Чтоб познать красу вселенной: Курентзис и другие

"Иоланта". Театр Реал, Мадрид Спектакль этот не нов, но остается одним из лучших оперных зрелищ последнего десятилетия. Малоизвестная в Европе опера Чайковского несколько лет назад произвела фурор в Испании и на оперном фестивале в Экс-ан-Провансе. Можно только пожалеть, что переговоры о переносе этой постановки в Большой театр окончились ничем. Будь иначе, российская публика смогла бы увидеть живьем результат творческого союза дирижера Теодора Курентзиса и режиссера Питера Селларса. Курентзис трактует музыку одновременно и мистически, и "материально": оркестр не только играет многозначительно-тихими звучностями или взлетает до небес в форте, он еще и внимателен к каждой детали, любовно "ощупывая" каждую ноту и каждую паузу, словно слепая Иоланта - свои розы. Это красивое и уважительное прочтение, к тому же изгоняющее из музыки любой намек на сентиментальность. В мадридской постановке прекрасный кастинг, и участвует много российских певцов. Дмитрий Ульянов исполняет короля Рене, Водемона - Алексей Марков, и даже в роли служанки Марты выходит звезда мировой оперы Екатерина Семенчук. Чех Павел Чернох (Роберт) и знаменитый американец Уиллард Уайт (Ибн Хакиа) мужественно поют по- русски. В главной партии солистка Большого театра Екатерина Щербаченко. Ее чистый "ангельский" голос и такой же внешний вид совпадают с прекраснодушным описанием либретто ("Облик светлого сиянья, облик дивной красоты, с ликом полным обаянья и чудесной доброты.."). Режиссер Селларс не интересуется средневековым колоритом оперы, предпочитая подчеркнуть ее общечеловеческие моменты. Герои (за исключением Иоланты, одетой в ярко синее, цвета южного неба, длинное платье) носят черное и современное, но это не значит, что действие перенесено в наши дни. Декорации (сеть рамок-порталов с наплывами окаменелостей сверху, условный лабиринт, по которому блуждают персонажи в поисках истины и света) помогают понять, что важнее всего тут путь прозрения. И не только для слепой героини. Все происходит в полумраке, лишь лица и руки высвечены ярко, отчего мизансцены напоминают полотна Караваджо. В ключевые моменты задник вспыхивает цветовой символикой: он то голубой, то красный, то золотой. В эпизоде встречи с Иолантой Роберт, пораженный до шока слепотой встреченной красавицы, вторит ее неуверенным жестам, словно пытаясь понять, каково это – не видеть. В музыку оперы вставлен небольшой фрагмент "Херувимской" Чайковского: хор поет ее, когда Иоланта прозревает, а прочие персонажи завершают свою эпопею бескорыстной любви. Она - главное. Так Селларс, делая почти символистский, почти условный театр, откровенно говорит о насущном. "Любовный напиток". Театр Ла Монне. Брюссель. Комическая опера Доницетти поставлена итальянским режиссером Домиано Микьелетто. Тем самым, кто сделал в Большом театре искрометную и смешную постановку оперы Россини "Путешествие в Реймс". Микьелетто нашел остроумный режиссерский ход: он поместил действие на пляж у теплого моря. Под ногами у певцов настоящий песок, а у публики рябит в глазах от ярких, флуоресцентных колеров сценографии и костюмов. Персонажи одеты в дизайнерские купальники и солнечные очки модных фасонов, вместо задника – пляжное кафе ярко-желтого цвета. Бар этот называется "Адина", в честь владелицы. Сценограф Паоло Фантин и автор костюмов Сильвия Аймонино постарались на славу: иллюзия южного курорта с его пестрой расслабленностью воссоздана вполне убедительно. Режиссер не менее убедительно поработал с массовкой, так что трудовые будни отдыхающих воссозданы во всей красе: и кремом для загара мажутся, и глянцевые журнальчики листают, и надувные игрушки надувают, и легким флиртом маются. А вечерами вовлекаются в анимацию и пьют возле надувного бассейна, похожего на свадебный торт. Доходит и до пенной вечеринки. Иной раз курортники перебирают с алкоголем, так что приходит полиция с собаками и забирает самых буйных. Европейские критики писали, что режиссер создал визуальную вселенную на грани китча, "изобилующую тысячами маленьких анекдотических действий", и это "радостно-сатирический портрет среднего класса, занятого собой". Любовный напиток в этом спектакле, конечно, прохладительный. Его привозит на джипе напористый дилер и активно, с помощью обученных рекламным улыбкам девиц, впаривает отдыхающим, устраивая из продажи шумливое шоу. Главные персонажи (их поют российские звезды Ольга Перетятько и Дмитрий Корчак), кажется, преодолевают социальное неравенство: Неморино тут –работник пляжа, таскающий лежаки и шезлонги, а прекрасная Адина - праздно лежащая на солнышке и явно не бедная красотка. И зачем этой дамочке плюшевый медведь, которого дарит незадачливо-робкий ухажер? Шаловливая концепция как нельзя более удачно ложится на искрящуюся, солнечную музыку, которую дирижер Томас Рёснер интерпретирует с завидной энергией и воодушевлением. Оркестр тоже в пляжной одежде, и музыканты как бы изображают развлекательную "музыку у моря". Перетятько умело играет избалованную мужским вниманием красотку, а Корчак убирает повадки раскрученного тенора для создания образа "маленького человека". Знаменитая ария "Una furtiva lagrima" спета им на крыше бара "Адина" - как манифест искренности. "Свадьба Фигаро". Гарсингтон-опера. Великобритания. Этот спектакль поставлен на ежегодном летнем оперном фестивале, который проходит с 1989 года. В последние годы спектакли показывают в павильоне парка Вормси в графстве Букингемпшир. Вокруг павильона садовый пейзаж, который можно использовать как естественную декорацию: проказник Керубино в "Свадьбе Фигаро" выпрыгивает из окна именно в английский парк. Спектакли начинаются ранним вечером, так что финальная ночная картина (где действие происходит как раз в парке) совпадает с естественной ночной темнотой. Британский спектакль сделан по лекалам местных экранизаций романов Джейн Остин. И совершенно неважно, что испанские аристократы французской пьесы Бомарше похожи на английских сквайров. Наоборот, это придает постановке местный колорит. Мы словно перелистываем страницы старинного плутовского романа: здесь нет переноса действия, и комизм ситуаций полон реалий восемнадцатого века. Герои в париках, камзолах, корсажах и панталонах словно сошли с полотен Гейнсборо или Рейнольдса. Правда, на стенах дома графа Альмавивы висят многочисленные мрачные портреты предков, испанских грандов во всем черном, но это единственное прямое указание на место действия. И важно, что при воссоздании давнего времени обошлись без скучной "реалистической" дотошности, сохранив атмосферу исторической игры. Дирижер Дуглас Бойд, режиссер Джон Кокс и сценограф Роберт Пердзиола создают микро-Эдем, в котором, кажется, было бы невозможно разговаривать, уместно только петь. Ансамбль вокалистов по праву возглавляет Джошуа Блум (Фигаро), интеллигентный слуга в очках, который, однако, может быть весьма изобретательным в каверзах рыжеволосому графу (Дункан Рок). Сюзанна (Дженнифер Франс) поет так же очаровательно, как и кокетничает, а Графиня (Кирстен МакКиннон) – так же задушевно, как грустит. Компания мелких вредителей (Бартоло, Базилио и Марцелина) интригует, пленяя и вокалом, и актерской игрой. Все исполнители интересны свойственной английскому театру подробной, но всегда уместной и не чрезмерной обстоятельностью. В финале безумного дня все счастливо мирятся и поют о счастье.