Элина Сухова: "Лучше всего сияет хорошо огранённый бриллиант"

На нашем портале выходили и интервью с участниками этих семинаров, групповые и индивидуальные . И вот, наконец, взято интервью у одного из двоих бессменных кураторов проектов "Путь в литературу" и "Путь в литературу. Продолжение" – поэта и прозаика Элины Суховой. Второй куратор – прозаик, поэт, редактор издательства "Детская литература" Виктория Лебедева. В народе подобную ситуацию называют порой "поставить телегу впереди лошади". Лошади играют в жизни Элины Суховой особую роль – почти такую же значительную, как литература и занятия с творческой молодежью. Но – обо всем по порядку. Элина, вы были ассистентом в семинаре поэзии Союза писателей Москвы с первых лет проведения Совещания. Расскажите нашим читателям о том, как начинались и развивались семинары, к которым лично я присоединилась в середине пути. Начало – самое интересное, но и самое ответственное… Мы с Викторией Лебедевой – "литературные детки" Риммы Фёдоровны Казаковой. Впрочем, это могут сказать о себе многие. Римма Фёдоровна была первым секретарем Союза писателей Москвы, потрясающим человеком с твердыми принципами и удивительной душевной щедростью. Когда-то, в 60-е, она сама участвовала во Всесоюзных Совещаниях молодых авторов. И была убеждена, что в память о своих учителях она должна сделать всё, чтобы помочь начинающим писателям. Изыскивала финансы, собирала талантливую молодежь, договаривалась с известными поэтами и прозаиками, чтобы они провели мастер-классы. Так появились Переделкинские Семинары Союза писателей Москвы. Мы вначале попали туда как участники семинаров, потом, учась в Литинституте, стали помогать Римме Федоровне набирать семинаристов-переделкинцев. А когда её не стало… Мне кажется, наша нынешняя работа по проведению Ежегодных семинаров молодых писателей (в какой бы форме и на какие бы средства они ни проводились) – долг памяти перед Риммой Федоровной. Римма Казакова. Переделкино, 2006 год. Фото из архива семинаров. За столько лет ведения семинаров у вас наверняка сложились оценочные и экспертные суждения о том, насколько нужна такая форма творческой учебы, какой эффект она дает, стоит ли овчинка выделки. В обществе полярны взгляды на творческую учебу в целом: от "невозможно ничему научить, талант либо есть, либо нет" до "научить можно чему угодно, зависит от профессионализма преподавателей". Вы как считаете? В дореволюционных гимназиях всех в обязательном порядке учили писать стихи. Уметь посчитать размер, овладеть твердой формой – означало просто быть культурным человеком. Изящно восславить прекрасную даму, написать стишок в альбом умели все образованные люди. Но, например, из всех лицеистов великий поэт получился только один – Пушкин... Так что, боюсь, эти замечательные и прекрасно образованные люди писали в основном банальные благоглупости. Я на Семинарах СПМ отвечаю за поэзию, поэтому про поэтов и говорю. Впрочем, мне кажется, что с моим мнением согласятся и мастера, ведущие семинары прозы, драмы и критики. Открывая очередной набор на Ежегодные семинары, мы отсеиваем бо́льшую часть присланных на творческий конкурс текстов. Когда идет такой вал (а заявки на участие обычно подают более 150 поэтов, если же считать по всем жанрам – к нам "стучатся" до 400 авторов), начинаешь со всей очевидностью понимать, что 90 процентов не дотягивают до нужного уровня… Мое мнение: талант – вещь врождённая, штучная и редкая. То есть научить рифмовать по правилам можно. А научить быть поэтом – увы… Однако же, лучше всего сияет хорошо огранённый бриллиант, не так ли? Наша задача – не выучить на писателя (помилуйте, кто же может за 3–4 дня совершить такое чудо?), но предоставить начинающему литератору творческую среду, показать возможный путь развития авторской индивидуальности, помочь с публикацией, дать уверенность в том, что его творческий дар интересен, нужен, ценен! По-моему, это очень важно. Занятия семинара поэзии в 2019 году в Ершове. Есть ли какие-то реальные, ощутимые плоды участия молодых авторов в мероприятиях, проводимых Союзом писателей Москвы? Что-то, что можно реально пощупать, подержать в руках, полистать-почитать, погордиться, в конце концов? Поводов погордиться у нас реально масса! Правда, с одной оговоркой – скорее, это повод порадоваться, насколько острый глаз у наших отборщиков, принимающих заявки на участие в Семинарах, и у мастеров, ведущих занятия. Мы "выцеживаем" из стремящейся к нам огромной массы авторов именно тех, кто по-настоящему талантлив. Тех, кому просто надо найти некий трамплин, чтобы оттолкнувшись от него взять новую высоту. И Семинары уже многие годы (на мой взгляд) справляются с ролью такого трамплина. Потому, что лучшие авторы после наших семинаров получают публикации, книги, находят "с подачи" мастеров-ведущих для своих произведений редакторов, издателей, постановщиков. А получив адекватную аудиторию, способную искренне оценить их талант, раскрепощаются, что ли… То есть перестают стесняться и сомневаться: "А правда ли я пишу что-то хорошее? Может, это вообще кустарщина какая-то?" Понимаете, когда, скажем, прозаик уровня бессменного ведущего наших семинаров прозы Евгения Попова говорит тебе: "Это хорошо!" как-то начинаешь верить, что хватит сидеть в своем сельце-городке, пора выходить к настоящей аудитории. И в каком-нибудь конкурсе принять участие, что ли… А потом мы смотрим шорт-листы, списки лауреатов, например, "Дебюта" или "Лицея", "Большой Книги" или премии Фазиля Искандера и видим там чуть не половину тех, кто был участником наших семинаров! Да что далеко ходить – вот 20 мая был объявлен короткий список премии "Лицей", а в нём Денис Бессонов (Москва), Дмитрий Ларионов, (Нижний Новгород), Мария Малиновская, (Москва), Борис Пейгин (Томск), Евгения Ульянкина, (Москва), Александра Шалашова (Самара), Анастасия Володина (Пушкино), Борис Пономарёв (Калининград). Все они – участники наших семинаров, причем большей частью – 2019 года! Всех этих авторов можно найти-почитать в интернете. Кстати, и бумажные книги мы для нашей талантливой молодежи по результатам семинаров постоянно делали. Было три выпуска сборников "Литеры", в прошлом году – профинансированный Фондом президентских грантов трехтомник "Настоящее время" (проза, поэзия, драма). И буквально только что для шести самых талантливых поэтов, участвовавших в проекте "Путь в литературу. Продолжение" наш постоянный партнер, издательство "Воймега" (также на средства Фонда) издало индивидуальные книги . А теперь о насущном: есть ли перспективы у семинарского проекта? Да, работу СПМ с молодыми авторами, конечно, прерывать не хотелось бы. Правда, финансирование мероприятий – каждый раз проблема. Но мы ищем возможности, выкручиваемся… Два года подряд мы опирались на финансовую поддержку Фонда президентских грантов, за что ему огромная благодарность. В этом году снова подали заявку на проведение Совещания. Ну что же, будем надеяться… Элина Сухова - ведущая. Будем надеяться! А теперь поговорим о вас, чтобы сапожник снова не остался без сапог. Элина, когда мы с вами обговаривали интервью, вы сказали, что, похоже, я ваш единственный критик. Пошутили, но в каждой шутке есть доля правды – у вас довольно много собственных публикаций в литературном рунете, но мало отзывов о вашем творчестве. Неизбежно встает вопрос, может, и неудобный: как себя чувствует литератор в таком положении? Всем ли и всегда ли нужен критический или хотя бы рефлексирующий читательский отклик для собственного творчества? Да, и публикаций в ру-нете много, хотя я и не продвинутый "интернет-житель". В сущности, я и в фейсбуке-то "обитаю" всего два года. По работе зарегистрироваться попросили… Хотя я прекрасно понимаю, что литературная (и не только) жизнь сейчас именно там. Но отдаться процессу плавания по волнам интернета по-настоящему я всё же не могу. Напоминаю себе опасливую купальщицу – стою на бережку, ногой воду трогаю, и с некоторым недоумением наблюдаю за резвящимися в волнах. В "толстых" бумажных журналах у меня тоже много публикаций. Вроде, по прежним, "доцифровым" меркам ах, как хорошо. По теперешним… Не знаю, честно. А с критикой и вовсе не задалось, правда. Три книги есть – и прошли очень тихо. Презентация, на которой все свои, и всё… Стихи, конечно, дело такое – именно что "для своих". Вот и смеюсь – зато я знаю абсолютно всех моих читателей в лицо! Есть среди них несколько человек, которым я по-настоящему верю, посылаю им свеженаписанное, обсуждаю, прислушиваюсь к их мнению. Это очень достойные писатели, правильные люди, дурного не посоветуют. Без профессиональной литературной среды, без отклика выживать в литературе предельно трудно. Кроме стихов у меня еще водится малая проза – рассказики длиной максимум в пару страничек. Но их мало, ни во что путное и продаваемое их не соберёшь. Я бы, может, и рада на что-то более масштабное замахнуться, тем более, что я историк, в документах копаюсь – двадцатый век нам такие события оставил, так жизни человеческие перепахал, там на десять романов материал набрать можно! Только я уже поняла – я так не могу. Для крупной прозы нужны (если употреблять спортивные термины) способности стайера. Но я ведь и рассказики пишу точно так же, как стихи. Ходишь, бубнишь, крутишь в голове, а потом сел – чик, и готовая вещь в руках. Может пару-тройку слов местами поменять останется. То есть я в чистом виде спринтер! Зато я свои рассказы так же, как и стихи, наизусть знаю. "Спринтер". У нас с вами еще одна точка соприкосновения: Историко-Архивный институт. Какой факультет вы окончили? Какие воспоминания сохранили об альма-матер? Как перешли от истории к литературе, и почему решили к одному гуманитарному образованию добавить второе – Литинститут? Я заканчивала факультет архивного дела, то есть я самый настоящий архивист! Учиться искренне нравилось, тем более, что преподаватели были чудесные. Чего стоит одна только Наталья Басовская! Да и предметы были такие таинственные, завлекательные – сфрагистика, геральдика… Конечно, были и противные – вроде истории КПСС. Но куда же от неё в советские времена было деться? А стихи… Дома всегда было очень много книг. Целая стена. Я так и читала все подряд – в том порядке, как на полках стояло. Собраниями сочинений. И конечно, попадала под влияние прочитанного. Слух так "заточен". До сих пор так – поеду в командировку в Вологду, и, сама не замечая, начинаю "окать". В Пермь – "цокать". На Кубань – "гыкать". Не задумываясь, не передразнивая никого. Просто автоматически так получается. И со стихами так же вышло. Начитаюсь – и вылетало из меня то что-то абсолютно "гумилевское", то "цветаевское". Я ведь прекрасно понимала, что подражаю. Ну, и не относилась к этому серьезно. Есть стишки – и есть. И вообще: я, приземленная, деревенская девочка – и вдруг поэт? Ха, не смешите меня! Тем более, что страсть в жизни была (да и есть) – лошади! Сперва верхом – прокат, конные походы. Думаю, все лошадники так начинают. Потом – перебралась на рысачью спортивную конюшню. Тут уж затянуло по-настоящему. Я и сейчас на ипподроме – действующий наездник, выступаю, плюс судья на бегах. Потом вторая страсть добавилась – авторская песня, гитара. А когда всё это накладывается на не самый простой институт… Там вздохнуть некогда, не то что о стихах задумываться! И ни в какие ЛИТО меня в ту пору как-то не занесло. А время шло. То, что у меня писалось-писалось, стало уж очень сильно отличаться от общепринятого в окружавшей меня среде. (Бардовская песня это все-таки очень особый жанр. Часто, конечно, на музыку кладут прекрасные стихи, способные жить и отдельно, без музыкальных "подпорок", но часто, к сожалению, бывает иначе). Да и от влияния тех авторов, что стояли на полочках у нас в доме, я уже освободилась. И мне стало очень любопытно, что же такое происходит? Что я пишу? А тут две приятельницы из Центра авторской песни говорят: мы свои стихи на творческий конкурс в Литературный институт послали! Ой… А я даже и не знала, что такой институт есть. Ну и послала свои стихи тоже! И мне пришёл вызов на экзамены… Лишь только поступив в Лит, я наконец постигла, как нужна, как жизненно необходима творческому человеку адекватная среда! Правда, по-моему, творческий вуз больше идёт на пользу авторам, уже миновавшим период первичного становления. По моим наблюдениям, совсем юных творцов там частенько захлёстывает волна чужого, непереваренного. Всего много, жадность требует "дайте еще", да к тому же все кругом гении, и он тоже – гений! И не раз на моих глазах самобытный, живой поэт становился пустышкой с манией величия. Сейчас думаю, как же хорошо, что я попала в Лит довольно поздно, уже сформировавшаяся как автор со своим голосом… Какой ещё след оставил в вашей жизни ИАИ – РГГУ? Работали ли по той специальности, или, может, как-то иначе навыки пригодились? Вообще, чем вы занимаетесь в этой жизни помимо литературы? По специальности работала. И в военно-историческом архиве, и по распределению после института – в архиве НИИ железобетона. (Конечно, в столь неромантичной сфере, как разработка составов для бетона, интереса для меня не было… Но писать каталожные карточки и составлять описи отчетов всё равно надо, такова уж доля архивиста!) Исторические архивы в этом плане куда завлекательнее. Вообще, копание в старинных документах меня нисколько не обременяет. Интересно, познавательно, неожиданно. Погоня за фактом – это такое кладоискательство. Заводит, требует продолжения, даёт азарт, что ли? Так из институтского диплома выросла диссертация – моя тема пришлась ко двору в аспирантуре МГУ им. Ломоносова. И сейчас по работе архивными поисками занимаюсь. Пишу историю художественно-промышленного образования в Гжели. Столько нового для себя узнаю! Я местная, а оказалось, о своей малой родине знала преступно мало. Исправляю это упущение изо всех сил. Желаем успеха и в историческом познании, и в искусстве, и в организации семинаров! Спасибо за интервью!