От шельмования и колесования до штрафбатов и дисбатов
В 1715 году появился первый российский военно-уголовный кодекс — «Артикул воинский», более полутора веков вызывавший трепет у дезертиров, воров, убийц и других нарушителей воинской дисциплины. Приступая к учреждению регулярной армии, Петр I принял меры по созданию военного законодательства, в котором закреплялась ответственность служивых за нарушения порядка, установленного в армии и на флоте. Жестокий век Ратная служба во все времена была делом непростым, сопряженным с огромным риском и тяготами походной жизни. Попасть в солдаты для простого люда было равносильно пропасть. Положение усугублялось еще и тем, что первые рекруты служили в императорской армии пожизненно, пока позволяли силы и здоровье. При этом «призывной» возраст начинался с 15 лет. Под самый конец царствования императрицы Екатерины Великой, с 1793 года, рекруты стали служить меньше — по 25 лет, а еще через полвека им полагалось служить два десятка лет и еще пять лет пребывать в запасе, но все равно шанс увидеть своих родных был слишком мал. Поддерживать дисциплину и порядок в петровской регулярной армии помогали суровые законы, которые современному человеку покажутся чересчур жестокими. В их основу легли шведские образцы, что отчасти реабилитирует Петра I, так как очевидно, что беспощадность по отношению к своим провинившимся солдатам — мировая тенденция той эпохи. Воинский устав 1715-1716 годов структурно состоял из четырех больших частей. Из них только первая носит название «Воинский устав» и содержит постановления, которые касаются организации войска, воинских должностей и званий, воинской службы и военного суда. Вторая часть «Артикул воинский с кратким толкованием» содержит военно-уголовное и общеуголовное законодательство. Третья часть «Краткое изображение процессов и судебных тяжеб» представляет собой военно-судебный устав того времени, имеющий процессуальное значение. Четвертая часть содержит сугубо военные вопросы. «Части вторую и третью Воинского устава можно назвать первым военно-уголовным и военно-судебным (процессуальным) законами. В них четко усматривается: система воинских преступлений и наказаний за их совершение; система военных судов; подсудность дел военным судам и порядок судопроизводства», — рассказывает кандидат исторических наук, профессор Академии военных наук Александр Салихов. О жестокости новообразованной системы воинских наказаний свидетельствует тот факт, что смертная казнь в Артикуле воинском предусматривалась в 74 случаях безусловно и в 27 — в виде альтернативы наряду с другими наказаниями. Да и во многих случаях требовалось просто жестоко наказать служивого. Суд мог устанавливать вид наказания по своему усмотрению, в том числе в зависимости от социального положения преступника. Характерным являлось и несоответствие наказания тяжести содеянного. Так, смертная казнь устанавливалась и за политические преступления, и за убийство, и за богохульство, и за сон в карауле. При этом изменялся только способ и ритуал умерщвления преступника. Простая смертная казнь через повешение полагалась за побег с поля сражения. К отсечению головы приговаривались за убийство, изнасилование, кражу человека и тому подобные преступления. Запросто могли расстрелять за нарушение дисциплины или правил караульной службы. Усиленная смертная казнь проводилась путем сожжения (за преступления против веры, фальшивомонетничество, поджог), четвертования (за преступления политические — оскорбление царя, измену), колесования (за важнейшие общеуголовные преступления, например убийство, разбой). Заочная смертная казнь также существовала в Артикуле воинском. Она могла назначаться за переход на сторону врага и состояла в прибитии имени виновного к виселице, объявлении его «шельмом», конфискации всего имущества и повешении без суда в случае поимки. Показательной заочной казни был удостоен гетман Иван Мазепа, который переметнулся на сторону шведского короля Карла XII. Петр повелел наградить чучело, изображавшее предателя, орденом Иуды, а затем публично повесить. «Фактически Артикул воинский предусматривался для применения не только военными, но и общими судами, являлся регламентацией как воинских, так и общеуголовных преступлений», — отмечает профессор Александр Салихов. Так, за тайное бегство и деятельность во время пребывания за границей был лишен права на престолонаследие и в 1718 году осужден на смерть как изменник царевич Алексей Петрович. В 1721 году на основании норм артикула за злоупотребления был публично повешен тобольский губернатор князь Матвей Петрович Гагарин. По Артикулу воинскому в 1790 году был приговорен к отсечению головы русский поэт-вольнодумец Александр Радищев. Казнь позже была заменена ссылкой. Смертный приговор для корабля Бывало, что за воинскую провинность наказывали не только солдат и офицеров. В 1829 году капитан 2 ранга Семен Стройников без боя сдал туркам фрегат «Рафаил». Офицер был лишен чинов, орденов и дворянского достоинства, сослан в арестантские роты, а затем в возрасте 54 лет записан рядовым матросом. Сам корабль также был «приговорен»: Николай I высочайшим указом повелел в случае возвращения фрегата сжечь его, что и было исполнено в Синопском сражении в 1853 году. Эскадра Павла Нахимова разгромила корабль, сражавшийся под османским флагом, до основания, взорвав остатки, о чем адмирал доложил Николаю I: «Воля Вашего Императорского Величества исполнена — фрегат «Рафаил» не существует». Известен еще один случай наказания корабля: после восстания матросов в 1905 году эскадренный броненосец Черноморского флота «Князь Потемкин-Таврический» был переименован в «Святой Пантелеймон». Шпицрутены за нарушение карантина В середине XIX столетия началась николаевская реформа военно-уголовного законодательства. В 1839-1845 годах с принятием Военно-уголовного устава и Уложения о наказаниях уголовных и исправительных впервые была предпринята попытка систематизировать и гуманизировать систему ответственности военнослужащих за различные правонарушения. Вступление на престол Николая I в 1825 году было омрачено декабрьским вооруженным восстанием офицеров гвардии. Казнив пятерых организаторов и активных участников выступления декабристов, император, по сути, ввел на все время своего правления мораторий на смертную казнь, даже за государственные преступления. Однако в армии фактически сохранялась система телесных наказаний, введенная еще Петром I. От вырезания ноздрей официально отказались лишь в 1817 году, от битья кнутом — в 1845-м. А наказание шпицрутенами, когда провинившегося гонят ударами палок или металлических шомполов сквозь двойной строй солдат или матросов, стало своего рода визитной карточкой николаевской армии. Максимально могли присудить провинившемуся шесть тысяч ударов, и для многих это означало смерть. В 1827 году одесский градоначальник граф Федор Пален сообщал императору Николаю I об аресте двух евреев, перешедших границу на реке Прут. Портовый город в те времена периодически страдал от страшных эпидемий чумы, и граф предлагал самодержцу ввести смертную казнь за нарушение карантина. Император оставил на рапорте резолюцию, ставшую впоследствии крылатой: «Слава Богу, смертной казни у нас нет и не мне ее вводить. Виновных прогнать сквозь тысячу человек двенадцать раз». Штрафбаты императора Особой формой наказания за воинские преступления в начале XIX века стали арестантские роты — военно-исправительные части в российской армии и на флоте, а также некоторое время в ряде военизированных гражданских ведомств николаевской России. «Так что воевавшие в годы Великой Отечественной штрафные роты и батальоны — это не изобретение комиссаров и политруков, как думают сейчас некоторые поклонники современного отечественного кино», — отмечает историк Александр Салихов. Первые арестантские роты были созданы в 1823 году по распоряжению императора Александра I для отбывания наказания военнослужащими, совершившими уголовные и воинские преступления. В них строгий режим содержания сочетался с принудительным тяжелым трудом. Идея их создания принадлежала будущему российскому императору, а тогда великому князю Николаю Павловичу, занимавшему должность инспектора армии по инженерной части. Всего в царствование Александра I в разных местностях были образованы 22 крепостные арестантские роты, которые делились на военно-арестантские, комплектовавшиеся из осужденных преступников и бродяг военного ведомства, и арестантские роты гражданского ведомства. После того как великий князь Николай Павлович стал императором, количество арестантских рот значительно возросло. В 1838 году их было уже 55. Строго запрещалось употреблять арестантов на другие какие-либо работы, кроме казенных. В свободное время заключенные должны были обучаться маршировке и военному строю. За леность и нерадение к работам предписывалось наказывать на месте же не свыше чем 50 ударами унтер-офицерской тростью. Широким применением пользовались и шпицрутены в случае совершения преступления и предания военному суду. Розги могли быть назначаемы от 50 до 150 ударов. Арестантские роты Морского ведомства были сформированы в составе «военных портов» Балтийского и Черного морей в 1826 году. «Впервые военных арестантов использовали в бою в Крымской войне 1853-1856 годов», — рассказывает Александр Салихов. Накануне вой-ны в военных портах Севастополя и Николаева было 20 арестантских рот Морского ведомства, где находились 2300 арестантов. В начале Первой обороны Севастополя арестантов начали массово использовать на строительстве укреплений, подносе боеприпасов на батареи, а также на работах по сбору тел убитых и их дальнейшему захоронению на воинских кладбищах. Затем постепенно их стали привлекать к участию в непосредственных боевых действиях. «После Крымской войны арестантские роты преобразуются в военно-исправительные роты, а в конце 1870-х годов — в дисциплинарные батальоны, где могли содержаться в заключении только военнослужащие. Массовое их пополнение было отмечено дважды — в период Первой русской революции 1905-1907 годов и в ходе Первой мировой войны», — рассказывает Салихов. Искупление вины кровью Весной 1917 года дисциплинарные части в российской армии были упразднены по идеологическим причинам. Военно-исправительные подразделения и части в СССР вновь начинают создаваться с конца лета 1942 года на основании известного приказа №227 (неофициально также называвшегося «Ни шагу назад!») в виде фронтовых штрафных батальонов для офицеров и армейских штрафных рот для красноармейцев, сержантов и старшин. При этом служба в штрафбате не ложилась пятном на биографии и не становилась препятствием для карьеры смелых и инициативных офицеров. Например, шеф КГБ с 1982 по 1988 год генерал армии Виктор Чебриков тоже был штрафником. О генерале из штрафбата в бытность журналистом «Московского комсомольца» писал глава думского Комитета по информ политике Александр Хинштейн. Позже материал вошел в его книгу «Какого цвета страх». Вот что пишет автор: «В середине войны Чебриков попал в штрафроту. Он обходил посты, увидел у кого-то из солдат трофейный пистолет. Взял в руки, повертел, а пистолет оказался неисправным. Случайным выстрелом тяжело ранило офицера. У штрафника было только три пути. Первый — погибнуть. Второй — совершить подвиг. Третий, самый нереальный, — выжить. Чебриков выбрал второй путь. Из разведки он привел языка: ночью по-пластунски дополз до вражеского окопа, оглушил немца. Судимость была снята». После окончания Великой Отечественной войны штрафбаты были преобразованы в дисциплинарные батальоны. В наши дни Сегодня из тех воинских уголовно-правовых мер, которые применялись в петровские времена, сохранились арест и лишение воинского звания. Статья 44 УК РФ содержит полный перечень видов наказаний для военнослужащих, в том числе и специфических, предусмотренных только для людей в погонах. Среди таких мер: лишение воинского звания; лишение права заниматься определенной деятельностью и занимать должности; ограничение по службе; содержание в дисциплинарной воинской части. При этом в случаях совершения военным преступлений, направленных на иные сферы общественной жизни, меры воздействия будут применены по общим для всех граждан правилам. Как полагает замглавы Комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин, современное поколение ратных людей служит не за страх и жесткие меры принуждения уже неактуальны. «Роль Вооруженных сил в современном обществе еще больше возросла, а уровень доверия россиян к армии выше, чем у других силовых структур, — отметил депутат. — Люди видят в человеке в военной форме защитника Отечества. Это ко многому обязывает самих военнослужащих». По его словам, в последние годы отмечается стабильное снижение количества неуставных отношений и суицидов, стали меньше бегать от армии лица призывного возраста. В феврале глава Генштаба Валерий Герасимов привел статистику правонарушений в Вооруженных силах за последние пять лет. В частности, отметил итоговое снижение на 26,5 процента количества уголовных дел по преступлениям против военной службы, а также сокращение более чем на треть случаев грабежей и дезертирства. По данным Минобороны, общая доля неуставных отношений и рукоприкладства в прошлом году составила около 12 процентов от всего числа преступлений в Вооруженных силах. Однако именно они, откровенно признают в ведомстве, наиболее резонансные. Так, 25 октября 2019 года Россию потряс расстрел 20-летним солдатом-срочником своих сослуживцев. Рядовой Рамиль Шамсутдинов во время смены караула вместо того, чтобы разрядить автомат, открыл огонь по солдатам и офицерам своей части. Погибли восемь человек, еще двое получили ранения. По показаниям стрелка, на этот шаг его подтолкнули издевательства со стороны сослуживцев. 3 марта Читинский гарнизонный военный суд приговорил Рустама Мухатова, одного из виновников издевательств, к двум годам условно и штрафу 30 тысяч рублей за неуставные отношения. А вот Шамсутдинова за совершение особо тяжкого преступления будут судить по части 2 статьи 105 УК РФ (убийство двух и более лиц). Молодому человеку грозит срок вплоть до пожизненного лишения свободы… Как отметил депутат Юрий Швыткин, к сожалению, такие случаи в современной армии происходят, но они имеют исключительный характер.
