Писатель Лордкипанидзе о судьбе Грузии: «Это было торжество национальной шизофрении»

…Великая страна не распалась в августе 1991 года. В самый последний момент парни из всесильного Отдела Слежки за Самим Собой (ОССС) провели превентивные силовые акции и спасли СССР. Авантюрист Горбачев (как же его звали?) был расстрелян как злейший враг партии и народа. И уже никто, кроме кучки чудаков, не помнит «о партийных диссидентах, о жалких реформаторах первой демократической волны, о попытке государственного переворота и о жертвах, эту безнадежную попытку сопровождавших». Река истории потекла по другому руслу. Что из этого в итоге получилось, можно узнать из написанного в жанре альтернативной истории романа грузинского писателя Георгия Лорткипанидзе «Станция Мортуис». В сегодняшней Грузии оплевывание нашего общего советского прошлого возведено в ранг государственной идеологии. Однако г-н Лорткипанидзе относится к числу тех редких представителей грузинской интеллигенции, кто не боится идти против господствующего «тренда» и вспоминает о нашей общей родине с теплом и печалью. Сегодня мы поговорили с ним о том, что дала Грузии независимость. фото: pixabay.com — Каким было детство в советской Грузии? — Самым обычным. Таким же, как и у миллионов других советских детей – солнечным и беззаботным. Разве что в детский сад меня не водили. Но десятитомник первой Детской Энциклопедии – еще той, желтой – достался тогда, наверное, далеко не всем. А вот я из счастливой категории ее обладателей, отец постарался и вовремя на нее подписался, за что безмерно благодарен и ему, и ей. Учился и заканчивал я обычную грузинскую среднюю школу – правда, расположенную в относительно благополучном районе города и потому считавшуюся привилегированной. Впрочем, ничего дурного ни о школьной поре, ни о моих учителях сказать не могу. — Часть ваших произведений написана на русском. Вы с детства им владели? — Русским языком я с детства владел неплохо – благодаря отцу. Отец мой, прошедший войну беспартийный инженер, а в конце карьеры — доктор наук и завотделом тбилисского института энергетики, скончался рано: шел 1964-ый год, тбилисское «Динамо» готовилось завоевать титул чемпиона СССР по футболу, и мне было тогда одиннадцать. Но он успел привить мне любовь к чтению, математике, шахматам, железной дороге и к морю в славном городе Сочи. Потом были увлечение фантастикой, поступление на физфак Тбилисского Госуниверситета, дальше специализация в модной по тем временам биофизике, аспирантура в московском Институте молекулярной биологии (весьма передовом), где я защитил кандидатскую в далеком уже 1980-м. А вот по возвращению из Москвы в Грузию я постепенно понял, что в моем лице наука ничего особенного не приобрела. Поэтому я и сбежал из науки в литературу. — Где вас застал распад СССР, и как вы его восприняли? Как все тогда происходило? Что творилось в Грузии? — Распад СССР в 1991-м году застал меня в родном Тбилиси. Впрочем, точную дату распада назвать трудно, ибо это был процесс, который в Грузии особую динамику приобрел после 9 апреля 1989 года. Воспринял я развал страны весьма болезненно, я его не желал, но поделать ничего не мог. Местные коммунисты, оставшиеся без поддержки московских начальников, из чувства страха слили страну националистам. Но их можно было понять. Горбачевское руководство предало их, как и всех других ставленников Кремля в союзных странах и республиках, от Вильнюса до Душанбе и от Варшавы до Кабула… Это простая констатация факта. Когда иногда говорят, что Горбачев хотел спасти СССР посредством Новоогаревского процесса, мне становиться смешно. Доводить до этого нельзя было! Объективных предпосылок для развала страны даже после облегчения цензуры и введения так называемой «гласности» все же было маловато, и их следовало создавать искусственным способом на почти голом месте – от внесения никому не нужных изменений в Конституцию и до поощрения так называемых «националистов-неформалов». Вплоть до года эдак 1987-го – а в ту пору мне было уже далеко за тридцать, и я был человеком со вполне сформировавшимися взглядами, сама мысль о распаде страны казалась не столько преступной и нелегальной, сколько еретической и кощунственной до полной неадекватности. Никто из нормальных людей не оценивал другого человека по национальности или по зафиксированному в советском паспорте месту прописки. Были другие критерии… А на вопрос о том, что же тогда творилось в Грузии, я обычно отвечаю прямо: торжество национальной шизофрении. Но ведь это было не только в Грузии. Позволю себе напомнить, что с подачи горбачевского центра застрельщиком периферийного распада первой выступила Прибалтика… Правда, в Закавказье это наложилось на южный темперамент, национальную специфику, отсутствие тормозов и прочее, а в Таджикистане и Туркменистане еще и на конфессиональную непримиримость и родово-общинные отношения, лишь слегка поприжатые социализмом. Как только выпущенные из бутылки демоны перестройки вырвались на свободу, они порезвились вволю. На то они и демоны, чтобы метать молнии направо и налево и разрушать города и страны. — Вы радовались независимости Грузии? А ваши друзья, знакомые? Какая в Грузии была тогда атмосфера? — Радовался ли я независимости Грузии? Легче всего было бы ответить «ДА» и покончить с этим вопросом, но это было бы ложью, а человеку пишущему лгать как-то не пристало, унизительно. Верно, принято в такие дни сливаться с народом, массой и бросать чепчики в воздух, но тогда надо запретить себе мыслить, анализировать, предугадывать последствия… В общем, митинговый экстаз – это не для меня. И эстетику разнообразных майданов и цветных революции я для себя не приемлю, начиная как раз с памятных апрельских дней 1989 года, когда локомотив под названием «Грузия» – и я убежден в этом – направился по неправильному пути. В дни правления Звиада Гамсахурдиа атмосфера в республике для таких, как я, сгустилась вплоть до невыносимости дышать. Но судить только по себе было бы необъективно. Националистам радикального толка и примкнувшей к ним – благодаря стараниям Горбачева и Ко – растерянной массе атмосфера, наоборот, наверняка казалась приподнятой и захватывающей. Для них это была эйфорическая атмосфера победы. Единого общества в Грузии – как и в любой другой стране – никогда не было, нет и быть не может. Кто-то всегда верховодит, какая-то тенденция проявляет себя мощнее, но и это до поры до времени. Когда-то, перед Второй Мировой, такой единой казалась Германия, но и ее хватило лет на пять-шесть… — Как крах СССР сказался на вашей жизни, жизни ваших родных, друзей, знакомых? Как она изменилась? — Крах СССР сказался на всех, но по разному. На развале страны, распродаже ее богатств и на последующем повальном беспределе выгадало и заработало от силы 10-15% населения, остальные обнищали, советский средний класс мигом растворился в безденежье… О бандитизме уж не буду, слишком тривиально. В искаженном ужасающей реальностью постсоветском мире 90-х наиболее востребованными оказались худшие человеческие качества — вплоть до садизма. Но зато было о чем писать. Литератор только таким образом и может выражать свое несогласие с происходящим. Тогда я написал большой роман по-русски (все остальные вещи у меня написаны по-грузински и в Грузии же опубликованы), достаточно просоветский, под названием «Станция Мортуис». Другой мой роман «Ацтек» был опубликован в грузинском литжурнале еще в 2010 году, и ценю я его не ниже первого, но… Меня не оставляет смутное ощущение, что будь я писателем либерального толка, то переводчик в России нашелся бы. Практически единственное, что мне удалось в России опубликовать — это большая статья в «Дружбе народов» за август 2015-го года под названием «Грузия на распутье». Но, во всяком случае, никто не сможет обвинить меня в том, что я молчал. — Насколько оправдались надежды грузинской интеллигенции, связанные с независимостью Грузии? — Если принять за аксиому то, что так называемая «грузинская интеллигенция» действительно существует, то ответить можно коротко: они не оправдались. Нельзя же всерьез считать, что идеалом сторонника подлинной независимости Грузии могла быть «суверенная» Грузия под фактическим внешним колпаком, но уже не под московским, а под американским. Грузия, управляемая либо фанатиками и неадекватами – типа Гамсахурдия и Саакашвили, либо партийным боссом, изменившим своей партии – Шеварднадзе, либо неизвестно откуда взявшимся олигархом феодального типа а-ля Иванишвили. Который, к слову сказать, и является ныне единственным ответственным — пусть и неформальным — политиком Грузии. Все остальные господа Никто. Полагаю, что в момент развала Союза и обретения независимости такого не могли себе представить в самых своих воспаленных сновидениях ни рядовые грузинские интеллигенты, ни самые отъявленные местные монархисты. — Чем объясняется всплеск национализма в Грузии периода позднего СССР? Были ли там националистические и русофобские настроения до развала страны? — Националистические и русофобские настроения в любой из стран — включая, кстати говоря, и Россию, — это как пузырьки углекислого газа, растворенного в минеральной воде под давлением. Они всегда были и есть, но никогда их не следует поощрять или выпускать на волю. Люди вообще не очень любят друг друга – кроме юных, наивных и искренних сердец, – так чего же требовать от разного рода социумов, этнических групп и даже целых наций? Просто то, что по советским законам преследовалось и было наказуемо – прежде всего, открытый национализм и шовинизм – в конце так называемой «перестройки» стало повсеместно поощряться и возводиться в ранг борьбы за свободу и независимость. Уже культурная самобытность стала многим не по размеру – всем подавай таможни, посольства, границы и собственных надутых индюков… А объясняется этот всплеск все той же сверхзадачей по развалу страны чужими руками – ведь прежним именем интернационализма и ленинизма довести до распада и беловежья такую громаду, как СССР, легально было невозможно. Поэтому на службу столь «великому» замыслу и был привлечен самый восторженный, самый неопытный и самый легковоспламеняемый человеческий материал – особенно студенчество, и самые темные силы, среди которых национализм занимал самое почетное место. Грузия не исключение, а скорее наглядное пособие по развалу – сначала большой страны, а потом и себя самой. — Почему грузинская интеллигенция поддержала такого типа, как Гамсахурдиа? В чем был его секрет? — На этот счет в современной России существует масса предубеждений. А ведь просто можно что-то почитать, хотя бы заглянуть в пресловутую Википедию… Как раз она, пресловутая грузинская интеллигенция (существование которой мы аксиоматически допустили), его и не поддержала. И даже на самых первых этапах его сумбурного правления. Подавляющее большинство известных и в Грузии, и в Советском Союзе, и за его пределами грузинских деятелей науки искусства были не только против него, но и резко против. Но масса, национальные причитания и лозунги, настраивание людей друг против друга по этническому принципу – все эти процессы грузинская интеллектуальная элита, начиная с 1989 года, уже не контролировала. Она же была почти сплошь партийной, а где была сама партия? А вот когда опомнились… Гамсахурдия был устранен посредством переворота, а потом и физически, мягко выражаясь, не без участия внешних сил, но идеологически он был свергнут и затравлен в лесах как раз при самом непосредственном участии тогдашней грузинской интеллигенции, и вряд ли кто-либо в Грузии посмеет сегодня опровергнуть этот факт. Что касается государственной независимости Грузии, то та же «красная интеллигенция», подхваченная безумием всеобщего цунами, тогда действительно ее возжелала, но меньше всего стремилась она ее получить из рук Звиада Константиновича. Это ведь был архетип седьмого века… Секрет в том, что еще при советской власти Гамсахурдия заработал свой авторитет в массах на антисоветских митингах, в ходе которых он крыл Москву и коммунистов наиболее хлестким и доходчивым образом. Ну и плюс личная митинговая харизма… В этом, кстати, он схож с Михаилом Саакашвили – другим антигероем новейшей истории современной Грузии. То, что популизм сильнее воздействует как раз на массы, а не на интеллигенцию, отнюдь не мое открытие. В этом секрет той приблизительно половины грузинской нации, которая в 91-м году слепо последовала за звиадовскими лозунгами. Но всегда была и другая половина, которую, кстати, многие в Москве почему-то упорно не желали замечать тогда и не желают замечать теперь. — В чем состоит феномен такого явления, как грузинская интеллигенция, и сохранилась ли она сегодня в том виде, в каком существовала в СССР? — Частично я уже ответил на этот вопрос. Добавлю, что в прежнем виде она уже практически не сохранилась ниже поколения 60+ (к которому, увы, с недавних пор отношусь и я). И как только не боролись с этой интеллигенцией, даже не столько Звиад Гамсахурдиа (тот хотя и включал скопом всех несогласных в «агенты Кремля», но до реальных оргвыводов дойти не успел), сколько Миша Саакашвили и Каха Бендукидзе! Как только не смывали они старую советскую интеллигенцию в унитаз, громя остатки академической науки именем «научной реформы» и присваивая нищие наши зарплаты с последующим их перераспределением в пользу своих «либеральных» (в кавычках) прихвостней… Это – долгая история, в двух словах ее не расскажешь. А феномен «грузинской интеллигенции» когда-то действительно существовал и заключался, в частности, еще и в том, что иметь в Грузии диплом о высшем образовании было престижно, партийное руководство республики поневоле считалось с мнением образованных людей, а земля наша действительно обильна на таланты. — Что потеряла и что приобрела Грузия с обретением независимости? Чего, на ваш взгляд, больше – приобретений или потерь? — Что потеряла? В очень большой мере человеколюбие, гуманизм, воспитанные в старых традициях кадры в различных сферах деятельности – коррумпированные на самом деле все же были в меньшинстве. Что приобрела? Цвет на карте, флаг и герб, отличные от советских, свободную возможность эмигрировать, право повоевать в чужих войнах с заранее предрешенным результатом, дикое социальное неравенство и расслоение, феодальную структуру власти, отсутствие дефицита в супермаркетах при наличии в кармане денег. Чего больше? Так сразу и не ответишь… Мертвые сраму не имут, что ж теперь? Лично мне жаль Советского Союза, и я никогда не санкционировал бы его ликвидацию. Увы, подобные мне тогда оказались в меньшинстве. — Чем для вас был СССР? Ностальгируете ли вы по нему? Расскажите, что в нем было хорошего и что плохого. — Если кратко, то был Родиной, родной и великой социалистической державой, цели которой я понимал и многонациональному народу которой сопереживал и сочувствовал. Так что, ностальгирую, но в меру. Ностальгия — чувство малопродуктивное. Но себя, кстати, я отношу к той довольно редкой на всей территории бывшего СССР категории людей, которые не считают проект СССР-2 чем-то утопическим и невозможным. Что было в нем хорошего и что плохого? Не хочу пережевывать жеванное. Но одного того, что культ денег официально отрицался, уже немало. Я верю в то, что социализм, при всех присущих ему недостатках, все же наиболее справедливый общественный строй и человечество рано или поздно к нему придет. Мы этого не увидим, но тем не менее. Кстати сказать, легальные олигархи в советском социализме были невозможны. Полулегальные и нелегальные – пожалуйста и сколько угодно, но они не смели высоко поднимать нос кверху и высокомерно поплевывать на окружающих, ибо вечно ходили под дамокловым мечом прокуратуры. Во всяком случае, пресловутая старая интеллигенция на моей памяти им особо не завидовала (чего о нынешней никак не скажешь). Завидовала фарца – которая в итоге и пришла к власти. — Говорят, что Грузия заплатила за независимость жизнью целого поколения – тех, кто был молодым на момент распада СССР. Многие погибли в локальных войнах, в гражданской войне, в бандитских разборках. Это так? Есть ли у вас друзья, родственники, кто не пережил «эпохи перемен»? — И даже не одного поколения. Люди же сходят « на нет» не только в бандитских разборках. Несправедливость убивает не так скоро, но не менее эффективно. Многие просто не обрели заново смысла жизни в быстро меняющемся и жестоком обществе, спились, потеряли себя… С этой точки зрения реформы не пережили многие… Все у нас было, как у всех, Грузия не исключение. Подробно рассказывать о конкретных личностях, предварительно не получив от них или их близких на то права, я не стану, просто замечу, что один мой друг по финансовым причинам покончил с собой, другой на этой же почве заболел смертельной болезнью… Честнейшие были люди, но занялись не своим делом. А многие прежде порядочные люди были готовы удавиться за лишний грошик… И сколько было таких поломанных судеб? Кто о них теперь помнит? УНИКА НОВОСТИ https://uniika.ru/news/obshhestvo/ 06.06.2020 — Опубликовано 13:26 — Время публикации Как пишет МК