День в истории. 18 мая: родился славянин, благодаря которому кончился коммунизм

264-й Папа Римский Иоанн Павел II является первым понтификом, ставшим частью мировой поп-культуры. И речь не только о популярной на всём постсоветском пространстве «Лекции о международном положении» Владимира Высоцкого, фраза из которой «я б засосал стакан — и в Ватикан» стала народной. Иоанн Павел II стал одним из символов 1980-х, которые завершились падением Берлинской стены и крахом коммунистических режимов в Центрально-Восточной Европе. Поэтому неудивительно, что папа вошёл в видеоряд композиции «Восьмидесятые» группы «Killing Joke» наряду с Рональдом Рейганом, Маргарет Тэтчер и Леонидом Брежневым. В 2004-м о понтифике вспомнил рэпэр Кэйни Уэст в песне «Never Let Me Down». Папа и сам записывал альбомы — в 1999-м, накануне празднования 2000-летия со дня рождения Иисуса Христа, вышел диск «Abbà Pater», в который вошли тексты, начитанные и напетые Иоанном Павлом II. На основе написанных им стихов в Польше разные местные исполнители выпустили семь альбомов, а по мотивам его пьесы «Перед магазином ювелира» в Голливуде сняли успешный фильм. Может, всё дело в том, что в юности тогда ещё Кароль Войтыла мечтал посвятить свою жизнь театру? Лёлек Кароль родился в семье польского, а до того австро-венгерского военного в городке Вадовице под Краковом, и в девять лет остался без матери. Эмилия Войтыла, в девичестве Качоровская, была родом с православной Холмщины, что до сих пор является основой легенд о том, что она — этническая украинка (русинка). Однако мать будущего понтифика была по вероисповеданию римо-, а не греко-католичкой или православной и считала себя полькой, так же, как и её муж. Кароль Войтыла-старший, который до призыва в армию Австро-Венгрии в 1900-м был портным, дослужился у императора сначала до унтер-офицера, а потом и до поручика. В 1918-м он вступил в только что созданное Войско Польское, но на фронт не попал — служил в Вадовицкой уездной команде пополнений (что-то наподобие райвоенкомата). «Я родился во время войны, — вспоминал Иоанн Павел ІІ, — и, хотя сам не помню ту войну, чувствую большую благодарность и восторг к тем, кто эту войну выиграл. В 1920 году это было очень важно». Но о военной карьере Кароль-младший никогда не задумывался. Лёлек (так ласково сокращали его имя) сызмальства был министрантом, прислуживал в костёле, который со временем стал ему вторым домом: ведь через три года после смерти матери заразился от пациентки скарлатиной и умер его любимый старший брат Эдмунд, молодой врач, а их сестра Ольга умерла грудным ребенком ещё до рождения Лёлека. Кароль-старший и Кароль-младший остались вдвоем, и успешный ученик школы, а потом и гимназист Лёлек Войтыла пытался пореже бывать дома. Он играл в футбол — стоял на воротах любительской команды города Вадовице, занимался плаванием, ходил на каноэ по горным рекам, увлекался горными лыжами и пешими походами в горы (эту страсть он сохранит до пожилых лет). А ещё у Войтылы-младшего появилось увлечение, которое вполне могло стать делом его жизни, — театр. Он играл главные роли в любительских спектаклях, получил второе место на воеводском конкурсе чтецов-декламаторов. В апреле 1938 года Вадовицкую гимназию посетил краковский архиепископ, кардинал Адам Сапега, и приветственную речь поручили провозгласить школьнику выпускного класса Каролю Войтыле. Речь оказала на кардинала такое впечатление, что тот поинтересовался, куда юноша пойдет учиться после школы. «Ещё не решил, — ответил Кароль. — Или на полонистику, или выберу себе актерское ремесло». — «Жаль, что вы не хотите посвятить свои таланты службе церкви», — вздохнул кардинал. Но, как вспоминал впоследствии Иоанн Павел II, «на этом этапе жизни мое призвание священника ещё не созрело, хотя многие из моего окружения допускали, что я мог бы пойти в духовную семинарию». Война В старших классах гимназии Кароль Войтыла, как и большинство его однокашников, проходил воинскую подготовку. Но, как отмечает польский историк Михал Сивец-Целебон, наиболее известная часть «военной» биографии Кароля Войтылы напрямую связана с Украиной. В октябре 1938 года он стал студентом философского факультета Ягеллонского университета в Кракове (кафедра полонистики), и сразу же записался в состав «Академического легиона» (АЛ) — студенческого добровольческого подразделения, действовавшего под эгидой Министерства обороны Польши (кстати, программа военного обучения студентов под таким названием существует в польском военном ведомстве и сейчас). В июле-августе 1939 года окончивший первый курс Кароль Войтыла был участником «Общественного лагеря» АЛ в селе Ожомля под Львовом (ныне Вижомля Яворовского района Львовской области). Под «общественным» характером лагеря польские власти понимали «улучшение отношений с украинским населением», составляющим большинство в этом регионе, поэтому военная подготовка сочеталась с различными акциями по «польско-украинскому сближению». Студенты в мундирах, вооруженные винтовками, отправились из Кракова на специальном поезде 1 июля 1939-го. Военные занятия на месте включали стрельбу, упражнения без оружия и тактические упражнения. В оставшееся время студенты помогали на строительстве местной школы и дороги между Яворовой и Судовой Вишней, а также на сельскохозяйственных работах. В рамках «общественной программы» они организовывали дискуссии, художественные представления и спортивные соревнования. По словам одного из участников лагеря Адама Гатты-Костяла, Кароль Войтыла с воодушевлением играл в футбол и подолгу плавал в местном пруду. А жительница села Татьяна Пасичник вспоминала, что Кароль в основном ходил в военной форме, но изредка одевал костюм — в частности, каждое воскресенье, когда он несколько часов проводил в костёле. Студенты вернулись в Краков в конце августа 1939-го, за несколько дней до начала Второй мировой войны. После оккупации Кракова нацисты сразу же закрыли Ягеллонский университет, а большинство его профессоров вывезли в концлагеря. Чтобы избежать отправки на принудительные работы в Германию, Кароль устроился подсобником на каменоломне химического завода «Сольвей», а летом 1941 года перешел работать на тот же завод, тоже неквалифицированным рабочим. «С гордостью и благодарностью Богу говорю об этом — выпало мне четыре года быть рабочим», — вспоминал то время Папа Римский. Одновременно Кароль Войтыла ходил на лекции по полонистике в подпольном университете, писал стихи и пьесы, основал вместе со своим другом Мечиславом Котлярчиком подпольный «Рапсодийный театр», в котором играл главные роли. Кароль не был подпольщиком или партизаном — но, в соответствии с нацистскими законами, и посещение занятий в подпольном университете, и работа в незарегистрированном официально театре были преступлениями. «Ежедневно могли взять на улице, в карьере или на заводе и вывезти в концлагерь. Неоднократно спрашивал себя: столько моих ровесников погибло, а почему не я? Теперь знаю, что это не было случайностью», — писал позже понтифик. 18 февраля 1942 года от сердечного приступа умер Кароль Войтыла-старший, и его сын решил посвятить всю свою жизнь борьбе со злом, которое, как тогда казалось, безальтернативно господствовало в мире. Но выбрал не путь вооруженной борьбы, как большинство его ровесников, а путь служения Богу. Через несколько месяцев, предупредив коллег по театру, чтобы на него не рассчитывали, когда будут готовить новые спектакли, Кароль оставил изучение полонистики и пошел на нелегальные богословские курсы того же Ягеллонского университета. С августа 1944 года, когда гестапо начало особенно жестоко преследовать католическое духовенство, Войтыла перешел на нелегальное положение и вместе с несколькими самыми лучшими семинаристами тайно поселился во дворце краковского архиепископа Адама Сапеги. После освобождения Кракова Красной Армией Кароль Войтыла продолжает богословское образование в Ягеллонском университете, с апреля 1945 по август 1946 также работает там ассистентом кафедры и ведёт семинары по истории догматики, одновременно пишет метафизическую поэзию. Кардинал Защитив магистерскую диссертацию по богословию, 1 ноября 1946 года Кароль Войтыла был рукоположен в священники, а уже 15 ноября отправился продолжать богословскую учебу и защищать докторскую в Доминиканском университете «Ангеликум» в Риме. С 1953 года Войтыла преподаёт в Ягеллонском университете общественную этику, но вскоре коммунистическое правительство Польши закрывает богословский факультет в Кракове, и все курсы переводят в Краковскую семинарию. Тогда же Войтыле предлагают преподавать в Люблинском Католическом Университете, где в конце 1956 года он возглавил кафедру этики. В 1958 году Кароль Войтыла был рукоположен в епископы и назначен помощником архиепископа Кракова. В октябре 1962 года как один из его самых младших участников он принимает участие в работе первой сессии Второго Ватиканского Собора, на котором был дан старт либеральным реформам в Католической церкви. В марте 1964 года Кароль Войтыла был официально провозглашён архиепископом Кракова, а в июне 1967-го он получил из рук Папы Римского Павла VI кардинальскую шапку. К тому времени Войтыла уже находился в жёстком противостоянии с властями ПНР. В частности, он принял решение перенести легендарную икону Божьей Матери из Ченстоховы в Краковскую архиепархию, где на протяжении целого года она выставлялась для поклонения в 120 приходах при неизменном присутствии архиепископа. Но главное — он поддержал и возглавил акции жителей «образцового социалистического города» Новая Гута рядом с Краковом за возведение там католического собора. 18 мая 1969 года краковский архиепископ кардинал Кароль Войтыла заложил краеугольный камень в фундамент нового собора в Новой Гуте. Это рядовое, на первый взгляд, событие, в действительности было одной из самых крупных побед католической церкви в послевоенной Польше. А уже в следующем году в результате массовых выступлений поляков против социализма многолетний лидер ПОРП Владислав Гомулка, публично выступавший против постройки костёла в Новой Гуте, вынужден был уйти в отставку. С начала 1970-х кардинал Кароль Войтыла становится одним из самых известных и авторитетных в мире католических иерархов Польши, тесно сотрудничает с кардиналом Стефаном Вышинским, которого именно Войтыла назвал «примасом тысячелетия». Он активно путешествует: посещает польские общины в разных странах, евхаристийные конгрессы, поместные синоды, читает лекции, выступает на научных собраниях. Ещё в 1965-м он стал инициатором письма-обращения польских епископов к своим немецким коллегам. «Прощаем и просим прощения» — таким был главный тезис этого обращения. Кардинал Войтыла принимает участие в работе синодов, которые с тех пор проводятся в Риме каждые пять лет, и цель которых — развитие и исполнение декретов Второго Ватиканского Собора. После смерти Павла VI и недолгого правления Папы Иоанна Павла I, 16 октября 1978 года кардинал Кароль Войтыла был избран 264-м Папой Римским и принял имя Иоанна Павла II. Это был первый не-итальянец, который занял высший пост в католической церкви с 1523 года, и первый Папа-славянин в истории. И хотя в упомянутой песне Высоцкий иронизировал («Мы тут им папу римского подкинули — из наших, из поляков, из славян»), вряд ли в Москве радовались такому решению Ватикана. Согласно кремлёвским байкам, председатель КГБ СССР Юрий Андропов якобы отозвался на избрание нового папы мрачным предупреждением: «Войтыла представляет угрозу советской безопасности». Одной из первых апостольских поездок Иоанна Павла II после избрания стало путешествие в Польшу 2-10 июня 1979 года. Долгих семь месяцев коммунистические власти Польши сопротивлялись этой поездке, но всё же были вынуждены уступить. Папа тогда триумфально объехал всю страну, и в каждом городе его встречали сотни тысяч, а то и миллионы людей. Всего приветствовать папу на улицы Польши вышло более 10 миллионов человек — треть населения ПНР, а у советского руководства стало крепнуть убеждение в том, что пока Римским Папой является поляк, коммунизм никогда не пустит глубокие корни в этой стране. Через год, летом 1980 года, в Польше появился первый в коммунистических странах независимый профсоюз «Солидарность». Вскоре в ПНР воцарилось фактическое двоевластие. Угроза для коммунистической власти стала абсолютно реальной не только на родине Папы, но и во всех других странах-сателлитах СССР. И лишь введение в Польше в декабре 1981 года военного положения позволило на несколько лет отодвинуть неминуемый крах мировой системы социализма. Кстати, дестабилизацией ситуации в Польше Иоанн Павел II занимался совместно с ещё одним поляком — Збигневом Бжезинским, который координировал поддержку «Солидарности» в США со стороны американских профсоюзов и радио «Свободная Европа». Нужно отметить, что Иоанн Павел II стал первым «медийным Папой». Его выступления на польском языке на волнах «Радио Ватикана» слушали не только поляки в ПНР и во всём мире, но и сотни тысяч жителей Западной Украины, помнящие польский язык. Люди собирались семьями перед радиоприёмниками и внимали словам Папы Римского — собственно, та же технология использовалась и для «раскрутки» Хомейни. И хотя официальная польская пресса о визитах понтифика не сообщала, у многих галичан и волынян были в Польше родственники, которые в красках описывали встречи с Иоанном Павлом II. «Главное достижение Папы Иоанна Павла II — его вклад в борьбу с коммунизмом, которая, в конечном счете, привела к падению «железного занавеса» и краху социалистической системы. Без его поддержки профсоюз «Солидарность», возможно, никогда не смог бы стать не только политической, но и идейной альтернативой коммунистическому режиму» — считает Джон Уилкинс, бывший главный редактор лондонского католического еженедельника The Tablet («Скрижаль»). А бывший лидер «Солидарности», экс-президент Польши Лех Валенса, так сказал об Иоанне Павле II: «Без него коммунизм бы не кончился или, по крайней мере, это произошло бы намного позднее и с большей кровью». Покушение Сам же Папа считал свою миссию в мире особой после 13 мая 1981 года. Ранним вечером того дня на площади Святого Петра неизвестный выстрелил в понтифика, папа был тяжело ранен, в него попали две пули — в живот и в руку. Террориста задержали, им оказался член турецкой ультранационалистической исламистской организации «Серые волки» Мехмет Али Агджа. Итальянская полиция пришла к выводу, что руководство «Серых волков» не планировало убивать Папу, Агджа был лишь исполнителем, а организатором покушения были спецслужбы Болгарии, сателлита СССР. Сам Агджа, которого Иоанн Павел II простил и не раз навещал в тюрьме, не смог дать внятных показаний. В 1981 году аргументы типа «хайли лайкли» в международной политике были ещё не в ходу. А вот в 2006-м, уже после смерти Иоанна Павла ІІ, созданная правительством Италии комиссия посчитала «доказанным», что приказ убить Папу отдал лично Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, а политбюро ЦК на тайном заседании единогласно (включительно с будущим «отцом перестройки» Михаилом Горбачёвым) одобрило это решение. Естественно, никаких реальных доказательств этой версии обнародовано не было. Пришедшее в начале 1990-х годов к власти в Болгарии демократическое правительство изучило 124 тома сохранившихся секретных документов по этому делу, и не нашло убедительных доказательств соучастия страны в этом покушении. В 2013 году вышла из печати книга Али Агджи «Mi avevano promesso il paradisо» («Мне обещали рай»). Автор признаёт, что он врал в прошлом насчёт «болгарской» линии его преступления, и утверждает, что заказ на убийство Папы был выдан иранским правительством, а сам Агджа побывал в Иране в 1980-м году, где его обучали использованию различных видов оружия и взрывчатки. Никаких доказательств террорист также не приводит. С другой стороны, ещё в 1981-м выдвигалась версия о причастности к покушению на Иоанна Павла II американских спецслужб — поскольку Папа не хотел координировать с Вашингтоном свою личную борьбу с коммунизмом. В качестве аргументов приводилось тесное сотрудничество «Серых волков» с ЦРУ. И нынешние обвинения Агджи в адрес Ирана, ключевого соперника США на Ближнем Востоке, лишь укрепляют уверенность в «американском следе» — тем более, что позже Иоанн Павел II публично осудил американские атаки на Ирак в 1991 и 2003 годах. Как бы там ни было, 1 декабря 1989 года Иоанн Павел II принял в Ватикане последнего Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачёва. Личная встреча продолжалась 1 час и 50 минут, когда после неё открылась дверь кабинета, Горбачев сказал жене: «Раиса, познакомься, это одна из самых влиятельных личностей, которые есть на планете Земля». За три дня до это встречи Совет по делам религий СССР разрешил деятельность Украинской греко-католический церкви. А уже после потери власти и развала СССР в 1992 году в статье для итальянской газеты La Stampa Михаил Горбачев констатировал: «Всё, что произошло в Восточной Европе в последние годы, было бы невозможным без участия этого Папы, без его большой роли также как политика, которую он смог играть на международной сцене». Украина Приезд Иоанна Павла II на Украину в июне 2003 года, безусловно, не был рядовым событием для страны, но он не стал и будничной поездкой для самого «Папы-путешественника». Иоанн Павел II придавал этому паломничеству особое значение, а западные обозреватели сравнивали его с «прорывным» визитом на коммунистическую Кубу в 1998 году. После краха СССР и до поездки в Украину Папа неоднократно посещал просторы распавшейся «империи зла» — он был во всех трёх странах Балтии и в Грузии. Тем не менее, о паломничестве в Украину Папа, по его собственным словам, молился много лет. Главной преградой на пути папского «паломничества» на Украину была крайне жесткая позиция по этому вопросу Русской православной церкви и ее украинской части — Украинской православной церкви Московского патриархата. В течение многих лет Иоанн Павел II откладывал свое паломничество в Украину, пытаясь не «провоцировать» Московскую патриархию. Хотя Папу много лет приглашал заинтересованный в международной «легализации» президент Украины Кучма, по всем канонам понтифику требовалось также приглашение главы ведущей христианской конфессии той страны, куда он едет. Накануне визита Иоанна Павла II в Киев и Львов один из авторов «восточной политики» Ватикана кардинал Сильвестрини предположил, что главная причина негативного отношения православия к диалогу с католиками состоит в том, что после крушения Берлинской стены Святой Престол всей своей организационной и финансовой мощью двинул в «крестовый поход» в традиционную конфессиональную зону Московского патриархата. Потому православная церковь видит в попытках Ватикана наладить диалог о «единстве христианства» эдакого «троянского коня» для внесения очередного раскола в ее ряды, а Украина на этом пути — важнейший форпост. Поведение Папы в течение визита на Украину, все его проповеди, речи, выступления и реплики стали, с политической точки зрения, одной большой демонстрацией полной поддержки независимости Украины, её сохранения и развития как самостоятельного государства. К украинцам Папа обращался исключительно на украинском языке, хотя и с польским акцентом. «Украина имеет выразительное европейское призвание», — подчеркнул Папа, недвусмысленно подталкивая политическую элиту страны в сторону Запада. А его пресс-секретарь Хоакин Наварро-Вальс на вопрос российского журналиста, стал ли Иоанн Павел II после приезда к Киев ближе к визиту в Москву, резко ответил: «Святой Престол не рассматривает паломничество Папы на Украину в связи с возможным визитом в Москву. Эта большая страна с почти 50-миллионным населением сама по себе достойна наибольшего внимания». Как писал в 2008 году киевский публицист Олэкса Пидлуцькый, в Киеве и во Львове Иоанна Павла II принимали по-разному. «Сто пятьдесят тысяч на аэродроме «Чайка» в Киеве 24 июня и полтора миллиона на Львовском ипподроме (и вокруг) 26 июня. И ещё шестьсот тысяч молодежи около церкви Рождества Пресвятой Богородицы на Сыхове — без преувеличения, вся Галичина собралась в тот день во Львове. Очень разной была также атмосфера, господствовавшая на киевском аэродроме и львовском ипподроме. Большинство киевлян всё же пришли из-за любопытства, и каждый стоял сам по себе или вместе со своим небольшим обществом. Во Львове же бескрайнее море людей чувствовало себя единым целым. Тогда возникло впечатление, что Галичина снова просыпается, что снова возрождаются мощные силы, рассосанные, растянутые нечистыми и непрофессиональными политиками, унизительными экономическими неурядицами, потерей веры в то, что в государстве действительно можно что-то сделать; что галичане ищут харизматического лидера, человека, за которым можно пойти. Через два года выяснилось, что проснулась не только Галичина… Трудно это обосновать логически, но внутренне я убежден, что, если бы не Иоанн Павел ІІ, оранжевой революции, по крайней мере, в таком виде, в каком она произошла, не было бы». Добавлю от себя: и «революции достоинства», ввергшей Украину в пучину гражданской войны в феврале 2014-го, тоже не произошло бы без этого визита. Однако Иоанн Павел II, который целью своего понтификата объявил объединение католиков с другими христианскими конфессиями и примирение со всеми другими религиями, наиболее эффективным оказался как разрушитель — мировой социалистической системы и СССР. В 2000 году Иоанн Павел II отслужил мессу «Меа кульпа» («Моя вина») с признанием ошибок и прегрешений, допущенных католической церковью за все века ее существования. Естественно, что за развал СССР, который обернулся трагедией для миллионов людей, понтифик прощения не попросил — ведь до самой смерти считал это своей главной заслугой перед человечеством. В некрологе, опубликованном ВВС после смерти Иоанна Павла II, написано: «После падения коммунизма Папа Римский бросил вызов новому противнику. Он боролся с потребительской сущностью капиталистической системы, которая, по мнению Иоанна Павла II, выхолащивает человеческую личность, сводя человека только к функциям производителя и потребителя. С начала 1990-х годов это стало главной темой его проповеди». То есть, по мнению британских журналистов, «крестовый поход против коммунизма» был всего лишь борьбой католической церкви против более успешного на тот момент противника.