В чем культура, брат? В Министерстве культуры!

1. Отступление Есть такое понятие — речевые штампы — это избитые слова и выражения с потускневшим лексическим значением и стертой экспрессивностью в результате слишком частого употребления. Лексическое значение слова — это его содержание, исторически закрепленная в сознании говорящих соотнесенность между звуковым комплексом и предметом или явлением действительности. То есть, потускнение лексического значения слова это затемнение содержания, утеря, в следствии потускнения, четкости и ясности видения и понимания предмета, в отношении которого осуществляется звуковой комплекс. И чем чаще употребление, тем больше потускнение, вплоть до полного затмения. Кто-то сейчас спросит: «сам-то понял что сказал?» Я понял. Но для осознания сказанного читателем нужен небольшой мыслительный процесс, поскольку много слов. При этом, если бы я этого не сказал, а спросил бы у читателя — Вы знаете что такое речевой штамп?, он бы ответил — да. Но на предложение дать определение, сказал бы, что это часто употребляемое, «затасканное» слово или выражение и скорее всего не отметил бы главного, а именно следствия этой «затасканности» — потускнение значения, затмение смысла слова или выражения и стирание экспрессивности, поскольку «речевой штамп» сам по себе уже тоже речевой штамп. Оттого, что язык живой, что он не только и не столько форма, сколько еще и материя, он подвержен эволюционированию. Слова и выражения, сопротивляясь перманентному прессингу, изменяются, стремясь остаться в языке, но в ином качестве. И вот уже, например, слово «авторитет» или словосочетание «авторитетный бизнесмен» всплывают в значениях, о которых лет тридцать назад никто и предположить не мог. Слово «интерес», ассоциируется прежде всего с выгодой, а не с inter esse — «быть внутри». А словесная конструкция «эффективный менеджер» эволюционировала вообще практически мгновенно. Теперь о культуре. Коль скоро этот термин упомянут в заголовке, он и является центральным. А какая связь его с «авторитетом» и «эффективным менеджером» проясню ниже. Культура. Этому термину дано столько определений, что «за деревьями и леса уже не видно». Есть даже некое технократическое: культура — это набор кодов, которые предписывают человеку определённое поведение с присущими ему переживаниями и мыслями, оказывая на него, тем самым, управленческое воздействие. Часто ли мы задаемся вопросом, а что такое культура? Отнюдь. Вот и я этим не заморачивался, пока не пришлось принять участие в одном судебном процессе (https://regnum.ru/news/cultura/2 243 591.html), так или иначе связанным с культурой. И тут пришлось, хотя бы как-то для себя понятно сформулировать, а что есть культура? Изначальное значение слова культура, от латинского cultura — возделывание, имело самое прямое отношение к земледелию. Марк Порций Катон, автор самого раннего памятника латинской прозы — трактата о земледелии «De agri cultura», в котором впервые встречается слово культура, предлагал не только возделывание земли, но и особое душевное отношение к ней. Он давал такой совет по приобретению земельного участка: нужно не лениться и обойти покупаемый участок земли несколько раз; если участок хорош, чем чаще его осматривать, тем больше он будет нравиться. Вот это самое «нравиться» должно быть непременно. Если его не будет, то не будет и хорошего ухода, то есть, не будет культуры. Таким образом, изначально «культура» или «возделывание» понималось как хороший, душевный уход за земельным участком. Потом сами римляне к этому значению много чего понацепляли, потом философы за него взялись и веками нанизывали и нанизывают новые и новые определения, за скопищем которых изначальное исчезло вовсе, а понимание простого человека не выдерживает натиска множества умных слов и выражений. В результате для него: «культура это то, что показывают по телеканалу Культура» — самое понятное. Является ли культура речевым штампом? Да, еще каким, поскольку полностью утеряло первоначальное значение. Вот и возник вопрос, как понять что такое культура без отрыва от первоначального значения этого слова? И тут Бог пришел в помощь. Христос, разжевывая ученикам притчу о плевелах на поле, однозначно сказал «поле есть мир» (Мф. 13:37), тот самый, в который Иисус «пришел не судить мир, но спасти мир"(Ин. 12:47), мир, в который рождается человек (Ин 16:21). И как-то сразу всё стало понятно. Культура это возделывание того самого поля, которое называется миром, уход за ним, при условии, что мир непременно нравится, а уход хороший и душевный, или, иными словами, уход с любовью к самому миру. В противном случае культуры нет. Культура это существительное, обозначающее действие, совершаемое обязательно с любовью к предмету, в отношении которого оно производится. У этого действия особый мотив — никакого бизнеса, только личное, а потому априори культурой не могут заниматься эффективные менеджеры, поскольку такой мотивации у них не возникнет никогда. Они никогда не смогут осознать, например, слова С.П.Капицы, сказавшего: «первоочередная задача — перестать подчинять культуру коммерции. Деньги есть не цель существования общества, а всего лишь средство достижения тех или иных целей. Вы можете иметь армию, солдаты которой будут доблестно сражаться, не требуя вознаграждения, потому что верят в идеалы государства. А можно иметь на службе наёмников, которые с равным удовольствием будут убивать и своих, и чужих за одни и те же деньги. Но это будут разные армии! И в науке прорывы делаются не за деньги, а для интереса. Такой вот кошачий интерес! И с крупным искусством то же самое. Шедевры за деньги не рождаются. Если же всё подчинять деньгам, то деньгами всё и останется, не превратятся они ни в шедевр, ни в открытие». Ведь можно на поле понагнать много техники, запахать, засыпать удобрений, применить передовые технологии, собрать чудовищно богатый урожай и все это без всякой любовной лирики. Что это будет? Будет эффективное земледелие, выгода, прибыль, все что угодно, но не будет культуры. Культура и коммерция, несовместимы еще более, чем гений и злодейство. Культура иррациональна, поскольку не доступна рассудку и законам логики, не постижима разумом. Она есть дух. 2. Вступление В начале 1990-х, аккурат после распада СССР, когда казалось, что все расползается и утекает, был создан Институт культурного и природного наследия, ибо вопрос охраны культурного наследия встал крайне остро. В 1988 году в самый разгар перестройки СССР ратифицировал Конвенция ЮНЕСКО «Об охране культурного и природного наследия». Статус Всемирного наследия объектов на территории страны это ж великий престиж самой страны. Но для реализации положений этой конвенции необходимо было, цитирую: b) учреждать, если они еще не созданы, на своей территории одну или несколько служб по охране, сохранению и популяризации культурного и природного наследия, располагающих соответствующим персоналом и средствами, позволяющими выполнять возложенные на них задачи; c) развивать научные и технические разработки и исследования и совершенствовать методы работы, позволяющие государству устранять опасности, угрожающие его культурному и природному наследию; d) принимать соответствующие юридические, научные, технические, административные и финансовые меры для выявления, охраны, сохранения, популяризации и восстановления этого наследия; и e) содействовать созданию или развитию национальных или региональных центров подготовки в области охраны, сохранения и популяризации культурного и природного наследия, а также поощрять научные исследования в этой области. А кроме как ратификации конвенции ничего этого в СССР толком сделано не было. РФ, как правопреемник СССР с одной стороны, и как государство, озаботившееся престижем в глазах мирового сообщества, обязана была учредить структуру, которая реализовала бы исполнение этих требований конвенции. Это и привело к созданию Института культурного и природного наследия. У истоков его создания стоял Д.С.Лихачев. Дмитрий Сергеевич на протяжении всех лет своей деятельности являлся активным защитником культуры, пропагандистом нравственности и духовности. Филолог, культуролог, искусствовед, автор фундаментальных трудов, посвящённых истории русской литературы и русской культуры, академик, гордость русского народа, гордость интеллигенции. Непререкаемый авторитет (в изначальном значении этого слова), признанный таковым не только у себя на родине, но и во всем мире. Основные принципы, положенные в основу деятельности института, были разработаны специалистами, работавшими под руководством Д.С.Лихачева. В 1999 году его имя было присвоено Институту наследия. В Институте был собран уникальный научный коллектив, который сам по себе, можно сказать, представлял объект охраняемого культурного наследия. Руководил институтом с момента его создания и до 2013 г. один из его основателей Ю.А.Веденин, назначенный на эту должность специальным Постановлением правительства РФ. Веденин тоже был авторитетом в хорошем смысле, причем авторитетом не только в той научной области, которой занимался, но и в области организации науки. Великолепный организатор и управленец, которым двигал в первую очередь интерес к делу. Вот ведь парадокс, необходимо сделать оговорку — интерес не тот, который выгода, а другой — положительно окрашенный эмоциональный процесс, связанный с повышенным вниманием к объекту интереса. Когда интерес выгода это уже эффективный менеджер. Так вот, Веденин эффективным менеджером не был. Он был просто ученым, талантливым организатором и уважаемым руководителем. За 21 год работы (1992−2013) института при директорстве проф. Ю.А. Веденина были заложены методические основы охраны наследия, многочисленные издания института знали во всех российских регионах, без ссылок на труды института и его специалистов не обходилась ни одна работа по наследию. Под руководством его ведущих специалистов или при их активном участии разрабатывались многие программы по наследию, ставшие базовыми для большого числа российских регионов, муниципальных образований, музеев-заповедников, национальных парков. Все требования Конвенции ЮНЕСКО стали исполняться, недоработки, выявленные органами этой организации, устраняться. Потом пришла беда откуда не ждали. Незадолго до прихода этой беды на пост Министра культуры РФ пришел наиобразованнейший, наиумнейший, высокоученый в прошлом бизнесмен, государственный служащий и член государственный Думы аж двух созывов Владимир свет Ростиславович Мединский. Стоит отметить, что начиная с 2000 года министры культуры у нас менялись со строгой периодичностью в четыре года, как Президент. Швыдкой М.Е. — 2000−2004; Соколов А.С. — 2004−2008; Авдеев А.А. — 2008−2012 и вот Мединский В.Р. — с 2012 — по настоящее время. Когда он занял пост министра стало ясно, что такой человечище останется надолго, оставит заметный след в истории и много чего в нашей культуре понареформирует и эффективно прооптимизирует. В 2013 г., под лозунгом «оптимизации» научных учреждений, подведомственных Министерству культуры, началось реформирование двух учреждений — Института культурного и природного наследия и Института культурологии, которым руководил Кирилл Разлогов. Пару слов об Институте культурологии, или РИК. РИК это история становления отечественной науки о культуре и практики администрирования сферы культуры в целом. Это сам по себе был памятник, да и находился на достойном памятнику месте, на Берсеневской набережной, прямо напротив ХСС и, если немного наискосок, то напротив Кремля. В отличие от РИК Институт наследия памятником не являлся, да и находился где-то на задворках на ул. Космонавтов. Суть затеянного реформирования заключалась в реорганизации путем присоединения РИК к Институту наследия. В результате РИК ликвидировался, а Институт наследия, как бы укрупнялся. К. Разлогов по этому поводу сказал «к сожалению культура у нас воспринимается как вещь, принадлежащая прошлому. Поэтому Институт наследия очень кстати, а всё что касается настоящего и будущего, многие считают неактуальным и даже вредным». Ну, то есть культура, по мнению оптимизаторов, это существительное, обозначающее предмет, а не действие. На момент начала реорганизации в РИК работало 127 человек, которых начали сокращать планово, внепланово, мытьем, катаньем. В настоящее время в Институте наследия от РИКовцев осталось всего несколько сотрудников. Простой человеческий вопрос читателю — могли ли сотрудники институтов испытывать чувства глубокого удовлетворения и одобрения таким реформаторским процессом? Но это не важно. Для реформаторов это было абсолютно не важно, они видели какой-то свой ориентир. О реформаторах помимо Наиобразованнейшего. Разумеется и Ю. Веденин и К. Разлогов были стерты с дорожной карты оптимизации. Руководить непосредственно Институтом наследия и процессом реорганизации был поставлен П. Юдин, молодой, энергичный эффективный менеджер по образованию, с огромным опытом работы. Ранее почти десять лет проработал в структуре АО «Нефтехимэкспорт» (Москва), занимался вопросами валютно-экспортного контроля, взаимодействия с крупными российскими и мировыми нефтехимическими компаниями, потом восемь лет в Федеральной службе по надзору в сфере здравоохранения и социального развития (Москва) в должности заместителя руководителя территориального управления, заместителя руководителя Центра лицензирования. Какое отношение он имел к культуре и науке? спросите вы. Никакого. Он культурой и наукой не занимался, он занимался оптимизацией, реформированием и эффективным менеджментом. Спустя всего полгода его работы в январе 2014 года на сайте Министрерства культуры появилось интервью некоего виртуального интевьюера с господином Юдиным (http://mkrf.ru/press-tsentr/novosti/ministerstvo/detail.php?ID=451 220). Может, конечно, это господин Юдин тихо сам с собой интервью брал-давал, но это предположение. Так вот, на смелый, жесткий и прямой вопрос-утверждение — «Из вашей биографической справки очевидно, что вы — опытный администратор, прошедший серьезную школу работы в госструктурах и на международном уровне, но имели мало отношения к научной деятельности», следует еще более прямой ответ — «Согласен, но механизмы и принципы управления одинаковы везде». Казалось бы, причем здесь культура? Да, культура здесь не причем. Нет её в вопросе, нет в ответе. Ее нет вообще в поле зрения. Вспашка поля это процесс сугубо технологический. Дальше в интервью господин Юдин виртуозно исполнил наисложнейший трюк. Вопрос: «Какие успешные проекты обновленного Института наследия вы можете назвать?» Ответ: «Обновленного» — звучит громко, все-таки прошло не так много времени. Мы на пути к обновлению, но уже есть поводы для оптимизма (скромный, прим. автора). Прежде всего, это развитие международного направления в деятельности Института наследия. Буквально пару месяцев назад, на последней 37-й Ассамблее ЮНЕСКО, наш институт был признан координирующей структурой в России по работе в рамках международной конвенции по сохранению культурного и природного наследия, участником которой является наша страна». Вы заметили? Секрет фокуса в следующем. Интервью берется-дается спустя пол года продуктивной работы нового руководителя. «Буквально пару месяцев назад», т. е. спустя всего четыре месяца продуктивной работы, Ассамблея ЮНЕСКО признала институт координирующей структурой и это представлено, как заслуга «обновленного Института». Двадцать с лишним лет «умники» типа Веденина и его подчиненных, ничего не смыслившие в механизмах и принципах управления, ничего не могли добиться в рамках международной конвенции, а тут всего четыре месяца и вот вам результат. Вы оцените красоту игры. Было и еще одно достижение, о котором Юдин с присущей ему скромностью умолчал. Руководство Института наследия разместилось на месте бывшего института культурологии на Берсеньевской набережной, где и Бог рядом и «кесарь». Основательно так разместилось, ибо престижно. А престиж института это престиж страны, как потом прямо будет настойчиво заявлять представитель института в суде. Руководство же института это и есть сам институт и все, кто что-то говорят и думают о руководстве института на самом деле говорят и думают про сам институт. И это не просто слова, это позиция, причем правовая позиция руководства института, которую отстаивала, обосновывала и защищала в суде в суде представитель Института наследия. Но об этом позже. Итак, руководство красиво и престижно осело, большинство научных сотрудников были отправлены на ул. Комсонавтов в пятиэтажку, обычную «хрущебу», одна культурологическая единица была ликвидирована. Цели достигнуты, достижения есть. Осанна. В августе 2014 г. реорганизация была закончена. Институт культурологии был исключен из ЕГРЮЛ. Господин Юдин исполнил свою историческую функцию. В октябре 2014 года новым руководителем уже окончательно обновленного Института наследия был назначен главный герой этого очерка, господин А.С.Миронов. 3. Главная часть Господин Миронов на тот момент являлся особой, приближенной к Наиобразованнейшему. Был его советником на общественных началах, затем штатным помощником. Вместе работали, вместе шутили про зайцев, коим уподобляли некоторых сотрудников «уважаемого НИИ». Миронов являлся достаточно плодовитым писателем, автором в частности таких бестселлеров, как «Двенадцатая ночь», «Много шума из никогда», «Украшения строптивых». Одна уникальность названий чего стоит. А вообще это трилогия «Древнерусская игра» в стиле фэнтези с уклоном в христианство. Ну ни дать ни взять наш таки Шекспир-Толкин два в одном. По образованию он журналист, специалист по «мягкой пропаганде», кандидат филологических наук. Достойные показатели для директора Института? Очень достойные. Миронов вступил в должность и начал руководить. С чего начинает деятельности истинный руководитель? Конечно с мотивации подчиненных, поскольку правильная мотивация работника это залог успеха любой деятельности. Как специалист по мягкой пропаганде, Миронов начал мотивацию с патриотизма, с его пропаганды среди сотрудников и обучения правильному пониманию его смысла, как настоящий комиссар. Далее дисциплина. Ей он придавал и придает огромное значение. Присутственных дней всем пять в неделю. Это до него было три, теперь пять. И не важно, что ученый гуманитарий работает над своей темой практически всегда. Нахождение на рабочем месте от и до. Выход из здания института на пять минут только по письменному разрешению. Вопросов начальству не задавать, мнений не высказывать. Приказы не обсуждаются, а только исполняются. Не сданный вовремя отчет — грубое нарушение и увольнение. Все по закону. «Механизмы и принципы управления одинаковы везде», что в Институте культурного наследия, что в армии. Тезис спорный. Творческие люди, включая ученых, вообще, а ученые в такой тонкой сфере, как культура люди особенные. Ведь творческий продукт производится совершенно по иной мотивации, нежели продукт ремесленника, рабочего. Он появляется в первую очередь в следствии уникальности индивида. В процессе творчества автор вкладывает в материал некие несводимые к трудовым операциям или логическому выводу возможности, выражает в конечном результате какие-то аспекты своей личности. Именно этот факт придаёт продуктам творчества дополнительную ценность в сравнении с продуктами производства и именно поэтому механизмы и принципы управления обычным производством в экономической деятельности будет не правильно применять в деятельности творческой. В экономике производительными силами являются производственные средства и люди. В творческой же только люди, ибо производственными средствами являются они же. Вот наверное о чем должен в первую очередь помнить руководитель творческого коллектива, и заботиться о том, чтобы эти работники как «производственные средства» никогда не выключали свои внутренние «станки», производящие творческий продукт, те «станки», которые внутри их, где-то в той штуке, которую именуют также душой. И именно на это, видимо, должны направляться усилия по мотивации, а не учить их, как Родину любить. Есть конечно другой способ. Это когда руководитель сам большой творец и для творческий работников является истинным авторитетом, быть с которым просто рядом это сама по себе мотивация. При всем этом без мотивации, которую можно также назвать вдохновением, творческий работник не может создавать творческий продукт. Индекс Хирша (количественная характеристика продуктивности учёного основанная на количестве публикаций и количестве цитирований этих публикаций) у А.С.Миронова ровно ноль. Есть ли основания полагать, что он является авторитетом-мотиватором? Возможно, но с вероятностью, количественно равной значению его же коэффициента Хирша. У многих сотрудников института мотивация начала пропадать. Новый руководитель понижал ее как просто организатор и обнулял как авторитет. Требования к ним со стороны руководства, по их мнению, никак не соответствовали смыслу их творческих начал. Темы исследований от фундаментальных начали разворачиваться в сторону «научно-популярных». Сначала был когнитивный диссонанс. Потом он начал перерастать в конфликт. Попытки разрешить его и с руководителем, и с министром культуры ни к чему не приводили. Их не слышали. Тогда люди начали писать в инстанции, на что получали отписки, а конфликт только обострялся, поскольку руководитель воспринял все это как личное оскорбление, как «бунт на корабле» и прочее. То, что приходили отписки это объяснимо. Ведь причина происхождения недовольств и жалоб глубоко внутри самого творческого работника, там, где его «станок», а потому жалобы имели эмоциональный характер, что для прагматичных чиновников не представлялось основанием для реагирования. От безнадеги они решили обратиться в СМИ, а именно в ИА REGNUM с открытым обращением к общественности и власти. В начале июля 2016 года ИА REGNUM опубликовал материал под заголовком «Новый Лысенко. Минкульт России «оптимизирует» науку о наследии» (https://regnum.ru/news/cultura/2 152 466.html) сотрудницы института Марины Кулешовой. М.Е. Кулешова автор около 100 научных работ, в том числе соавтор трёх коллективных монографий, коэффициент Хирша 7. Реакция не заставила себя долго ждать. Вскоре после этой публикации М. Кулешова была уволена за прогул. Соблюдя все юридические формальности по увольнению Кулешовой, Миронов не учел одного, что с мнением других «руководимых» им ученых он ничего сделать не сможет, поскольку свобода мнения гарантирована Конституцией РФ, и что есть такие, которые «не тварь дрожащая, а право имеют». И вот уже двенадцать ученых (средний коэффициент Хирша выше 7) подписываются под открытым письмом «Наука очковтирательства. Кто и как собирается учить нас патриотизму» (https://regnum.ru/news/cultura/2 164 053.html). Надо ли подчеркнуть, что многие из подписавших это письмо после этого в Институте уже не работают? Полагаю, в контексте изложения ответ очевиден — конечно не работают. 4. Кульминация Институт культурного и природного наследия подал в суд два иска к ИА REGNUM о защите деловой репутации и взыскании компенсации вреда, причиненного деловой репутации в связи с публикацией не соответствующих действительности сведений. Публикации означены выше. К участию в деле были привлечены так же и авторы открытых обращений. Процесс длился достаточно долго. Скажу сразу, в обоих случаях в удовлетворении требований было отказано полностью. Сразу потому что не результат рассмотрения дела является кульминацией, а позиция истца, которую на протяжения процесса заученно повторяла его представитель и реакция ученых, участвовавших в процессе и аккуратно посещавших все судебные заседания. Позиция истца: 1) Представитель сразу дала понять кто есть кто, заявив помощнику судьи: «Вы что, хотите чтобы вам позвонили из Министерства культуры«?; 2) По мнению истца, ИА REGNUM разместил «заказной» материал и «заказ», якобы, аж на самого министра. В доказательство представитель пыталась приобщить к материалам дела распечатку новости о задержании шеф-редактора ИА REGNUM Ю. Баранчика с сайта Лента.ру. Как говорится, «имеющий ум, сочти число зверя»; 3) Граждане ученые не имели права обращаться в средство массовой информации, поскольку СМИ не является государственным органом, а обращаться с жалобами они вправе только в государственные органы. Вот так вот, граждане, нельзя писать в дорогую редакцию, права не имеете; 4) Миронов, как руководитель, это и есть институт, поэтому негативная информация в отношении Миронова это негативная информация в отношении института. Парадоксальная логика. По этой логике, если у Миронова коэффициент Хирша — 0 (ноль), и это неоспоримый факт, то и у Института тоже 0 (ноль); 5) Основной лейтмотив позиции: недопустимо, нельзя в СМИ распространять никакую негативную информацию, включая негативные суждения в отношении Института, поскольку Институт работает с ЮНЕСКО, а негативная информация об Институте это подрыв репутации и имиджа России, и самого Президента В.Путина. Возможно ли это как-то комментировать? 6) Приведу один фрагмент, который истец требовал опровергнуть, он самый яркий среди всей околесицы. Истец требует опровергнуть фразу. Обращаясь к главе государства РФ, различным правоохранительным государственным ведомствам, научному сообществу России и СМИ люди заявляют: «Уцелевшие от административного произвола и репрессий сотрудники, а также насильственно уволенные коллеги протестуют против кадровой политики Министерства культуры в исследовательских институтах и просят о нижеследующем. 1. Снять с должности директора Института наследия А.С. Миронова, принудив его к возмещению растраченных во вред научным исследованиям бюджетных средств, осуществить финансовые проверки, ознакомить сотрудников института с финансовой отчетностью за 2014−2015 гг. 2. Привести Устав института и Концепцию института в соответствие с интересами развития науки и научного коллектива, ознакомить с ним сотрудников. 3. Незамедлительно снять с должности ныне действующих заместителей директора и советников, а также некоторых, особо рьяных работников вспомогательных служб, которые принимали участие в разгоне научного коллектива и уничтожении институтов, осуществить финансовую проверку научных проектов сотрудников из числа «ближнего круга» А.С. Миронова. 4. Сформировать новый состав компетентного Ученого совета института. 5. Просить Ю.А. Веденина, одного из основателей Института Наследия, а также коллег, ставших жертвой административного произвола (в особенности автора критических статей о деятельности нынешнего руководства института М.Е. Кулешову), об их возвращении в институт. 6. Устранить причину низкой зарплаты сотрудников дореформенного состава двух институтов. 7. Вернуть режим работы с двумя обязательными присутственными днями в неделю для научных сотрудников, принятую в большинстве исследовательских институтов РАН и ранее принятую в РИК и Институте Наследия. 8. Привести структуру института и планы института в соответствие с насущными потребностями страны и науки в области культурологии и исследований наследия, а также в соответствие с реальными возможностями ныне секвестированного научного коллектива.» Вы понимаете весь цинизм требования истца об опровержении этого? Граждане протестуют против кадровой политики министерства и просят о конкретных вещах, и это — протест и просьбу — требуют опровергнуть в суде. Чтобы опровержение, видимо, звучало как-то так: «Мы НЕ уцелевшие от административного произвола … НЕ протестуем и ничего НЕ просим. У нас все есть, нам ничего не надо. Мы патриоты. Авва Миронову! Министру авва!». Реакция ученых: Они радовались. Как дети. Не в обиду им, серьезным ученым, но со стороны это выглядело так. И главное радовались не самому результату процесса, а тому, что их наконец выслушали и даже услышали. Все-таки особенные они люди, не постижимой для простого смертного организации. Так биться за организацию науки о культурном наследии при окладах в двенадцать тысяч рублей это же действительно культура, возделывание мира только из любви, получается. Вот такая кульминация. Господин Миронов, как директор Института наследия, помнится высказал намерение «на базе нашего учреждения создать полигон для ряда социологических и социально-психологических исследований, например, как ценности и смыслы наследия воспринимаются в молодежной среде». Арсений Станиславович, а может с себя начать и просто поискать простые смыслы? Или в этом смысла нет? 5. Заключение Да, собственно и все. А выводы делайте сами. Воспринимайте смыслы, не воспринимайте, воспринимайте по-своему. Может кто на меня и за это и в суд подаст, отыскав смыслы.