Сергей Худиев: Охота за боярами

Какое место Грозный, как символ, занимает в современной политической жизни России? Что именно почитают в нем его почитатели? Точкой сбора для кого он является? Какие текущие общественные настроения связаны с его именем? Торжественное открытие памятника царю Иоанну Грозному в Орле вызвало немалые споры, и на одной из возникших тем хотелось бы остановиться подробнее. Вопрос о том, кем был Иоанн Васильевич Грозный в русской истории, насколько оправдана однозначно негативная оценка его личности в дореволюционной историографии, превосходил ли он жестокостью западных государей того времени или уступал им - это все, конечно, интересно, но это только часть вопросов, возникающих в ходе общественной дискуссии вокруг памятника. Есть и другой ряд вопросов - какое место Грозный, как символ, занимает в современной политической жизни России? Что именно почитают в нем его почитатели? Точкой сбора для кого он является? Какие текущие общественные настроения связаны с его именем? Иван Грозный, как и Сталин - а группы почитателей этих двух деятелей перекрываются, если не совпадают - воспринимаются как правители, сурово, но, по мнению адептов, справедливо и необходимо искоренявшие крамолу и измену. И сегодня, когда кругом враги, нужен суровый правитель, который будет «побуждать нас к преодолению нашей инертности» и строго преследовать, опять же, крамолу и измену. Открытие памятника царю Иоанну Грозному в Орле вызвало немалые споры (фото: Сергей Мокроусов/РИА Новости) При этом крамола и измена предполагается не среди испуганных пользователей фейсбука, а среди, условно говоря, «бояр», представителей властной элиты. В социальных сетях у сторонников суровых чисток пятой колонны часто спрашивают - «почему вы считаете, что сами под эти чистки не попадете?» Ответ тут достаточно прост. Потому что чистить предполагается «бояр-изменников», в то время как сами желающие, в абсолютном большинстве, находятся вне этого сословия и питают к нему классовую ненависть. Как, возможно, чрезмерно язвительно и обобщая, сказал Сергей Станкевич, «Дело не в Иване Грозном, просто народ очень хочет видеть публичные казни бояр и семей боярских - на дыбах, колах и плахах, с изъятием имущества. Интересно, а бояре, протолкнувшие памятник, тоже этого хотят?» Мы живем в обществе с серьезным имущественными расслоением, люди, которые, обоснованно или нет, считают себя обойденными при разделе общественного пирога, испытывают раздражение, и, как сказал поэт, «корчатся безъязыкие» пока кто-то не предложит им формы, в которые они могли бы отлить свое недовольство, не подскажет им язык, на котором они могли бы его высказать. И вот почитание правителей, проводивших жестокие чистки элиты - не только элиты, конечно, но элиты, прежде всего - такие формы предоставляет. Вот Иван Васильевич с Иосифом Виссарионовичем ужо добрались бы до этих жителей престижных новостроек с детками, обучающимися в Итоне. Не случайно обоим правителям приписывается установление «равенства», а среди их почитателей преобладают люди отчетливо левых убеждений. За этим стоит запрос на социальную справедливость, который легко переходит в классовую ненависть и желание, чтобы богатые и сильные пострадали - даже если нам, бедным и слабым, ничего не перепадет. Конечно, в почитании этих фигур могут присутствовать и другие мотивы, свести все явление к только одному фактору невозможно, но упомянутое настроение налицо. При этом недовольство людей может иметь под собой основания - как и недовольство украинцев в 2014 году - но отливаться в формах самых губительных, как мы это и видели на украинском примере. Мы видели, как люди, исполненные пламенного патриотизма привели свою страну к опустошению и внешнему управлению - и нам важно не упасть в ту же яму. В России, по ряду причин, нет никаких шансов у «прозападного», «либерального» майдана. Но это не важно. Идеология, под которой развивается смута, не имеет значения - идеологически у какого-нибудь «Правого Сектора» нет ничего общего с Викторией Нуланд. Что совершенно не помешало - и не мешает - его использовать. Не важно, восстают ли люди против коррупционеров, которые их не пускают на благословенный Запад, или против изменников, которые продают их проклятому Западу - важно, чтобы восставали. Главное - замутить воду, а там, кому надо, поймают свою рыбку. Поиски крамолы и измены - прекрасный инструмент для провоцирования разобщенности, враждебности, недоверия, и, не в последнюю очередь, реальной крамолы и измены. Если врагов и изменников можно и должно преследовать без всяких законных ограничений, невзирая на то, что под каток попадают невинные - значит, пропадает стимул быть невинным. Если за тобой могут прийти опричники, заговорщик ты или нет, то имеет смысл сыграть на опережение и составить заговор. Как это часто бывало в мировой истории, чрезмерная подозрительность провоцирует ровно то поведение, которое подозревает. Поэтому дальнейшее продвижение того образа мыслей, который связан с прославлением Ивана Грозного, было бы неверно приветствовать. Впрочем, это было бы неверно еще по ряду причин - но объем колонки не позволяет останавливаться на них подробно.