Globo (Бразилия): учтивость и такт

Расизм — отвратительное явление, откуда бы у него ни росли ноги. Все, что представляет собой агрессивное отрицание естественных различий между людьми, — начиная от гибели темнокожего по вине белого полицейского и заканчивая неподобающими шутками министра образования в адрес китайцев, — заслуживает осуждения. Однако расизм не проявляется одинаково во всех группах людей. Всякий раз, когда нужно отреагировать на подобные безнравственные деяния, необходимо учесть эти различия. Как, например, в случае с жестоким убийством Джорджа Флойда. В Бразилии, где расизм появился вместе с «первооткрывателями» в 1500 году, он прошел путь от беспощадного рабства до лукавства потомков рабовладельцев, которые избрали аспекты афро-бразильской культуры в качестве наиболее подходящего символа нации. За игрой звезд футбола сейчас может наблюдать лишь толпа избранных, потому что после реконструкции стадиона «Маракана» для безденежных там мест не осталось. Так же как и на самбодром — улицу, где проходят карнавальные шествия, — не всем дано попасть. Среди всевозможных вариантов мы избрали «политику отбеливания». Ее изобрела интеллигенция на стыке XIX и XX веков. Справедливости ради отметим, что эта политика предусматривала не уничтожение какой-либо расы, а ее превращение в другую расу. То есть смешение, которое было бы присуще одной Бразилии. В Бразилии об отмене рабства объявила принцесса, выступая перед дворянами и плебеями. А Северной Америке понадобилась целая кровопролитная война между Югом и Севером, чтобы официально положить конец рабовладению. Однако для обеих Америк оправдались предсказания Жоакина Набуку: даже после освобождения невольников рабство осталось частью нашего поведения. Это культура, для искоренения которой мало благородных жестов со стороны властей. Недостаточно и бытующего у нас мифа об учтивости и такте. После официальной отмены рабства в Северной Америке бывшие невольники стали источником проблем для белых людей европейского происхождения, помехой на пути достижения того, к чему они стремились как нация. Мы же у себя в Бразилии, наоборот, стали кричать о культурном смешении, распространять вранье о равенстве и добрососедстве. В то время как там афроамериканцы становились врагами власти, у нас в стране темнокожим полагалось считать, что они — полноценная часть общества без каких-либо оговорок. Благодаря североамериканскому капитализму, еще зарождавшемуся в то время, на соседнем континенте среди темнокожих появлялись отдельные герои: от Джесси Оуэнса до Майкла Джексона, от Мартина Лютера Кинга до Барака Обамы. В Бразилии же всегда был один лишь Пеле. Мы предпочитаем расценивать несправедливое обращение с темнокожим не как дискриминацию, а как реакцию на неадекватное поведение индивидуума вне зависимости от цвета кожи. Преступление в Миннеаполисе вне всяких сомнений вызывает неподдельное сочувствие к жертве. Но на той же неделе, когда задушили Джорджа Флойда, полиция Рио-де-Жанейро по своему обыкновению лишила жизни десятки темнокожих граждан, среди них были дети. Просто они оказались в ненужном месте. Так, жертвой полиции стал темнокожий мальчик 14 лет по имени Жуау Педру. Он играл в доме своего соседа, когда ему четыре раза выстрелили в спину. Так мы и действуем — со спины — в борьбе с нашим незаурядным расизмом.