Войти в почту

Как неравенство укрепляет экономику

Стремление к равенству — движущая сила в истории человечества. Однако именно она, как бы ни было парадоксально, усиливает неравенство. Одни считают такое устройство естественным, а другие, наоборот, хотят его искоренить. Публикуем отрывок из книги Ха-Джун Чанг «Как устроена экономика», в котором автор рассуждает на тему бедности и неравенства.

.marker { background: #FFE3E0; background: linear-gradient(180deg,rgba(255,255,255,0) 45%, #FFE3E0 55%); } .disclamer { display: block; background-color:#f3f9f9; font-family:sans-serif; font-size: smaller; text-align: left; padding: 10px; }

Как устроена экономика

Ха-Джун Чанг

Манн, Иванов и Фербер, 2015

Крестьянин Иван завидует своему соседу Борису, потому что у того есть коза. К Ивану приходит фея и предлагает исполнить одно его желание. Что он пожелает? «Пусть у Бориса сдохнет коза».

Д. Лэндис. Богатство и бедность народов

Иван не один такой: стремление к равенству как движущая сила истории человечества

Иван не один такой. В Корее есть поговорка, что у вас болит живот, когда ваш кузен покупает участок земли. И я уверен, что многие читатели знают подобные шутки или пословицы о людях, у которых возникает иррациональное чувство ревности, когда у кого-то дела идут лучше, чем у них.

Такое вполне естественное человеческое чувство, как стремление к равенству, стало мощной движущей силой человеческой истории. Равенство было одним из идеалов Французской революции, один из самых известных девизов которой звучал как: «Свобода, равенство, братство или смерть» (Liberte, egalite, fraternite ou la mort). В Русской революции и других социалистических революциях, последовавших за ней, идея равенства тоже была движущей силой. Многие промышленные забастовки, демонстрации, революции и бесчисленные другие человеческие конфликты не произошли бы без погони за равенством.

«Знаете, я думаю, что это просто зависть»

Сторонники политики свободного рынка, однако, предостерегают нас от того, чтобы этот «основной инстинкт» взял над нами верх. Они говорят, что политики, которые пытаются заставить богачей платить больше налогов и ограничивать бонусы в банковской отрасли, занимаются «политикой зависти». Они требуют не тянуть вниз тех, кто стоит выше других, чтобы все были равны. Неравенство представляет собой неизбежное следствие различной производительности разных людей. Богатые богаты потому, что они лучше преуспевают в создании богатства. Пытаясь идти против этого естественного хода вещей, мы будем создавать равенство только в нищете, предупреждают они нас. Слова Митта Ромни, кандидата в президенты в 2012 году от республиканцев, о проблеме неравенства очень хорошо характеризуют его позицию: «Знаете, я думаю, это просто зависть».

В последние несколько десятилетий сторонники свободного рынка успешно убедили многих других, что, если отдать больший кусок национального дохода главным добытчикам, от этого выиграет каждый. Фраза «Прилив поднимает все лодки», первоначально приписываемая Джону Кеннеди, но ставшая популярной недавно благодаря Роберту Рубину, министру финансов США при Билле Клинтоне, была их любимым лозунгом.

Согласно такому мнению, если к услугам богатых людей будет больше денег, они станут инвестировать больше и зарабатывать больше для других; они будут нанимать больше рабочих для своего бизнеса, а их предприятия начнут покупать больше у поставщиков. Имея более высокий личный доход, богатые люди станут больше тратить, тем самым давая больше доходов компаниям, которые продают, скажем, спортивные автомобили или дизайнерскую одежду. Компании, поставляющие эти вещи, увеличат спрос на, предположим, автомобильные запчасти и текстиль, а их работники будут получать более высокие зарплаты и тратить больше денег на еду для себя и (не дизайнерскую) одежду. И так далее в том же духе. Таким образом, если верхушка экономики получает более высокий доход, он в конечном счете «снизойдет» на всех остальных, делая их богаче. Даже несмотря на то что доля бедняков в национальном доходе может оказаться меньше, она будет больше в абсолютном выражении. Именно это имел в виду Милтон Фридман, гуру экономики свободного рынка, когда сказал: «Большинство экономических заблуждений происходят из-за привычки считать, что есть строго ограниченный кусок пирога, который одна сторона может получить только за счет другой».

В последние три десятилетия вера в эффект просачивания благ сверху вниз побудила правительства многих стран принять — или по крайней мере предоставить им политическое прикрытие — политические меры в пользу интересов богатых людей. Смягчение законодательных актов о продукции, трудовых и финансовых рынках позволило богатым еще проще зарабатывать деньги. Налоги для корпораций и людей с высоким уровнем доходов были сокращены, благодаря чему им стало проще сохранить заработанные таким образом деньги.

Слишком сильное неравенство вреднодля экономики: нестабильность и снижение мобильности

Мало кто, если вообще кто-нибудь, поддерживает крайне уравнительную политику Китая при Мао или Камбоджи при Поле Поте. Тем не менее мно- гие утверждают, что слишком сильное неравенство плохо не только с этической, но и с экономической точки зрения.

Некоторые экономисты подчеркивают, что значительное неравенство снижает социальную сплоченность, увеличивая политическую нестабильность. В свою очередь, это препятствует инвестициям. Политическая нестабильность делает будущее — и, соответственно, доходы от инвестиций, ожидаемые в перспективе, — неопределенным. Сокращение инвестиций снижает рост.

Неравенство также увеличивает экономическую нестабильность, которая плохо сказывается на росте. Значительная доля национального дохода, идущая к главным добытчикам, может повысить инвестиционный коэффициент. Но увеличение доли инвестиций означает, что экономика более подвержена неопределенности, а значит, становится менее стабильной, о чем говорил Кейнс. Многие экономисты отмечают, что усиление неравенства сыграло важную роль в возникновении мирового финансового кризиса 2008 года. Особенно в США, где доходы богачей взлетели до небес, в то время как реальная заработная плата большинства населения осталась неизменной с 1970 года. Застой в заработных платах заставил людей влезть в громадные долги, чтобы соответствовать постоянно растущему стандарту потребления, диктуемому богатыми. Увеличение задолженности домохозяйств (как доля от ВВП) сделало экономику незащищенной от потрясений.

Другие утверждали, что усиление неравенства снижает экономический рост, создавая барьеры на пути социальной мобильности. Дорогостоящее образование, которое могло себе позволить только крошечное меньшинство, но которое необходимо, чтобы получить хорошую работу, личные связи в пределах небольшой привилегированной группы (французский социолог Пьер Бурдье дал им превосходное название — социальный капитал) или даже «субкультура» элиты (например, акцент и взгляды на мир, приобретаемые в элитных школах) могут препятствовать социальной мобильности.

Снижение социальной мобильности означает, что способным людям из бедных семей не под силу получить высокие должности, таким образом, их таланты пропадают впустую, как с личностной, так и с социальной точки зрения. К тому же некоторые люди, занимающие высокие должности, не лучший вариант, который могло бы получить общество, если бы социальная мобильность в нем была выше. Такая ситуация, поддерживаемая на протяжении многих поколений, может привести к тому, что молодые люди из менее привилегированных слоев общества не будут даже пытать- ся получить более высокие должности. Это приведет к культурному и интеллектуальному «инбридингу» среди элиты. Если вы считаете, что значительные изменения требуют свежих идей и нетиповых подходов, общество, подверженное «инбридингу» элиты, вряд ли способно стать источником инноваций. В результате динамичность экономики снижается.

Некоторые животные «равнее» других: слишком много равенства тоже плохо

Конечно, все эти доказательства не означают, что чем меньше в обществе неравенства, тем лучше. Если неравенство в доходах слишком незначительное, это может мешать людям усердно трудиться, чтобы заработать деньги, как случилось в социалистических странах — особенно в печально известных сельскохозяйственных общинах Китая при Мао.

Еще сильнее ухудшило ситуацию то, что незначительное расслоение общества по уровню доходов часто имело двойное дно. Низкий уровень неравенства доходов в этих странах сосуществовал с высоким уровнем неравенства в других возможностях (например, доступе к более качественным иностранным товарам, возможности выехать за границу), основанным на идеологическом соответствии или даже на личных связях.

Джордж Оруэлл распознал это еще в самые первые дни социализма, ког- да придумал слоган «некоторые животные равнее других» в своей сатирической повести о Русской революции «Скотный двор». К 1970 году осознание такого положения дел привело к широкому распространению цинизма в этих странах, выраженного в шутке: «Они делают вид, что платят нам, а мы делаем вид, что работаем». Когда в конце 1980-х в СССР начался процесс разоблачения, очень мало кто хотел защищать систему, которую сегодня иначе чем лицемерной никто бы не назвал.

Наиболее разумный вывод, который можно сделать из обзора различных теорий и эмпирических данных, таков: как слишком сильное, так и слишком слабое неравенство негативно сказывается на экономике страны. Если неравенство чрезмерно сильно или слабо, оно препятствует экономическому росту и создает социальные проблемы (различных видов).

В рубрике «Открытое чтение» мы публикуем отрывки из книг в том виде, в котором их предоставляют издатели. Незначительные сокращения обозначены многоточием в квадратных скобках. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

Иллюстрация: Kanghyejin / Depositphotos.com