Войти в почту

Торнтон Уайлдер. В поисках совершенства

Для литературных критиков марксистского, вообще левого толка, Уайлдер представал как невыносимый сноб, колледж-бой, сытый, удачливый, чересчур изысканный. Действительно, этот дипломатический сынок, воспользовавшись привилегиями благополучия и прекрасного образования, в дни потрясений, войн, революций, голода, страданий народных масс, пытается погрузить обывателя в призрачный античный мир, или томительную экзотику далёкого Перу на своих прохладно эстетских страницах. Фото: onstage.goodmantheatre.org "В то время, когда лучшие перья Америки,- Хемингуэй, Фитцджеральд, Вулф, Дос-Пассос влекут читательское внимание к насущным проблемам "простого человека ", этот отщепенец, полиглот-джентльмен скармливает демократическим умам свою приторно-изысканную стряпню ". Сейчас, глядя с позиций исторического опыта на это недовольство его отстранённым интеллектуализмом, можно презрительно пожать плечами, и отпустить колкое замечание по поводу топорной "пролетарской " критики. Но гораздо продуктивней вглядеться в творчество самого Уайлдера, и получая несравненное читательское удовольствие от его прозы, понять истоки, причины, породившие его мировоззрение, пронзительную мысль, водившую его пером. Фото: twitter.com В этом смысл всех произведений Уайлдера — человек страдает на своём жизненном пути ради обретения гармонии. С Богом, людьми, эпохой. Об эпохе особый сказ. Неужели Уайлдер не понимал, насколько дисгармоничен, уязвим, беззащитен человек начавшегося 20-го века? Все потрясения того времени в Европе или Америке заставили автора найти оптимальную форму изложений. Найти своих героев и, пусть исторически домысленные, но вполне современные предлагаемые обстоятельства. Фото: pornoslon.me Костюмировка оных природы конфликтов не меняет. От дворянки, актрисы, книгочея, короля Перу 17-го века, перо Уайлдера нащупывает Эпоху Юлия Цезаря времён узурпации римской республики. Для автора это не псевдоисторическое жонглирование колоритами, это честный писательский поиск ответов на вопросы первой половины 20-го века. Можно передвинуть событийный ряд в романе "Мартовские иды", начертанный Плутархом и Светонием, но невозможно уйти от собственных этических, философских, писательских поисков ответа на главный вопрос: для чего существует всё окружающее? Кем или чем предпослано, предопределена жизнь каждого отдельного человека, или всё происходящее с нами — случайность, игра недоброжелательных высших сил, вечный обман жестокой действительности? Фото: litres.ru Он был блестяще образован. Идеи Ясперса, Сартра и Хайдеггера вызывали у него живой, индивидуальный отклик. Именно по философским, настоящим, а не надуманным причинам он приводит к "пограничной ситуации" своих любимых героев - Периколу, дядю Пио, маркизу де Монтемайер, Эстебана, Цезаря, Катулла, Цицерона… А в своём знаменитом "Дне восьмом" приводит собственные и читательские искания к простому, на первый взгляд, выводу — весь человек, с его слабостью, ограниченностью и необоримыми страстями должен двигаться усилием воли и веры к Ответственности. Удары судьбы, несправедливо свалившиеся на семью Эшли, подвигли родителей и детей стать не просто значительными и знаменитыми, но принесли, кроме терний уверенность в ненапрасности усилий и страданий. В этом выводе содержится для автора смысл земного человеческого пути. Взвалив тяжесть ответственности на свои хрупкие плечи, человеку положено нести её до конца, с достоинством, возможно, без чужой помощи. Это утверждали Фолкнер, Хемингуэй, Камю, Экзюпери. Фото: en.tgchannels.org Просто Торнтон Уайлдер с детства до старости шёл своим, отнюдь не простым путём. И плевать ему было на то, что кто-то считает его неженкой и баловнем судьбы. По большому счёту, он должен был появиться в американской литературе. Стать, возможно, если не поводырём, то вожатым сметённых непоправимой растерянностью, людей, между двумя Мировыми войнами, и позже. "Река не совсем годится в качестве символа для обозначения времени, истории. Вернее - пейзаж, окрестность, простор". А далее автор-наблюдатель говорит о природе самого взгляда, куда и насколько он смещён. Река времени, о котором он никогда не забывал, вынесла дату его рождения, 17 апреля 1897 года на пологую местность Среднего Запада, город Мэдисон, штат Висконсин. Фоо: nypost.com Сами условия рождения в богатой американской семье, казалось, определяли достопочтенное будущее Торнтона Найвела Уайлдера. Действительно, отец-дипломат Амос Паркер Уайлдер и мать, журналистка Изабелла Найвен произвели на свет его брата, впоследствии, профессора богословия, и сестру, тоже писательницу. Престижная школа-интернат для мальчиков в Калифорнии, для начала. И тут обнаружилось существенное отличие Торнтона от других, пустоголовых недорослей из богатых американских семей. Фото: smapse.ru Одноклассники с самого начала окрестили его "шибко умным". И следуя стандартным правилам этой школьной коллизии, он проводил всё свободное время в библиотеке. Возможно, благодаря этому положению волка-одиночки, он уже в десятилетнем возрасте начинает писать пьесы. Семья, по делам службы отца, отправляется в Китай. Он посещает школу для английских детей, и по возвращении в Калифорнию (Китай в то время стал небезопасен для иностранцев) продолжает образование в школе Беркли. Фото: berkeleyside.com Потом изучает право в университете Пердью. Начавшаяся Первая Мировая, служба в Береговой охране США. Оберлинский колледж, Йельский университет, где в 1920-ом году получен по праву диплом бакалавра, наконец, уже в 1925 году-Принстон. Все эти роскошные биографические подробности, как и стажировка в Риме, после получения диплома, выглядят только предтечей к первым литературным успехам и ранней славе. Но не всё так просто. Именно в Риме, участвуя в археологических раскопках, молодой историк и философ постигает для себя некоторые закономерности "реки" и "пейзажа". Речь, конечно, идёт о реке вечности, и пейзаже сиюминутности. Фото: goods.kaypu.com Первый его роман "Каббала", написанный в 1926 году, существенного внимания к себе не привлёк. Зато "Мост короля Людовика Святого", созданный во время преподавания французского языка в школе в Нью- Джерси, принёс оглушительный успех и Пулитцеровскую премию. С 1930-го года он преподаёт курс сравнительного литературоведения в Чикагском университете. Ему нравилось преподавать. Некоторые биографы полагают, что профессорская деятельность стояла у него на первом месте, а писательство, как драгоценная возлюбленная, не мешая семейному счастью с лекциями, только на втором. Фото: kino-teatr.ru В 1938-ом году о получает вторую Пулитцеровскую премию за пьесу "Наш городок". Это пассаж для театра по произведениям Фолкнера, которого Уайлдер любил и ценил. На спектаклях не было недостатка в слезах и в аплодисментах. Вторую Мировую войну он отслужил по специальности. Ему пришлось бороться с врагом в Италии при штабе разведки Итальянского фронта. Сам автор не любил распространяться о подробностях разведывательных предприятий. Его ответом на этот военный кусок жизни стала пьеса "На волосок от гибели", написанная в 1942. Фото: iticket.md В 43-ем он получает третью Пулитцеровскую премию. "Мартовские иды" (1948-й год). Написано по итальянским военным следам. Колорит Римской империи никак напрямую не связан с военными действиями "Второго фронта". Блистательно использована форма "романа в письмах". Всю жизнь он открещивался от приписываемых книге параллелей между шутом итальянской истории, ярмарочным "дуче", Бенито Муссолини и Цезарем. Цезарь получился самый из всех достойный, и самый усталый. Нет никакого диктатора. Есть устроитель разумного мира, благие и гениальные при этом, замыслы которого никогда не смогут осуществиться из-за тупости и звероподобия человеческой природы. Его Цезарь устал бросать кости в Казино жизни. Он знает всё о заговоре, заговорщиках, даже о том что Брут, возможно, его сын. Фото: vk.com Знает, что рано или поздно, его убьют. Его расстраивает немного то обстоятельство, что единственные люди, которых он уважает,- Катулл и Цицерон, ненавидят его, и тоже в заговоре. Ему уже ни до чего нет дела, даже до Клеопатры, даже до любимого Рима. Он гибнет, даже не прислушиваясь к легендарному предостережению. Выдвинем предположение, что умонастроения той поры послевоенной Америки были ему несимпатичны. Он уходит в чтение лекций по разным университетам страны, отдавая предпочтение Гарварду. При этом пишет либретто к операм, сотрудничает с Альфредом Хичкоком, которым восхищался. Триллер "Тень сомнения" снят по его сценарию. К 1967году был закончен его роман "День восьмой". "Национальная Книжная премия" почтила его долгий, ясно продуманный труд, в котором семейная и детективная истории формируют столь любимый им пейзаж - исторический, психологический, философский. Фото: otzovik.com Ему нравилась роль затворника, анахорета. Его последний роман , "Теофил Норт", опубликованный в 1973-м году, ироничное повествование о независимом молодом мудреце и окружающих его очень зависимых от своего богатства, людях. Дело происходит в курортном Портленде, "городе миллионеров". Теннис, яхты, любовные чужие распри, в которых Теофилу приходится участвовать, не имеют никакого значения для ясного, зачастую, издевательского мировоззрения автора и героя. Материальные ценности, грошовые страсти ­— всего лишь часть красивого приморского пейзажа. Интеллектуальная вывеска на частной лавочке отчуждённого уставшего сознания. Торнтон Уайлдер оставил множество загадок. Его книги напоминают разнообразнейшие сны, расцвеченные захватывающими подробностями. Он даже умер во сне, 7 декабря 1975-го года в Хамдене, штат Коннектикут. Скорее всего уместно вспомнить название одной из его книг — "Небо моя обитель". На эту обитель он всегда рассчитывал.

Торнтон Уайлдер. В поисках совершенства
© Ревизор.ru