о «Красном лете» в США 1919 года

«Помните ещё, как все сравнивали новый вирус с пандемией испанки в 1918—1919 годах? Но мало кто сравнивал протесты и насилие с другими событиями тех времён — «Красным летом». Потому что несколько кровавых и позорных месяцев 1919 года — не та история, о которой страны хотят рассказывать подрастающему поколению». В 1919 году по США и Великобритании прокатилась волна погромов на почве расизма. Их жертвами стали и мужчины, и женщины, и дети. Почему эту страницу в истории стараются пролистывать? Потому что СМИ и власти государств не хотят, чтобы вы знали об их реакции. Помните, как мы думали, что 2020-й станет «годом коронавируса»? Потом произошло убийство Джорджа Флойда, за которым последовали протесты, беспорядки, сопровождаемые насилием, и столкновения между полицией, ультраправыми и антифашистами. COVID-19 придётся потесниться на пьедестале. Помните ещё, как все сравнивали новый вирус с пандемией испанки в 1918—1919 годах? Но мало кто сравнивал протесты и насилие с другими событиями тех времён — «Красным летом». Потому что несколько кровавых и позорных месяцев 1919 года — не та история, о которой страны хотят рассказывать подрастающему поколению. Тогда в серии погромов, начавшихся на почве расовой нетерпимости, в США погибли сотни человек. В большинстве своём это чернокожие, убитые белыми: их линчевали, насмерть забивали камнями и сжигали на кострах. Но это был и первый раз, когда чернокожее население дало отпор насилию как мирными, так и силовыми средствами. И хотя от описаний и фотографий такой средневековой дикости кровь стынет в жилах, а уровень жестокости потрясает восприимчивого человека XXI века, здесь всё же можно провести параллели с годом 2020-м. Итак, чем подпитывалось такое насилие и почему о нём предпочитают молчать? США тех времён были страной глубокого расового раскола. Тогдашний президент Вудро Вильсон был сторонником ку-клукс-клана и противником избирательных прав чернокожих и вернул в элементы американского общества сегрегацию. Проводимые белыми погромы и суды Линча были обычным делом. В 1889—1918 годах жертвами линчевателей стали более 3 тыс. человек, из них 2472 чернокожих мужчины и 50 чернокожих женщин. Хотя с отмены рабства на тот момент прошло уже 57 лет, прав у чернокожих было гораздо меньше, чем у белых. Но катализатором кровопролития 1919-го и тем, что сделало его столь значимым, стало возвращение на родину солдат — участников Первой мировой войны. Вооружены, возмущены и готовы драться Эти солдаты, и белые, и чернокожие, демобилизовались, когда в стране уже нарастали экономические трудности и напряжённость на расовой почве. Они были научены сражаться и зачастую страдали от так называемого снарядного шока (или, как сказали бы сегодня, посттравматического стрессового расстройства). Насилие вспыхнуло без труда. Белые военнослужащие ухватились за сфабрикованные слухи о том, что «дьяволы-негры» нападают на белых женщин, и начали беспорядочно атаковать и убивать чернокожих. The Washington Post, газетёнка, известная своими «либеральными» взглядами, на первой странице даже выдала материал, призывающий белых военных собираться в определённом месте, чтобы затем начать массированную атаку на афроамериканцев. Кроме того, демобилизованные белые, возвращаясь домой, сталкивались в городах с острой нехваткой работы и жилья, кризисом экономики, подорванной войной и пандемией, и с наплывом чернокожих рабочих, прибывших с юга страны из-за связанного с войной дефицита рабочей силы. К 1919 году с первой волной Великой миграции в промышленные города Северо-Востока и Среднего Запада США перебралось около полумиллиона афроамериканцев. В 1910—1920 годах чернокожее население Чикаго выросло на 148%, а Филадельфии — на 500%. Белые говорили не только об экономических последствиях, но и обвиняли мигрантов в распространении испанки. Возможно, это прообраз тех, кто только и ждёт, как бы возложить ответственность за новую вспышку COVID-19 на акции движения «Жизни темнокожих имеют значение». Некоторые темнокожие мигранты преуспевали, формируя новый, чернокожий средний класс. В тех, кто привык к «белой привилегии» (а та по сравнению с сегодняшней была просто запредельной), это вселяло одновременно гнев и страх. Чернокожие солдаты по возвращении в США сталкивались уже с иным набором обстоятельств, вызывающих негодование. На поле боя они рисковали жизнью за свою страну, а дома оказалось, что страна и её президент не считают их полноценными людьми. После войны линчеванию были преданы по меньшей мере тринадцать чернокожих ветеранов. В них видели не героев, а граждан второго сорта. Но у них была мотивация и готовность действовать. Кровавые погромы Название «Красное лето» было введено Джеймсом Уэлдоном Джонсоном, полевым секретарём Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (NAACP). Так он окрестил эту череду кровопролитных событий. Самые серьёзные из них начались в апреле и закончились в ноябре. В этот период в десятках американских городов толпы белых людей, в том числе женщины и дети, устраивали погромы, разрушая принадлежащие чернокожим частную собственность и церкви и убивая афроамериканцев. Продремав несколько десятилетий, возобновил свою деятельность ку-клукс-клан, который в 1918 году совершил 64 линчевания, а в 1919-м — 83. Во время одного из самых смертоносных событий более 200 афроамериканцев обоих полов и всех возрастов были убиты в городе Элейн, штат Арканзас, после того как чернокожие издольщики выступили за улучшение условий труда. Целью многих нападений становились чернокожие ветераны, которых было примерно 380 тыс. и в которых видели угрозу превосходству и власти белых. Они сражались за свою страну, так почему же к ним не должны относиться так же, как ко всем остальным? Они вернулись на родину, закалённые в боях и готовые постоять за равные права и за самих себя. Таким образом, в некоторых городах чернокожие впервые дали отпор произволу. Особенно следует отметить Чикаго и столицу, Вашингтон, где в результате беспорядков убитые были и среди чернокожих, и среди белых (но больше — чернокожих). Так, в Чикаго погибли 23 чернокожих и 15 белых, после того как чернокожий подросток Юджин Уильямс на плоту заплыл в секцию озера Мичиган, выделенную только для белых. Он утонул — белый мужчина, Джордж Штаубер, попал в него камнем, и он потерял сознание. Несмотря на наличие нескольких свидетелей, белый полицейский отказался арестовать Штаубера. Начались протесты чернокожих, в ответ на улицы хлынули толпы белых. На своём пути они стреляли и поджигали здания, но полиция ничего не предпринимала, и на защиту своих районов встали чернокожие ветераны. Неделя беспорядков унесла 38 жизней, 537 человек были ранены, и, по различным оценкам, от 1000 до 2000 человек остались без крыши над головой. Похожие беспорядки проходили и в городах Великобритании, главным образом в портовых: Лондоне, Глазго, Ливерпуле, Кардиффе и Халле. Пять человек были убиты — все небелые. В то время британские солдаты вернулись с ещё более затяжной войны, чем та, которую прошли американцы, и столкнулись с похожей ситуацией: с одной стороны — невзгоды, с другой — меньшинства, которых можно легко во всём обвинить, например южноазиатские, африканские, вест-индские, китайские и арабские моряки. Стыдно вспоминать? И всё равно о тех событиях знают немногие. Об этом относительно мало вспоминают в мейнстримных, да и в любых других СМИ. То же касается и школьной программы. Вероятно, причина в том, насколько постыдной была реакция со стороны прессы и властей. Британское правительство, притом что Великобритания всё ещё была многоэтнической империей, интенсифицировала процесс репатриации. Чтобы избежать «чёрного бунта», выходцев из колоний выдворяли, предлагая им «подъёмное пособие». В период между 1919 и 1921 годами в рамках этой программы было депортировано примерно 3000 чернокожих и арабских моряков и их родственников. В США тема сопротивления чернокожих была политизирована. Федеральные власти и СМИ провозгласили его марксистским и просоветским. После революции в России тогда прошло всего два года, и движения за права чернокожих были объявлены «большевистскими». Ничего не напоминает? Историю о чернокожих «большевиках» развивали практически все мейнстримные газеты, в том числе те, которые принято считать либеральными, такие как The Wall Street Journal и The New York Times. Последняя вышла с заголовком «Красные подстрекают негров к революции». Дело отчасти было в пресс-брифингах федеральных властей. Государство твёрдо решило игнорировать расовое неравенство и сваливать вину на социалистов. Генпрокурор Митчелл Палмер докладывал конгрессу об анархистской и большевистской угрозе и обвинял лидеров чернокожего сообщества в «несообразном реагировании на беспорядки на расовой почве». Эти беспорядки также совпали с началом печально известной карьеры Дж. Эдгара Гувера. Вашингтонские погромы он списывал на «многочисленные нападения негров на белых женщин» (и это несмотря на отсутствие доказательств), а элейнскую бойню — на «агитацию в негритянской ложе». Он также инициировал расследование «негритянской деятельности». И хотя здесь действительно имело место участие левых элементов, само сопротивление [афроамериканцев] было, безусловно, защитной реакцией на годы безнаказанного насилия со стороны белых — как отдельных индивидуумов, так и толп. Здесь не было никаких «серых» тонов, здесь нельзя было сказать, что и те и те по-своему правы. Однако лишь один значительный доклад (за авторством Джорджа Хейнса, чиновника и академика афроамериканского происхождения) в октябре 1919 года признал этот факт, указав на то, что суды Линча являются национальной проблемой и непосредственно связаны с беспорядками: «Продолжающиеся безнаказанные линчевания негров взращивают пренебрежение к закону у белых мужчин, опьянённых духом толпы, и создают атмосферу горького негодования среди негров. Когда общественное сознание пребывает в таком состоянии, даже незначительный инцидент может спровоцировать беспорядки... Ничем не сдерживаемое насилие толпы приводит к ненависти и нетерпимости и делает невозможным свободное и бесстрастное обсуждение не только расовых проблем, но и также вопросов, по которым мнение представителей разных рас и сегментов общества может расходиться». «Американский апартеид» Президент Вильсон осудил насилие, но не стал принимать никаких серьёзных мер, чтобы его остановить. Также надо отметить, что, после того как афроамериканцев месяцами убивали самыми что ни на есть ужасающими и садистскими способами, которые можно только представить (их вешали, забивали камнями, сжигали заживо), власти так и не предприняли ничего, чтобы улучшить их долю. Никакой юридической защиты, никаких дополнительных прав. Да что там! Как заявил недавно в интервью NBC Джефф Уорд, профессор африканистики и афроамериканистики Университета Вашингтона в Сент-Луисе, ситуация стала лишь хуже. «Та эпоха расового террора, где опять же оправдательная работа белых журналистов, полицейских, жюри присяжных и так далее приводила к тому, что его вершителей защищали, а не наказывали, безусловно, продлила период американского апартеида». Насилие продолжилось. Разражались новые беспорядки — некоторые даже ещё кровавее, чем события 1919 года. Для афроамериканцев ничего не изменилось, но что-то изменилось внутри них самих. И они сохраняют в себе это что-то, пройдя через период движения за гражданские права в 1950-е и 1960-е, по сей день, а именно готовность отстаивать себя. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.