Фронтовой быт в Великую Отечественную

7 мая 2020

Фото: РамблерРамблер

Для кого-то воспоминания о Великой Отечественной войне — это гордость подвига. Для кого-то — боль потери. Для одних война измерялась линиями фронтов и армий, прочерченными на картах. Для других — словами и строчками во фронтовых письмах.

В дни 75-летия Победы Рамблер рассказывает о том, как жили и отдыхали, чем обедали и как скрашивали тоску по дому советские солдаты. В этом нам помогло «Дорожное радио» — вы услышите честные истории о военном пути бойцов, присланные на сайт «Бессмертного полка». Кстати, «Бессмертный полк» обязательно пройдет и в этом году. О нём и других праздничных акциях читайте на сайте 9мая.мывместе2020.р ф.

Как жил солдат на фронте, где спал и коротал свободное время, как был одет, что ел, чем занимался в короткие передышки между боями? Даже самый незначительный пустяк может оказать колоссальное влияние на состояние солдата — как поднять боевой дух, прибавив смелости и находчивости, так и подавить его, приковывая солдата к окопам во время начала атаки.

О каком отдыхе может идти речь, если вместо здорового сна военнослужащий ожесточенно чешется из-за вшей и клопов? Долго ли можно вести эффективные боевые действия, если армия остается без регулярного снабжения едой? Далеко ли пройдет солдат поздней холодной осенью по болотам, имея лишь затертую летнюю хлопчатобумажную форму да натирающие ботинки? Откинув мифы и идеологию, мы попробуем разобраться в сухих фактах солдатского быта.

Великая Отечественная война — неисчерпаемая тема. В этой статье мы лишь поверхностно коснемся избранных аспектов жизни советских солдат. Если вы хотите узнать об этом больше, обязательно обратитесь к мемуарам и рассказам о войне, написанных ее очевидцами.

Голодный солдат много не навоюет. Чем ближе к линии боев, тем серьезнее командование подходило к пищевому снабжению — по бумагам боевые части получали как минимум на треть больше продуктов, чем тыловики и резервисты.

В советских частях было установлено трехразовое питание, которое, в случае непрекращающихся обстрелов, могло становиться одноразовым. Завтрак готовили до рассвета, ужинали после заката, а после боя принимали «наркомовские» 100 грамм водки, отмечая выполнение задачи и поминая павших товарищей.

Вокруг выдачи водки на Великой Отечественной войне ходит много легенд, хотя история этой инициативы точно задокументирована. Выдачу 100 грамм водки в сутки всем служащим на передовой линии утвердили приказом от 25 августа 1941 года. Когда самые страшные месяцы войны остались позади, а наступление фашистов на Москву было остановлено, «алкоголизацию» армии решили пересмотреть — с мая 1942 года водку в качестве поощрения наливали только особо отличившимся в боях солдатам, зато сразу по 200 грамм. Всем остальным крепкое спиртное полагалось только по праздникам, а именно 10 дней в году.

Но уже к ноябрю 1942 года приказ пересмотрели, вернув выдачу 100 грамм водки в день каждому бойцу на передовой, а солдатам, находящимся в резерве, — по 50 грамм. Непьющие солдаты и особо предприимчивые командиры использовали спиртное как валюту при товарном обмене с соседними частями. Мало кто пил ежедневно, нередко водку копили и отдавали врачам для дезинфекции и в качестве анестезии для раненых.

Общие блюда на передовой и на второй линии готовили в полевых кухнях, представляющих собой печи на колесах. Эти печи работали и на дровах, и на жидком топливе. В зависимости от модели кухни в ее составе были один, два или три котла емкостью от 75 до 125 литров. Приготовление обеда на роту занимало до 3 часов, ужина — 1,5 часа. Рядом с котлами стояли термосы для разноса горячего по окопам и отдаленным позициям, которые солдатам нельзя было покидать ради приема пищи. В конструкции полевой кухни была даже предусмотрена откидная площадка, на которой во время движения колонны мог стоять повар, продолжая готовить еду на марше. Советские полевые кухни были желанным трофеем для немцев — при всей технологичности вермахт пользовался неудобными устаревшими кухнями, поэтому захваченные советские аналоги очень ценились.

Пословица «щи да каша — пища наша» очень точно описывает содержимое солдатских котелков первых месяцев войны. Как и до войны, основу солдатского рациона составляли хлеб, крупы и макароны, картофель и сезонные овощи, мясо и рыба, а также чай, сахар, соль, приправы и специи: томатная паста, перец, лавровый лист, уксус и горчица. Отдельные категории военнослужащих получали настоящие деликатесы: сливочное масло, яйца и молочные продукты, печенье и фрукты.

Утвержденные нормы суточного довольствия солдат в боевых частях включали до 900 г ржаного или ячменного хлеба, 140 г крупы, 30 г макарон, 150 г мяса, 100 г рыбы, овощей до 500 г, приправы, а также сало, масло, сахар, чай. Конечно, эти продукты (кроме хлеба) не выдавались сразу на руки — из них готовились блюда в общем котле.

Чем глубже в тыл, тем меньше становились эти нормы. Единственной возможностью для солдата получить солидную прибавку к своему рациону было донорство крови. Шансов оказаться в нужном месте в нужное время у бойцов было немного, зато сдавшим 400-500 г крови с 1943 года полагалась выдача по 500 грамм сливочного масла, крупы, сахара и мяса.

Вся страна недоедала и работала на благо фронта, отдавая последние крохи урожая солдатам. Откровенно голодными бойцов могла оставить только вражеская авиация, разбомбившая обоз с продовольствием, либо суровая межсезонная распутица, которую могли преодолеть танки и пехота, но не грузовики и телеги с едой. В случае таких неурядиц полковые повара выкручивались как могли: экономили оставшиеся продукты, пускали на мясо раненых или убитых лошадей, заменяли супы отварами из круп, искали коренья и грибы, готовили котлеты из лебеды. В северных краях, богатых озерами и рыбой, промышляли «гранатной» рыбалкой — в озеро бросали гранату, а потом собирали всплывшую рыбу. В 1943 году был учрежден нагрудный знак «Отличный повар», которым были награждены свыше 33 тысяч фронтовых «кашеваров».

Во время передвижения войск или в особо тяжелых боестолкновениях готовить горячую еду было невозможно, а ночное разведение костров запрещалось по причине возможной демаскировки. Чтобы не оставлять бойцов голодными из-за пропуска общего приема пищи, каждому солдату перед атакой полагался неприкосновенный запас, состоящий из концентратов, сухарей и сала. Вечно голодные неопытные красноармейцы торопились съесть свой нехитрый провиант еще до начала боя, желая насытиться перед возможной смертью. Опытные же солдаты знали, что при ранении в живот шансов выжить больше при пустом желудке, поэтому свой паек они оставляли на потом.

Утвержденный в 1941 году состав индивидуального рациона питания (сухого пайка) солдата Красной Армии состоял из 600 г ржаного хлеба, сухого концентрата каши, концентрата горохового супа, 100 г полукопченой колбасы или вяленой рыбы, а также сахара, чая и соли. С началом поставок по ленд-лизу мясо в пайке могли заменить на очень качественную американскую свиную тушенку, но, по воспоминаниям ветеранов, доставалась она не так часто, как хотелось бы.

Сухие концентраты в отличие от современных растворимых каш и супов не содержали никаких посторонних химических ингредиентов. Достаточно было заварить брикеты в крутом кипятке и через 10-15 минут солдат получал настоящий гороховый суп-пюре и пшенную кашу. При отсутствии свежего хлеба его суррогатом служили галеты «Военный поход», которые следовало размочить в воде перед употреблением. Кстати, армейские галеты в практически неизменном виде дошли до наших дней — они до сих пор составляют основу войсковых ИРП.

Очень точная современная реконструкция сухого пайка времен войны. Фото: http://veshmeshok.com

Для приема пищи каждому солдату полагался стандартный полуторалитровый котелок, состоящий из основной емкости для супа и крышки-тарелки для вторых блюд. Эти котелки делали в Ленинграде на заводе «Красный Выборжец», поэтому уже в конце 1941 года с началом блокады Ленинграда их производство было остановлено.

Ставшие стандартом на долгие десятилетия алюминиевые фляги появились в Красной Армии еще до войны — основное производство было налажено на том же заводе «Красный Выборжец». Во время блокады в армию начали поставлять стеклянные фляги образца 1932 года, на самом деле доставшиеся по наследству от царской России. Стеклянные фляги объемом 0,75 и 1 литр всю войну оставались для солдат одной из самых ненавистных деталей снаряжения. Тяжелые, скользкие, с неудобной пробковой крышкой — их приходилось носить в тканевых чехлах, которые всё равно не спасали фляги от ударов.

О здоровье советских солдат заботились не только госпитали. В окопе и землянке можно было укрыться от пуль и осклоков, но авитаминоз и однообразное питание высасывали силы из бойцов. Чтобы не превратиться в бесполезную обузу, поддавшись цинге или куриной слепоте, солдаты занимались профилактикой авитаминоза, спасая себя лесными ягодами, подарками от местных жителей и желанными трофеями.

Нездоровое, урывочное и не всегда горячее питание обостряло хронические заболевания внутренних органов. Инженер-механик танкового полка Л. З. Френкель в своих мемуарах рассказывал о полугодовом отсутствии овощей в полку, в том числе лука и чеснока, отчего у бойцов началась цинга. Писатель-фронтовик Д. А. Гранин тоже описывает ужасы цинги, пожиравшей зубы: «Мы пальцами вставляли их обратно. Иногда зубы приживались, и это была радость. Деснами ведь не пожуешь! Батальон целыми днями сосал хвойные противоцинготные брикетики, это немного помогало, укрепляло костную ткань». И хотя по нормам снабжения бойцам полагалась выдача аскорбиновой кислоты, чаще всего приходилось добывать витамины из подножного корма, обычно из хвои, богатой витамином С.

Летом рацион бойцов дополняли ягоды. «Зреет малина, кто не разевает рот на самолеты, всегда может организовать себе десерт. Земляника уже кончается, ее здесь тоже порядочно», – писал в июле 1943 г с передовой В. Раскин. Летом ягоды были не просто витаминной помощью организму, а чуть ли не главным продуктом: «Питаемся мы прекрасно, я черникой уже объелся».

Мирное население в тылу по мере сил посылало на фронт посылки с сезонным урожаем. Каждая такая посылка была не просто праздником — это был маленький глоток мирной жизни, вкус дома. Из колхозов и совхозов в части приходили домашние колбасы с чесноком, сухофрукты и яблоки, булочки и запеченые яйца. Так как по нормам довольствия получить фрукты было очень непросто, посылка с сухими ягодами и яблоками могла сильно поправить здоровье и настроение бойца. Коллективные подарки занимали целые вагоны. Так в 1942 году на 23 февраля на фронт было отправлено 34 вагона съестных посылок, к Первомаю — 21 вагон, а к годовщине войны — 15 вагонов с продовольствием от мирных граждан.

Иногда после взятия вражеских позиций красноармейцы натыкались на склады с провизией. Существовал приказ о запрете употребления трофейных продуктов, так как те могли быть отравлены, но это не могло остановить голодных солдат. Советским солдатам нравились немецкие консервы и суповые концентраты, шоколад, голландский сыр, итальянские сардины и французские сигареты, кофе и коньяк, а вот джемы считались невкусными. Немало людей, призванных из сёл, на войне впервые в жизни попробовали шоколад и сыры. Но особое впечатление на наших произвел немецкий консервированный хлеб в целлофане, выпущенный аж в 1938 году — после увлажнения паром он становился свежим и очень вкусным. Чем дальше мы теснили врага, тем беднее становился трофейный провиант — снабжение немцев ухудшалось, но всё стабильней становились наши поставки из тыла.

Доходило и до курьезов. Так В. В. Сырцылин «благодарил» немецкую авиацию за неточные попадания сброшенных на парашюте ящиков с продовольствием: «Спасибо им — много к нам в окопы колбасы, хлеба и шоколадок нашвыряли, а немчура голодная сидит в окопе напротив и облизывается и сердится на своих летчиков, что те ошибаются».

Новобранец, только получив форму, сразу чувствовал себя настоящим солдатом. Без формы ты еще не солдат, а ополченец. Выданные вещи записывалось в красноармейскую книжку солдата — даже в тяжелейших условиях начала войны в армии велся строгий учет всего и вся.

В начале войны бойцы носили гимнастерку с воротником и специальными брезентовыми накладками в районе локтей, чтобы рукава не протирались на локтях. Гимнастерка носилась со штанами, имеющими такие же брезентовые накладки в районе колен.

На ногах – ботинки (сапоги полагались только офицерам) и обмотки. Именно они были главным горем солдат, особенно пехоты, которая передвигалась, в основном, пешком. Ботинки были неудобными, непрочными и тяжелыми, но зато дешевыми. После заключения пакта Молотова–Риббентропа армия СССР за два года увеличилась до 5,5 млн человек, быстро обуть всех в кожаные сапоги было невозможно.

Кирзовые сапоги появились еще в 1935 году. Обувь из искусственной кожи Кировского завода (отсюда слово «кирза») успешно прошла войсковые испытания, заслужила хорошие отзывы, но ее массовые поставки в армию сначала задерживались, а затем нагрянула война. Только к весне 1942 года солдаты начали получать первые сапоги, закончилась же «переобувка» лишь к концу года.

До 1943 года непременным атрибутом пехотинца была скатка через левое плечо, знакомая многим по фильмам о войне. Это шинель, которую для мобильности скатывали и перекидывали через левое плечо, чтобы не мешала стрелять. Зачем же солдаты летом ходили с теплой шинелью на груди? Дело в том, что выданный комплект зимнего обмундирования сдавать уже не приходилось — боец так и носил его с собой до наступления холодов. Скатка не мешала только на марше, в остальных случаях от нее была масса хлопот. Если летом при переходе пехоту атаковала немецкая авиация, то из-за скатки солдаты были хорошо видны на земле. Из-за нее же невозможно было быстро убежать из-под обстрела. А в окопе скатку просто сбрасывали под ноги, иначе с ней было не развернуться в тесноте рва.

Осознавая неудобство длинных шинелей, в апреле 1942 года в армии ввели новый элемент зимней формы — ватную куртку, также известную как ватник или телогрейка. Теплый и дешевый ватник прежде успел побыть одеждой для малоимущих и формой для заключенных, но с началом войны перекочевал в войска. В отличие от пресловутой шинели, чья длина была ниже колен, ватник не сковывал движения, хотя в особо лютые морозы бойцы надевали одновременно и куртку, и шинель. Не готовые к суровым русским морозам немцы считали ватник отличным зимним трофеем. Хоть нацистское командование и запрещало носить чужую форму, немецкие солдаты надевали советский ватник под шинель.

После Сталинградской битвы и окончательного перехода инициативы на сторону СССР, в 1943 году Красная Армия приняла новую униформу, кардинально отличавшуюся от старой. Новая гимнастерка, как ни странно, очень походила на ту, что носили еще в царской армии. Главной отличительной чертой новой униформы стали погоны, отмененные после Революции — до этого о должности в армии говорили нашивки и петлицы на воротниках.

В первые два года войны с бытовыми условиями в армии было, мягко говоря, плоховато. Полевая служба быта должна была строить укрепления, пункты обогрева, питания, помещения для отдыха и сна личного состава, полевые и помывочные пункты, в том числе и под землей, полевые прачечные, дегазационные камеры и камеры для прожарки белья от паразитов. Без этих так называемых удобств солдат во время отдыха будет занят ловлей вшей или попытками побриться.

В числе выдаваемых каждому солдату вещей обязательно присутствовали чехол для зубной щетки, коробочка для зубного порошка и мыльница. При этом сами щетки и порошок были редкостью. Кто-то имел свои опасные бритвы «Труд Врача», где-то бритьем занимались централизованно. В качестве трофеев наши бойцы иногда добывали немецкие бритвы со сменными лезвиями, орудовать которыми было несравнимо проще.

В 1941 году в период отступлений организовывать быт не было никакой возможности — все солдаты поголовно были задействованы в кровопролитных боях, тут уж не до комфорта и гигиены. Чуть ли не лучшим пунктом обогрева и сна в тот период считался костер. Но как только советскую армию коснулись паразиты, то и у костра невозможно было спокойно отдохнуть —проснувшиеся в тепле насекомые начинали энергично грызть человека.

«При отходе и наступлении в ходе войны наша дивизия вела боевые действия в лесистой местности, и разжечь костер проблемы не составляло. Но я лично всю зиму 1941-1942 годов для сна часто использовал вырытую в снегу ячейку: устилал ее лапником и просил солдат закидать меня снегом, оставляя открытой одну голову. В таком положении я мог поспать 1,5-2 часа, после чего вскакивал и усиленно занимался разными физическими упражнениями. Благо, что Советская власть при подготовке к войне хорошо позаботилась об отличной теплой зимней форме одежды. При морозе тридцать градусов ниже нуля я мог в снегу спать до двух часов», — из воспоминаний И.И Кривого. Короткий сон в снегу был лучше ежеминутной борьбы со вшами у костра.

К сентябрю 1941 года педикулезом (вшами) страдали 85% красноармейцев. Раз в месяц бойцу выдавался 200-граммовый кусок мыла плохого качества, которого вши не боялись. К концу 1941 года появились банно-прачечные отряды и дезинфекционные поезда, в которых одежду прогревали паром, замачивали в формалине, а в банных вагонах мылся личный состав. Но такие поезда не доходили до линии фронта, поэтому на передовой прожарочные камеры мастерили из 200-литровых бочек: делали внутри крестовину и вешали дверцу. На дно бочки наливали воду, на крестовину вешали одежду и под бочкой разводили костер. Внутри бочки циркулировал раскаленный пар, который надежно убивал всех паразитов.

Танкисты, имевшие доступ к дизельному топливу, страдали от педикулеза чуть меньше — их промасленные комбинезоны сами по себе отпугивали вшей, а при наличии свободного времени всю одежду можно было простирнуть в газойле (продукт перегонки нефти).

Быт советских солдат разнился от года к году, от сезона к сезону, от фронта к фронту — одним могло повезти с ночлегом и снабжением, другие страдали от педикулеза, спали на сырой земле и питались лебедой. Среди воспоминаний ветеранов можно встретить как истории о налаженной жизни и хорошем отдыхе, так и о невыносимых условиях, невзирая на которые приходилось бороться с врагом.

Война — не испытание и не приключение. Это ужас, против которого восстали наши предки, отдавшие молодость, силы и жизни за то, чтобы мы никогда не испытали пережитого ими кошмара. Мы будем вечно благодарны всем, кто сражался за нас. Мы будем вечно помнить тех, кто вернулся с войны, и тех, кто пал смертью храбрых. И мы призываем всех следовать их завету — всеми силами не допустить новой мировой войны.

Другое,Кировский завод,Москва,