Некому берёзу заломати - 27 мая Александру Башлачёву могло бы исполниться 60 лет
Александр Башлачев прожил не очень большую, но очень насыщенную жизнь. Родился в Череповце 27 мая 1960 года. Учился, работал художником, окончил журфак Уральского Государственного Университета. Где-то с 1983 года стал пробовать себя в написании текстов для череповецкой группы Рок-Сентябрь. В итоге он полностью посвятил себя рок-музыке, исполняя свои произведения под акустическую гитару. Период с 1984 - по 1986 годы стал для него самым насыщенным временем, когда он объездил почти всю страну, давая многочисленные концерты-квартирники. В 1986 году он окончательно переезжает жить в Санкт-Петербург (тогдашний Ленинград), начинает записываться на домашних студиях. Пишет песни и стихи, играет домашние концерты. В книге «100 магнитоальбомов русского рока» Александра Кушнира об этом периоде написано так (цитата): «Башлачев объяснял, что каждому человеку отпущена определенная доля творчества, которую он получает в течение в течение всей жизни по чуть-чуть. Но если человек очень захочет и очень попросит, то все ему будет выдано сразу. «Я попросил», - говорил он, не уточняя, кого и как». Там же Артем Троицкий, который стал первооткрывателем башлачевского таланта, вспоминал, что Башлачев говорил, что «песни буквально «осеняли» его, да так внезапно подчас, что он едва успевал записывать их на бумагу. Более того: смысл некоторых образов, метафор, аллегорий бывал ему самому не сразу понятен – и он продолжал расшифровывать их для себя спустя месяцы после написания». Всего Башлачевым было написано около шестидесяти композиций. Альбом «Третья Столица» был записан в 1985 году Алексеем Вишней. Впервые был издан на виниле в 1990-м году в усеченном виде (без трех последних треков). Впоследствии он не раз переиздавался на компакт-дисках. В названии альбома аллегорически обыгрывается образ России, как некоей «общей» для всех «Столицы» после Москвы и Петербурга. Жизнь Александра оборвалась трагически. Он выпал из окна девятиэтажного дома в феврале 1988 года. Причинами, побудившими его к такому шагу, называют депрессию, творческий кризис артиста, душевное «выгорание», гнетущее ощущение одиночества и непонятости окружающим его социумом. Ему было всего 28 лет. Какие еще строки он мог написать, какие песни сочинить и сыграть, мы не узнаем теперь никогда. Можно лишь предположить, что столь любимые им композиции легенд классического рока в лице Deep Purple, Led Zeppelin, The Doors, чьи концерты он рисовал фломастерами в альбомах (как вспоминает в своей книге его биограф Лев Наумов) нашли бы свое отражение в его дальнейших музыкальных изысканиях. Сумел бы он выразить смысл и квинтэссенцию рока, как музыки, поднявшись до высот любимых им артистов, сказать сложно. Так как не очень понятно, как зазвучали бы его самобытные стихи в электричестве. Раскрыли бы они свои скрытые смыслы, заиграв новыми красками или остались прежними, как вошедшие в «Третью Столицу» треки: «Ржавая вода», «Некому березу заломати», «Имя Имен», «Тесто», «Черные Дыры», «Абсолютный Вахтер», а также «Время Колокольчиков» или отдельные композиции: «Ванюша», «Подвиг разведчика» или «Слет-симпозиум», будучи сделанными в балладной бардовской стилистике прочувствованных авторских монологов? Сам Башлачев в одном из интервью, отрывок которого также приведен в книге А.Кушнира говорил так, что он «хочет связать новое содержание, ветер времени, ветер сегодняшних, завтрашних, вчерашних дней. Это не будет принципиально новая форма, потому что принципиально новые формы невозможно придумать. Это будет развитие прежних форм. Частушка и рок-н-ролл – я просто слышу, насколько они близки». Интересно, что русский рок в своих лучших образцах имеет свойство, обитать не на психоделических «земляничных полянах», а скорее в душной атмосфере коммуналок, прокуренных кухонь, вездесущих улиц Ленина (как в одноименной песне Федора Чистякова), где вас «зарубает» время от времени и в жесточайших условиях «русских полей экспериментов» (по выражению другого легендарного музыканта Егора Летова), наполненных стихотворными образами боли, отчаянья, дичайшей хтони и справиться с этими призраками, удалось (да и удалось ли?) очень немногим… По моей версии, Башлачев вполне мог бы развить полноценное ритм-н-блюзовое и фолк-роковое направление, пойдя по стопам Боба Дилана и Грэма Парсонса, а, возможно, его унесла бы стезя Джима Моррисона, Роя Харпера или также безвременно ушедшего Джеффа Бакли. И если Дилану дали Нобелевскую премию по литературе, то, кто знает, может быть и творения Башлачева могли бы быть по достоинству оценены умудренными академиками, ибо некоторые стихи Александра находятся на уровне лучших образцов поэзии Серебряного века, наследуя Хлебникову и Мандельштаму. На данный момент в Череповце регулярно проходит уже ставший традиционным башлачевский фестиваль. Песни Александра Башлачева звучат в интерпретациях самых разных групп и музыкантов, выводя его творчество за рамки политических схем и придуманных кем-то идеологий, оставаясь человечными и, возможно, открывая кому-то глаза на происходящее, неисповедимые пути России и самого мира. И пока так происходит, можно говорить о том, что память об артисте жива.
