Право есть, с правами плохо: Зорькину пора вспомнить "сантехника" Жванецкого
Председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин заявил о том, что у России осталось совсем немного времени для того, чтобы построить правовое общество, потому что именно сейчас наша страна находится в переломном моменте истории.
По мнению Зорькина, до сих пор правовое государство в России выстроено не было, так как с момента принятия Конституции 1993 прошло слишком мало времени, чтобы говорить «об устойчивом и динамичном, уверенном в себе демократическом правопорядке». Сначала страна переживала крах советской системы, которая пыталась построить общество модерна «неправовыми методами», а сейчас столкнулась с новыми «ошеломительными преобразованиями» в виде рывка в цифровое будущее, а также с такими проблемами, как экономический кризис, социальный раскол и холодная война.
Председатель КС констатировал, что современное общество, рациональное и основанное на правовых началах равенства и справедливости, построено в России не было. Решение этой задачи потребует усилий всего общества, так как около 100 лет назад Россия не смогла ответить на аналогичный вызов, что завершилось «исторической катастрофой в октябре 1917 года».
«Нам предстоит в короткие сроки сделать это на руинах советского социализма, под прессингом постмодернистской практики двойных стандартов, жестких экономических санкций и буквально прорваться в правовое будущее. Исторического времени для этого нам отмерено совсем немного», - подытожил Валерий Зорькин в своем выступлении по случаю Петербургского международного юридического форума.
Адвокат и правозащитник Дмитрий Аграновский согласен с главой Конституционного суда в том, что правовое общество в России отсутствует. Однако в том, что касается перспектив его построения, у юриста гораздо более пессимистичный взгляд.
- По оценке Зорькин, а мы еще не совсем пришли к правовому обществу, а по моей оценке мы с каждым годом уходим от него все дальше и дальше. В Советском Союзе ситуация с правами человека, с соблюдением и качеством законов была на порядок лучше. А сейчас мы с каждым годом уходим к авторитаризму и пренебрежению законом.
Мощнейшим ударом по праву стали сначала Беловежские соглашения, потом реформы, когда фактически произошел госпереворот, а потом октябрь 1993 года, когда всей стране было показано, что можно неправовыми насильственными методами расправиться с оппозицией. Это заложило основы для деградации страны.
А в последние годы, когда мы оказались в «кольце фронтов», правовые механизмы вроде как вообще ни к чему. К тому же, нельзя забывать, что государство – это всегда орудие классовых интересов, а закон – выраженная на бумаге воля господствующего класса. Какой класс у нас господствует с 90-х годов и какие «университеты» он проходил, все мы хорошо знаем.
Поэтому мы все дальше уходим от права, как от регулятора общественных отношений. Правовая определенность падает, состязательность процесса, и без того почти отсутствующая, еще больше снижается, как и вес адвокатов. Количество оправдательных приговоров и качество следствия тоже падает.
Не вижу ни одного позитивного момента за последние 30 лет. Мы ушли от одного из самых высокоразвитых обществ к периферийному капитализму с элементами феодализма и рабовладения. Какое уж тут право?
«СП»: - Что нужно делать, чтобы обеспечить России «правовой прорыв»? Ведь все необходимые для этого институты формально существуют.
- Помните интермедию Жванецкого о сантехнике, которого арестовали за то, что он во время ремонта сказал, что нужно менять всю систему? Я абсолютно не верю, что при нынешней системе возможны улучшения в правовой сфере. В нее в начале 90-хе годов изначально были заложены такие свойства, что улучшить тут ничего невозможно. Все реформы, которые проходили, меняли ситуацию к худшему.
Россия сейчас – очень несовременное, архаичное государство на периферии мировой цивилизации. Такие параметры были заложены в нее после развала Союза, передового во всех отношениях. В его Конституции, по крайней мере, декларировались те ценности, к которым многие государства мира сегодня только приходят, в том числе и в правовой области. Можно сказать, что Соединенным Штатам удалось устранить своего геополитического противника.
Да, у нас есть законы, но у них совершенно разная правоприменительная практика. Для богатых она одна, для бедных – совсем другая. И так по всем параметрам. Но, думаю, жизнь заставит эту систему измениться, хотя каким образом и когда – не очень понятно.
«СП»: - То есть перспективы построения правового общества не просматриваются?
- В глобальном плане, нет, а на практике такая ситуация приводит к почти полному отсутствию оправдательных приговоров, чего просто не может быть. Да и о гражданской сфере можно рассказать много грустных историй. Это мое субъективное ощущение, как адвоката, который работает 25 лет, у которого 33 выигранных дела в Европейском суде. Кстати, если бы не Европейский суд, все было бы совсем безрадостно.
Оптимизма не добавляют и громкие политические процессы, которые сейчас идут. Это явно не правовые механизмы, и чем дальше, тем хуже. Репрессии в отношении оппозиции усиливаются. Если раньше они почти не затрагивали парламентскую партию КПРФ, то сейчас и она попала под обстрел. Я вижу ухудшение ситуации в правовой сфере по всем фронтам. Мы все дальше уходим от правового государства.
Депутат Мосгордумы от КПРФ, экс-федеральный судья Сергей Савостьянов считает, что важно насытить существующие институты реальным содержанием, в противном случае наша юридическая система будет напоминать карго-культ.
- Я разделяю озабоченность Валерия Зорькина и оценил бы его программное выступление, как переживание с болью в душе за то, что происходит с правопорядком в России. До настоящего времени у нас не возникло устойчивого правопорядка. Во многом это объясняется тем, что материальное создание институтов происходило без наполнения их работы основными принципами демократического и правового государства. Воплощение этих принципов зачастую происходило со знаком не плюс, а минус, что и влечет нынешнее состояние.
Можно сравнить это с дикарями, которые воссоздали объекты высокой цивилизации вроде аэродрома и играют в приземление игрушечного самолет. Но к настоящей авиации этот карго-культ отношения не имеет.
«СП»: - А что нужно для того, чтобы правовое государство стало реальным, а не формальным?
- И течение времени, и поколенческие изменения, когда магистранты современности будут сменять специалистов советской правовой школы. Хотя вызывает опасение состояние образования в современной России, особенно в гуманитарной части. Налицо понижение строгости к выпускаемым специалистам.
Напомню, что в конце 60-х-начале 70-х внуку Леонида Брежнева, учившемуся в МГИМО, несколько раз ставили двойки на экзаменах. Можем ли мы представить такую ситуацию сегодня в отношении ребенка более-менее крупного бюрократа или чиновника?
Еще один важный момент для становления правового государства в том, что мы должны становиться все строже к симуляциям правовых и юридических процедур вместо рассмотрения каждого дела по существу. Нужно копаться в обстоятельствах, приходить к реальной состязательности в суде, а не к фиктивному выслушиванию позиций, следить за верификацией показаний и наполнением дел доказательной базой.
Нам требуется приучать и специалистов, и систему в целом к разбирательству по существу. Нам же не приходит в голову налить в ракетный двигатель воду и сказать, что ракета полетит только потому, что так утверждает одна из сторон. То же самое должно быть и в суде.
«СП»: - А какие конкретные шаги можно предпринять для наполнения правовой системы содержанием?
- Один из принципов, которые мы регулярно отстаиваем в Мосгордуме, это переход к выборности мировых судей, которая предусмотрена федеральным законом. Отход от бюрократизации процесса назначения и привлечение широких масс людей к выбору судей было бы правильным. Это ориентировало бы их работать не за страх перед начальством, а за совесть перед гражданами. Уверяю вас, что среднестатистический избиратель никогда бы не проголосовал за судью, отпускающего пьяниц за рулем. У нас мудрый народ, и не нужно бояться передавать ему больше решений. И логика выступления Зорькина подразумевает именно это.
Возможно, людям не захочется участвовать в большом количестве голосований. Но этот как раз задача депутатов и партий – обустроить все так, чтобы люди голосовали за судей, например, одновременно с муниципальными депутатами. Нет никакой трудности в том, чтобы получить два бюллетеня вместо одного.
Систему нужно реформировать в большей степени не материально. Уже все есть – правовые институты, информационные базы, компьютерные системы и так далее. Теперь важно насытить эти процедуры реальными принципами правосудия.