Сенатор Константин Добрынин: Упреки в «предательстве» не страшны - кожа толстая

«Для России важно не отворачиваться от реалий времени и не впадать в бородатое и дремучее гееборчество, а попытаться найти ту правовую форму, которая обеспечит общественный баланс по этой теме» – это заявление Добрынина было переведено на английский. Еще раньше петербургский депутат Виталий Милонов успел назвать призыв сенатора «предательством страны». Как Константин Добрынин видит свою дальнейшую политическую карьеру, на что он рассчитывал, касаясь столь конфликтной для нашего общества проблематики, и каково быть либералом в современной России — об этом сенатор рассказал в интервью «Фонтанке.Live». - На что вы рассчитывали, когда высказывались подобным образом? – Высказывание было отчасти спонтанным. Дело в том, что резонансное решение верховного суда США по поводу легализации однополых браков обсуждалось весь день. И не прокомментировать его было бы странно. Но мой комментарий был обычным, и я до сих пор не вижу в нем никаких глобальных новых вещей, которых я когда-либо не произносил. Но, видимо, эти слова оказались на перекрестье времени и момента, и их услышало чуть больше людей. Это хорошо. - Неужели вы хотите нас убедить, что, высказываясь на такую конфликтную для нашего общества тему, вы не предполагали, что эти слова из уст сенатора вызовут ажиотаж? – Я достаточно давно и регулярно высказываюсь на различные острые темы. Но я действительно не ожидал такой высоты дискуссии. Не с точки зрения ее уровня, а с точки зрения ее громадности. И это тоже хорошо. - Вас обвинили чуть ли не в «предательстве Родины». Как вы относитесь к таким нападкам и какие еще были отклики? – Я абсолютно спокойно отношусь к каким-то странным заявлениям странных людей. Много странных людей в нашей стране. Зачем реагировать на все подряд. Тем более меня это не задело, как и любые высказывания людей подобной категории, которые проповедуют агрессивную нетерпимость к любым меньшинствам. Речь ведь идет не только об отношении к сексуальным меньшинствам. Речь идет о дремучей бородатой нетерпимости. Зачем на это как-то реагировать? - Но можно сказать, что это достаточно серьезный момент в вашей карьере политика. Как вы думаете, как вас теперь будут воспринимать коллеги по политической сфере и граждане? - Мне кажется, что мои коллеги по политическому пулу давно знают, что я придерживаюсь достаточно либеральных взглядов. Я этого никогда не скрывал. Здесь нет такого, что неожиданно Добрынин проснулся либералом. Я думаю, что это правильно — с уважением относиться к любым точкам зрения, даже к тем, с которыми я не согласен. Но если найти в них рациональное зерно, согласиться с доводами, можно прийти к компромиссу. С точки зрения имиджа ничего особенного не произошло. - А что значит быть либералом сегодня в нашей стране? – То же самое, что быть консерватором или патриотом. Ты сам выбираешь свой путь, те мысли, которые ты высказываешь. Если ты с ними внутренне согласен, в них веришь, почему ты не должен говорить? Другое дело, что тон высказываний может быть различным. В чем глобальная проблема сегодня для нашей страны: у нас сейчас, как ни странно, тон становится зачастую важнее, чем предмет дискуссии. Если мы научимся разговаривать друг с другом спокойно, уважительным тоном, то мы научимся находить развязки по любым, даже самым сложным, предметам. - За вашу позицию вас кто-то поблагодарил? Может быть, ЛГБТ-сообщество обращалось? - Я читал самые разные отклики. Большинство — даже от людей самых консервативных – сводились к тому, что, действительно, надо разговаривать — корректно, уважительно, и не бояться этого разговора. Потому что любое большинство состоит из различных меньшинств. Если мы хотим, чтобы интересы всех представителей нашего общества учитывались, давайте говорить. - Вы не чувствуете, что сейчас фактически повесили себе мишень на грудь и поток критики в ваш адрес будет только расти? – Поток критики в мой адрес не слабел последние несколько лет. Это мой осознанный выбор. Я считаю, Россия большая, в ней много разных жителей с разными интересами. Но у всех у них равные права. И не учитывать это, делать вид, что какой-то проблемы не существует, если говорить применительно к меньшинствам, то это неправильно ни с точки зрения гражданина, ни законодателя, ни государства. Для меня то, о чем вы говорите, вторично. Ничего страшного, кожа толстая. - Фактически вы встали на противоположную сторону доски с депутатом Милоновым. Если у него ярлык «гееборца», то у вас теперь – «защитника ЛГБТ-сообщества». Но доска-то одна и та же. Вас это не смущает? – Не знаю, мне кажется, что здесь «гееборец Милонов» в принципе не важен, потому что он в данной ситуации не является субъектом. Он является неким средоточием такой дремучести и в определенной степени бескультурья. Но, к сожалению, обладая даже на региональном уровне определенным статусом и возможностью транслировать свои идеи, он дискредитирует и власть, и парламент, да и просто Петербург. Надо иногда одергивать по-товарищески. Если не получается по-товарищески, надо чуть резче, ничего страшного. Уверен, ему это пойдет на пользу.