Перспективы науки в России: количество вместо качества

В 2013 году власть освободила ученых от тягот управления академическим имуществом. Затем институты переподчинили ФАНО, ныне Минобрнауки. Теперь же менеджмент, возглавляющий научную сферу, свел отчетность к валу статей, исключив из неё монографии, сборники, доклады и рабочую аналитику. Когда научные достижения измеримы голой статистикой, управлять наукой может кто угодно. Благодаря новым преобразованиям, публикация книг упала вдвое даже в тех областях науки, где именно такой формат всегда был главным в определении знания и авторитета. Введенная в этом году «Методика расчета комплексного балла публикационной результативности» (КБПР) привела к тому, что качество статей свели к тому же количеству — к цитируемости журналов, что прямо противоречит современной методологии. Дискриминированы целые направления, критически важные именно для России и вовсе не предполагающие иностранных изданий или переводов. Современные методы требуют оценивать научный вклад публикаций, максимально абстрагируясь от цитируемости журналов. В России же теперь этот показатель, вносящий недопустимые искажения, взят за основу привязкой баллов к месту публикации. Само название КБПР выдает ставку не на открытия, а на публикации, то есть не на результат, а на их количество. Это вполне способно привести к необратимым последствиям – полнейшей деградации науки как института и сообщества. При поштучном учете монографий достаточно разделить большое исследование на пять потоньше, и вы окажитесь в пять раз результативнее своих, не догадавшихся сделать подобное, коллег. Нацпроект «Наука» начинается с того, что по числу хороших статей Россия занимает 11-е место в мире. Видимо власть в России посчитала, что вхождение в пятерку научных держав может определиться удвоением этого показателя. Идеология «прорыва» может предполагать, что к 2024 году и реальная (не библиометрическая) продуктивность нашей науки увеличится вдвое. Теоретически можно собрать все ресурсы и резервы — и запустить конвейер статей со всем арсеналом накачки библиометрии. Вопрос в том, что станет в реальности с нашей наукой после 2024 года.