Наш Арбат, сенбаз и кофе с пенкой: Каким был Краснодар в 90-е?
Отведать капучино — залезть на верхотуру Экскурсию начнем с вокзала. Помните, каким он был тогда? С маленькой пригородной кассой, с другим местом для остановок, такой уютный и уже порядком подзабытый. На Красную двинулись пешком — а по дороге угощаем путников изысканной новинкой: «кофе с пенкой». Его в Краснодаре впервые стали готовить осенью 1990 года в баре «Милан» на углу Мира и Гудимы на итальянском аппарате «Капучино». — Кстати, в 1992-м у краснодарцев появилась возможность отведать и заморских гамбургеров: первое кафе с таким названием появилось на месте пельменной, рядом с кинотеатром «Северный». Но мы сворачиваем на Коммунаров… и гордо демонстрируем приезжим самый высокий в городе дом: монолитную башню, полностью сделанную из бетона, что высилась над городом всеми 16-ю этажами. — Иногда после уроков — учился рядом, в 36-й школе, — мы забирались на верхотуру, и город со всеми окрестностями, до горных хребтов в ясные сентябрьские дни был как на ладони, — вспоминает 39-летний дизайнер Никита Шульц. Допустим, наши гипотетические туристы — интеллектуалы и меломаны. И как тогда пройти им мимо Дома ученых на Красноармейской, где выступает ансамбль «Возрождение»? Уникальный коллектив исполнял средневековую музыку на старинных музыкальных инструментах: лютне, фаготе, не обошлось и без семиструнной гитары. Музыка внесла в наши души гармонию и успокоение, да и плата за вход всего 2 рубля. Кстати, эта музыка так была популярна, что чуть позже мы приглашали этот ансамбль к нам в холл на различные мероприятия, которые проводила наша газета: выставки, презентации, юбилеи. А еще покажем Дом атамана Бурсака на ул. Красноармейской, 6 — открытый после реставрации в июне 1992 года. Правда, теперь дом стал капитальным, а не турлучным. А разместился в нем Фонд сохранения казачьей культуры. Таким камерным и провинциально уютным был вокзал Краснодар 1, кажется, совсем недавно. Рок-музыканты, «баркаши» и кришнаиты И наконец, выходим на Красную. У кинотеатра «Кубань», где еще крутили фильмы, толпу поклонников собрала местная рок-группа. Тогда мэр Валерий Самойленко разрешил выступать на главной улице краснодарским музыкантом — и они без устали радовали своим искусством всех проходящих. В числе вокалистов была и прославившаяся солистка группы «Маша и Медведи», уроженка Краснодара Маша Макарова. Начинала она как диджей на местном радио, а в середине 1990-х пела в краснодарских группах «Макар Дубай» и «Дрынк». Маша неоднократно давала интервью нашей газете, участвовала в наших уличных праздниках. А как не пройти мимо недавно открывшегося выставочного зала на ул. Рашпилевской. Краснодарские художники много лет мечтали об этом, надеясь не только увидеть в нем произведения современного искусства, но и выставляться самим. «Многие картины молодых художников России влияют на людей лучше, чем чумаковские и кашпировские киносеансы», — напишет в 1992 году, после посещения такой выставки корреспондент «КИ», обратив внимание на скульптуры прославленных сегодня Алана Карнаева и Александра Аполлонова. У Дома книги можно было увидеть «баркашей» в черных рубашках, с древнерусским символом — знаком коловрата на рукаве. Движение РНЕ («Русское национальное единство») вызывало в обществе много споров. Хотя парни, часто старшеклассники, стоя у столов с литературой, в меру собственного понимания объясняли прохожим важность возрождения национальной идеи. — Был в этом стоянии и вкус запретного плода, и какая-то движуха, общение с парнями, побывавшими в горячих точках, — вспоминает сегодня один из бывших «баркашей» того времени Павел Денисов. По дороге нас встречает громкоголосая группа в оранжевых одеждах — кришнаиты. Они славят бога Солнца и приглашают в кафе «Морозко» на углу Северной и Красной. Там всем желающим бесплатно предлагают отведать вегетарианскую «пищу для жизни». Какое время было, что ты! А вот и главное тусовочное место 90-х — краснодарский Арбат. Когда короткий пешеходный квартал — на Чапаева, между Красной и Красноармейской, — пуст, он разговаривает языком граффити. «Виктор Цой, мы помним тебя» или «Ответим путчистам гражданским неповиновением». Никто не стирал эти лозунги — свобода! Книжники и филателисты, правозащитники и музыканты — место есть для всех, но главными, конечно, были здесь художники, почувствовав вожделенную свободу: явить себя миру без худсоветов! Без запретов и обвинений в инакомыслии — ведь об этом они мечтали, учась на худграфе. Однако «свобода приходит нагая»: не принесла она ни славы, ни денег — только свободу! Но как заманчивы были ожидания. У арбатской жизни свои законы, свой микроклимат, своя этика. «Длинно- и коротковолосые, чуточку другие, чем все, они деловито развешивают на решетки свои произведения. Потом, как правило, стоят поодаль (не продавцы — художники), не мешая непосредственной реакции ценителей и покупателей. И увлеченные беседой, покинув свой шедевр, уходят далеко с друзьями. Но рядом с картиной всегда найдется кто-то, готовый побеседовать о ней и назвать автора забытого шедевра. Этот кто-то сидит здесь рядом на бордюрчике, курит, щурится на солнце, молчит, ревниво и заинтересованно улавливая движение души ценителей и внутренний пульс жизни Арбата». Вот так писала об Арбате и его жизни наша газета. Знакомые завсегдатаи культового места рассказывали мне потом, что с большим интересом прочли и оценили эту заметку, можно сказать, зачитали до дыр, и даже вспомнили автора: Людмила Мальшакова. Завод «Октябрь», Сенной и торговля навынос А мы идем дальше — мимо уже обанкротившегося, но еще существующего завода «Октябрь». Финансовый кризис 90-х годов сделал то, чего долгие годы не могли добиться защитники экологии. Горожане помнят, какой смрадный дым шел из литейного цеха. Однако закрыть, перенести завод, пока он выпускал колесные тракторы и запчасти к ним, не получалось. А вот еще одна особенность 90-х — уличная торговля. После того как в январе 1992 года Ельцин издал закон о свободе торговли, народ ринулся продавать все и где придется. Так что никто не удивился, когда прямо на трамвайной остановке мы увидели раскладной стол с множеством разложенных канцтоваров. — Таких точек у нас было больше 10, выгодными считались те, что возле рынков. А самые лучшие — в наиболее неудобных местах, желательно на проходе, — вспоминает Ольга Аристова. — Родитель налетал на такой стол, взгляд его вдруг приковывал какой-нибудь альбом или обложка для дневника — вспомнил! — и покупал. Для образования собственного чада денег не жалели никогда. А завершить путешествие можно на колоритном кубанском базаре — и мы идем на Сенной. Речь не о нынешнем крытом рынке — истинный сенбаз был с длинными рядами местной снеди: с красными кубанскими помидорами — с запахом и тонкой шкуркой, с грунтовыми, слегка горьковатыми огурчиками. Только одной картошки — белой, розовой, даже синей — стояло в ведрах и горками восемь рядов. Приезжали староверы с длинными бородами и привозили квашеную капусту (по собственным рецептам). А рыбные ряды у входа с Октябрьской! Били хвостом огромные сомяры, скалились мелкозубые осетры, а фантастической величины раки во все стороны лезли из оцинкованной ванны, в каких когда-то купали детей. «КИ» немало писали о реконструкции Сенного, потом его снесли, и долгое время за забором был заросший бурьяном и деревьями котлован, сейчас на этом месте ЖК «Центральный». Хотя такого исхода ни старый базар, не наши экскурсанты в 90-е не могли и предположить.
