Как две учительницы переехали в Глазок, где устраивают походы, ремонтируют библиотеку и проводят мастер-классы для всех сельских жителей

Strelka Mag отправился на Тамбовщину, чтобы поговорить с учительницами о том, ради чего менять жизнь в большом городе на деревенскую, как создать новые развлечения для сельских детей и какой будет новая библиотека в Глазке. Село Глазок в Тамбовской области стало знаменитым в 2017 году, когда вместе с местными школьниками команда из пяти энтузиастов «Кружок» создала сайт «Одним глазком». Но у села есть и другие герои — например, Надежда Голева и Альбина Борисенко, две молодые учительницы, которые работают в Глазке по программе «Учитель для России». Помимо преподавания, они занимаются развитием сельского сообщества: Альбина открыла в школе театральную студию, а Надя решила переделать старую плохо отапливаемую библиотеку в многофункциональный центр, где смогут собираться не только дети, но и взрослые. Как две девушки из крупных городов оказались в селе Надежда Голева: Я работала в городской типографии Воронежа руководителем отдела продаж. Мне это нравилось: я разбиралась во всех видах бумаг, термоклее, ламинате и могла сделать любой каталог или постер для клиента. Время от времени случались конфликты с людьми: кто-то мог на меня накричать, некоторые не умели вести деловую переписку или просто были неграмотными. Когда я обсуждала это со своими друзьями, то каждый раз всё упиралось в школьное образование. Я подумала, что раз школа — это база, значит, там что-то не так, чего-то там не дают, что могло бы вылечить всю страну и дать людям нужный уровень эмпатии. Мне захотелось попасть в школу. Я оканчивала журфак, не имела педагогического образования, но любила литературу и всегда мечтала об изучении иностранных языков. Зашла на Headhunter, во всех вакансиях для учителей в Черноземье было написано «Учитель для России», мне показалось это странным, и я забросила идею. Через год познакомилась в «Тиндере» с мальчиком, пошла с ним на свидание, и оказалось, что он работает в программе «Учитель для России». Мы начали общаться, он познакомил меня с коллегой, и мне показалось, что все эти люди какие-то невероятные: постоянно говорят про детей и рассказывают, как они запускают с ними ракеты и ходят на экскурсии. В общем, их жизнь мне показалась удивительной, и я решила стать учителем, отправила заявку и прошла все этапы отбора. Альбина Борисенко: Я окончила московский педуниверситет, училась журналистике. Потом работала в крупной международной организации, но быстро поняла, что всё превращается в бесконечную рутину. К осени 2017 года меня начало пугать, что я могла неделями не видеть людей, а только отвечала на письма и перекладывала бумаги. На пике грусти мне попалась книга канадки Наоми Кляйн «Доктрина шока», в одной из глав которой она описывала смысл программы «Учитель для Америки». Я сразу подумала, что в России, такой большой стране, точно должно быть что-то похожее. Начала гуглить и перешла по первой же ссылке. В тот день, когда я заглянула на сайт, шёл последний день подачи заявок. Программа не просто отправляет тебя куда-то, тебе предлагают варианты. У меня была возможность поехать в Калужскую, Воронежскую и Тамбовскую области. Мне хотелось настоящих приключений, быть такой «народоволкой», поэтому я выбрала Тамбовщину. Но в Глазок ехать не хотела: с селом тогда уже произошёл какой-то хайп (в 2017 году команда энтузиастов «Кружок» вместе со школьниками из Глазка сделали сайт села, и об этом написали многие российские медиа. — Strelka Mag) — было много статей и репортажей об этом месте. В Тамбовской области была ещё одна школа, где учатся всего 24 ребёнка, но мне это не подходило: слишком мало, поэтому я всё же поехала в Глазок на собеседование с директрисой. Помню, как выходила из школы вечером и увидела красно-апельсиновый закат — подумала, что можно остаться хотя бы ради таких закатов. Надежда Голева: А я попала в Глазок не сразу. Весной 2017 года прошла все отборы и отправилась на летнюю подготовку. В начале учебного года мне предложили школу в небольшом городе в Калужской области, но после первой четверти мне пришлось уйти оттуда: не сложились отношения с администрацией. Когда я сама училась в школе, меня травили, и это был очень болезненный опыт, в этой школе я чувствовала что-то подобное, но уже со стороны педагогического состава. Мне предложили сменить школу и временно подменить преподавателя в Глазке. Я была уверена, что приехала в село максимум на месяц. Помню, когда приехала сюда впервые, ужаснулась от тяжёлой дороги и темноты повсюду. Даже решила чемодан не разбирать, ведь я же здесь ненадолго. В понедельник, когда пришла в школу, очень удивилась отношению ко мне, меня приняли как свою. В итоге в Глазке я уже третий год (участники программы приезжают в школу на два года. — Strelka Mag), преподаю литературу и русский язык. «Не пугают мыши в доме и туалет на улице» Надежда Голева: Я долгое время жила в Воронеже, но родилась в небольшом посёлке, поэтому мне знакомо ощущение грязи и резиновых сапог весной и осенью. Я знаю, что такое огород, мне понятны люди и их ментальность. Я росла примерно так же, как мои ученики. Всю жизнь я шла к тому, чтобы уехать из такого места и жить в большом городе, где я могу пить лавандовый раф и тусоваться в любое время дня и ночи. Когда я оказалась здесь, то долго преодолевала мысль, что живу в том же месте, из которого всегда стремилась уехать. Но это прошло, и меня не пугают ни туалет на улице, ни мыши в доме. Скорее это моя сила, и я знаю, что с этим делать. Альбина Борисенко: Я, наоборот, очень городской житель: выросла в Подмосковье, а Москву считаю лучшим городом, потому что даже ночью могу сходить на маникюр или пройти одну остановку до круглосуточной аптеки. В селе ничего из этого нет, а в круглосуточной аптеке Мичуринска (ближайший к Глазку и второй по величине город Тамбовской области. — Strelka Mag) есть только аспирин, так что, если у меня начнётся аллергия, я, скорее всего, просто зачешу себя до смерти. С другой стороны, мне нравится спокойное отношение к бытовым вещам и тому, как ты одет. Мой преподаватель в университете всегда говорил, что глупо обсуждать шмотки, потому что это просто тряпки, которые ты надеваешь на себя. Я не совсем с этим соглашалась, но в селе люди именно так и относятся к одежде: ты что-то на себя надел и пошёл делать дела. Зимой — снежки, летом — футбол и велик Надежда Голева: Зимой детям здесь нечем заняться: поиграли в снежки после школы, замёрзли и разошлись по домам. Нет кружков после школы, на которые можно ходить, нет кафе, где можно посидеть с друзьями, нет всего того, что есть даже в небольшом городе. Ездить в Мичуринск очень дорого: билет на автобус туда-обратно стоит 200 рублей, а один поход в кино — не меньше 300. Никто из родителей не даст детям на кино полтысячи, это большие деньги. Летом появляется побольше занятий. Уже в мае все очень ждут конца уроков, чтобы поскорее прыгнуть на велосипед или пойти играть в футбол. Если мы сами что-то хотим организовать, то часто это просто негде сделать. Например, дети постоянно просят посмотреть кино, но к кому они пойдут целым классом или даже небольшой компанией? К тому нельзя, потому что у него дома батя спит, к другому — потому что его загонят домой кур кормить. Иногда они приходили к нам домой (участники программы арендуют небольшой деревянный дом в селе. — Strelka Mag) пить чай и греться после улицы. Но в доме помещалось не больше четырёх человек. После того, как в селе нашумел «Кружок» и Артемий Лебедев написал, что именно так должен выглядеть сайт села, в Глазок стали приезжать толпы новых людей. Но проблема в том, что, когда к нам приезжали гости, нам было негде собраться — провести поэтический вечер или музыкальный квартирник. Однажды мы решили провести маленький концерт в библиотеке, хотя там и было адски холодно. Библиотекарь нам разрешила, но для этого пришлось заранее туда прийти, расставить стулья, повесить гирлянду и нагреть помещение. Потом мы проводили эту процедуру ещё несколько раз, пока не подумали: а почему бы не изменить это пространство совсем? Ведь так у детей появится помещение, где все могут собираться, смотреть кино и играть в настолки, а взрослые, местные тётушки, собирать кружки по вязанию или читательский клуб. Альбина Борисенко: У меня похожая история, я руковожу театральной студией для школьников. Очень люблю искусство и в Москве всегда ходила на оперу, в театры и музеи. Это моя стихия. Здесь, естественно, ничего, кроме народного театра в клубе, не было, а спектакль в представлении школьников — это что-то вроде читки реплик по очереди. В прошлом году дети у меня спросили: «Альбина Сергеевна, а вы нормальная?» Это после того, как я принесла на занятие семь известных театральных монологов — от Гамлета до «Письма Онегина к Татьяне» — и предложила детям порезать их, смешать и прочитать. Мы нарезали эти монологи и из них сделали диалоги, в итоге получился один большой полилог из слов героев русской и зарубежной классики. Для них всё это было очень необычно, тем более я разрешала баловаться во время репетиций и делать что угодно. Правда, когда я уеду, это, скорее всего, не будет жить, потому что некому будет вести студию. Как в селе появляется библиотека Надежда Голева: Сначала мы не хотели переделывать всю библиотеку. Подумали, что изменить можно один зал, к тому же на это потребуется мало денег: нужно всего-то убрать старые стеллажи и поставить новую мебель. Но потом оказалось, что штукатурка осыпалась, надо менять проводку и делать отопление, а значит, нужно переделывать всю библиотеку. Вместе с детьми и учителями собрали идеи и предложения. Дети хотели, чтобы в помещении было тепло, был стабильный Wi-Fi, новые книжки, печенье и чай. А из того, что уже есть и что они хотели бы сохранить, — цветы в библиотеке и рябины, которые они посадили вокруг здания ещё в начальной школе. С проектом нам помог Николай Медведенко, архитектор из Петербурга. Когда Глазок стал известным, он написал нам, что готов помочь и перепридумать концепцию любого помещения. Мы обратились к нему через год, и он приехал к нам на зимние каникулы. Николай нарисовал чертежи и придумал, как сделать не просто красивое пространство, но и функциональное. Теперь на входе у нас будет что-то вроде лаундж-зоны с кухней, в правом крыле — открытая мастерская с амфитеатром и свободным пространством. Там же поставим столы, которые можно будет двигать, и компьютеры, которыми смогут пользоваться все — например, дети смогут учить на них своих родителей. Будет сама библиотека с читальным залом и кабинетом библиотекаря. И в конце помещения — музей сельского быта с кучей экспонатов: старинными орудиями труда, старыми кувшинами, одеждой, прялками и самоварами. Деньги на проект мы собирали с помощью доноров, которые поддерживают программу «Учитель для России». Один из них, бизнесмен Алексей Коровин, сооснователь фонда «Правмир», на свой день рождения предложил всем желающим сделать ему подарок и пожертвовать краудфандинговой кампании, которую мы вели. Собранные через доноров средства мы потратили на ремонтные работы и закупку мебели. Черновую работу — ремонт крыши, замену проводки, отопления и полов — взяла на себя администрация района. Мы планируем открыться весной 2020 года. «Многие дети выглядят так, как будто они очень устали» Альбина Борисенко: Местное сообщество чувствует себя покинутым, ведь когда-то Глазок был богатым и процветающим совхозом, а теперь — нет. Это было место, где было всё, а теперь нет ничего. У жителей из-за этого опускаются руки и они не верят властям на всех уровнях. Сейчас в селе я готовлю большой спортивный фестиваль и хочу, чтобы он стал областным событием. Как-то подошла к местному физруку, но он отправил меня в администрацию и сказал, что в первую очередь всё нужно согласовывать с ними. Как будто есть вера, что за любое твоё действие тебя либо накажут, либо просто никак не поддержат, потому что всем всё равно. Надежда Голева: У меня с библиотекой так было. Я обратилась к родителям детей с просьбой помочь покрасить стены. В моих мыслях был «Ла-ла Ленд»: все вместе приходят в субботу с валиками и респираторами, включают весёлую музыку, общаются, работают и пьют чай. Но жители либо просили им заплатить, либо говорили, что надо просить других или идти в сельсовет. Я ничего не понимаю в политике, но подозреваю, что это последствия какого-то режима, в котором они жили раньше. При том, что, если нужно организовать праздник в клубе или собрать деньги погорельцам — все местные сразу готовы. Но если мы хотим покрасить забор, то никто не будет этого делать, потому что, по их мнению, на это есть сельсовет и он должен этим заниматься. Возможно, сельчане привыкли к тому, что им никогда не приходилось проявлять инициативу снизу. Альбина Борисенко: Когда речь заходит о преображении территории вокруг себя, например, когда мы зовём всех собраться на субботник и покрасить забор, жители отвечают: «О боже, какие заборы?!» Но мне кажется, всё это от усталости: люди устали от безденежья, тяжёлого быта и от того, что вынуждены работать даже на пенсии. Учителя у нас постоянно говорят: «Работаю последний год и увольняюсь!» Но так и не уходят. Надежда Голева: Усталость отражается и на детях. Когда мы в свободное время спрашиваем у них, чем бы они хотели заняться, они отвечают: «Можно мы просто посидим?» Многие дети выглядят так, как будто они очень устали. Некоторые действительно устают физически, потому что у их родителей есть огород или хозяйство и до уроков и после школы они должны помогать рубить дрова или доить корову. Альбина Борисенко: В сентябре может отсутствовать половина класса, потому что дети вместе со взрослыми копают картошку. Или во время урока родители могут зайти и забрать сына с урока: «Нам нужно уголь разгрузить!» Надежда Голева: Тем не менее ещё до нашего приезда московский бизнесмен родом из Глазка построил здесь приличный пляж. У речки появился хороший песок и кабинки для переодевания. Этот же бизнесмен сам построил жизненно важный мост через реку Лесной Воронеж, который связывает два села — Глазок и Гололобовку. Через него каждый день ходят и ездят местные жители. Но всё это делает один человек, у которого есть деньги. Альбина Борисенко: Я вспомнила ещё одну инициативу: жители Глазка регулярно скидываются деньгами на строительство церкви. Мне кажется, что люди просто не знают про «Планету» (краудфандинговая платформа. — Strelka Mag) или Facebook. Им проще каждый раз с зарплаты по 300 рублей отдавать: сначала дверь покрасить, потом штукатурку купить, поэтому это дело у них медленно идёт. Зачем это самим учителям Альбина Борисенко: Мне кажется, в «Учитель для России» приходят идейные люди, которые хотят менять мир. Они приезжают в свою школу, видят, чего там не хватает, и хотят ей это дать. Хотят делать что-то большее, чем просто учить. Но кто-то и просто много работает над преподаванием, отлично готовит уроки и фанатеет от этого. Надежда Голева: Мне не нравится слово активист: оно как будто из пионеротряда. Учитель должен не просто преподавать. Дети же проводят здесь 11 лет — это целая жизнь. Главное, не закрывать вакансию в школе, а менять и развивать мир вокруг себя, а уж как это делать — через школьный предмет или работу с местным сообществом — зависит только от конечной цели. Альбина Борисенко: Одним из своих главных достижений считаю то, что моя ученица перестала бояться публичных выступлений. Ещё в прошлом году она не рассказывала стихи при классе, просила ответить после звонка на перемене, когда все уйдут. Эта девочка начала ходить в мою театральную студию, и как-то раз мы вместе поехали на театральный тренинг в Тамбов. Во время одного из занятий ей нужно было выйти на сцену и произнести речь перед тридцатью незнакомыми людьми. Я тогда боялась дышать, так волновалась за неё, но она это сделала, и у меня это вызвало огромную радость. Надежда Голева: Если помните, у Фета есть стихотворение «Учись у них — у дуба, у берёзы», его смысл в том, что деревья стойко переживают зиму. Мы с детьми как-то пошли в поход, разожгли костёр и устроили пикник. Один мальчик-хулиган начал рубить молодые ветки у дерева топориком. Его одноклассница это заметила и томно так сказала: «Ты зачем это? Лучше бы ты учился у них — у дуба, у берёзы...» Мне кажется, когда ребёнок начинает воспринимать литературу не как школьный предмет, а как искусство и средство для диалога, то это очень хорошо. Правда, не знаю, моя ли в этом заслуга. Я заканчиваю работать в школе в 2020 году, но останусь координатором проекта в Тамбовщине. После переезда оставлю библиотеку местному библиотекарю, которая точно будет за ней следить. Я пока не решила, где хочу жить, точно мечтаю вернуться в большой город, но всегда смогу приезжать в Глазок. Фотографии: Натела Сулаквелидзе