Роскомнадзор и его борьба с ветряными мельницами
Новое назначение Александра Жарова — экс-руководителя Роскомнадзора, а отныне главы «Газпром-Медиа» — повод для того, чтобы задуматься, какое наследие он оставляет в своем бывшем ведомстве, но не только об этом. Важнее рассмотреть ситуацию в сфере масс-медиа России в плане воздействия на них государственных структур, важнейшей из которых и является Роскомнадзор. Запретный метод До 2014 года (Жаров возглавлял ведомство с 2012-го — News.ru) Роскомнадзор являлся сравнительно скромной структурой, о существовании которой мало кто знал, за исключением специалистов. Но всё изменилось после известных событий на Украине. Тогда начали в полной мере применяться ФЗ № 139 и ФЗ № 398, причём последний допускал внесудебную блокировку сайтов. Первой ласточкой стало закрытие Роскомнадзором доступа к сайтам Грани.ру, Каспаров.ру и Еж.ру. Почему были избраны для показательной порки именно эти, в общем-то, безобидные и малопопулярные СМИ, не очень понятно. Видимо, в чьих-то глазах они олицетворяли собой либеральную заразу, хотя по большому счёту, скорее, дискредитировали либеральную идею. Как оказалось, закрытие оппозиционных сайтов было только первой ласточкой, началом затяжной войны ведомства со здравым смыслом. Затем последовали наезды на Википедию из-за суицидных статей и блокировки торрентов, соцсети LinkedIn, ряда мессенджеров, анонимайзеров (во исполнение нового закона) и т.д. В 2016-2018 годах Роскомнадзор был одним из основных поставщиков обсуждаемых новостей от властных структур. Но активность ведомства под руководством Жарова следует оценивать с точки зрения реальных последствий. А вот с ними выходило всякий раз не очень. В один день наряду с закрытием в марте 2014 года доступа к упомянутым интернет-медиа Роскомнадзор потребовал блокировки ЖЖ Алексея Навального, что и было исполнено. Кто-нибудь помнит об этом? Блог оппозиционера просто переехал на другую площадку. Более того, Навальный открыл канал в YouTube, сделав его основным орудием пропаганды своих идей. И Грани.ру, и Каспаров.ру, и Еж.ру тоже, кстати, читают те, кому это нужно — через зеркала и другие способы. Возьмем другой, самый нашумевший случай — попытку Роскомнадзора заблокировать Telegram весной 2018 года. Жаров вложил тогда в борьбу с Павлом Дуровым немало сил и энергии, делал громкие публичные заявления, но результат получился нулевым. Все усилия ни к чему не привели. Telegram и сегодня живее всех живых — число пользователей этого мессенджера в России все время росло. Более того, именно с момента «запрета» в РФ расцвел феномен Telegram-каналов, которые сегодня соперничают с традиционными СМИ за аудиторию. Даже крупные чиновники посмеиваются над усилиями Жарова, и сам пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков признал, что пользуется данным мессенджером. Можно прямо утверждать, что Telegram победил. Или давайте вспомним угрозу Роскомнадзора в августе 2019 года принять меры Facebook и Twitter из-за отказа перенести в России данные их пользователей. Что-то не слышно новостей о том, как эти гиганты спешат исполнять постановления российских судов. Уроки борьбы Каков же главный урок из опыта работы Жарова на посту главы Роскомнадзора? Он заключается в том, что в современную эпоху попытки цензурирования Интернета и связанных с ним технологий малопродуктивны. Более того, они дискредитируют тех, кто к ним прибегает. Ибо если ты замахнулся и пообещал нанести удар, ты должен его нанести. В противном случае доверие к тебе, равно как и страх или уважение рушатся. Роскомнадзор в случае с Навальным и Дуровым показал себя слабым игроком, неспособным исполнять свои угрозы. И эта слабость связана не с политическими причинами — напротив, Жарову был дан верховной властью карт-бланш, а именно с технологической невозможностью исполнить задуманное. Печальные результаты практики Роскомнадзора последних лет должны привести власть к выводу, что её медийные и пиаровские усилия следует исполнять в иных формах, не через простые запреты. Последние контрпродуктивны. Одно дело бороться с пиратскими сайтами, нарушением авторских прав, детской порнографией и т.д. Но когда под это подвёрстывают блоги оппозиционных политиков, второстепенные СМИ, критически настроенные по отношению к власти, мессенджеры, анонимайзеры, социальные сети — ничего не выходит. Заграница тут не поможет и никогда не поддержит, а поскольку Интернет — явление глобальное, то и работать с ним нужно в мировом масштабе, чтобы уничтожить зловредные сайты, или вводить всеобъемлющую блокировку как в Китае. Но на последнее потребуется масса усилий и средств. И ради чего? Например, анонимайзеры можно легко закачивать, находясь заграницей. И в том же Китае кому необходимо, тот легко обходит запреты. Поэтому уже напрашивается отмена ряда наиболее вопиющих и неприменяющихся законов — скажем, по тем же анонимайзерам, как в 2017 де-факто отменили действие так называемого «закона о блогерах», принятого поспешно и абсолютно непродуманно в 2014-ом, и который было просто нереально исполнять. В начале XXI века удалось довольно эффективно «зачистить» телевидение и взять под контроль основные печатные СМИ, хотя бы с помощью самоцензуры. Но сегодня «останкинская игла» уже не играет той роли, что 15-20 лет назад, а про газеты и говорить не приходится. Феномен Интернета с его неуловимой децентрализацией и неподконтрольной передачей информации не дает покоя власти. Но найти действенный механизм управления она не может. Однако стоит ли игра свеч, а именно — поисков некоего ключа, который сможет запирать-отпирать Интернет? Стабильность нынешней политической системы зиждется вовсе не на контроле за информацией. Навальный может сколько угодно обличать власть на канале в YouTube, который могут смотреть десятки миллионов зрителей, но это не приводит абсолютно ни к каким последствиям. Как говорят в Америке — не надо ремонтировать то, что не требует ремонта.
