В ней всегда жила непокорная девчонка
В ней всегда жила непокорная девчонкаВ номере за 2 июля мы опубликовали материал «Очарование профессии», где упомянули рекордсменку мира и Европы по плаванию на открытой воде Тамару БАЛАНДИНУ (ПАНФИЛОВУ). Позже читатели попросили нас подробнее рассказать об этой выдающейся женщине. Выполнить просьбу нам помог известный журналист Николай Рязанов, в своё время много общавшийся с Тамарой Васильевной и писавший про неё на страницах «Земли нижегородской». Вот его проникновенный рассказ. КУДА ТАМ ГОЛЛИВУДУ! Самое трудное – подыскать подходящие слова, что не стёрли бы облика, несгибаемого характера, лучезарной улыбки этой удивительной женщины, которая и в 87 лет поражала меня жизнерадостностью. В ней всегда жила непокорная девочнка, которая в любом возрасте не давала Тамаре Васильевне покоя, заставляла «бросаться на амбразуру» и набивать шишки там, где многие другие предпочитали оставаться в сторонке. Зато и удивить могла всю планету! Будь я писателем, непременно написал бы повесть или роман об этой удивительной судьбе. Обладай талантом режиссёра, поставил бы фильм о героине, каковой в мировом кинематографе не бывало. Я попросил бы мою героиню взять за руки зрителей – из России ли, Франции, Германии или Америки – и сказать им: «Смотрите. Не только на меня смотрите. И не только смотрите, но и слушайте биение русских сердец – тогда, может быть, вы поймёте, кто мы и почему мы побеждаем тогда, когда в нас не верит никто». А потом она бы выпорхнула из рук зрителей и помчалась на Волгу. Тогда ещё Панфилова, она мысленно уже примеряла на себя штурманский мундир, ведь незадолго до войны Тамара поступила на судоводительское отделение Горьковского речного техникума. В дыму роковых сороковых она, уже в военной гимнастёрке, провела бы вас, зрителей, на свой боевой пост в войсках ПВО. О многом рассказала бы вам, но об одном не обмолвилась бы ни за что: о том, что дала себе зарок не выходить никогда замуж за военного. Вот так подействовали на девчушку некоторые картинки быта в воинских штабах. Впрочем, жизнь в итоге распорядилась всё же по-своему… А вот сейчас, операторы из Голливуда, не прозевайте исторический момент: та самая девушка, которая недоедала, недосыпала и на войне, и в послевоенные годы, в ночную пору летом 1948 года выходит на старт, чтобы побить мировое достижение на дальность проплыва знаменитой американской спортсменки! И в Горьком, и в Москве было немало сильных пловчих, но выбор пал именно на неё. Именно ей предстояло показать всему миру, что страшная война нас не только не ослабила, но мы вышли из неё ещё более сильными. Вероятно, примерно такими аргументами убеждал её секретарь горкома комсомола, перед этим наверняка посоветовавшийся с наставником Тамары – заслуженным тренером СССР Иосифом Махиным. Иосиф Иванович был убеждён, что эта задача – проплыть без отдыха 100 километров – по плечу только Тамаре. До этого она была призёром чемпионата СССР на дистанции 15 километров в плавании на открытой воде. УЛЬТРАМАРАФОН ОТ ПУЧЕЖА ДО СТРЕЛКИ К «сотне» подбирались целых два года. Летом 1946-го 23-летняя Тамара Панфилова проплыла без отдыха 60 километров, от Городца до Горького, установив рекорд Европы среди женщин. На следующий год она преодолела уже 75 километров, что являлось высшим мировым достижением для пловчих. Однако по формальным причинам официально оно не было зарегистрировано. И вот июль 1948 года. Взяв старт у пристани города Пучеж Ивановской области, Тамара, уже ставшая по мужу Баландиной, проплыла по Волге 100 километров за 20 часов 48 минут! Правила прохождения дистанции были очень строгими. Даже во время питания спортсменке категорически запрещалось касаться лодки сопровождения. А тут ещё одна незадача: неудачно подобранная врачами мазь для тела во время проплыва стала кусками отваливаться. Пришлось Тамаре на ходу снимать, а потом снова надевать на себя купальник. В какой-то момент она чуть не захлебнулась, вспомнив со смехом один предсвадебный эпизод. Тогда её, уже широко известную по предыдущим заплывам, спросил председатель горисполкома: «Что тебе к свадьбе?» – «Селёдки бы немного», – ответила она. И градоначальник тут же написал: «Выдать предъявительнице сего 10 килограммов селёдки». Вот уж тут американцам или французам точно было бы не понять радости Тамариной мамы: «Ну, мы теперь такой стол накроем!» Финиш рекордного проплыва состоялся на знаменитой Стрелке, куда, несмотря на поздний вечер, встречать Тамару пришло множество жителей города. За установление мирового рекорда Тамаре Баландиной было присвоено звание мастера спорта. А министр речного флота Зосима Шашков наградил её почётным знаком «Отличник социалистического соревнования Министерства речного флота СССР». Кстати, до сих пор на Стрелке не установлен памятный знак в честь выдающегося достижения Тамары Васильевны Баландиной. БЕЗУМСТВУ ХРАБРЫХ ПОЁМ МЫ ПЕСНЮ – «Ещё слово скажешь – партбилет на стол положишь!» – мне в жизни раз сто, наверное, это говорили, – с улыбкой рассказывала Тамара Васильевна. И на эту безоблачную улыбку купился бы наверняка зритель из Америки или Швейцарии. Они хохотали бы до упаду, наблюдая за тем, как она, молодая жена военного, буквально бросалась на защиту одного из смоленских спортивных руководителей, когда над ним в приснопамятные годы нависла угроза ареста. А поняв, западный зритель назвал бы её поступок безумством. А для неё… Да что там говорить! Мы же десятки лет слышали одно и то же: «Такое время было, что все молчали…» Не все! Горьковская девчонка Тамара не молчала, билась о стену, которая в любой момент могла подмять её под себя. За три с половиной десятка лет нашего знакомства я так и не решился спросить, испытывала ли она при этом чувство страха. Понял главное: она с юных лет не боялась сделать шаг вперёд, даже если он грозил нешуточными последствиями. Это она послала Сталину телеграмму, подписанную вместе с ней группой пловцов, с просьбой возобновить замороженное строительство бассейна при Дворце пионеров имени Чкалова. Телеграмма та могла бумерангом ударить по ним, ведь остановилось строительство после того, как был арестован его инициатор, председатель горисполкома. Но из Москвы пришла директива, разрешающая продолжить строительство бассейна. В молодые годы ей пришлось переезжать вместе с мужем-военным из города в город. И всюду находила она выход своей неуёмной энергии. Даже в Смоленске, где вообще не было бассейна, сумела подготовить отличных пловцов. А теперь полюбуйтесь, зрители из иных держав, на сверхэмоциональную сценку: это Тамара Баландина в городе Волжском горячо высказывает претензии известному на весь Союз дважды Герою Социалистического Труда, начальнику «Волгоградгидростроя» Александру Александрову по поводу… недостаточно темповой работы строителей на возведении плавательного бассейна. У того и так голова шла кругом от забот, а тут… «У нас каждый день планёрка в семь утра, извольте быть на них, там и высказывайте свои претензии!» – не выдержал руководитель строительства ГЭС. И Тамара ходила и высказывала. И её спортивный цех заработал раньше гидроэлектростанции. Под её руководством детско-юношеская спортивная школа в Волжском стала лучшей в Союзе. Тамаре Васильевне было присвоено звание «Заслуженный тренер РСФСР». Её наградили орденом Трудового Красного Знамени. Как тренер за годы работы в Смоленске, Баку, Волжском, на Бору, в Горьком, куда она вернулась в 70-е годы, Тамара Баландина подготовила множество классных пловцов, среди которых победитель первенства Европы Александр Рубачёв, девять участников Олимпийских игр, чемпионы страны, более ста (!) мастеров спорта. Но главное, её воспитанники стали достойными людьми. После Чернобыля, во время болезни Тамары Васильевны они всегда спешили ей на помощь. Я имел счастье наблюдать за её поистине вдохновенной работой. А ведь ей ни много ни мало шёл шестой десяток. Помню, кто-то из нижегородских специалистов вздохнул одновременно с восхищением и сожалением: «Если бы все горьковские тренеры-мужчины работали, как эта женщина, мы давно бы уже золото с Олимпиад и чемпионатов мира привозили!» И ТОЛЬКО СЕБЯ ЗАЩИТИТЬ НЕ МОГЛА Боюсь, что снова зритель-иностранец так и останется с открытым ртом от недоумения. Особенно пенсионеры и пенсионерки, обожающие разного рода путешествия, отдых на Канарах или Гавайях. И чтобы никто – ни-ни – их заслуженный отдых не потревожил! А тут на экране советская пенсионерка Тамара Васильевна Баландина в 1980 году стоит, словно школьница, перед гостренером по плаванию, начальником отдела Спорткомитета СССР. Вот ведь какое дело: во всей огромной стране не нашлось, кроме неё, кандидатуры на должность директора спортшколы по плаванию в Припяти – новом городе атомщиков. Едва она успела высказать какие-то сомнения, как грозный начальник заявил: «Обострять отношения нет смысла. Ты же не хочешь испортить отношения с партией?» Она опасалась не столько за себя, сколько за свою репутацию, репутацию своей семьи, где уже внучка подрастала. А вот ранним утром 26 апреля 1986 года, как только узнала о трагедии на Чернобыльской АЭС (она была совсем рядом, под боком), напрочь забыла о себе, помчалась в поликлинику, помогала доставленным с АЭС людям. Из города её смогли выдворить только с помощью милиции. Вернулась в Горький. При её обследовании на санэпидстанции дозиметр зашкаливало так, что все от неё стали шарахаться. Вы читали, зрители-иностранцы, центральную «Правду» тех страшных дней? Тамаре Васильевне позвонили знакомые из Москвы и спросили: «Ты читала?» Как оказалось, в газете камня на камне не оставили от одного из руководящих работников Чернобыльской АЭС, которого исключили из партии за то, что уехал с семьёй из опасной зоны. Ну, подумала Тамара Васильевна, если с таким начальником так поступили, то что же сделают со мной? И… вернулась в штаб ликвидаторов аварии. «Шкурку с меня сняли, – вспоминала Тамара Васильевна.– Я даже не сообразила сказать: мне ведь 63 года!» Снять бы шкурку с тех, кто обрек её на слепоту (к счастью, врачи вернули ей зрение), на инвалидность, на то, что практически отнялись ноги. Я до сих пор толком не знаю, как в эти дни вышел именно на неё митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай, предложивший ей встретиться. Пошла – откуда только силы взялись! Владыка предложил стать старостой приходского совета Крестовоздвиженского монастыря, где не совсем ладились тогда дела. И она не смогла отказать ему в этой просьбе. Тем более что после чернобыльской катастрофы пришла к вере в Бога. А МНЕ ПЛАКАТЬ ХОТЕЛОСЬ… За многие годы нашего знакомства Тамара Васильевна почти никогда не обращалась ко мне, журналисту, за помощью. Помню всего один такой случай. Зимой в её квартире потекли трубы. Как полагается, обратилась в обслуживающую организацию. Там и не подумали поторопиться: дескать, как будет время, придём. Тамара Васильевна робко напомнила мастеру, что она участница войны, но и это не подействовало. Вот тут и позвонила мне в редакцию: нельзя ли помочь? В разговоре с мастером я довольно скоро уяснил, что никакими аргументами его не пробьёшь. Пришлось срочно обращаться в администрацию Нижнего Новгорода. На следующее утро услышал в телефонной трубке весёлый голос Тамары Васильевны: «Сегодня ко мне явились сразу четыре работника обслуживающей наш дом жилищно-коммунальной организации. Течь быстро устранили. А мастера, вы не поверите, я сначала даже не узнала: это совсем другой человек, не тот, которого я умоляла прийти несколько дней назад, – вежливый, обходительный, предупредительный!» Она хохотала от души, и я смеялся вместе с ней. Хотя, честно говоря, хотелось плакать… Тамара Васильевна людей с чёрствыми сердцами больше не беспокоит: она ушла из жизни десять лет назад. Но скольким ещё людям укоротят жизнь бессердечные чинуши в любом обличье! Николай РЯЗАНОВ P. S. «Нижегородский спорт» написал о рекордсменке в №6 от 17.02.2010. По всей вероятности, это была последняя публикация о Тамаре Васильевне при её жизни. Вот что она вспоминала тогда о проплыве Пучеж – Горький: «Было очень тяжело, но сойти с дистанции я не имела права. Заприметив на берегу какой-нибудь дом, говорила себе, что надо доплыть до него. Доплывала – ставила задачу добраться до следующего видимого ориентира, и так далее. После финиша я в душе, конечно, ликовала, но внешне выражать свои эмоции не было сил. Помню, было два желания: найти свою одежду и поскорее увидеть мужа, который находился в группе сопровождения. Отмечу, что в неё же входили будущие чемпионы Советского Союза – гребцы Лев Кукин и Виктор Галкин, которые прекрасно вели меня по дистанции. Я до сих пор им благодарна».
