Силовики закупили оружие против демонстрантов, но не рискуют его применять

Сотрудничающий с правозащитным проектом «Апология протеста» адвокат Александр Передрук обнародовал доклад «Техника разгона». В нём он проанализировал траты российских силовых ведомств на приобретение нелетального оружия и специальных средств, а также практику их применения для борьбы с протестными выступлениями. В документе рассматривается практика противодействия уличным волнениям в разных странах и международные стандарты использования спецсредств против демонстрантов. Ещё одной темой стало исследование подобного воздействия на здоровье людей. NEWS.ru изучил документ и публикует его ключевые пункты. Почём дубинки для народа? Изучив госзакупки Росгварди и МВД Александр Передрук подсчитал, что с 2015 года по 21 апреля 2020-го эти ведомства планировали потратить не менее 7,3 млрд рублей на приобретение и обслуживание спецсредств для разгона протестных акций. Правозащитник подчеркнул, что эта сумма сопоставима с расходами, которые власти Москвы собирались дать на поддержку горожан, потерявших работу из-за негласного карантина в связи с пандемией коронавируса. Также стоит отметить, что с данная сумма превышает расходы бюджетов на 2020 год таких городов, как Курган (6,8 млрд), Абакан (6,5 млрд), Орёл (5,7 млрд), Йошкар-Ола (5,5 млрд), Саранск (5,2 млрд), Псков (5,1 млрд), Майкоп (4,6 млрд) и Кызыл (3,4 млрд). Если детализировать расходы полиции и Росгвардии, то дороже всего оказались бронированные спецавтомобили, в том числе оборудованные системой комплексного нелетального воздействия. С учётом обслуживания налогоплательщикам эта техника обошлась на сумму более 4,4 млрд рублей. Немало казённых средств силовики потратили на электрошокеры — 1,5 млрд рублей. Контракты на приобретение водомётов и их обслуживание составили 650,5 млн рублей, газовых распылителей — 851,8 млн рублей. Александр Передрук напомнил, что в 2016 году Росгвардия приобрела инженерную машину разграждения «Торнадо», в 2017-м за получила водомётные автомобили «Шторм» на базе КамАЗ-53605 на общую сумму более 79,2 млн рублей. В 2018 году за 65,2 млн рублей ведомство купило две «Газели» с системой нелетального воздействия «СКНВ», куда входят лазерные и шумовые излучатели «для создания определённых поведенческих реакций у нарушителей правопорядка». За 442,6 млн рублей Росгвардия приобрела бронеавтомобили «Патруль» для предупреждения массовых беспорядков, а в 2019 году были заключены контракты на закупку бронированных автобусов «Федерал 42591» на сумму 60,9 млн рублей. Более 2,6 млрд рублей силовики израсходовали на автомобили для транспортировки нарядов полиции АТНП-5350. В 2020 году ведомство Виктора Золотова собирается обзавестись этими машинами ещё на 1,225 млрд рублей. Газовые баллончики изначально силовики намеревались купить на общую сумму 196,6 млн рублей, но в итоге эта цифра выросла на 4,6 млн, а в 2020 году, как отмечается в докладе, на них потратят ещё 30,5 млн. Расходы на противоударные щиты составили 410,5 млн. Кроме того, для разгона россиян власти закупились гранатомётами на 70,5 млн рублей. Как говорится в докладе, опубликованном на сайте международной правозащитной организации «Агора», речь идёт не о противотанковом оружии, а о средствах для поражения живой силы и небронированной техники, созданных Рособоронэкспортом. Эта же структура занимается производством 15 видов гранат отвлекающего, ошеломляющего и механического воздействия сильной световой вспышкой, звуковым импульсом, резиновой шрапнелью или слезоточивым веществом. В дополнение к указанным спецсредствам государство также тратит ресурсы на приобретение наручников и резиновых дубинок, которые в принципе используются полицией повсеместно, — говорится в документе. Анатомия протестов По данным Главного информационно-аналитического центра МВД, в 2019 году в России было зафиксировано 12,4 тысячи акций протеста (в 2018-м — 11,6 тысячи). В докладе «Техника разгона» указывается, что нетерпимость к таким выступлениям «за последние несколько лет стала очевидна даже не вовлечённым в происходящее гражданам, а меры, которые принимаются для подавления протеста, крайне разнообразны: начиная от задержаний и заканчивая уголовными репрессиями». По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, в 2019 году суды рассмотрели 4974 дел по статье КоАП 20.2 («Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования») из которых 4045 завершились назначением наказания. В 11 случаях были вынесены предупреждения, 214 раз подсудимым назначили обязательные работы, 249 фигурантов отправились под административный арест, 3571 дело завершалось штрафами на общую сумму 57 млн 913 тысяч 50 рублей. По статье КоАП 20.2.2 («Организация массового одновременного пребывания и (или) передвижения граждан в общественных местах, повлекших нарушение общественного порядка») было рассмотрено 200 дел, из которых в 164 случаях суды сочли привлекаемых граждан виновными. В том числе 15 раз по этой статье назначались обязательные работы, 34 раза арест и 115 раз штрафы на общую сумму 1 млн 220 тысяч 600 рублей. Во время акций протеста число силовиков существенно превышает количество потенциальных манифестантов, что, как отмечается в докладе «позволяет реагировать на любое несогласованное публичное мероприятие двумя способами: обеспечить мирное проведение акции с соблюдением прав и законных интересов как участников собрания, так и лиц, в нём не участвующих, либо же не позволить провести мероприятие, опираясь на его формальную противоправность, и разогнать демонстрантов». К сожалению, события, разворачивающиеся вокруг протестных собраний в последние годы, свидетельствуют о том, что публичные власти всё чаще выбирают второй путь, а применение правоохранительными органами физической силы на мирных акциях нельзя назвать редким явлением — практически каждое крупное несогласованное публичное мероприятие завершается силовым разгоном её участников, — сказано в документе. Наиболее популярным тактическим приёмом силовиков во время разгона массовых мероприятий является удерживание их участников на небольшом пространстве. Последнее по мнению Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) может представлять собой ничто иное как лишение свободы. Несмотря на большие траты и «низкую терпимость к протестным акциям», в большинстве случаев нелетальное оружие, за исключением резиновых дубинок и щитов, российские власти либо не применяют, либо используют «с целью устрашающего (охлаждающего) эффекта». Также некоторые спецсредства используются лишь для перекрытия маршрутов следования протестующих, говорится в докладе. По прямому назначению спецсредства использовались силовиками 19 марта 2020 года. Тогда появилась информация о применении слезоточивого газа во время протестов против строительства Юго-Восточной хорды на месте радиоактивного могильника в столичном районе Москворечье-Сабурово. Также в докладе говорится, что 20 апреля 2020 года во время стихийных выступлений во Владикавказе ОМОН вытеснял собравшихся на центральной площади города с помощью противоударных щитов. Иногда несогласных разгоняют и неспециализированными «подручными средствами». Так, 12 июня 2019 года участников шествия в поддержку журналиста Ивана Голунова, которому подкинули наркотики, обдавали водой из поливальных машин, а 27 июля 2019 года использовали для перекрытия улиц Москвы пассажирские автобусы. К аналогичным методам прибегали силовики в Петербурге, сообщает Александр Передрук. Основываясь на решениях ЕСПЧ автор доклада приходит к выводу, что применение специальных средств во время акций протеста приводило к эскалации насилия и даже гибели человека. Речь в частности идёт о массовых протестах против коррупции в дагестанском селе Мискинджи 25 апреля 2006 года. Первоначально собрание имело мирный характер, однако спустя несколько часов между протестующими и милицией произошло столкновение, в результате которого сотрудники милиции открыли огонь из автоматов, а также использовали слезоточивый газ, дымовые шашки и светошумовые гранаты, чтобы рассеять участников демонстрации. В результате один человек был застрелен, пятеро получили серьёзные травмы, а несколько десятков человек были избиты или ранены оболочками слезоточивых бомб, которые взорвались в середине толпы. Несколько сотрудников милиции были ранены, один получил огнестрельное ранение из охотничьего ружья, — говорится в докладе. В 2017 году ЕСПЧ установил, что во время тех события российские власти нарушили требования Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Отечественные чиновники в итоге признали факт нарушения, «поскольку выстрел гранатой со слезоточивым газом непосредственно в человека противоречил российскому законодательству». Кроме того, ЕСПЧ установил, что расследование гибели демонстранта не было эффективным. Медицинские последствия Со ссылкой на психолога Владимира Рубашного в докладе анализируется потенциал психологического воздействия отечественных спецсредств для разгона демонстраций. Их производители, как подчёркивается в документе, «не располагают сведениями об их возможном оказываемом психологическом воздействии». Сегодня в принципе не существует ни российских, ни иностранных исследований по психологическому воздействию спецсредств, применяемых для разгона протестных акций. Однако возможные психофизиологические последствия для участников публичных мероприятий в случае применения оружия нелетального действия могут носить существенный характер, — следует из «Техники разгона». В докладе отмечается, что задействование силовиками спецсредств, техники и вооружения для разгона массового скопления граждан «является чрезвычайной ситуацией антропогенного характера, которая потенциально является сложно прогнозируемой». Также в этих случаях у мирного населения «существует реальная опасность получить психическую травму», что может повлечь за собой различные психические расстройства. Врач и судебно-медицинский эксперт Илья Жарков, на которого ссылается Александр Передрук, изучил возможные потенциальные повреждения при использовании средств контроля толпы в отношении участников протестных манифестаций. Медик пришёл к выводу, что применение спецсредств, вооружения и техники могут привести к «потере зрения, речи, слуха, какого-либо органа или утрате органом его функций», прерыванию беременности, ожогам, выпадению прямой кишки и многим другим последствиям для здоровья. Самыми опасными осложнениями могут стать тромбоэмболия лёгочной артерии, токсический шок и сепсис, а также острая почечная и сердечно-лёгочная недостаточность. Опция в меню Александр Передрук отмечает, что применение силы и особенно нелетального оружия «во многих случаях может представлять собой нарушение прав человека, а также приводит к эскалации насилия, особенно в ситуациях, когда действия властей явно необоснованны». По его словам применение спецсредств для разгона протестов используют «как достаточно авторитарные власти, так и демократические правительства». Так, в 2014 году во время антирасистских протестов в американском городе Фергюсоне, вспыхнувших после убийства полицейским безоружного чернокожего парня, власти использовали слезоточивый газ и акустические устройства, что привело к травмам демонстрантов и журналистов. Резиновые пули против демонстрантов активно применяли силовики в Аргентине в 2013 году, а также в Чили и Грузии в 2019-м. Власти Франции разгоняют массовые протесты и бунты при помощи слезоточивого газа, в Марокко оппозиционные выступления учителей рассеивали водяными пушками, напоминает Александр Передрук. Что касается России, то несмотря на многомиллиардные траты, большинство спецсредств не используется. Однако, как подчёркивается в докладе, нет никаких гарантий, что они не будут применяться, поскольку «такая опция есть в меню российских правоохранительных органов». Потенциальная угроза в связи с применением оружия нелетального действия кроется далеко не только в его поражающих свойствах, являющихся частью его характеристик. Крайне важно учитывать и то, что реакция протестующих, вызванная применением несоразмерной силы и спецсредств, также может повлечь увеличение рисков причинения вреда — это может спровоцировать как ответное насилие, как это было, к примеру, в 2012 году на Болотной площади в Москве, — указывается в «Технике разгона». Александр Передрук обращает внимание, что нетерпимость к протестным акциям и растущее число случаев применения силы при их разгоне указывают на «необходимость разработки эффективных международных стандартов и принципов вмешательства в право на свободу мирных собраний, а в особенности — применение физической силы и спецсредств сотрудниками полиции во время демонстраций». В докладе говорится, что наиболее подробно эти стандарты и правила изложены в документах ООН, ОБСЕ, а также в правовых позициях ЕСПЧ. По мнению автора доклада «Техника разгона», при охране правопорядка во время собраний отправной точкой для полиции «всегда должно быть содействие проведению мероприятия, поэтому крайне важно, чтобы сотрудники были готовы решать любые возникшие противоречия с протестующими посредством диалога, используя соответствующие методы деэскалации напряжённости». Международные стандарты ориентируют правоохранительные органы на то, что то или иное лицо не прекращает пользование правом на мирные собрания вследствие совершения другими участниками актов насилия или иных наказуемых деяний во время демонстраций, если собственные намерения или поведение данного лица остаются мирными. Это возлагает на государства ещё больше ответственности за применение силы при прекращении публичных акций протеста и требует готовности от полицейских дифференцированно подходить к участникам акции, — подчёркивается в документе. В этих случаях силовые ведомства, по убеждению автора доклада, должны иметь в запасе различные варианты тактики для обеспечения правопорядка во время публичных собраний. Важно, чтобы порядок на уличных акциях поддерживали только те сотрудники полиции, которые прошли соответствующее обучение. В самих же полицейских структурах по мнению Передрука, «должна существовать эффективная структура командования, позволяющая предотвратить чрезмерное реагирование или неоправданное применение силы». В докладе «Техника разгона» приводятся рекомендации для российских властей. В частности, при размещении госзакупок предлагается установить обязательное условие на проведение научного исследования уровня опасности спецсредств для жизни и здоровья граждан. При этом полицейских, работающих на уличных акциях, необходимо учить стандартам прав человека при применении таких изделий, а также проводить в каждом случае проверку законности их использования. Кроме того, по мнению автора доклада, необходимо предусмотреть процедуру оценки необходимости приобретения оружия нелетального действия. Мотивированные решения о необходимости приобретения таких специальных средств должны быть доступны обществу. Поскольку на сегодняшний день такого рода система не предусмотрена, целесообразно проверить необходимость осуществления государственных закупок как минимум за последние пять лет, — предлагает правозащитник. По его мнению, сегодня применение спецсредств слишком рискованно и лишено смысла, поскольку в российской практике силовики «справляются с разгоном собраний проверенными годами методами, а последующие за этим санкции и преследования создают охлаждающий эффект на свободу мирных собраний, чего явно достаточно для достижения целей зачистки улиц от протеста».