Таинственный руководитель «Спартака» 1990-х Григорий Есауленко

Человек, который помогал Олегу Романцеву создавать чемпионский «Спартак». В начале 1990-х московский «Спартак» стал частным клубом. По информации Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг России, в конце этого десятилетия по 30% акций «Спартака» владели главный тренер и президент клуба Олег Романцев и его сын Вадим, а ещё по 20% принадлежали генеральному директору Юрию Заварзину и вице-президенту Григорию Есауленко. О последнем из них – самой таинственной фигуре в руководстве «Спартак» – и пойдёт речь в нашем материале. Есауленко помог привезти в «Спартак» Никифорова и Цымбаларя. Алекс Фергюсон утверждал, что он давал ему взятку в размере 40 тыс. фунтов Есауленко родился 16 июня 1952 года, учился в Московском институте иностранных языков им. Мориса Тореза и Московском областном институте физкультуры. В 1986-м с Заварзиным и ещё одним бизнес-партнёром Юрием Брусковым организовал кооператив «Разгуляй» и открыл частный ресторан с таким же названием. В 1989-м появился в «Спартаке». «Есауленко в «Спартак», по сути, привёл я, – рассказывал тогдашний администратор команды Александр Хаджи в книге Олега Романцева «Правда обо мне и «Спартаке». – Он был агентом (в частности, устраивал за границу Писарева и Атауллина). И при этом владел рестораном «Разгуляй». Два раза в неделю он приходил играть в футбол с ветеранами. Там и познакомились. Потом пригласил к себе в ресторан. Начали общаться плотней. Он стал приходить на футбол, интересоваться командой. Я его познакомил с Иванычем. И Есауленко предложил свои варианты помощи команде, понимая, что ей нужны деньги. Они договорились с Романцевым работать на паритетных началах – один тренирует, другой достаёт деньги». Скромной помощи спонсоров «Спартаку» не хватало. Чтобы выжить и в то же время оставаться на вершине российского футбола, руководству клуба приходилось, с одной стороны, продавать ведущих игроков, а с другой, находить им адекватную замену. В этот процесс помимо Романцева был вовлечён и Есауленко. «Большую роль в комплектовании того «Спартака» сыграли Григорий Есауленко и Александр Тарханов, – вспоминал Романцев. – Последнего я давно хотел позвать к себе в ассистенты и вот наконец это удалось. О работе с Есауленко у меня остались положительные воспоминания. О нём потом ходило много разговоров, но меня Григорий в работе не подводил. Если я говорил, что какой-то игрок мне нужен, это было для него законом. «Не переживай, этот футболист у тебя будет», – говорил он. И готов был в лепёшку расшибиться, но сделать так, чтобы парень в конечном итоге оказался у нас. Заслуга Есауленко в первых российских чемпионствах «Спартака» довольно приличная… В своё время на посту президента я сам принимал решения, кого взять, кого продать. И никто мне не навязывал каких-то решений, связанных с футболом. Это главная причина, по которой я решил занять эту должность. За мной было право решающей подписи в переходах игроков. Мне называли суммы, которые предлагались за наших ребят, и я уже решал – будем мы дальше продолжать переговоры или нет. Торговались, естественно. Не устраивала цена – отказывали. А вот контракты с футболистами подписывал вице-президент Есауленко. Он мне, правда, всё показывал. Зарплаты оговаривались. Если они были в рамках разумного – я давал добро. Но я не скажу, что ставки очень уж сильно разнились. В середине 1990-х зарплаты в «Спартаке» для игроков основного состава колебались от 5 до 10 тысяч долларов». Пример того, о чём говорил Романцев, приводил и Тарханов. Вот любопытная история, как вице-президент с помощником главного тренера «украли» у Валерия Газзаева двух игроков, будущих звёзд «Спартака» Юрия Никифорова и Илью Цымбаларя: «Когда я приехал к Романцеву, он первым делом сказал: «Команды нет. Надо собирать». И мы с вице-президентом Есауленко включились в процесс. Из «Пахтакора» я пригласил Пятницкого и Кечинова. Из Одессы – Цымбаларя и Никифорова. Последние двое уже одной ногой были в «Динамо». С ними договаривался помощник Газзаева, некий Юра. Но тут помог случай. Динамовцам надо было лететь в Лиссабон, на ответный матч Кубка УЕФА с «Бенфикой». Юра тоже напросился в поездку. Газзаев ему сказал: «Вот решишь вопрос с Никифоровым и Цымбаларем – тогда полетишь». Тот уверил, что с ними всё на мази. И улетел. Я узнал про эти переговоры. Решил зайти со своей стороны. Помогло то, что я знал дядю Никифорова. Позвонил ему, тот говорит: «Приезжай». Мы с Есауленко рванули – сначала на поезде до Киева, оттуда на машине до Одессы. Приехали к дяде, тот пригласил Юрку. Я объяснил, почему ему лучше перейти в «Спартак». Он согласился. Да, мнение дяди свою роль сыграло. Он у него бывший футболист, после тренером работал. Потом стал цеховиком, богатым человеком. Юрка его слушался. Только спросил в конце разговора: «А Цылю возьмёте?» Я говорю: «Можно подумать. Позвони ему, пригласи к нам».Приехал Цымбараль. Спрашиваю у него: «Цыля, хочешь в «Спартак»?» – «Где Юрка, там и я», – отвечает. Так они стали спартаковцами. А своего Юру, Валерка Газзаев потом уволил». Вице-президент Есауленко обладал железной хваткой и, очевидно, готов был решать вопросы любыми способами. Одна история со взяткой главному тренеру «Манчестер Юнайтед» Алексу Фергюсону чего стоит! Об этом случае поведал сам сэр Алекс в своей автобиографии: «Самый неприятный опыт общения с агентом в моей жизни был связан с Григорием Есауленко, одним из русских советников Андрея Канчельскиса. Григорий всегда производил впечатление, что он знаком с теневым миром, более опасным, чем переговорные комнаты и гостиничные номера, в которых обычно ведется трансферный бизнес. Насколько нестандартно он мог вести переговоры, ещё не было известно в 1994 году, когда Канчельскис согласился на новый четырехлетний контракт, поставивший его на один уровень с самыми высокооплачиваемыми игроками в «МЮ»… Когда я выезжал с автостоянки, меня остановил Есауленко. Я опустил боковое стекло, чтобы узнать, чего он хочет. Он сказал, что хотел бы вручить мне подарок. Я сказал, что заберу его утром, но он ответил, что улетает очень рано и позвонит мне чуть позже. Вскоре зазвонил мой мобильный телефон. «Я должен передать вам подарок сегодня, – сказал он. — Это займет лишь пару минут». У входа в гостиницу он ждал меня с красиво упакованной коробкой. «Это подарок для вас и вашей жены, — сказал он. – Надеюсь, вам понравится». Дома, вскрывая пакет, я полагал, что в нём самовар или другой типично русский сувенир. Меня ждал шок. Коробка содержала деньги, кучу денег. Мы с женой пересчитали их – там было 40 000 фунтов. Тревожные мысли стали приходить мне в голову. А что если мою встречу с Есауленко засняли? Мне нужен был свидетель этого безумия. К девяти утра я уже был на «Олд Траффорде» со свертком, вызывавшим у меня такое ощущение, словно это была бомба. Морис Уоткинс (член совета директоров «МЮ» – Прим.ред) распорядился положить деньги в клубный сейф и запротоколировать это действие в присутствии адвокатов. Для меня оставалось непонятным, зачем Есауленко дал мне деньги. Ведь я ничем сверхъестественным ему не помог. Я предположил, что это не столько благодарность за оказанную помощь, сколько стимул для будущего сотрудничества. 40 000 фунтов пролежали в сейфе «Манчестер Юнайтед» почти год, до следующего приезда Есауленко в клуб. Безумные события того лета приняли ещё более зловещий оборот во время перехода Канчельскиса в «Эвертон» в начале сезона-1995/1996. Невероятные условия его контракта обеспечивали ему треть трансферной суммы, а также значительную долю – его бывшему клубу «Шахтёру» из Донецка. После долгих переговоров договоренность была достигнута, и мы получили 5 миллионов фунтов. Но ярче всего в моей памяти запечатлелась встреча с игроком и его представителями, в ходе которой нам дали понять, что отказ отпустить его может иметь самые неприятные последствия. Поначалу я обрадовался, узнав, что появился агент Канчельскиса Есауленко, поскольку это давало мне возможность вернуть невостребованные 40 000 фунтов. Однако он весьма неохотно взял их обратно. Понимание того, зачем мне были презентованы эти деньги, начало созревать во время встречи, в которой участвовали президент клуба Мартин Эдвардс, Морис Уоткинс и я, а также Григорий, Андрей и его местный советник Джордж Сканлон. Страсти стали разгораться, когда Григорий потребовал, чтобы Андрея отпустили. Обмен сердитыми высказываниями достиг апогея, когда Григорий закричал на президента: «Если вы не переведёте его сейчас, то вы здесь долго не задержитесь». Невозможно было сомневаться в серьезности угрозы. Нам требовалось время, чтобы обдумать возможное развитие этой тревожной встречи. Очевидно, что сильнее всех задумался Мартин, учитывая услышанные им угрожающие слова. «Что будем делать, Морис?» – спросил он нашего мудрого друга. «Продайте его!» – твёрдо ответил Морис, и к этому времени я был с ним полностью согласен». Вице-президент «Спартака» конфликтовал с гендиректором Ларисой Нечаевой, которая стала жертвой заказного убийства. Сын Нечаевой подозревал Есауленко Фергюсон – не единственный человек, у которого осталось неприятное послевкусие после разговора с Есауленко. Вот, например, как описывал свои переговоры с вице-президентом «Спартака» Михаил Ширинян – внук Николая Старостина. Произошло это, когда Николай Петрович уже начал отходить от дел в «Спартаке»: «Романцев стал набирать вес. Есауленко развернулся. Прихватили «Спартак». Дед не очень-то разбирался в людях. Старался относиться ко всем положительно, видел только хорошее. В какой-то момент в «Спартаке» Есауленко начал свои дела крутить, на Романцева влиял. Попал Олег Иванович в эти сети. Чем Есауленко так завлёк? Нам-то казалось, один его вид обо всём говорил. Мы с Хаджи внушали: «Дед, держать бы этого деятеля подальше от команды…» К сожалению, не смогли повлиять. Есауленко – скользкий тип. Помню, ещё при жизни деда я предложил товарищу заняться продажей футболистов за границу – связи-то были. Договорился с Цымбаларем и Никифоровым, что найду им команду в Европе. Когда об этом прознал Есауленко, вызвал в клуб. Прищурился: «Если твой друг сунется в это дело, пожалеет». Я спросил: «Гриша, ты мне угрожаешь?» Он усмехнулся: «Тебе, Миша, угрожать не могу. А напарнику передай…» Мы понимали – от Есауленко можно ждать что угодно. Идея с трансферами сразу заглохла». Но что бы ни говорили о вице-президенте «Спартака» другие участники футбольного бизнеса, главный тренер был им доволен. Романцев: «Мне удалось в ту пору собрать команду, благодаря которой клуб смог нормально функционировать: Григория Есауленко, Ларису Нечаеву, затем и Юрия Заварзина. Они были, во-первых, фанатами «Спартака» и, во-вторых, нормальными людьми, которым я верил. Именно они помогали удержать «Спартак» на плаву в первые годы после развала Союза, а затем поддерживать его нормальное существование. Если Григория Есауленко в «Спартак» пригласил я, то Ларису Нечаеву – Николай Петрович. Она была связана с издательским бизнесом, выпускала брошюры, календари, журналы. Пришла как-то к Старостину и сказала: «Вот моя продукция». Вроде бы даже что-то специально для «Спартака» сделала. Тому понравилось, и он стал её привлекать к отдельным проектам. А в итоге в 1994-м году она полностью перешла на работу в «Спартак». Это была женщина с мужским характером. Она занималась самым разнообразным бизнесом – от типографии до нефти и газа. И в этом она знала толк». Лариса Нечаева занимала должность генерального директора «Спартака». Она контролировала финансовые потоки и, судя по всему, на этой почве конфликтовала с Есауленко. В 1997 году вместе со своей подругой и бухгалтером клуба стала жертвой заказного убийства. Киллеры (их имена Владимир Теношвили и Алексей Здор) лишили жизни женщин, а, кроме того, ранили брата Нечаевой, в посёлке Таратино Владимирской области, после чего скрылись. Сын Нечаевой подозревал в причастности к преступлению именно Есауленко. В книге Алексея Матвеева «Договорняк-2», вышедшей в свет в 2011 году, были опубликованы слова Андрея Нечаева: «Имя и фамилию (заказчика) называли как следователь, так и мой родной дядя, это не секрет, всё указывает на бывшего вице-президента клуба Григория Есауленко. Кстати, Григорий Васильевич раньше, при жизни мамы, всё время сторонился общения со мной. Я не придал тогда этому значения. Думал, люди, подобные Есауленко, владеющие солидными средствами, как правило, замкнуты, даже нелюдимы. Позднее я стал несколько иначе оценивать процессы, происходящие в некогда любимой мной команде. Сейчас многое представляется зловещим». А ниже — выдержки из другой книги: «Криминальный футбол. От Колоскова до Мутко. Расследование с риском для жизни»: «Свет на взаимоотношения внутри „Спартака“ проливают и показания во время допроса одного из близких друзей Нечаевой Дмитрия Савотина: — Образно говоря, вице-президент клуба Г. Есауленко пытался разделить монополию финансовых вопросов, которыми занималась Нечаева. Лариса недолюбливала Есауленко по работе и всячески пыталась отстранить его от дел, так как выступала за его уход, увольнение… А вот текст анонимного письма в адрес следственного комитета ФСБ России стоит привести полностью. Датировано оно 14 июля 1997 года, то есть месяцем позже после убийства Нечаевой. «Я хорошо знаю ситуацию, сложившуюся вокруг „Спартака“. Лично знаю людей в руководстве клуба. Произошло там следующее. До прошлого года деньги, приходящие в клуб от продажи футболистов, а также спонсорские средства ложились на личные счета Г. В. Есауленко. И всеми финансовыми операциями негласно ведал он. До какого-то момента Олег Романцев верил, что деньги на личные счета кладутся якобы для того, чтобы уйти от налогов и т. д. Человек Олег Иванович хороший, но алкоголик, поэтому заморочить голову ему было несложно, устраивая бесконечные попойки с выездом на дачу. Некоторое время назад он стал догадываться, что с деньгами творится что-то неладное. Тогда Романцев уговорил Нечаеву прийти на работу в клуб. Когда она вникла в происходящее, то, соответственно, во всем разобралась, так как была умной, дотошной женщиной. Где-то полгода назад в клубе произошел внутренний скандал, когда Г. В. Есауленко чуть не выгнали с работы. Нечаева пыталась лишить его финансового влияния. Скорее всего заказал убийство Есауленко, а организатором явился его друг и „крыша“ чеченец Турпало». Есауленко неоднократно видели в обществе братьев-чеченцев Атлангириевых – Турпала-Али и Мовлади. При этом второй из них находился в местах лишения свободы вместе с Теношвили. Мовлади Атлангириев был одним из основателей Лазанской ОПГ, одной из самых влиятельных группировок Москвы в 1990-х и 2000-х годах. На эту тему есть даже статья в «Википедии», которую уместно здесь процитировать: «Атлангериев часто посещал московский ресторан «Разгуляй». Хозяевами этого ресторана были руководители футбольного клуба «Спартак» Юрий Заварзин и Григорий Есауленко. Познакомившись с ними, «Руслан» решил использовать «Спартак» для своего бизнеса. Все финансовые дела Атлангериев возложил на своего брата Турпал-Али Атлангериева. «Лазанские» начали выпускать напиток «Спартак-кола», создали агентство недвижимости под эгидой футбольного клуба, собирались организовать сеть АЗС с названием «Спартак». Позже главный тренер команды (бывший по совместительству совладельцем «Спартака») Олег Романцев пригласил на должность гендиректора «Спартака» некую Ларису Нечаеву. Нечаева стала убеждать Романцева немедленно свернуть проекты «лазанских». Одного из представителей Атлангериевых она уволила с административной должности в клубе. 14 июня 1997 года Лариса Нечаева, её брат Георгий Сорокин, подруга Зоя Рудзате и знакомый работник таможни поехали отдыхать в деревню Таратино Владимирской области. Неожиданно в дом, в котором они находились, ворвались двое киллеров. Рудзате и Нечаева были убиты, Сорокина ранили, но он сумел сообщить о нападении. Позже было выяснено, что киллеры Алексей Здор и Владимир Тенашвили были участниками одной из подмосковных ОПГ, имевшей связи в правоохранительных органах. Кроме этого, Здор и Тенашвили поддерживали связи с Лазанской ОПГ. После убийства киллеры через Краснодарский край уехали в Чечню. Дальнейшее расследование вскрыло отношения «лазанских» со «Спартаком». Есауленко обвиняли в создании схемы по сокрытию налогов от продажи игроков «Спартака». Это дело ничем не закончилось Впрочем, есть у убийства Нечаевой и другие версии. Они не связаны со «Спартаком». Одну из них рассказал бывший пресс-атташе московского клуба Александр Львов: «Время спустя мне рассказали, из-за чего всё случилось. Помню, на поминках сидел какой-то тип рядом со мной. Больше всех орал, рыдал. Как оказалось, это один из её последних кавалеров. Которому якобы она дала 70 тысяч долларов. По тем временам — несусветные деньги. Баба была оборотистая, то издательство какое-то сварганит, которые печатает детективы, то сеть бистро на французский манер. А возвращать-то надо — кавалер ты или кто! Раз его спросила, другой. Он нанял двух людей кавказской национальности. Шла война в Чечне, один спрятался там, а другой в Израиле, откуда преступников не выдавали. Чудом спасся Сашка Хаджи, администратор «Спартака». Их две дачи – забор в забор. Лариса ему говорит: «Поехали, Саня, за пивом в ларёк». А тот распаренный после бани – нет, говорит. Лучше посплю. Прилёг прямо на травку у забора. Этот забор ему жизнь и сохранил. Даже не проснулся, когда Нечаева вернулась. За ней в ворота въехал «Москвич» с убийцами, после бросили его неподалёку. Лариса выскочила: «Вы что себя позволяете?!» Они загнали её в дом: «Мы такие-то, получили десятку «зелени», чтобы тебя завалить». Она на колени упала, как брат потом говорил. «Я вам больше дам. Не убивайте!» — «Давай» — «У меня деньги в Москве, я съезжу». Всё равно её убили бы, даже если б отдала. Вышли посовещаться. Потом вернулись и, ни слова не говоря, Ларису убили, а следом подругу, которая на диване сидела. Брата заметили наверху — и его чуть жизни не лишили. Этот парень в «Спартаке» числился водителем. Остался жив!» («Спорт-экспресс») «Чудом спасшийся» Хаджи вообще рассказывал в книге «Правда обо мне и «Спартаке» о существовании дюжины версий заказного убийства! «С Нечаевой, конечно, случилась тёмная история. Никто так и не докопался до правды, кто её убил. Когда я общался со следователем, он рассказывал мне, что они отрабатывают 12 версий убийства. По каждому из 12 пунктов её могли убить. Она имела отношение к продаже водки, коньяка, сигарет. Была связана с топливным бизнесом. По акцизным делам общалась с Национальным фондом спорта. В общем, влезла во все самые криминальные свары. Причём она предчувствовала нехорошее. За несколько дней до убийства она договорилась о личной охране. Но охранять её должны были начать чуть позже. Убийцы приехали к ней на дачу. Отследили, когда она поехала в магазин с подругой. Там их перехватили, закинули в машину и привезли обратно на дачу. Это рассказывал брат Ларисы, который тогда выжил. Убийцы сначала предложили сделку: «Давай 100 тысяч долларов и скройся на 5 лет, чтобы никто не знал, где ты находишься». Но потом почему-то начали приступать в своему плану. Обе они сидели в креслах. Когда мы уже после убийства забежали туда, то увидели, что подруга Ларисы Зоя так и осталась сидеть в нём. А Лариса упала на пол. Видимо, она вскочила, и убийцы начали делать своё черное дело… Через какое-то время после убийства к нам с Романцевым приехал один чудик. Сказал: «Олег Иванович, я знаю, где убийцы. Один в Израиле скрылся, а второй на Кавказе. Дайте мне машину, пять тысяч долларов, мобильный телефон, и второго я привезу. Мы, конечно, отправили его восвояси. Сразу было понятно, что это аферист. На какой Кавказ он поедет, когда там война? У него сразу машину вместе с деньгами отберут». Дело об убийстве Нечаевой приостановили ещё в 1997 году, а не так давно официально закрыли. Заказчиков не нашли, а исполнителей опознал выживший брат и личный водитель Нечаевой. Он кое-как дополз до спавшего в домике таможенного генерала, который и вызвал скорую с милицией. Романцев признавался: «Убийство Ларисы, которое случилось летом 1997 года, конечно, ударило по «Спартаку» – какое-то время мы были в шоке. Убийц так и не нашли. Да и не факт, что они сами долго оставались в живых. Это 1990-е годы, тогда такие дела были в порядке вещей, как бы цинично это ни прозвучало. Рассказывали, что стрелявшие скрывались то ли на Кавказе, то ли в Средней Азии. И вроде бы там их в конечном счёте достали». Известно, что Тенашвили был уничтожен в конце 1999-х, когда исполнял очередной заказ: мишенью должен был стать президент Чечни Аслан Масхадов. Его напарник Здор успел спрятаться у своих покровителей в Гудермесе. После этого от лидеров ОПГ поступило указание устранить и Здора. В 2003 году появилась информация ещё об одном криминальном деле, в котором оказался замешан Есауленко. СМИ сообщили, что Федеральная служба налоговой полиции предъявила бывшему вице-президенту «Спартака» обвинение в уклонении от уплаты налогов в крупном размере. Следствие считало его главным создателем схемы по сокрытию средств, вырученных от продажи игроков за границу. В основу уголовного дела легла оперативная информация о 7 млн долларов, вырученных «Спартаком» при продаже итальянской «Роме» Дмитрия Аленичева в 1996 году и спрятанных в двух швейцарских банках. Эти данные были получены в рамках договора об обмене финансовой информацией между Россией и Швейцарией. Журналист Игорь Рабинер в своей книге «Как убивали «Спартак» писал на эту тему: «30 января 2006 года в газете «Версия» было опубликовано расследование, посвященное убийству 15 июня 1997 года генерального директора «Спартака» Ларисы Нечаевой. Были в этой публикации и моменты, связанные с финансовой деятельностью верхушки клуба. До какой степени они соответствуют действительности, неизвестно, но процитировать издание, специализирующееся на подобных материалах (а значит, наверняка тщательно отслеживающее их достоверность), возьмусь. «В марте 2003 года Генеральная прокуратура РФ возбудила-таки по представлению тогдашней Федеральной службы налоговой полиции (ФСНП) уголовное дело в отношении руководства ФК «Спартак» – президента Олега Романцева, его зама Григория Есауленко, генерального директора Юрия Заварзина и главного бухгалтера Павла Панасенко. Основные претензии – уклонение от уплаты налогов в крупном размере. Спартаковцы в процессе всякого рода финансовых махинаций (о них тоже подробно писала «Версия») задолжали казне более 1, 5 миллиона долларов. Правда, обвинение предъявили одному Григорию Есауленко, Романцев и Заварзин проходили в качестве свидетелей… дело это до логического конца, как водится, не довели… Уже после трагической кончины Нечаевой Романцев подписал документ, в котором доверял распоряжаться деньгами «Спартака» все тому же Есауленко и новоиспеченному гендиректору Юрию Заварзину. Позднее на нашумевшей пресс-конференции, посвященной отставке Романцева, президент красно-белых Андрей Червиченко рассказал народу, что все данные о финансовой деятельности знаменитого клуба в 1990-е годы были попросту стерты из компьютеров его прежними владельцами… Ещё раньше «Версия» опубликовала обширную и весьма любопытную переписку господина Есауленко с управляющим швейцарского банка Arzi Bank AG, из которой становится очевидно, как шустрый вице-президент манипулировал спартаковской валютой. «Если денег на моем счёте не хватает, переведите деньги со счёта «Спартака» на мой счёт, — просит Есауленко управляющего банком. — Но платеж в любом случае проведите оттуда». Есауленко держал деньги «Спартака» под контролем до 2000-го, а потом продал свои акции новым хозяевам «Спартака» (Андрею Червиченко и вице-президенту «Лукойла» Ралифу Сафину). Через полгода это сделал и Заварзин. Но, несмотря на появлявшиеся в СМИ скандальные публикации, Есауленко остался в футболе. Работал в клубе второго дивизиона «Мострансгаз» (фактически содержал его) и минском «Динамо», занимался агентской деятельностью, был спортивным директором в «Тереке» и «Химках». Подмосковный клуб он покинул в 2011 году.