«Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым

Об играх с памятью, современном искусстве и проекте «Трансформер» музея «Гараж», – в интервью с казахским художником Ербосыном Мельдибековым «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva 12 июня перед музеем «Гараж» появилась инсталляция казахского художника Ербосына Мельдибекова «Трансформер». Она представляет детский деревянный конструктор 4,5 метра в высоту со сменными насадками, которые будут меняться в соответствии со списком советских и постсоветских государственных праздников. Ербосын Мельдибеков – казахский художник, работающий в жанрах скульптуры, инсталляции, перформанса, видео и фотографии. Основной темой его работ являются выявление и фиксирование политических процессов Центральной Азии. Он исследует исторические документы, изображения, статуи, пейзажи и героев и переосмысливает их, используя элементы юмора и абсурда, чтобы показать парадоксы, присущие созданию новой национальной идентичности. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. «Трансформер». 2020 Вид инсталляции на площади Искусств Музея современного искусства «Гараж», Москва. Фото: Даниил Анненков Редакция Westwing пообщалась с художником об играх с памятью, современном искусстве и советском прошлом, которое до сих пор волнует наши умы. WW. Ваш проект «Трансформер» в Гараже похож на огромный детский конструктор. Почему вы выбрали именно эту тему? Инсталляция представляет исследование монументов в сквере Эмира Тимура в Ташкенте, который за свою столетнюю историю сменил шесть названий, а сами монументы менялись восемь раз. Первым памятником на этом постаменте был имперский бронзовый скульптурный монумент, рассчитанный на вечность. В нем на первом месте присутствовало искусство. В последнем же скульптурном объекте, связанным с агитацией пятилетки, на первый план вышла идеология, а искусство было попросту утрачено. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. «Трансформер». 2020 Вид инсталляции на площади Искусств Музея современного искусства «Гараж», Москва. Фото: Даниил Анненков Последние 100 лет сквер Эмира Тимура и сам город являлись барометром и измерителем политического градуса центральной Азии. От этого места постоянно исходили импульсы, похожие на сердцебиение, а иногда на магнитные бури. Они выдавали все биологические телодвижения большого монстрообразного политического организма. «Мне, как художнику, важна ирония и порой черный юмор» Это место я превратил в детскую игрушку, с которой режимы, словно годовалые дети, играют во взрослую игру. Они до конца не понимают ее смысл, а просто складывают составные части в один макет, потом другой и третий… Вся эта нескончаемая чехарда сменяющихся форм, образов и смыслов уже более ста лет отражают кризис национальной идентичности жителей Центральной Азии. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. «Трансформер». 2020 Вид инсталляции на площади Искусств Музея современного искусства «Гараж», Москва. Фото: Даниил Анненков WW. Памятники долгое время пребывали за рамками проблематики современного искусства, но сейчас все чаще к ней обращаются художники. Когда к вам пришла идея объединить эти два понятия? Многие мои работы связаны с темой памятников и вместе они образуют некий рассказ, отчасти автобиографичный. Эта тема напрямую связана с моей биографией и личными переживаниями. Я учился в Художественной Академии монументальной скульптуры в Алматы. Работа скульптора-монументалиста в те годы была неразрывно связана с идеологией СССР и считалась очень уважаемой – за пару заказов можно было купить машину, а через какое-то время и на дом накопить. Такой подход к профессии меня вполне устраивал – хорошая работа, которая сможет обеспечить меня и мою семью. Но когда я был на четвертом курсе, Советского Союза не стало. «Искусство дает мне возможность выявлять абсурдные моменты в истории, убирать все идеологические шлейфы и создавать из них свои работы» Изменилось отношение к профессии скульптора, и памятники вождей коммунизма оказались не нужны. Началась перестройка в государстве и в умах людей, а я запомнил свои переживания и вложил их в будущие проекты, где памятники сменяют друг друга. Я уже рассказывал о горной вершине, которая поменяла свое название шесть раз или о строении, которое сохранило свой древний фундамент, но за все время существования использовалось как буддийский храм, мечеть, синагога, потом опять мечеть, а сейчас как музей ковров. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva WW. Многим из нас присуще чувство ностальгии и идеализирование прошлого, некоторые люди до сих пор идеализируют Советский Союз. А в ваших работах вы не играете на таких чувствах со зрителями? Мое творчество состоит из наблюдений и фиксирования старых подводных процессов времен Советского Союза, которые смотрелись как монолитный идеологический организм. «Современная политика – ужасная вещь для меня, о таком не хочется даже думать» Для моего творчества очень важно видеть, как этот организм мутирует в настоящее время. Для меня важны локальные проблемы, связанные с процессами в Центральной Азии, потому что посткоммунистическая Центральная Азия пока остается не информированным и малоизученным пространством, где можно придумывать фальшивые истории. Я надеюсь, что когда-нибудь ситуация здесь изменится в лучшую сторону. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. Чертеж инсталляции «Трансформер». 2013 Компьютерная графика. Предоставлено художником WW. Давайте немного пофилософствуем. Искусство – это движение вперед или вечный бег по кругу? Можно долго рассуждать, что такое искусство. Для меня это одна из общих категорий эстетики, понятие, которое присутствует вокруг всей нашей вселенной. Насчет движения вперед или бега по кругу – это уже территория философии. Например, вы знали, что у Гегеля есть теория, что наша история – это некое линейно развивающееся, поступательное действие? В моем проекте мир крутится и возвращается в исходную позицию. Это связано еще с тем, что, по моим ощущениям, время в Центральной Азии «крутится» на одном месте. Я часто обращаюсь к теме времени в своих проектах. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков, чертеж инсталляции «Трансформер». 2013. Компьютерная графика. Предоставлено художником Мои работы можно классифицировать по-разному. Не претендуя на исчерпывающую полноту описания, я бы все же назвал две ключевые и в равной степени важные для меня темы – это тема памяти и памятника, которые не обходятся без иронии и порой черного юмора. WW. Что для вас самое ценное в искусстве? Искусство дает мне возможность выявлять абсурдные моменты в истории, убирать все идеологические шлейфы и создавать из них свои работы. В детстве я интересовался историей и археологией, по мере взросления меня увлекла альтернативная история и политика. Сейчас то, что я делаю, объединяет эти разные дисциплины. «Художник должен заниматься тем, что его волнует, не взирая на арт-рынок» Искусство – возможность не думать о том, что творится в мире и существовать как древние шаманы суфий. Современная политика – ужасная вещь для меня, о таком не хочется даже думать. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. Трансформер. 2013 Дерево. Вид инсталляции на ярмарке Art International Istanbul, Стамбул. Предоставлено галереей Aspan, Алма-Ата WW. Что, на ваш взгляд, становится «индикатором успеха» работы художника? Это для меня сложный вопрос. Я думаю, история решит, кто кем станет. После Венецианского биеннале 2005 года многие галеристы хотели, чтобы я штамповал фотографии из своего проекта 2001 года, как «Брат мой – враг мой». Но в то время меня интересовали уже другие формы выражения в искусстве. Мое творчество ведет себя как ртуть – где-то соединяется, а потом обратно разъединяется, но все это продолжение одной истории. «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva WW. Ваши работы украшают частные коллекции в Европе, а как относятся к ним у нас? Я думаю, художник должен заниматься тем, что его волнует, не взирая на арт-рынок. В Казахстане и в центральной Азии в целом институт музейного дела живет в другом измерении, связанном с идеологией государства. В Астане есть большой музей искусств, где устраивают международные конференции и выставки, похожие на свадьбы – только без молодоженов. Большинство коллекционеров в Центральной Азии относятся к искусству как к мебели. Сначала они покупают мебель, а потом подбирают к ней искусство, похожее на поздний модерн . «Игры с памятью»: интервью с художником Ербосыном Мельдибековым Valeria Vorobieva Ербосын Мельдибеков. Чертеж инсталляции «Трансформер». 2013 Компьютерная графика. Предоставлено художником WW. Сейчас в наших домах все чаще появляются работы современных художников. Как вы думаете, с чем это связано и нужно ли понимать человеку, в чем смысл приобретенной им работы? Мне нравятся коллекционеры, которые поддерживает экспериментальное искусство и творческий процесс. Коллекционирование творчества тоже превращается в некую лабораторию, и это мне нравится. Нравится ли вам современное искусство? Больше интересных историй читайте в рубрике интервью Перейти Вам также будет интересно: Виктор Меламед: беседа об искусстве и работе художника Современное искусство: интервью с основателями арт-платформы Cube.Moscow Интервью с руководителем ГУМ-Red-Line Игорем Казаковым