Палестина-Израиль. Ненависть. И ничего кроме
Опубликовать посмертные снимки двух нестроевых израильских резервистов — Йосефа Авраами и его товарища, выходца из России Вадима Нуржица, не сможет себе позволить ни одно издание нашей страны. Цензура. Проломленные головы, изуродованные лица, на которых читаются невероятные предсмертные муки. Каким-то чудом сохранившиеся в процессе истязаний глаза Йосефа Авраами. В них застыли отчаяние и безысходность. Никто не запрещает публиковать лица их убийц — палестинцев, представителей самой мирной религии на Земле. Лица людей, устроивших суд Линча, совершивших ошеломляющее жестокостью убийство перед вами. Нуржиц и Авраами были нестроевыми резервистами ЦАХАЛа – армии обороны Израиля. В Земле Обетованной в армии служат абсолютно все (и мужчины, и женщины). Армия — реальная возможность овладеть военной специальностью и перспектива не краснеть впоследствии на собеседовании при попытке устройства на работу. Во многих компаниях интервью начинается со слов: «Где служили?». Получить хорошую работу в Израиле, не отслужив? Это что-то из области фантастики. Убийство резервистов имело свою предысторию Откуда начинать? С 1948 года, когда на территории бывшего Британского мандата было создано Государство Израиль, признанное всем мировым сообществом, и Палестина, признанная лишь частью цивилизованного мира. Палестино-израильский конфликт — не просто противостояние между двумя группами людей, которые претендуют на вчерашнюю «подмандатную» территорию Великобритании, где в 40-е годы прошлого века было решено создать государство евреев. Палестина — исламский мир в миниатюре, с его безудержным аппетитом ввергнуть планету в пучину религиозного регресса. Палестина – квинтэссенция и сухая выжимка радикального ислама. Её признание, если оно когда-нибудь состоится, будет означать легитимацию террористической организации — структуры, члены которой упиваются своими «единственно правильными религиозными воззрениями», считают «неверными» тех, кто не совершает 5 раз в день намаз и полагают, что неверных надобно непременно вырезать А непризнание? Чревато. Размытые границы. Миграционные процессы. Безграничное сочувствие к пострадавшим от колониальной политики англосаксов и прочих. Всё это выпустило из бутылки джина, сделав мир менее устойчивым, чем девочка Инге, ступившая ногой на хлеб, из сказки Андерсена. Тонем в болоте толерантности, съёжившись в ожидании новых эпизодов истории а-ля 9/11. Мир вынужден с затаённым страхом посматривать на Организацию Освобождения Палестины, которую из деликатности ни одна страна мира не признала организованной террористической группировкой, несмотря на то, что из её ключевого документа — Палестинской хартии — так и не исчезли строки отрицающее само право на существование Государства Израиль. Чего там ещё отчебучат? Где взорвут? Кого убьют? А главное – как и когда? Нуржица и Авраами убивали страшно. Уйдём от событий 1948 года, когда у Палестины сформировался спектр территориальных претензий к Израилю. Махнём обратно в 2000-й, где чудовищное убийство двух заблудившихся солдат, совершённое в формате безжалостного звериного линча, можно объяснить витком очередной интифады. Так называется обострение специфического религиозного состояния палестинских арабов. В сентябре-октябре 2000 года грянула Интифада Аль-Аксы. Ключевым триггером религиозной нервозности палестинцев стал визит на Храмовую гору Ариэля Шарона, тогдашнего премьер-министра Израиля. Для тех, кто не совершает намаз и не пережил в своей жизни обряд посвящения в иудеи, напомним, что Храмовая гора — место, которое приоритетно в системе верований иудеев. Именно здесь Господь смастерил первого человека, выясняли свои отношения Каин и Авель, приносил жертвы Ной, собирался зарезать сына на радость Богу Авраам. Но и мусульмане к Храмовой горе относятся более чем ревностно и трепетно. Здесь находятся их святыни. Мечеть Аль-Акса, вмещающая 5000 последователей, и Купол Скалы. Отсюда пророк Мухаммед возносился на небеса. Чудо. Узнав о том, что «презренный» с колокольни мусульман премьер-министр Шарон засобирался на Храмовую гору, правоверные мусульмане восприняли это, как провокацию, и стали отрабатывать террористические атаки на израильтянах. В совместном израильско-палестинском патруле, арабский коллега, выпив чашечку «Американо», от досады разрядил в сидящего напротив коллегу-иудея целый рожок. Восходившие на пик правоверно-религиозного исступления, мусульмане закладывали килограммы взрывчатки и убивали израильских солдат. Исламисты выражали искреннее возмущение тем фактом, что презренный Шарон, посетивший Храмовую гору и нагло заявивший о том, что Израиль продолжит контролировать сектор, где она расположена, оскорбляет тем самым их самые лучшие и самые светлые религиозные чувства. Лидеры мнений Палестины изо всех сил пытались инициировать столкновения, но даже людей, исповедующих ислам, удавалось подбить далеко не всех и далеко не сразу «Кто он нам – этот Шарон? Куда он идёт? На Храмовую гору… Ну, пусть, может, сходит?» — недоумевали простые (не продвинутые) мусульмане, не собиравшиеся умирать от резиновых и «живых» пуль обороняющихся солдат-израильтян. Наконец, довести градус до нужно точки кипения получилось. Молодые палестинцы, которых сначала привели сюда смотреть, как на Храмовой горе «бесчинствует» Шарон, затеяли кидать камнями в израильских военных. Те вяло постреливали в ответ. Сначала в воздух, потом — по ногам, потом — на поражение. В религиозном контексте ситуация напоминала пьесу, о написании которой могли только мечтать мировые мастера жанра абсурда. Мусульмане молились на горе, наблюдали за евреями, которые молились у стены плача, и методично забрасывали их камнями. Но, заметьте, все молились! Да что камнями? Израильтяне круто пожалели, что полицию Палестины вооружили автоматическим оружием, потому что скорбь правоверных мусульман по поводу отмечания евреями Рош ха-Шана (Новый год) была настолько велика, что в первые дни октября автоматическое оружие использовалось тут и там. Полетели «коктейли молотова». Шла полномасштабная война, жертвами которой становились полиция, военнослужащие Израиля, население обеих противоборствующих сторон. Армия Израиля сурово бубнила о том, что огонь на поражение открывается только в случае, если имеется прямая угроза военным и полиции Переломным моментом «Интифады», в ходе которой на почве явных религиозных заблуждений мракобесного характера, палестинцы устроили полномасштабную террористическую атаку, стал инцидент с оказавшимися в Рамалле (столица Палестины) израильскими резервистами. Нуржиц и Авраами были обычными водителями, попутавшими перекрёстки. Палестинская полиция доставила их в участок. О том, что происходило далее, не рекомендовано читать детям и беременным женщинам, а тем, кто хочет узнать, что такое настоящая любовь к Исламу — читать обязательно. «Подбодрить» заскучавшую толпу и пустить только что отшумевшую Интифаду на второй и последующий витки решили самым изощрённым способом, который можно назвать конкурентным даже относительно методов белорусской милиции. «У нас тут двое заблудившихся израильских водил», — по секрету всему исламскому свету нашептали палестинские полисмены. — «У одного на башке куфия. Судя по всему, маскировался — отъявленные диверсанты! Гоу, рвать их зубами?» Желающих попробовать человечины нашлось немало. После соблюдения некоторых приличий (краткой перепалки разъярённой толпы с полицией Палестины), толпа исламских фундаменталистов ворвалась в участок и расправилась с парнями, выбросив их тела из окна и продолжив издеваться над ними на улице. Однако показания палестинского полицейского Раеда аль-Шейха красноречиво говорят о том, что именно палестинские правоохранители нанесли задержанным первые удары. Оказавшись на красном израильском Ford Sierra в Рамалле, израильтяне увидели останавливающего их машину палестинского полисмена аль-Шейха и поняли, что жестоко ошиблись в плане навигации. Сам аль-Шейх сообщал впоследствии на допросе, что Нуржиц и Авраами попытались ему объяснить, что просто заехали не туда. «Я отвёл их в полицейский участок. Потом нашёл длинную трубу, зашёл в помещение, где оставил их, и начал бить. Сперва ударил по ногам одного солдата, затем по голове русского (вероятно, русским был назван русскоязычный Вадим Нуржиц). Я бил их пока они не начали хрипеть», - с чувством хорошо выполненного долга признавался палестинский садист Коллега аль-Шейха — полицейский Тарик Табеш — пришёл поздновато: Авраами лежал на полу лицом вниз, плача и шепча что-то на иврите. Для порядка Табеш нанёс ему три мощных удара. Но лицом этого нечеловеческого зверства является «мирный палестинец» Абдул Азиз Салех. Абдул вошёл в комнату, где убивали израильтян, и увидел нож, торчавший из-под правой лопатки одного из двух несчастных. Салех достал из его спины нож с тем, чтобы воткнуть ещё трижды, а когда израильтянин, чей премьер-министр рискнул войти на Храмовую гору, всё никак не хотел умирать, Салех зажал ему рот и начал душить. Убедившись, что задушил, он решил поделиться радостью со своими соплеменниками. С восклицаниями, славящими Аллаха, Абдул Азиз Салех высунулся из окна и от вящей радости махал окровавленными руками друзьям, находившимся на улице. Махал, как стахановец, выполнивший и перевыполнивший норму. Тела израильских солдат были выброшены в окно так, как бросают куски мяса собакам, но разорвать человека настолько сильно собаки не могли. А люди? Могли. Человеческие тела — изрезанные, изрешечённые пулями, истерзанные — волокли за ноги, чтобы там, на площади, устроить праздник. Но на ходу не забывали бить, вернее, плясать у мёртвых израильтян на головах. Зачем? Странный вопрос. Следуя лучшим религиозным побуждениям. Перед тем, как отдать трупы представителям израильской стороны, погибших пришлось переодеть: был велик риск, что фрагменты растерзанных тел выпадут из одежды. Будет неловко Ответом на это омерзительное убийство стали ракетные удары авиации Израиля, спецслужбы которого выявили и захватили пятерых участников линча. Абдул Азиз Салех, тянувший окровавленные руки в окно, был приговорён к пожизненному заключению. Но через 10 лет выпущен по сделке Гилада Шалида, солдата израильской армии. Спасая его из палестинского плена, израильтяне отпустили более 1000 заключённых, как минимум 400 из которых были осуждены по обвинению в терроризме. Вот и вся разница между двумя мирами. В одном делают всё возможное для того, чтобы сохранить жизнь одному молодому вояке. В другом за религиозную идею, повторимся, ввергающую этот мир в чудовищный регресс и мракобесие, готовы посылать на смерть тысячами мужчин, женщин и даже детей. Такая история.
