"У меня нет имени". Как закончилась таинственная история Билли Миллигана

Роман "Таинственная история Билли Миллигана" основан на реальных событиях: в 70-е годы ХХ века этот человек был арестован за вооруженное ограбление, а чуть позже — по подозрению в убийстве трех женщин. Миллигану ставят диагноз: диссоциативное расстройство личности — значит, внутри него не один человек, а несколько (у него — 24). Это на самом деле является одним из уникальных случаев из подобных в психиатрической практике, потому, наверное, Миллиган и привлекал к себе внимание журналистов, психологов, писателей. Его жизнь берется описать Дэниел Киз, который к тому моменту уже приобрел известность благодаря своему рассказу и роману "Цветы для Элджернона". В процессе работы Киз посещал лечебницу, где содержался Миллиган, общался с его адвокатами, семьей, врачами. А самое главное — описал каждую личность, которая была внутри него: там есть и восьмилетний мальчик-эмпат, люди разных национальностей (англичанин, югослав, австралиец, американец) и разных возрастов (есть девочка трех лет, которая страдает дислексией, а есть молодые парни и девушки), и так далее. Одна из главных личностей — Учитель — помогла написать Кизу эту книгу. Он стал своеобразным слиянием всех остальных 23 персонажей. "Войны Миллигана" — это сиквел, который очень долго добирался до нас. Он выходит в издательстве "Эксмо" 24 сентября. Киз пишет книгу о судьбе Билли после ареста: о том, как его содержали в лечебнице, о бунтах больных и, конечно, старается больше рассказать, как все эти персонажи существовали в одном человеке. Почитайте отрывок о том, как автор этой книги отправляется к Билли и что страшного тот ему рассказал. Несмотря на постоянные попытки Линднера препятствовать общению Миллигана с автором этой книги, протест, поданный Голдсберри в прокуратуру, вынудил больницу снять ограничения. Через несколько дней после судебного заседания заместитель генерального прокурора А. Дж. Белинки лично позвонил писателю, чтобы сообщить, что распоряжение Линднера аннулировано и ему позволено навещать Миллигана в любое время в приемные часы. Охране было приказано пропускать его вместе с магнитофоном. Писатель приехал в Лиму двадцать пятого апреля тысяча девятьсот восьмидесятого года. В его портфеле лежала рукопись "Таинственной истории Билли Миллигана". Он вошел в здание и зашагал по коридору между автоматическими металлическими решетками. Дожидаясь, пока откроется вторая решетка, писатель внимательно разглядывал огромный красочный пейзаж на тридцатиметровой стене, о котором уже слышал от тех, кто бывал в Лиме. Покрытые снегом горные вершины, большое озеро и заросшие соснами и другими деревьями острова в осенних красках. Взгляд перебегал с горбатого деревянного мостика, грунтовой дороги с воротами на домик на берегу озера и лодку с рыбаком. Хотя фреска была подписана "Билли", писатель знал, что пейзажи пишет только Томми. Он был рад, что Томми разрешили покидать блок и заниматься тем, что он любит больше всего. Пока этот юноша, мастер вывертываться из наручников, имел возможность рисовать, он удовлетворял свою тягу к свободе через искусство. Вторая решетка отъехала в сторону, и писатель вошел. Во внутреннем коридоре третьего блока пациенты выстроились в очередь, чтобы вместе с родными сфотографироваться на полароид на фоне фрески, изображающей маяк. Картина в комнате для свиданий напомнила писателю место, куда его возила Кэти, сестра Билли. Он узнал крытый мост и дорогу Нью-Джерусалем-роуд, которая ведет на ферму в Бремене, где отчим Билли, Чалмер Миллиган, согласно судебным материалам, истязал и насиловал восьмилетнего мальчика. Когда санитар привел Билли, писатель сразу понял (сначала по выражению лица, а потом по отсутствию эмоций, замедленной речи и вялому рукопожатию), что растерянный молодой человек, шагавший ему навстречу, не был Учителем. Билли был сплавлен только отчасти. — С кем я сейчас разговариваю? — прошептал писатель, когда санитар отошел достаточно далеко. — По-моему, у меня нет имени. — Где Учитель? Билли пожал плечами: — Не знаю. — Почему он не вышел поговорить со мной? — рейджен не может присоединиться. Здесь опасно. Писатель понял. Как указывала в клинике Хардинга доктор Марлин Кокан, если рейджен сливается с остальными, он становится менее эффективен в качестве Защитника. Поскольку это госпиталь тюремного типа, рейджену нужно оставаться отдельной личностью, чтобы контролировать, кто занимает Пятно. Писатель подозревал, что перед свиданием Билли намеренно дали высокую дозу седативных препаратов, чтобы он не смог поведать внешнему миру об условиях в госпитале и своем лечении. Однако здешние врачи не знали, что в Афинской психиатрической клинике (независимо от того, давали ему лекарства или нет) Миллиган часто начинал беседу с писателем как одна личность, а потом, увлекаясь предметом обсуждения, сплавлялся в Учителя. Поскольку личности в фазе "я не знаю, кто я" когда-то были частью Учителя, они все слышали про книгу. — Подозреваю, что рейджен захочет узнать, выполнил ли я свое обещание и не приписал ли ему другие преступления, в которых его до сих пор обвиняют, — сказал писатель. — Если он сплавится с остальными и придет Учитель, сообщи мне, пожалуйста. Миллиган кивнул и начал читать рукопись. Немного погодя писатель отлучился в уборную. Когда вернулся, Миллиган поднял глаза, улыбнулся и указал на страницу номер двадцать семь, где успел написать: "Учитель". Не узнать его было нельзя. Они с писателем приветствовали друг друга, вспоминая, что не виделись с того самого короткого заседания, на котором присутствовал Учитель и давал показания доктор Милки. Учитель — всегда любивший точность — предложил внести в рукопись несколько поправок: — Вы пишете: "аллен вошел в спальню, где Марлин курила сигарету". Она не курила. — Сделай пометку на полях. Я изменю. Несколько минут спустя Учитель покачал головой: — Вот тут: "Он ограбил геев на придорожной стоянке и воспользовался для этого машиной матери". Если быть точным, машина принадлежала мне, хотя и была записана на ее имя. Может быть, надо изменить? Например, "он воспользовался своей машиной, которая была записана на имя его матери"... — Черкни там, — ответил писатель. Учитель исправил сцену Рождества, во время которой сестра Билли Кэти и его брат Джим предъявляют кевину доказательства того, что это он совершил нападения на придорожной стоянке. Он предложил, чтобы писатель написал: "Кроме того, ты давно уже бросил семью". — Видите ли, Джим уехал, и защищать маму теперь приходилось Билли. Он считал, что Джим сбежал, просто умыл руки. В тот вечер кевин бросал Джиму обидные упреки, но это потому, что считал, что Джим их покинул — малышку Кэти и маму. Он в семнадцать лет уезжает, поступает в колледж, идет в ВВС и бросает меня, единственного мужчину в доме, защищать маму и сестру, которая сама еще ребенок. А мне всего пятнадцать с половиной. Защищать их должен был Джим, он старший. Я считал, что он бросил семью. — Это важно, — сказал писатель, — потому что я описал сцену глазами Джима, основываясь на нашем с ним телефонном разговоре. Теперь ты можешь ее исправить. Только ты говорил все это тогда или додумываешь сейчас, оглядываясь в прошлое?.. — Нет, я так ему и сказал. В глубине души я всегда злился, что Джим нас бросил. — кевин чувствовал то же самое? — О да. кевин знал, что Джим нас бросил. Он был не охотник брать на себя ответственность, но боялся за маму и Кэти и старался их защищать. Читая дальше, Учитель покачал головой: — Этот персонаж у вас говорит: "Да, ты в этом разбираешься". Он бы так никогда не сказал. На их языке это будет: "Ага, ты в этом волокешь". Вам придется переделать. Эти двое должны говорить, как хамы и бандиты. Они такими и были. Очень низкий уровень, сплошная брань. Короче, пишите как хотите, но они не должны разговаривать литературным английским. — Сделай пометку на полях, — попросил писатель. Учитель написал: "Больше бранных слов".