Ближе к звездам

Архыз в представлении большинства — минеральная вода. И горнолыжный курорт. Очень немногие знают, что здесь находится Специальная астрофизическая обсерватория РАН (САО РАН), в которой 51 год назад был установлен один из самых больших в мире телескопов, а недавно прошел масштабный международный арт-проект. Его придумал и реализовал директор Австрийского культурного форума и атташе по культуре посольства Австрии в России Симон Мраз — совместно с минкультом Карачаево-Черкесии в лице министра Мадины Гоговой (сегодня уже экс-министра — госпожа Гогова стала официальным представителем республики при президенте России) и ее сестрой-близнецом Марианной Губер-Гоговой, с которой они в свое время организовали Gogova Foundation и открыли в Москве галерею современного искусства Artwin. Год назад Мадина Гогова и Симон Мраз проехали республику вдоль и поперек, выбирая место будущей выставки — Симон Мраз известен своим пристрастием к организации арт-проектов в таких неожиданных местах, как ледокол «Ленин» или Дом на набережной, — и остановились на обсерватории, представляющей собой невероятный, не имеющий аналогов культурный феномен. Обсерватория — это остров, существующий как будто сам по себе, вне времени и реальности. С одной стороны, застывший в эпохе, когда появился на свет, с другой — несущийся вперед с космической скоростью и оставляющий позади все, чем живет непредсказуемый мир Северного Кавказа. Пока по российским столицам бродят люди, усматривающие в современном искусстве потенциальное зло и попытку кого-то оскорбить, астрономы приветствуют художников. «Как здорово, что выставка открылась прямо здесь, у нас — не придется лететь в Москву, Петербург или Казань, чтобы смотреть современное искусство», — услышала я от одного из молодых астрономов. «Это как фа-минорная прелюдия Баха», — сказал его почтенный коллега, работающий в обсерватории с первого дня. Обсуждали неонового бога ветра Эола, подвешенного к потолку мастерской, — работу Анны Титовой, отсылающей и к мифу, и к сути искусства, его неподконтрольности… Эдакая метафора появления идей: «Когда б вы знали, из какого сора…» Идея этого большого арт-проекта состояла в том, чтобы интегрировать произведения художников в пространства, для искусства, казалось бы, неприспособленные. Причем создавались эти вещи здесь же: расположенный чуть ниже обсерватории поселок Буково, в котором живут научные сотрудники, на время превратился в арт-резиденцию. Работа с неоновым Эолом называется «Зачем работать?» и посвящена двум важным фигурам истории Нижнего Архыза: главному конструктору обсерватории Баграту Иоаннисиани и археологу Сергею Варченко, чьи открытия дали возможность создать в Архызе историко-археологический музей. Архыз — это еще и место раскопок: в пешей досягаемости от обсерватории расположено Нижне-Архызское городище, где жили аланы, принявшие христианство в IX веке. С X столетия сохранилось три храма, для одного из которых сделала свою работу Александра Паперно. Звездную тему Паперно разрабатывает уже несколько лет, теперь это «Отмененные созвездия» — о созвездиях, признанных несуществующими Международным астрономическим союзом в 1922 году. Некоторые из этих созвездий, заявленных Птолемеем, например, Корабль Арго, можно увидеть на старинных картах звездного неба. Помимо него в работу Паперно вошло еще полсотни таких «жертв». «Все эти созвездия фальшивы, упоительно фальшивы!» — восклицал французский философ Гастон Башляр в 1943 году. Художник вторит ему и оживляет не только пустынное пространство храма, но и территорию городища: раскопок здесь не ведут с перестройки, уже лет 30. Кто-то из сотрудников обсерватории вспомнил, что не так давно Русская православная церковь предложила взять археологический парк под свою опеку. Минкульт Карачаево-Черкесии отказался, справедливо рассудив, что в многоконфессиональной республике не все оценят такое вмешательство, а памятник и без того хорош. «Для "Обсерватории" было выбрано поразительное место: одновременно потаенное и дающее самый ясный, самый лучший вид на звезды, — комментирует выбор места Симон Мраз. — Но что еще удивительнее, получившееся в результате соседство нового здания обсерватории и руин древнего города. Мне кажется, это столкновение древности истории и вечности космоса крайне философично и метафорично, это неиссякаемый источник вдохновения для художников». В выставке участвовало десять авторов из России и Австрии. Австрийские художники разместились в самой обсерватории, с видом на самый большой в Евразии телескоп — например, Эва Энгельберт, чья «Космическая эмблема» представляет собой парафраз на тему творений советского архитектора Галины Балашовой, разрабатывающей дизайн интерьеров космических ракет и станции «Мир». Наши авторы почти все предпочли поселок астрономов. Ирина Корина рассредоточила свои настенные «Светилища» прямо на улицах, а одно — на местной почте (в ее случае этимология слово «светилище» — смесь «светила» и священного места, алтаря). А фотограф Юрий Пальмин освободил от мусора давно пустовавшее помещение и повесил в нем среди отбитого кафеля на стенах, хранящих следы многих ремонтов, фотографии всего того, что видно за окном. Таким образом он показал говорящим со звездами людям то, к чему они так привыкли, что перестали замечать. «Серия фотографий архитектуры поселка — попытка создания оптического корректора космической дальнозоркости», — говорит автор. На этих кадрах модернистская архитектура 1970-х выглядит абсолютно самоценной — в Москве бы так. «Обратите внимание на витражи, — говорит директор Специальной астрофизической обсерватории Юрий Балега. — Когда-то их заказывали в Риге. А телескоп работает с 1975 года. С тех пор в нашей стране не был построен ни один крупный инструмент для астрономических исследований». САО РАН получила, правда, 50-миллионный грант на содержание телескопа и столько же — на завершение работ и доставку в Архыз нового зеркала для него из подмосковного Лыткарина. Государство искало эти деньги с 2007 года и никак не могло найти. При этом нет ни малейшего ощущения разрухи — ни в головах, ни в домах. «Мы обслуживаем многолетние эксперименты всех российских и многих зарубежных астрономов, — продолжает Юрий Юрьевич. — Самые глубокие связи — с французами, немцами, итальянцами. С американцами — меньше, а весь бывший соцлагерь так просто живет здесь». Западные астрономы участвуют в общих проектах своим оборудованием, и главная проблема — даже не деньги, а люди: оканчивая институты, защищая диссертации, молодые специалисты не хотят ехать на Кавказ. Хотя про деньги Юрий Юрьевич (в момент нашего общения еще член-корреспондент, а сегодня уже академик РАН) тоже говорит: если учесть, что каждый год бюджет отечественной науки сокращается на 10 миллиардов рублей и в будущем году составит всего 75 миллиардов, странно ожидать, что астрономии достанется много. И все-таки он убежден, что астрономия — царица наук. А обсерватория — гарант свободы, ведь «настоящая жизнь — именно здесь, надо лишь иметь призвание и цель». Такой отдельно взятый остров свободы, населенный романтиками, которым привычнее общаться со звездами, чем с обычными людьми. Потому что звезды — ближе. И, как сказано в одной замечательной работе, созданной для этой выставки, — световой инсталляции Тимофея Ради, подвешенной на подъемном кране в небе прямо над куполом: «Они ярче нас».