От кузнечного цеха до кафедры композиции

«Славное море, священный Байкал» — известная и любимая в народе песня. Наверное, трудно найти россиянина, который не знал бы о ней. Она написана давно, ещё в семидесятые годы позапрошлого века, однако не потеряла своей прелести и поныне. Её мотивы стали музыкальным символом, своеобразным брендом Сибири — великого края России. А музыкальные образы песни положены в основу другого замечательного произведения — «Сказа о Байкале», одного из самых поэтичных сочинений Николая Павловича Будашкина — композитора, лауреата Государственных премий СССР, заслуженного деятеля искусств РСФСР, народного артиста РСФСР, профессора. И мало кто в мире знает, что детство, отрочество и юность Будашкина прошли в Чите, где он сделал первые шаги в мир её величества музыки, откуда пролегала его путь-дорожка на учёбу в Московскую консерваторию. 24 июля 2020 года — исполняется 110 лет со дня рождения композитора. Начало Отец Павел Илларионович и брат Пётр работали в железнодорожных мастерских — предшественнике Читинского вагоноремонтного завода. Николай учился в школе, а после окончания семи классов поступил в те же мастерские, где стал осваивать кузнечное дело. «…Однажды отец, подрядившись ремонтировать кинотеатр «Забайкалец» (находится и ныне на перекрёстке улиц Амурской и Осипенко, но называется теперь по другому – авт.), нашёл там на чердаке полуразбитую мандолину, — рассказывал Николай Павлович, — и, подладив её, наигрывал на ней незатейливые мелодии». Первый музыкальный домашний инструмент подготовил Николая к игре в неаполитанском и великорусском оркестрах, где исполнялись русские народные песни, танцевальные пьесы. Здесь Будашкин неплохо освоил игру на балалайке. Однако позже перешёл играть в духовой оркестр, где более основательно стал изучать музыкальную грамоту. В репертуаре духового оркестра наряду с маршами, вальсами, польками заметное место занимала и классическая музыка, оркестр исполнял даже некоторые увертюры из опер. «Музыка побуждала меня браться за перо и самому сочинять, — рассказывал Николай Павлович. — И сочинив первый вальс для мандолины с гитарой, показал его друзьям, на что получил «отповедь»: «Брось, Коля, не быть тебе Штраусом и Шопеном тоже…». Однако скоропалительные выводы друзей нисколько не смутили Николая. Продолжая отдавать музыке своё свободное время, он жил мечтой о дальнейшем освоении богатого музыкального мира. И вскоре такая возможность юноше представилась. В профкоме завода стало известно о том, что способные рабочие могут направляться на учёбу в Москву на рабфак искусств. Попытать счастья мог бы виртуоз-балалаечник Корольков, но по возрасту и перспективности — решили в профсоюзном комитете — больше подходит Будашкин, да и способностей, и желания ему не занимать! Нелегко Николаю было расставаться с родным заводом, родным домом, сопками и тайгой вокруг Читы. Любил он рыбачить на озере Кенон, бродить по лесам в пригороде за Атамановкой, плавать в Ингоде, да мало ли ещё чего, о чём позже будет вспоминать Будашкин в Москве. Профсоюзный комитет и культурно-массовая комиссия Читинского вагоноремонтного завода рекомендовали Будашкина Н.П. как активного музыканта, общественника для поступления на рабфак искусств с приложением следующей характеристики: «Этот товарищ хорошо знает настройку как великорусского, так и неаполитанского оркестра, знаком с духовыми инструментами, со скрипкой, и отчасти с роялью, имеет удовлетворительные теоретические знания. Неоднократно участвовал в выступлениях на семейных вечерах рабочих, помогая полезными советами руководителю. Культкомиссия и струнный кружок рекомендуют его, как серьёзно отдавшегося данной отрасли искусства, в которой в дальнейшем он и намерен работать». Наивными, но искренними были не только характеристика, но и напутствия учителя, мастера-кузнеца: «Ну, парень, поезжай за музыкой, в Москве её много, набирай поболе. На наш век музыки нужен большой запас: счастья без песен не бывает». С балалайкой и стареньким учебником музыкальной грамоты Будашкин покидал родное Забайкалье, родную Читу. Надолго ли — вряд ли мог кто-то предугадать, как и то, как сложится учёба и столичная жизнь у паренька-рабочего от кузнечного цеха из далёкого забайкальского края. О том, как складывалась учёба в столичной консерватории, о творческом пути Николая Павловича написано в монографическом очерке М.Ф. Леоновой «Н.П. Будашкин» из серии книг «Портреты советских композиторов». В нём главное внимание автор уделяет личности композитора и разбору его произведений, раскрывает суть успеха одарённого музыканта, композитора, педагога и общественного деятеля. Заслуга композитора, по мнению автора, не только в создании многих прекрасных произведений, известных любителям музыки, но и в расширении самой сферы народного инструментализма. В его творчестве гармонически сочетаются принципы симфонического развития с характерностью народных инструментов. Его музыка привлекает яркостью народного колорита, органичным включением симфонических приёмов в тембровую и виртуозную сферу народного оркестра. «Сказ о Байкале», Третий концерт для домры с оркестром, Лирическая сюита — наиболее яркие композиторские творения, в которых по-новому разрабатываются традиции народного оркестра. Навстречу конкурсу Весной 1974 года меня назначили директором Читинского музыкального училища. Выстраивая ближние и дальние планы на будущее, я был удивлён тем, что забайкальской культурой практически утеряна связь с известнейшим земляком — композитором, начинавшим свои первые музыкальные шаги в Чите. Почему-то за 15 лет существования музыкального училища никому не пришла идея о возможности хотя бы условного «возвращения» Николая Павловича на малую родину и восстановления с ним творческих связей. Мои «прожекты» о привлечении Будашкина к организации и проведению в забайкальском крае смотра-конкурса русских народных оркестров в честь композитора горячо поддержала Нина Владимировна Курбатова, начальник областного управления культуры, подлинный патриот и энтузиаст культурного развития Забайкалья. Очередная командировка в Москву позволила поискать встречи с Николаем Павловичем. В Московском государственном институте культуры в Химках, где Будашкин работал на кафедре народных инструментов, меня разочаровали — композитор был в отъезде. Зато дали домашний адрес и номер домашнего телефона. Вернувшись в Читу, написал ему письмо, однако ответа не получил. В начале 1976 года с букетом багульника вновь летел в Москву по училищным делам, одно из которых было связано с приглашением композитора побывать в Забайкалье, поучаствовать в первом областном смотре-конкурсе оркестров и ансамблей русских народных инструментов. На телефонный звонок композитор в извинительном тоне ответил: «Да, письмо Ваше получил, а вот ответить никак не соберусь. Тяжеловат стал на подъём, — как бы оправдываясь, Будашкин продолжал, — в голове немало замыслов, а вот руки нечасто тянутся к перу и клавишам. А ведь было время, по молодости успевал и детей в садик отвести, и сбегать в консерваторию, на радио, порепетировать с Осиповским оркестром, да мало ли ещё чего…». Голос Николая Павловича звучал сдержанно, несколько утомлённо. Тем не менее во встрече не отказал и дал согласие на проведение областного конкурса оркестров и ансамблей народных инструментов с его именем и участие в нём. Солнечным апрельским днём 1976 года в Читинском аэропорту мы с Вячеславом Толкалиным, заместителем начальника областного управления культуры (отцом-основателем сегодняшнего здания краевой филармонии – ред.), встречали дорогого гостя. Вместе с Будашкиным по трапу самолёта спускались музыканты — исполнители его произведений: Александр Цыганков — домрист, лауреат международных конкурсов, Любовь Лазарева — певица, заслуженная артистка РСФСР, Виктор Кулешов — солист музыкального театра имени К. Станиславского и В. Немировича-Данченко и Дина Саркисова — концертмейстер. Свершилось задуманное. Знаменитый земляк-композитор возвращался! Оставалось немаловажное — оправдать надежды композитора и провести смотр-конкурс достойно, на хорошем уровне, с пользой для культурного развития Забайкалья. Первый, но не последний Первый областной смотр-конкурс оркестров и ансамблей народных инструментов на приз имени Н.П. Будашкина проходил в актовом зале музыкального училища, а его заключительные мероприятия — в драматическом театре. Николай Павлович был почётным гостем, а я возглавлял работу жюри смотра-конкурса, отмечая, с каким интересом композитор слушает музыкальные коллективы. Смотр-конкурс стал событием в культурной жизни Забайкалья, праздником для сотен его участников и слушателей. В заключительном концерте участвовало 20 коллективов и около 400 исполнителей. Выходило так, что мы не разочаровали нашего дорогого гостя. Более того, он высказывал своё удовлетворение тем, что молодые музыканты с таким интересом осваивают музыкальный мир, увлечены русскими народными инструментами. «Вы, забайкальцы, — говорил Николай Павлович, выступая на заключительном концерте, — взрыхлили прекрасную почву, посеяли и выпестовали первые ростки ансамблей и оркестров русских народных инструментов. Берегите эти ростки. Умножайте их. Дерзайте, друзья!» В адрес областного смотра-конкурса поступила телеграмма из Москвы: «Секретариат правления Союза композиторов СССР горячо приветствует и сердечно поздравляет организаторов областного конкурса имени нашего замечательного советского композитора народного артиста РСФСР, лауреата Государственных премий СССР, профессора Николая Павловича Будашкина. От всего сердца шлём пожелания успехов всем участникам этого музыкального праздника. Поздравляем победителей и приветствуем музыкальную общественность Читы. Пусть проводимый конкурс послужит повышению интереса к музыкальной культуре и будет способствовать её развитию. Просим передать искренние поздравления нашему талантливому соратнику Николаю Будашкину. Хренников. Кабалевский. Хачатурян. Щедрин, Келдыш, Пахмутова, Эшпай, Кара–Караев, Светланов, Холминов, Туликов, Савинцев». Такое внимание ведущих и талантливых мастеров музыкального искусства к тому, что мы задумали и провели, безусловно, вдохновляло всех — организаторов, участников и музыкальную общественность города и области. Имя Николая Павловича Будашкина усиливало наш энтузиазм. Первое место и звание лауреата смотра-конкурса жюри присудило оркестру русских народных инструментов Центральной детской музыкальной школы под руководством Иосифа Яценко. Мой брат Юрий, неравнодушный к музыке, под впечатлением смотра-конкурса написал по этому поводу стихотворение. Конкурс имени Н.П. Будашкина Снова грянут оркестры светло и торжественно, Снова конкурс — и музыки море вокруг! О, какая огромная радость, что есть оно — Это чудо — создание творческих мук, Это чудо — творенье высокого разума, Это свет и любовь, это радость и бой, Это гимн несказанному, песня о сказанном, Это музыка — зеркало жизни самой! Нас оркестры не раз под знамёна скликали, Русским вальсом оркестр влюблённых пленял, Николая Будашкина «Сказ о Байкале», Как отцовский наказ, душу нам наполнял… За первым последовали второй, третий смотры-конкурсы и так далее. Однако первый — всему начало, всему голова — остался самым главным и ценным в памяти и сердцах композитора, организаторов и участников. Композиторское счастье Наряду с прослушиваниями оркестров и ансамблей, концертами в музыкальном училище и драматическом театре Будашкин встретился с заводчанами на родном вагоноремонтном. В красном уголке завода композитора встречали горячими аплодисментами. Николай Павлович низко поклонился собравшимся и произнёс: «Здравствуйте, мои дорогие земляки. Я в прошедшие годы всегда помнил о вас, о родном заводе, где начинал сознательную жизнь. Что ж делать, коль я затерялся далеко от вас. Музыка оказалась сильнее моих других увлечений. Наш народ всегда любил музыку, это я отмечал в пору моей заводской юности, это я отмечаю и сейчас, поучаствовав в областном смотре-конкурсе, на который я прибыл с группой столичных артистов». В красном уголке полно народу. На сцене расположился оркестр русских народных инструментов музыкального училища, звучит «Русская фантазия» земляка-композитора. Всё замирает, а музыка становится властелином, уводящим слушателей в мир музыкальных образов, в мир воспоминаний. Просторная, подлинно народная тема звучит повествовательно, не спеша, как полноводная река, несущая своё богатство людям. Вдруг привычная простота и свобода исчезают и появляется печальный выразительный мотив — солирует гобой. Наблюдаю за Николаем Павловичем, и его волнение передаётся многим сидящим рядом. Да, видимо, музыка тоже бывает автобиографична… Как далеко позади осталась память первых заводских шагов в кузнечном цехе, как далеки, но памятны первые уроки музыки в заводских оркестрах… А гобой, между тем, петляя по нотным строкам, издаёт звуки, которые трогают за живое, за сокровенное, как бы листая страницы давно ушедших дней. Но и этот минорный раздел не вечен, его сменяет бодрый перепляс, как бы стряхивая с себя нахлынувшую печаль, наполняя жизнь радостью и оптимизмом… Долгими и несмолкающими были аплодисменты, а Будашкин, смущаясь, вновь раскланивался, как всегда прикладывая руку к сердцу Позже, в 1978, 1980 годах, во время приезда в Читу Будашкин был неизменно дорогим гостем на заводе. В последний приезд он привёл с собой художественного руководителя и дирижёра оркестра народных инструментов имени Осипова, заслуженного артиста РСФСР Николая Калинина. Они зашли в кузнечно–штамповочный цех, у входа в который красовалась памятная доска с надписью о том, что здесь работал кузнецом Николай Павлович Будашкин, ныне композитор, лауреат Государственных премий, профессор. Попросив у молодого кузнеца рукавицы и щипцы, он выхватил из печи раскалённый кусок металла и давай «дубасить» по нему молотком на наковальне. Вскоре бесформенный кусок железа стал приобретать задуманную форму. «Ай, да Будашкин, ай, да композитор!» — восхищался Калинин. «Не забыл Николай Павлович уроки мастеров-учителей», — удивлялись заводчане. Глаза Николая Павловича излучали радостный, счастливый огонёк. Фотожурналист Фёдор Машечко улучил момент и запечатлел это на плёнку. Закурив и расчувствовавшись, Будашкин вспомнил, как рассуждал о счастье его учитель, мастер-кузнец: «Ты, паря, должно быть, думаешь, что счастье — что алтын, кто-то подкинет, а ты, брат, не зевай, лови… Нет, счастье — штука серьёзная. В старину в народе говорили, что за счастьем ходить, что в поле ветер ловить. А теперь всё по иному… Сегодня ты кузнец, а завтра, глядишь, в инженеры выберешься или по другой какой части движение получишь. Вот оно — настоящее счастье…». Прав был мастер-кузнец — по музыкальной части Будашкин стал профессором в своём любимом деле, приложив много сил и труда прежде, чем музыка его стала известной и популярной на родине и далеко за её пределами. Об этом мы немало говорили на приёме у председателя областного исполнительного комитета Николая Ивановича Дмитриева. А в горкоме партии Леонид Васильевич Сметанин, первый секретарь, завёл речь о том, что о Забайкалье, его красоте и истории ещё не написано достойной песни. Что нередко о нём судят по старой «По диким степям Забайкалья». В ответ Николай Павлович согласился, что, конечно, композиторы в долгу перед забайкальцами. Вместе с тем отметил, что хорошие песни рождаются нечасто, иногда один раз в сто лет. «Вот написал я когда-то песню о родном заводе, — продолжал Будашкин, — а её не поют». Не позируя, не манерничая, композитор, как всегда, был скромен и прост. А ведь «За дальнею околицей» на слова Глеба Акулова — это и есть тот пример удачи, когда песню поют и любят уже несколько десятилетий. В записях Гостелерадиофонда она представлена в 20 вариантах исполнения. Её не обошли вниманием такие выдающиеся певицы, как В. Барсова и Н. Обухова, З. Рождественская и Л. Александровская. Среди других исполнителей С. Данилюк, К. Кадинская, Б. Тулегенова и другие. Фантазии, рапсодии, картинки и концерты, написанные композитором ярко, с народным колоритом, неоднократно исполнялись Государственным академическим русским народным оркестром имени Осипова под управлением Н. Калинина, В. Гнутова, В. Дубровского, В. Петрова. А «Праздничная увертюра» Будашкина записана симфоническими оркестрами и такими выдающими дирижёрами, как Е. Светланов, Н. Рахлин, В. Дударова, Г. Столяров Признание успеха Первый смотр-конкурс с участием Николая Павловича Будашкина вызвал заметный резонанс и признание не только в Забайкалье. Нашу музыкальную инициативу позитивно оценил в газете «Советская культура» её собственный корреспондент Анатолий Шастин. А Николай Павлович Будашкин отметил следующее: «Побывав в Чите, послушав участников смотра-конкурса, встретившись с многочисленными любителями музыки, с рабочими города, я ещё раз убедился в том, насколько велика тяга моих земляков к искусству, к творчеству. Руководители города и области, преподаватели музыкального училища и культурно-просветительного училища многое делают для развития народного исполнительства…Прекрасно, что в глубинных районах Забайкалья в школах и Домах культуры возникают всё новые и новые детские и юношеские ансамбли народных инструментов. Я был до глубины тронут тем, что на смотре-конкурсе ребята десяти-тринадцати лет с подлинной увлечённостью и настоящим пониманием играли, например, «Пассакалью» Генделя… Эти народные коллективы могут и должны сыграть важную роль в развитии культуры края…». Журнал «Советская музыка» опубликовал солидный материал «В честь композитора-земляка», в котором высоко оценил достоинства начинания забайкальцев. Они совпадали с задачами проводимого в стране Всесоюзного фестиваля самодеятельного художественного творчества. Заметное внимание к смотру-конкурсу проявил Всероссийский научно-методический центр народного творчества и культурно-просветительной работы, который совместно с Союзом композиторов РСФСР, Всероссийским хоровым обществом и Министерством культуры РСФСР решили провести Седьмой Всероссийский конкурс патриотической музыки в Чите. Первый, а за ним второй и третий смотры-конкурсы в честь земляка-композитора показали возросшие возможности музыкальной культуры в Забайкалье. Такое признание требовало немалого энтузиазма, энергии и сил руководителей учреждений культуры, преподавателей-музыкантов, да и всей музыкальной общественности города и области. Многие энтузиасты бескорыстно, не требуя повышенного внимания и заботы, наград и поощрений, увлечённо занимались любимым делом. Среди них Иосиф Яценко и Юрий Смородников, Александр Миронов и Виктор Мистюков, Николай Биксалеев, Валентина Сюндюкова и Галина Сергеева из Читы, Юрий Лапшаков из Борзи, Владимир Яшагин из Карымской, Виктор Арсентьев из Нижнего Цасучея и многие, многие другие. Их усилиями удавалось реализовывать тот аванс, который неспроста был выдан забайкальской культуре. Газета «Советская культура» в одной из передовых статей вновь позитивно отмечала успехи в развитии народного исполнительского искусства Читы. Наши встречи Гуляя по Чите в один из приездов, Николай Павлович отмечал изменения, произошедшие почти за полувековое его отсутствие в городе: новые здания, новый памятник на новой площади. Однако с не меньшей радостью узнавал своих «старых знакомых» — памятники деревянного зодчества: здание почтамта, церковь-музей декабристов. Не преминул заглянуть в старенький кинотеатр «Забайкалец», где в 20-х годах теперь уже прошлого столетия принимал участие в ремонте его отец. Однако больше всего Будашкина тянуло на Читу-1, где жил, учился, работал, занимался в заводских оркестрах. Прежде всего мы подъехали к вокзалу станции Чита-1, который не претерпел значительных изменений, и его композитор узнал сразу. Неподалёку «обнаружил» старое двухэтажное деревянное здание: здесь занимались кружковой работой. А чуть подальше обрадовался, увидев здание бывшего клуба «Красный Октябрь». Далее, передвигаясь по Чите-1, мы с трудом нашли место, где стоял дом Будашкиных. Зато на улице Широкой Николай Павлович безошибочно показал домик, где жила первая любовь, за которой ухаживал и которую провожал после танцев в клубе. Узнал лавочку около дома, на которой сиживал с любимой девушкой и вёл трогательные разговоры. Вспомнил Будашкин и один забавный случай из далёкого детства. Вместе с двумя подростками-друзьями десятилетний Николай, возвращаясь из школы, любил захаживать на рынок, где продавалось немало вкусного. И вот возник у ребят соблазн стащить с прилавка привлекательные бублики. Да не удалось, попались. Вместо того, чтобы наказать троицу, добрейшая женщина-продавщица повела ребятишек к себе домой, усадила за стол, наложила каждому красной икры и выдала по куску хлеба. «А икра-то у нас и дома была, да и хлеб не выводился (тогда этот продукт свободно продавался и не считался деликатесом – ред.)», — рассказывал Николай Павлович. Детское озорство, «проба экстрима» не могло не посещать в те годы и будущего композитора. В конце 1979 года случилось мне провести месяц на курсах во Всесоюзном институте повышения работников культуры в Москве. Это позволило нам с Будашкиным неоднократно встречаться и общаться. В один из вечеров я пригласил Николая Павловича на концерт симфонической музыки в концертный зал имени Чайковского. Оркестром дирижировал композитор Вячеслав Овчинников. Исполняли сочинения Рахманинова и авторские произведения дирижёра. В концерте принимал участие академический хор Владислава Соколова. Завершался концерт блистательно «Весенними водами» Рахманинова в аранжировке для хора и оркестра Овчинникова. Возвращались в хорошем приподнятом настроении от жизнеутверждающей и волнующей музыки. Вышагивая по улице Горького (ныне Тверская – ред.), Николай Павлович пошутил, предложив мне почаще бывать в Москве с тем, чтобы и ему бывать на подобных концертах. Не случайно бытует мнение, что москвичи редко посещают Большой театр, поскольку… всегда имеют такую возможность. В другой раз Будашкин пригласил меня в Малый театр на спектакль «Власть тьмы» по Л.Толстому в постановке известного театрального режиссёра Б. Равенских. А музыку к спектаклю написал в своё время Николай Павлович. Мы немного задержались на театральной площади. Будашкина остановил знакомый. Они поговорили. В театр зашли уже к самому началу, Николай Павлович протянул в окошечко администратора своё удостоверение лауреата Государственных премий СССР, напомнив, что сегодня звучит его музыка. Надо было видеть, с какой расторопностью немолодая женщина провела нас в гардероб, затем в зал, который был заполнен до отказа. Для меня подставили пуфик рядом с Будашкиным. Пропуск в партер с пометкой «Будашкин — 12 ряд, 22 место плюс пуфик» храню в своём архиве до сих пор. А затем с Николаем Павловичем в ресторанчике Дома композиторов и вели разговоры о житье-бытье, о творчестве и, конечно, о далёкой Чите, наших первых смотрах-конкурсах в честь композитора. Вечер удался, а когда поднялись к Будашкину в квартиру, Николай Павлович сам изъявил желание сесть за пианино (так и хотелось написать — за «рояль», увы, пианино – авт.). В поведении композитора не было ничего бравурного, показного. Просто вспоминал былое, прежде всего военное лихолетье. Мягко трогая клавиши, почти нашёптывал сочинение военных лет: «Пожелай мне удачи, моя дорогая. Скоро в море опять мы уйдём». Тепло и задушевно звучала песня. Наиграл и «За дальнею околицей», вспомнив лучшую, на его взгляд, исполнительницу Зою Рождественскую, оркестр Николая Минха, который сопровождал её пение. Хорошее настроение позволило композитору преобразиться и заиграть песню, которую мне не приходилось слышать ранее. «Сыпь, же черёмуха снегом», — по юношески озорно распевал Будашкин, вставляя, что-то вроде хулиганского словца в есенинский текст. И от этого песня приобретала ещё более народный характер. Это и понятно. Не случайно композитора называли «народником». В сочинениях Будашкина всегда удерживалась связь с русскими народными истоками. В журнале «Советская музыка» друзья композитора С.В. Аксюк и И.М. Белорусец совершенно правильно заметили: «Народные темы «обжиты» автором как свои. Свои — всегда почти народные». Надо признать, что, несмотря на всю серьёзность, даже некоторую внешнюю замкнутость, а порой и отчуждённость, Николай Павлович, отличался, особенно в застолье, весёлым нравом и остроумием. В том числе любил пошутить и над собой. Рассказывал, как однажды получил гонорар по почте, где чёрным по-белому было написано: за песню «Задание окончено». На самом деле это была всё та же «За дальнею околицей». Или забавный случай у минерального источника «Молоковка» близ Читы, когда Николай Павлович, перебросив ногу через трубу из которой «бил» источник, скомандовал: «Сфотографируйте! А я покажу это Тихону Хренникову. Думаю, что ему понравится, и он захочет сюда приехать». Читинский фотограф Валентин Дорофеев не заставил себя ждать и сделал снимок, который при жизни композитора нигде не публиковался. Помню ещё один шутливый жест Будашкина. Когда я помогал ему надеть пальто, он доставал из кармана монету достоинством в одну копейку и, хитро улыбаясь, подавал «чаевые». Последняя наша встреча в декабре 1987 года была, увы, нерадостной. Николай Павлович тяжело болел, с трудом поднимался с постели, слабо реагировал на происходящее… Он уходил… 31 января 1988 года его не стало… Имя Николая Павловича Будашкина, замечательного композитора, педагога, новатора в области русской народной музыки и музыкального исполнительства, вошло в мировую историю музыкальной культуры. Его симфоническое, песенное, народно-инструментальное творчество, музыка для театра и кино представляют значительное наследие для педагогической, исполнительской практики и художественной культуры. Музыка композитора демократична и популярна. Она звучит в концертных залах, на радио, телевидении, в кинофильмах и театральных постановках. Ни регалии успеха, дающие часто самоуверенную косность, ни шумный соблазн популярности и известности не изменили характера и поведения композитора. Крепко засела в нём «рабочая косточка» трудолюбивого паренька из кузнечного цеха вагоноремонтного завода, поднявшегося на кафедру композиции Московской государственной консерватории. Пусть память о композиторе останется на долгие века, а замечательная, близкая сердцу каждого россиянина музыка звучит и звучит! Александр ГОЛУБИНСКИЙ заслуженный работник культуры России