России осталось решить одну большую проблему
Про эпохальность текущих событий – послание Путина Федеральному Собранию, отставку правительства и нового премьера – не говорит только ленивый, но они начинают играть новыми красками, если на ситуацию смотреть в ретроспективе процессов последних лет.
В 2013-14 годах Россия столкнулась со сложнейшим геополитическим вызовом со стороны Запада. И ответила на него.
Принципиально важное обстоятельство: к этому моменту «контрольный пакет» власти в государстве уже находился в руках национально ориентированной части отечественной элиты. Той самой части, что осознала безальтернативность своей связи с Россией. То есть речь о людях и группах интересов, между которыми могут существовать противоречия и даже конфликты, но всех их объединяет твердый консенсус по поводу абсолютной ценности государства и национальных интересов, поскольку с этой подводной лодки им некуда деваться.
Именно благодаря этому Россия ответила на брошенный вызов и даже перешла в контрнаступление. Основные точки известны всем – Крым, Сирия, «Турецкий поток», «Северный поток – 2» и т.д.
Одновременно и параллельно с этим внутри России государство решало другую сложнейшую задачу – недопущение социально-экономического краха, поскольку именно по данному направлению Западом наносился главный удар для дестабилизации страны.
Если за большую политику отвечали высшее руководство и пресловутые siloviki, то внутри страны основную роль сыграл финансово-экономический блок (не только правительства, но и иных структур – включая ФНС, кстати). Обычно этих людей принято ругать последними словами – за все, включая приверженность людоедскому капитализму и компрадорство. Однако их работа за эти годы подтвердила (как минимум, в глазах Путина) надежность либерально-монетарной стратегии для удержания стабильности системы – консервативный подход к базовой ставке, курсу национальной валюты, золотовалютным резервам и так далее, и тому подобное.
«Компрадоры» выполнили свою задачу: из организованного России «идеального шторма» они ее уверенно вывели, обеспечив устойчивость и управляемость системы в самые опасные моменты.
Таким образом, во второй половине 2010-х государство успешно справилось с обоими вызовами: вернуло себе великодержавный статус и удержало внутреннюю стабильность.
И тут грянуло президентское послание 2018 года, повергшее в шок не только Россию, но и весь мир откровениями Путина о новых разработках в сфере вооружений. Столь выразительное педалирование темы не оставляло вариантов для разночтений: высшее государственное руководство оценивало как высокие риски военного нападения на страну в обозримом будущем – и стало принимать активные превентивные меры по недопущению такого развития событий.
Судя по всему, и эта задача была успешно решена за прошедшие два года.
Теперь на повестке дня следующая титаническая цель: то, что в последние годы принято называть словом «трансфер», то бишь подготовка к изменениям в стране после президентских выборов 2024 года.
Большая часть комментариев по поводу инициатив Путина упорно концентрируются на сиюминутных интерпретациях (ах, он, похоже, себе место готовит в Госсовете, чтобы остаться у власти на следующие двадцать лет), хотя планы внесения изменений в Конституцию однозначно указывают, что речь идет о куда более масштабных вещах.
В данный момент у России осталась последняя большая проблема – человеческий фактор. В руках президента сосредоточено такое количество полномочий и власти, что от его личности зависит слишком многое. Потому и сколько шумихи вокруг кандидатур возможного преемника: неудачный выбор – и достижения двух десятилетий пойдут прахом. А от неверного выбора никто не застрахован. Даже Путин, с которым стране очень повезло.
Единственный способ решить эту проблему – ввести некие системные, институциональные предохранители, которые позволят смягчить последствия нахождения на первом посту в государстве «не того» человека, ежели таковое случится.
И вчера стране был представлен в общих чертах план этих самых «предохранителей»: некоторое усиление парламента плюс институт Госсовета, чьи функции пока не ясны.
В России крайне живуче традиционное представление о власти «хороший царь – плохие бояре». Однако оно кардинально неверно.
Современная российская власть по своему существу коллегиальна. Да, сейчас авторитет и влияние Путина недосягаемы, но все нулевые он был скорее первым среди равных. Одной из главных его функций (с которой он, кстати, блестяще справлялся, отчего и устоял в самые сложные для себя времена) было выступать арбитром и медиатором между различными элитарными группами и центрами силы. Но даже сейчас он продолжает делить ответственность за решения, особенно по самым важным вопросам (Крым, Сирия), с коллегиальными органами – Совбезом, Совфедом. И это вовсе не показуха – это реальность российской системы госуправления.
И именно ее теперь будут закреплять в конституции.
Ну а заодно решат проблемы помельче. В частности, официально зафиксируют контроль национально ориентированной части элиты над государством и вставят предохранитель для недопущения к власти представителей сил, связывающих свою жизнь с другими странами.
Что же касается общества, то озвученные планы социальной поддержки на многие миллиарды рублей дают ему внятно понять, что у страны не просто есть деньги – они и дальше будут поступать запланированным широким потоком.
Государство уверено в благополучном стабильном развитии России в обозримом будущем. У него есть единственный главный запрос к обществу – воспроизводство.
Для удержания уже имеющихся достижений и дальнейшего поступательного развития страны нужны люди, а значит преодоление очередной волны демографического кризиса, в который мы свалились. И именно в решение этой задачи будут вливаться озвученные Путиным колоссальные средства.