Путин рассказал о "захвате" лайнера перед открытием Олимпиады в Сочи
Президент РФ Владимир Путин рассказал, как за час до открытия Олимпиады в Сочи в 2014 году ему сообщили о захвате турецкого самолета, который требовали направить в столицу зимних Олимпийских игр.
"Это такая очень чувствительная страничка истории Олимпиады. Мы не случайно об этом не говорим", — сказал глава государства в фильме Андрея Кондрашова "Путин", выложенный в соцсетях.
Он сообщил, что 7 февраля 2014 года получил тревожный звонок от ответственных за безопасность буквально за час до открытия Игр, когда ехал в автобусе вместе с руководителями МОК на стадион "Фишт".
"У нас был прием перед открытием Олимпийских игр. Вместе с представителями МОК после мы вместе сели в автобус и поехали на стадион "Фишт". Где-то на середине пути адъютант мне передал телефон, позвонил один из руководителей оперативного штаба по обеспечению безопасности Олимпийских игр. И докладывает: захвачен самолет, который должен следовать из Украины в Стамбул, захватчики самолёта требуют посадки в Сочи", — рассказал Путин.
Как сообщил в фильме директор ФСБ Александр Бортников, было принято решение поднять боевую авиацию для контроля за полетом самолета, пилоты лайнера турецкой авиакомпании Pegasus успели сообщить, что у одного из пассажиров бомба и он требует держать курс на Сочи.
"Я спросил: что вы предлагаете? И ответ ожидаемый: в соответствии с планом, предусмотренным в случае подобного развития ситуации… Сбить", — сообщил Путин.
"Я им сказал: действуйте в соответствии с планом. На вопрос тех, кто ехал в автобусе, все ли в порядке, я сказал: да, все хорошо. Мы доехали до стадиона, вошли на стадион", — продолжил свой рассказ глава государства.
Он отметил, что до полного выяснения деталей ничего не сообщал гостям, а через несколько минут Путину по линии безопасности еще раз позвонили. "Раздался второй звонок, и тот же самый руководитель штаба по линии безопасности сказал, что это была пьяная выходка, самолет направляется в Турцию и скоро там садится", — заявил Путин.
При этом, отвечая на вопрос, что он почувствовал за время между этими двумя звонками, он сказал: "Мне кажется, лучше об этом не говорить".