Научный совет РАН: COVID-19 и способы борьбы с инфекцией
10 марта состоялось онлайн-собрание Научного совета РАН «Науки о жизни» на тему: «Системы гуморального и клеточного иммунитета и COVID-19». Участники встречи обсудили главные вопросы, касающиеся терапии коронавирусной инфекции, а также познакомились с новейшими препаратами, разработанными российскими учеными. Подробнее — в репортаже InScience.News.Антитела в борьбе с инфекциейС приветственным словом выступил ведущий круглого стола, академик РАН, заместитель председателя Совета, академик-секретарь отделения биологических наук РАН, декан биологического факультета МГУ Михаил Кирпичников. Он подчеркнул, что проблема новых и уже давно существующих инфекций — один из самых интересных и важных вопросов биобезопасности и обеспечения здоровья человека. Первый доклад в рамках онлайн-собрания представил академик РАН, директор Института биоорганической химии имени академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова РАН, президент Российского общества биохимиков и молекулярных биологов Александр Габибов. В качестве пролога он напомнил участникам встречи о лауреатах Нобелевской премии по физиологии и медицине 1908 года — И.И. Мечникове и П. Эрлихе, которые внесли неоценимый вклад в исследование иммунитета.Сегодня один из способов лечения COVID-19 основан на терапии нейтрализующими антителами — белками плазмы крови человека, которые борются с различными инфекционными агентами, в том числе вирусами. Их получают в лабораторных условиях на основе индивидуальных (моноклональных) антител. Принцип продукции моноклональных антител открыли Сезар Мильштейн и Георг Келер, которые в 1984 году получили Нобелевскую премию. Именно их исследования легли в основу серологии XXI века, когда ученые поняли, что необходимо работать на уровне единичных клеток иммунной системы, чтобы получать собственно моноклоны — своего рода копии одной молекулы белка. Далее последовало множество успешных попыток отбирать индивидуальные клоны в пробирке. Из таких отдельных молекул уже можно получать широкий репертуар антител, эффективно противостоящих той или иной инфекции. Но существующие на сегодняшний день технологии имеют определенное ограничение — антитела нужно отбирать из очень широких репертуаров. Создание широкого репертуара природных антител человека — очень серьезная задача, однако определенные молекулярные подходы уже разработаны, и именно они позволили российским и зарубежным ученым получить антитела против SARS-CoV-2.«У нас производство таких антител было налажено, они прекрасно нейтрализовали вирус: как уханьский вариант, так и штамм дельта, а также ряд других, но оказалось, что они недостаточно нейтрализовали штамм омикрон. Тем не менее главное, что в нашей лаборатории в институте была создана технология очень быстрого получения таких нейтрализующих антител. Крайне важно, что эта технология может быть использована в других областях и для других инфекционных возбудителей», — рассказал Александр Габибов.Далее с докладом на тему «ВИЧ и COVID-19 — две пандемии в одном мире» выступил академик РАН, заведующий Специализированным научно-исследовательским отделом ФБУН «Центральный научно-исследовательский институт эпидемиологии» Роспотребнадзора, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом ФБУН ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Вадим Покровский. COVID-19 на сегодняшний день унес примерно шесть с половиной миллионов жизней, ВИЧ — 35–40 тысяч. При этом, по словам докладчика, относительно пандемии COVID-19 ученые рассматривают довольно оптимистичные прогнозы, а распространение ВИЧ-инфекции, напротив, не останавливается, и даже ожидается, что число зараженных со временем будет расти. Кроме того, важно, что ВИЧ «сотрудничает» с туберкулезом, поскольку большинство ВИЧ-инфицированных умирают от туберкулеза, а также среди них крайне быстро распространяются резистентные к лекарствам формы микобактерий.Хотя по характеру протекания, мишеням и летальности ВИЧ и COVID-19 очень разные, они имеют ряд общих черт, которые скорее можно отнести к социальным. Это обеспокоенность населения, часто неадекватная общественная реакция в начальный период эпидемии, возникновение и распространение ложных представлений и домыслов.«Конечно, очень много гипотез о связи между ВИЧ и SARS-CoV-2, начиная с того, что COVID-19 пытались лечить препаратами для лечения ВИЧ, но, поскольку это вирусы из разных групп, это довольно странный подход. Очень популярна идея, что SARS-CoV-2 — это рекомбинант другого коронавируса и ВИЧ, но при этом мы видим, что в патогенезе ВИЧ и коронавируса нет ничего общего. Последняя идея связана с тем, что омикрон-штамм возник в организме больного ВИЧ-инфекцией, не получающего антиретровирусные препараты», — так Вадим Покровский объяснил основные причины, по которым пытаются найти связь между двумя заболеваниями.Но нельзя отрицать, что влияние ВИЧ на тяжесть протекания COVID-19 существует: исследования показали, что ВИЧ-инфицированные имеют несколько больший риск смертельного исхода при заболевании COVID-19. Кроме того, распространение COVID-19 на 41% снизило тестирование на ВИЧ-инфекцию по всему миру, а также увеличило риск сокращения финансирования программ по борьбе с ВИЧ из-за оттока средств на борьбу с коронавирусом.В качестве заключения Покровский обратил внимание на необходимость более рационального планирования научных исследований, поскольку сегодня в отношении коронавируса нередки дублирующие друг друга работы.Вакцины и все, что о них нужно знатьСлово передали академику РАН, доктору биологических наук, руководителю направления «Иммунобиология и биомедицина» университета «Сириус», профессору Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова Сергею Недоспасову. В своем докладе он сравнил иммунный ответ на различные вакцины и ревакцинацию. Он рассказал, что большинство вакцин против коронавируса нацелены на S-белок на его поверхности, который обеспечивает вход вируса в клетку.«В своем исследовании мы решили провести сравнение трех отечественных и трех зарубежных вакцин. У четырех из них (Спутник V, Pfizer, Moderna, AstraZeneca) главной мишенью является как раз S-белок, частично он входит еще в одну (ЭпиВакКорона), а оставшаяся — Ковивак — содержит полный инактивированный вирус, то есть в ней есть все белки вириона», — рассказал о задачах научной группы Сергей Недоспасов.Представляя слушателям полученные результаты, докладчик подчеркнул, что наибольший уровень антител удалось зарегистрировать у пациентов, получивших Спутник V и вакцины на основе мРНК (Pfizer, Moderna). Кроме того, Недоспасов объяснил процесс оценки качества антител и их нейтрализующей активности, то есть способности бороться с вторичным попаданием возбудителя в организм. Оказывается, что по тестам, предлагаемым населению, нельзя достоверно определить степень защиты, которую обеспечивают антитела. Истинный уровень работающих — нейтрализующих — антител могут определить только ученые в лабораториях, проводя многоэтапные исследования. Научная группа под руководством Сергея Недоспасова определила, что все исследованные вакцины обеспечивают выработку нейтрализующих антител.Следующий важный вопрос, к которому обратился докладчик, — это ревакцинация: «Уровень нейтрализующих антител для всех вакцин примерно через шесть месяцев снижается (хотя снижается немного по-разному), а ревакцинация сильно повышает как абсолютные значения титров антител, так и их нейтрализующую способность. Это значит, что все ревакцинации разными вакцинами и все их комбинации работают».Сложные отношения COVID-19 с хроническими заболеваниямиСледующий доклад на тему: «Бронхиальная астма и COVID-19: сложные взаимоотношения» представил академик РАН, заведующий кафедрой клинической иммунологии и аллергологии Первого Московского государственного университета имени И.М. Сеченова Александр Караулов. В первую очередь он отметил, что COVID-19 — это мультифакториальное заболевание: «Уже два года мы его изучаем в разных клиниках — неврологии, нефрологии и так далее — и здесь важно, что факторов, влияющих на течение заболевания, очень много».Затем Караулов обратился к заболеваниям-спутникам COVID-19, которые могут затрагивать самые разные органы-мишени. Наряду с такими заболеваниями, как сахарный диабет, гипертония, метаболический синдром, ишемическая болезнь и ожирение, которые, безусловно, неблагоприятны с точки зрения развития COVID-19, есть еще атопическая бронхиальная астма. Это заболевание часто ассоциировано с тяжелым течением коронавирусной инфекции, однако в ряде стран, в том числе в России, у госпитализированных с COVID-19 его диагностируют довольно редко.«Мы вместе с международной командой исследователей суммировали факты, накопленные в отношении сложных взаимодействий бронхиальной астмы и COVID-19. В отличие от первоначально распространенного мнения, что хронические воспалительные заболевания легких становятся фактором риска тяжелой формы COVID-19, стало ясно, что это не относится к атопической бронхиальной астме. Только 12% пациентов с этим заболеванием имели тяжелое течение COVID-19. Для других форм — не атопической, смешанной и обструктивной астмы — этот показатель составил 36%, 33% и 28% соответственно», — объяснил Александр Караулов.По его словам, относительно низкое распространение атопической бронхиальной астмы среди больных тяжелой формой COVID-19 может быть связано с более тщательным медицинским наблюдением за пациентами, страдающими этим видом астмы, а также с лечением кортикостероидами или неточным ведением документации.Затем слово предоставили члену-корреспонденту РАН, профессору, доктору медицинских наук, главному научному сотруднику Государственного научно-исследовательского института особо чистых биопрепаратов ФМБА Андрею Симбирцеву. Он рассказал об особенностях иммунного ответа на COVID-19. Так, при проникновении коронавируса в клетках запускается сигнальный путь, в результате которого вырабатываются интерфероны I и III типов, выступающие основными противовирусными эндогенными медиаторами. Они обладают прямым противовирусным действием, в основном за счет того, что активируют целый ряд генов, продукты которых вызывают подавление репликации — процесса, необходимого для размножения вируса.«Эти данные сейчас подтверждены клинически. Действительно, тяжесть COVID-19 зависит от уровня интерферона I типа. Так, низкий и отсроченный синтез интерферона сопровождается тяжелым течением заболевания», — объяснил Андрей Симбирцев.Затем он рассказал о системе приобретенного иммунитета против вируса, который получают вакцинированные или переболевшие люди. По словам докладчика, нейтрализующими антителами — именно теми, которые помогают эффективно бороться с повторным заражением, — являются только антитела к S-белку. В заключение Андрей Симбирцев рассказал о новой отечественной тест-системе, способной оценить комплексное состояние иммунной системы у людей: «Это быстрая, массовая и дешевая система оценки Т-клеточного иммунитета. Возможно, ее удастся внедрить наряду с анализом антител как еще один показатель состояния иммунной системы у больных COVID-19».Инновационные препараты против COVID-19Заключительный доклад на тему «Инновационные препараты для профилактики и лечения COVID-19» представил член-корреспондент РАН, доктор медицинских наук, профессор, директор ФГБУ «ГНЦ Институт иммунологии» ФМБА России, заведующий кафедрой иммунологии МБФ РНИМУ имени Н.И. Пирогова Муса Хаитов.«Пандемия COVID-19 является огромным вызовом для общества в целом, для здравоохранения и для ученых. Российские ученые очень достойно смогли ответить на этот вызов. Специалистами из России, в частности сотрудниками нашего института, разработаны уникальные препараты против коронавируса. В первую очередь это препарат “МИР 19” — первый в мире препарат противовирусного действия для терапии COVID-19».Основной действующий компонент препарата «МИР 19» — малые интерферирующие РНК. Эти молекулы позволяют подавлять практически любые гены, благодаря чему при правильном их подборе можно блокировать экспрессию генов вируса. За последние 15 лет было создано несколько препаратов на основе механизма интерференции РНК, в том числе для терапии вируса гепатита С, бронхиальной астмы, аллергического ринита и COVID-19. Муса Хаитов обратил внимание на непростой процесс разработки лекарства от COVID-19. Перед учеными стояла задача из полутора тысяч возможных вариантов молекул РНК выбрать наиболее эффективную, которая бы заблокировала репликацию вируса.«В практических опытах in vitro нам удалось в десять тысяч раз снизить количество вируса при непосредственном применении молекул малых интерферирующих РНК. In vivo на модели сирийских хомяков мы также продемонстрировали, что препарат хорошо снижает вирусную нагрузку», — рассказал о результатах Муса Хаитов.Проведенные доклинические исследования доказали, что предложенный препарат безопасен, нетоксичен и имеет высокую эффективность. Это позволило ученым в начале прошлого года перейти к клиническим испытаниям, а по успешном их завершении зарегистрировать препарат. Докладчик также упомянул о вызовах, которые стоят перед «МИРом 19»: «Вирус мутирует, поэтому очень важно, чтобы препарат оставался эффективным, несмотря на появление новых штаммов. Собственно говоря, поэтому мы постоянно проводим мониторинг мутационной активности вируса. “МИР 19” атакует высоко консервативный участок вируса, поэтому мы предполагаем, что мутационный процесс не будет влиять на эффективность препарата».Затем Муса Хаитов рассказал о еще одной важной российской разработке. Специалисты Федерального медико-биологического агентства создали уникальную вакцину второго поколения против SARS-CoV-2: «Вакцины, которые нацелены на S-поверхностный белок, частично теряют свою эффективность из-за постоянной мутации вируса. Уникальность предложенной вакцины “Конвасэл” заключается в том, что в ее состав входит белок, а не нуклеиновые кислоты, что обеспечивает высокую иммуногенность, безопасность и длительную защиту. На сегодняшний день уже запущен цех по производству таких рекомбинантных препаратов в целях масштабирования технологии промышленного производства».Встречу завершил Михаил Кирпичников словами благодарности всем докладчикам.Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Facebook и Twitter.
