Художников стало больше, стен — меньше. Почему в Петербурге закрашивают граффити
Нашумевшие истории произошли с изображениями Сергея Бодрова, Виктора Цоя, Станислава Черчесова, Рэя Чарльза и многими другими, успевшими стать известными среди публики или же просто оставшимися в памяти в привязке к локациям. Мы попытались понять, есть ли способы примирить историю и современность в городе-музее, что общего между граффити и стендапом и где грань между вандализмом и искусством. Часть жизни "Искусство становится частью нашей жизни, и иногда мы не замечаем, что оно выходит за рамки стен каких-то классических институций и, конечно, в разных своих проявлениях — граффити, паблик-арт, перформанс — все это становится частью повседневной жизни, — отмечает Павел Пригара, директор Центрального выставочного зала "Манеж", не раз становившегося площадкой для демонстрации стрит-арта. — Очень часто художник не хочет создавать в общем смысле барьеров между собой и зрителем, помещая себя в какие-то выставочные залы или музейные экспозиции, и ищет место для собственных высказываний в открытой городской среде". Сейчас работы уличных художников в Петербурге по большей части — вне закона. "У нас даже понятия не существует такого (граффити — прим. ТАСС), поэтому что можно согласовывать? Вандализм. Вот такой парадокс", — поясняет депутат петербургского Законодательного собрания Денис Четырбок, который несколько лет назад инициировал принятие закона о легализации граффити в городе. Пока закон прошел лишь первое чтение — это было в 2018 году, и с тех пор ситуация почти не изменилась. По мнению опрошенных художников, согласование изображений на городских объектах сопряжено с соблюдением бюрократических формальностей, на что может уходить до нескольких месяцев. "Попытки были в самом начале, которые показали мне сроки — от двух до трех месяцев согласования. Нужно начинать свой сезон в марте со списком стен и работ на предстоящий год, чтобы отправить их на согласование, чтобы к лету это получилось", — рассказал руководитель проекта HoodGraff Артем Бурж. Работы его команды, выполненные в узнаваемой монохромной стилистике, за последние годы успели стать городской достопримечательностью, известной далеко за пределами Петербурга. "У нас было нарисовано 50 портретов по городу. Сейчас "в живых" только пять. Если закон един для всех, то закрашивать должны все работы. Почему решают закрасить Есенина и Дурова, а Бодрова нет?" — продолжает Бурж. Возможность самореализоваться В Петербурге, говорит художник, много трансформаторных будок, торцов домов и серых фасадов, которые можно украсить портретами или рисунками, однако пока практически любой такой рисунок приходится закрашивать, если поступает жалоба хотя бы от одного из горожан. "И только на основании одной жалобы принимается решение, несмотря на тысячи лайков горожан. Нет никакой идентификации", — недоумевает художник, отмечая также и то, что в городе отсутствует регламент по упрощенному согласованию мест для стрит-арта в общественных пространствах. "Несмотря на то что сейчас появляется много новых художников (и я вижу, как я отчасти повлиял на то, что появились новые имена) — их количество выросло, а количество стен уменьшилось", — констатирует Бурж. Есть частные лица и организации, которые предоставляют стены для художественной росписи, но чаще всего их условием является следование выбранной ими самими, а не художниками сюжетной тематике. Именно выделение специальных городских пространств для нанесения рисунков видится художникам как вариант, который позволит им самореализоваться в большей мере. "Топить" за легализацию Похожую позицию занимает и художник Игорь Бойко, известный под псевдонимом Van Gee. В числе его работ — появившиеся в августе граффити с изображением актеров советского кино на новой культурно-событийной площадке "Ленфильма" KinoCorner, согласованные с городскими властями. Он убежден, что "портить фасады исторического центра не нужно, но при этом, в том числе в центре, есть огромное количество поверхностей, где художники могли бы себя проявить. И я "топлю" только за это, только за легализацию", — говорит он. Такие места могли бы стать новыми точками притяжения: привлекая людей, они тем самым влияют на экономику города позитивным образом, уверен Van Gee. "Люди заинтересованы ходить, смотреть, проводить время, — поясняет художник. — Есть на Лиговском проспекте рядом с метро Восстания двор, где года три назад, проходил граффити-фестиваль. Я не знаю, какие механизмы согласования там были, но муралы (картина на стене здания, которая помимо красивой картинки призвана передавать глубокую идею или смысл — прим. ТАСС) там до сих пор остались. Там сейчас располагается кафе, люди ходят, все красиво". "Коммерческие организации сейчас подключаются, уже понимая, что это хорошие инвестиции, потому что это привлечение покупательского спроса, — в свою очередь отмечает петербургский художник Владимир Тележенко (известный как Telezh). — Вы смотрите квартиру, вы посмотрели типовых квартир 15 штук, а запомнили дом с ярким, расписанным фасадом. Они с этой стороны уже подходят". Среди граффитистов существует своего рода кодекс чести, которому следуют уже многие годы. "У нас все ребята взрослые, с головой, никто не лезет на здание, которое относится к фонду ЮНЕСКО, на КГИОПовское здание (здание — памятник архитектуры — прим. ТАСС). Все в основном работают в "спальниках" или на трансформаторных будках, которые как бельмо, на самом деле, в городе, — рассказывает Тележенко. — Если даже мы сами узнаем, что на памятнике что-то сделали либо на том же самом здании, которое к ЮНЕСКО относится или архитектурной ценностью обладает, мы сами можем найти и высказать свое недовольство, потому что, по большому счету, из-за таких безголовых и страдает большая часть хороших и толковых художников, которые могут и хотят делать что-то стоящее". Что касается самого изображения на уличных площадках, то художники, как люди часто с большим художественным опытом, стараются гармонично вписать их в экстерьер окружающей среды — по цветовой гамме, по настроению и другим параметрам. "То есть никто не будет рисовать голую женщину на фоне Эрмитажа. Все с головой подходят, чтобы это смотрелось достойно, чтобы это смотрелось красиво и не вызывало отвращения", — добавляет художник. Говоря о выборе сюжетов для граффити, Тележенко, как и его коллеги по цеху, указывает на потребность в свободе художественных высказываний. "Согласовать портреты актеров советского кино было не очень сложно, но, с другой стороны, нужно смотреть вперед и на то, что происходит сейчас. Прекрасным может быть искусство о сложных и злободневных вещах. Это как стендап: через шутки люди говорят на злободневные темы, и никого это не раздражает, потому что всех это смешит. И художник тоже может быть своего рода стендап-комиком", — утверждает он. Пути для компромисса В попытках найти механизмы для легального существования граффити в Санкт-Петербурге городские законодатели предлагали размещение временных конструкций и определение перечня мест для размещения граффити без сложных согласований. Четырбок говорит, что была выработана комплексная поправка к предложенному законопроекту, в которой среди прочего говорилось о том, что "необходимо на постоянной основе создать список трансформаторных подстанций или других объектов, где можно было бы творить в упрощенном режиме". Минувшим летом Комитет по градостроительству и архитектуре (КГА) высказал свое мнение по поводу возможной дальнейшей судьбы граффити в городе. В качестве "холстов" для уличных художников они предполагают создать отдельно стоящие конструкции, чтобы уберечь здания, особенно в историческом центре, от нанесения росписей. Глава КГА, главный архитектор города Владимир Григорьев рассказал, что комитет подготовил перечень соответствующих адресов на карте города и планировал заручиться поддержкой губернатора. "Для граффити, конечно, отдельные конструкции, я рассчитываю, что месяца за три — за четыре мы должны это сделать, если будет положительное решение", — сказал Григорьев. Однако его личное мнение по этому вопросу несколько иное. "Может быть, мою точку зрения сочтут архаичной, может быть, скажут, что я человек устаревший, отставший, но город так великолепен сам по себе, что не нуждается в украшениях". Придут ли разные ветви власти к компромиссу по вопросу о граффити в Петербурге, покажет время. Философский вопрос "Мы можем сколь угодно долго сопротивляться этому, но искусство живет в собственном времени, в собственном измерении, по собственным законам, и противиться всему этому абсолютно не стоит, — считает директор "Манежа" Павел Пригара. Он считает, что общество будет искать всегда некий баланс между вторжением, иногда провокативным, в среду, которую общество считает своей, — городское пространство, свой маленький двор, — но это абсолютно неизбежная история. "Мы можем наблюдать за этим, мы можем обсуждать это, мы часто видим эти примеры, как общество конфликтует с художниками по этому поводу, но художники тоже превращают это в часть своего взаимодействия с обществом". Иногда случается и так, что художники "в позитивном смысле" ищут конфликта, как бы проверяя общество на определенные эстетические стандарты и каноны, которые иногда меняются абсолютно кардинально. "Искусство — это пространство свободы, и любая попытка ограничить его, ввести его в какие-то рамки физические, этические или моральные в большинстве случаев терпит сокрушительную неудачу. Я думаю, что если такие нормы будут приняты, то они тактически могут решить какую-то задачу, но если говорить о некоем взгляде в перспективу, искусство все равно победит", — уверен Павел Пригара. Александра Подервянская
