«Да, да, нет, да»: как Россия доверилась Ельцину
25 апреля исполняется 25 лет референдуму о доверии президенту Борису Ельцину и парламенту страны, который должен был помочь выйти из тяжелого политического кризиса. Несмотря на победу сторонников Ельцина, каждая сторона толковала результаты в свою пользу, а раскол в стране только усилился. Спустя уже четверть века «Газета.Ru» вспоминает, как это было.
«Да, да, нет, да» — эту назойливую политическую рекламу референдума помнят большинство из тех, кто вырос в девяностые. Так сторонников президента России Бориса Ельцина призывали проголосовать на референдуме 25 апреля 1993 года. Целью плебисцита было преодоление конституционного кризиса, который сложился в стране из-за противостояния президента и Верховного Совета страны.
На референдум было вынесено четыре вопроса: доверяете ли вы президенту Ельцину? Одобряете ли вы социально экономическую политику, проводимую президентом? Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента? Считаете ли вы необходимым досрочное проведение выборов съезда? (Высший орган государственной власти РСФСР — «Газета.Ru»).
Сторонники Ельцина, используя навязчивую рекламу по радио и телевидению, просили россиян утвердительно ответить на все вопросы, кроме одного — о досрочных выборах президента.
При этом сам Ельцин, который тогда еще находился в хорошей форме, был готов идти на перевыборы.
Стоит отметить, что, согласно результатам референдума, за досрочные выборы президента выступило 49% избирателей, против — 30%. За то, чтобы переизбрать нардепов, высказались гораздо больше голосовавших — 67%, только 19% россиян было против.
Что касается первых двух вопросов, то за доверие президенту тогда высказались 58% против 39% граждан, а социально-экономическую политику Ельцина одобрили 53% участников голосования — хотя здесь процент недовольных был высок и составлял почти 45%. Всего в референдуме приняли участие почти 70 миллионов человек, или 64% от имеющих право голоса.
Несмотря на то что явка оказалась высокой, форма вопросов на референдуме вызвала много нареканий. Конституционный суд обратил внимание, что для принятия положительного решения по первым двум вопросам референдума необходимо большинство голосов от числа голосовавших. А вот с третьим и четвертым вопросами дело обстояло иначе — здесь положительное решение могло быть принято только большинством от общего числа избирателей. В итоге судьи констатировали, что применялась разная методика подсчета голосов.
В то же время сторонникам переизбрания Верховного Совета не удалось набрать половины от общего числа избирателей, притом что за досрочные выборы народных депутатов выступили более двух третей голосовавших.
С особым мнением выступила судья Конституционного суда Тамара Морщакова, которая отметила, что сами по себе вопросы, вынесенные на референдум, не касались необходимости каких-либо конституционных изменений:
«Решение народа о необходимости проведения досрочных выборов Президента и народных депутатов не меняет никаких конституционных норм».
А вот возможность провести этот референдум власти получили благодаря тому, что в действовавшую на тот момент Конституцию РСФСР 1978 года были внесены существенные демократические поправки.
Представители силового крыла в окружении Ельцина считали, что референдум не добавит президенту новой легитимность, но зато даст им право на жесткие меры в отношении парламента. Это одобряла часть интеллигенции.
«Какие еще нужны доказательства? Суета так называемого Конституционного суда во главе с хасбулатовским подручным [Руслан Хасбулатов, глава Верховного Совета РСФСР] (Валерием) Зорькиным в свете законной статьи не представляет интереса»,— писала исследователь русской философии и публицист Рената Гальцева в книге «Эпоха неравновесия. Общественные и культурные события последних десятилетий».
Между тем главе Конституционного Суда Зорькину доставалось и от тех, кто представлял консервативные силы, подвергавшие сомнению легитимность референдума:
«….банкротство президента проявилось и на референдуме 25 апреля 1993 года. Только на сей раз он был спасен с помощью незаконных уловок Конституционного Суда. Вот уж действительно, закон что дышло... То-то Зорькина перестала критиковать вся демократическая печать», — писал тогда журнал «Молодая Гвардия».
В беседе с «Газетой.Ru» политолог Константин Калачев — активный участник политических процессов тех времен — вспоминает, что атмосфера того времени не способствовала диалогу:
«Ельцин победил, но сам референдум показал раскол общества. Страна тогда разделилась на два лагеря».
Эти слова эксперта иллюстрировал журнал «Власть»:
«Демократы скандировали: «Да! Да! Нет! Да!» Коммунисты и чистой воды патриоты отвечали зеркально: «Нет. Нет. Да. Нет»», — писало издание.
Накануне проведения референдума раскол произошел и во властной системе. Вице-президент Александр Руцкой выступил в Верховном Совете, обвинив часть членов правительства в коррупции при покровительстве президента — это выступление принесло народу известный мем про «11 чемоданов компромата». Руцкой же указом президента Ельцина был освобожден от всех поручений главы государства.
Несмотря на формальную «победу» Ельцина в референдуме 1993 года, преодолеть кризис не удалось.
«В настоящее время конфликт из противостояния исполнительной и законодательной властей перерос в кризис федерации, когда центральная власть вступила в конфронтацию с субъектами федерации», — говорил глава Конституционного суда Зорькин, выступая перед иностранными послами уже после референдума.
На Западе плебисцит восприняли по-разному.
«Референдум 25 апреля 1993 года продемонстрировал, что народная поддержка Ельцина и его политики достаточно сильна», — писали в книге «Болезнь роста. Российская демократия и выборы 1993» авторы Тимоти Колтон и Джерри Хью.
Однако будущий посол США в России, а в то время историк и политолог Майкл Макфол отметил проблемы, которые принес референдум 1993 года.
«…референдум не смог окончательно решить конфронтацию, которая парализовала в то время российское общество. Вместо решения конституционного impasse референдум показал, что страна расколота между теми, кто поддерживает изменения, и теми, кто не поддерживает», — писал Макфол в своей работе «Россия. Незавершенная революция: Политические изменения от Горбачева до Путина».
Противостояние между президентом и парламентом продолжалось еще почти полгода после референдума и было разрешено силовыми методами. После того как Верховный Совет отказался подчиниться указу президента о роспуске, его разогнали с оружием в руках. Масла в огонь добавили и радикалы из числа сторонников парламента, которые также взялись за оружие.