Луцкий договор. Как молдаване мазепинцам на дверь указали

Пётр I принимал Молдову под защиту Российской державы, гарантировал возвращение княжеству Буджака и крепостей, отторгнутых турками (Килии, Бендер и Аккермана), а также самостоятельности Молдавии во внутренних делах. Династия Кантемиров признавалась наследственными владетелями Молдавии. Господарь же обязался вступить в войну против Османской империи на стороне русских, выставив 10-тысячное войско. За год до Луцкого договора у стен османской крепости Бендеры после смерти Мазепы прошла казачья рада. Её участниками стали несколько тысяч малороссийских и запорожских казаков, добравшихся до Днестра вместе с Карлом XII и Мазепой после Полтавского разгрома. В ходе долгих дебатов собрание избрало нового гетмана — Филипа Орлика и утвердило так называемую «Бендерскую конституцию». Последняя провозглашала борьбу за освобождение «Малой России от невольничьего ярма московского» в союзе с королём шведским. Скандинавский монарх (а также его наследники) объявлялся постоянным протектором Украины. Ещё большую противоречивость геополитических устремлений молдавских элит и украинских эмигрантов демонстрировало заключение в 1710 г. союзного договора Орлика с крымским ханом Девлет-Гиреем. Документ этот был всецело направлен на совместную вооружённую борьбу с Российской империей. Межу тем наиболее боеспособную часть войска крымского хана составляли именно соседние с Молдовой буджакские ногайцы. Отношения же бессарабских татар с Молдавским княжеством были очень сложными. Вассальная зависимость орды и княжества от султана не мешала ногайцам совершать набеги на молдавские селения. Дмитрий Кантемир в своём «Описании Молдавии» сообщал: «…для крестьян особенно большим несчастьем является то, что они живут по соседству с татарами, которые не только тайно воруют все что могут, но даже иногда… открыто совершают величайший грабёж, уводя в плен всех жителей деревень, которых потом продают в Константинополь как русских». Немаловажным обстоятельством было и то, что бессарабские владения крымского хана были ранее отторгнуты османами у Молдавского княжества. В начале 1711 г. последовала совместная экспедиция Девлет-Гирея и казаков гетмана Орлика на Киев. Осуществлялась она с санкции и на субсидию султана, поскольку с ноября 1710 г. Стамбул объявил войну Петербургу. Антироссийские устремления группировки Орлика не могли вызвать сочувствия в Молдавском княжестве, поскольку ассоциировались с консервацией в регионе османского владычества. Российское государство, напротив воспринималось как наиболее реальный союзник в борьбе со Стамбулом. Показательно, что уже на следующий год после Переяславской рады господарь Георгий Стефан направил в Москву представительное посольство с просьбой по примеру Малороссии принять Молдавию «под высокую руку царя Московского». Полтавская битва, в которой на русской стороне участвовали и подразделения из числа молдаван ещё больше подняла престиж России в глазах молдавских элит. Присутствие шведско-казацкого воинства на границах Молдавии принесло существенные издержки для правящих кругов и податного населения княжества. Ведь султан возложил на господаря снабжение лагеря беглецов провиантом, строительными материалами и мастерами — строителями. Первоначально Карл XII и вовсе собирался обосноваться в столице княжества Яссах, однако это вызвало решительный протест молдавского правителя Михаила Раковицы. Господарь усматривал в этом шаге угрозу своей самостоятельности. Поддерживая тайные связи с Россией, он сообщал Петру I сведения о Бендерском лагере. Русский отряд Кропотова, карауливший шведского монарха у Днестра в Подолии имел указание «поступать в деле поимки короля по совету сего господаря». После рейда Кропотова в 1709 г. в тогда ещё молдавские Черновцы и захвата в плен расквартированных там шведов и казаков-мазепинцев последовал донос султану на господаря. Карл XII обвинял Раковицу в сговоре с русскими, после чего глава княжества был отстранён от должности. Нового правителя Молдовы — фанариотского грека Николая Маврокордата было сложно уличить в симпатиях к Петру I. Однако объективные противоречия вновь вылились в конфликт. Молдавское правительство отказалось брать на себя расходы по содержанию сторонников Иосифа Потоцкого — сподвижника Карла XII и Филиппа Орлика. Этот отряд пытался закрепиться на сопредельных с Польшей территориях Молдавии и «прославился» бесчинствами в отношении местного населения. В итоге господарь был вынужден урезонивать польских союзников. Маврокордат также стал жертвой нападок шведского монарха в изгнании. Не помогло даже заступничество французского посла в Стамбуле. Следующий господарь — Дмитрий Кантемир, рассматривался Портой как наместник, который беспрекословно выполнит все указания. Ведь большая часть жизни этого отпрыска молдавского княжеского рода прошла в османской столице. Считалось, что фамилия Кантемиров имеет тюркское происхождение. Однако ещё в Стамбуле, до отъезда в Молдову Кантемир решил перейти на сторону России в начавшейся русско-турецкой войне. Важным мотивом такого решения стало усиление экономического и военно-политического могущества России на фоне ослабления Османской империи. Луцкий договор Петра I и Кантемира был обнародован после того как русские войска вступили в пределы Молдавского княжества в конце июня 1711 г. Договор, как и господарский манифест о переходе на сторону России был воспринят населением очень благожелательно. Органы власти княжества стали оказывать содействие продвижению русских войск, в составе которых были легкоконные полки, укомплектованными выходцами из Молдавии. Полки возглавляли братья Василий и Иван Танские, Апостол-Кигеч и Григорий Иваненко. Даже в современных учебниках по истории Молдовы, не уделяющих особого внимания освободительной роли России в войнах с Турцией, авторы не могут умолчать о широкой поддержке «русского вторжения» как простолюдинами, так и боярскими кругами. В старинной молдавской крепости Сороки произошёл показательный случай. Когда русские войска стали приближаться к ней около 500 турок и поляков попытались её занять для организации сопротивления. Однако местные молдавские чиновники не позволили это сделать и передали крепость русским. В Сороках, Бельцах и Яссах жители, впервые увидевшие русских солдат, выкатывали им на улицы бочки с вином. «Вся страна была с москвитянами», — писал гетман молдавского войска Некулче. Началась запись добровольцев в княжеское ополчение. За две недели были набраны 6—7 тыс. молдавских и русинских воинов. Желавших записаться в войско было значительно больше, но на всех на хватало оружия. Самого Петра I встречали в молдавской столице с большими почестями все высшие чиновники и церковные иерархи. Здесь же на заседании господарсткого совета боярами была выдвинута инициатива, значительно повышавшая степень зависимости Молдавии от власти российского императора. Предлагалось, чтобы господари в дальнейшем назначались российским самодержцем по совету с молдавскими боярами. Вместе с русскими молдавское ополчение двинулось к Дунаю для сражения с приближавшейся армией великого визиря. Дальнейший ход противостояния 40-тысячной русско-молдавской армии и, по меньшей мере, 140-тысячным турецко-татарским войском детально описан во многих исторических трудах. Как и то, что вопреки имевшимся договорённостям помощь Петру I не оказал господарь Валахии, не смогли сделать этого же отряды сербов и трансильванцев. Гораздо менее известно то, что диверсионные действия на растянувшихся коммуникациях русско-молдавской армии наряду с крымскими татарами проводили сторонники Орлика. Осуществлялись они как на территории Подолья, так и непосредственно в самом Молдавском княжестве. Часть шведско-казачьего войска под командованием Потоцкого (по другим данным самого Орлика) примкнула к османам во время судьбоносного сражения при Станилештах. Вольно или нет, но казаки Орлика встали на пути национально-освободительной борьбы молдавского народа против Османского владычества. Сражение при Станилештах закончилось «вничью». Тем не менее, по условиям Прутского мирного договора от 23 июля 1711 г. русская армия была вынуждена оставить Молдавию. Кантемир вместе с несколькими тысячами сторонников покинул княжество и получил убежище в России. Эти события произвели очень сильное впечатление на молдаван. Вступившие в Яссы турки были встречены гробовой тишиной. С поклоном к османскому командующему Мехмет Балтаджи-паше добровольно не явился ни один из высших бояр. В том числе и тех, кого сложно было обвинить в сотрудничестве с русскими. Сам же Пётр I в тот период превратился в легендарную фигуру молдавского эпоса. Высокая степень консолидации молдавского общества на почве антиосманских настроений создавала очень неблагоприятные условия для дальнейшей деятельности «правительства Гетманщины в изгнании». Ведь последнее воспринималось как союзник султана и крымского хана. Несмотря на то, что Прутский договор в целом носил невыгодный для России характер, при его заключении была достигнута весьма важная устная договорённость, приближавшая конец Бендерского лагеря шведов и казаков. Стороны согласились, что срок уступки русскими туркам Азова будет зависеть от высылки османами Карла XII. Большой вклад в достижение этой договорённости внесли постоянные интриги шведского монарха против турецких сановников. Правда, султан очень затянул реализацию этой договорённости. Она была реализована лишь в феврале 1713 г., когда шведского короля сначала выпроводили в Эдирне, а затем и в Швецию. К тому времени отряд казаков Орлика сильно поредел: сказывалось отмена османских субсидий и отсутствие ясных перспектив. Весной 1712 г. ушла запорожская часть отряда во главе с кошевым атаманом Гордиенко. Весьма показательно сложилась дальнейшая судьба двух антиподов — Кантемира и Орлика. Кантемир стал великим князем, сенатором, научным деятелем Российской империи, ближайшим советником Петра I по вопросам восточной политики. Молдавское воинство, пришедшее в Россию вместе с ним, было компактно расселено преимущественно на Слободской Украине, вошло в состав казачьих и гусарских полков. Многие из потомков тех молдаван приняли участие в победоносных русско-турецких войнах в дальнейшем. Орлик в 1714 г. последовал за Карлом XII в Швецию, где прожил шесть лет, затем переблюлся в Польшу, потом вернулся в Османскую империю. В течении 12-ти лет он прожил в Солониках фактически в изоляции. Наконец султан позволил ему уехать в Крым. Последние годы жизни всеми забытый гетман провёл в Яссах. Бендерское воинство Орлика рассеялось по разным державам: кто-то остался в османских и крымских владениях, кто-то вернулся под руку русского царя и воспользовался амнистией, а кто-то скрывался от царского возмездия за участие в делах Мазепы — Орлика в Польше и других государствах Европы.