Сожаления Аньез Бузин: «Нам надо бало все остановить, это был маскарад» (Le Monde, Франция)

«Не знаю, что теперь будет с моей жизнью». Аньез Бузин (Agnès Buzyn), наконец, вернулась домой во второй половине дня 16 марта. Она только что покинула здание своего парижского предвыборного штаба, повесила сумку и просто рухнула. Она плачет, но ее слезы не имеют ничего общего со слезами волнения и терзаний во время передачи портфеля министра здравоохранения месяц назад. Это крупные слезы, слезы усталости, беспомощности и раскаяния. Она говорит, ничего не приукрашивая, ее признание стало большим потрясением. «Когда я уходила из министерства, то плакала, потому что знала, что над нами нависает цунами. Я ушла с мыслью, что выборы не состоятся». Бывшая министр здравоохранения не скрывает то, что мучает ее: стоило ли уходить с должности посреди бури, тем более что она предвидела грядущую драму? Аньез Бузин заняла только третье место на муниципальных выборах в Париже и заявила в понедельник о выходе из игры «из-за санитарной ситуации и положения дел в больницах», не дожидаясь указаний от партии «Вперед, Республика» или заявления о переносе второго тура. «Это часть моей свободы как гражданина и врача». Неужели она утратила силу воли в ходе предвыборной авантюры? Ее слова наводят на такую мысль. «С самого начала я думала только об одном: коронавирусе. Нужно было все остановить, это был маскарад. Прошедшая неделя была настоящим кошмаром. Мне было страшно на каждой встрече. Мое отношение к этой кампании было отстраненным». Этим все сказано. Разве можно победить на выборах в таком состоянии? Внутренняя трагедия Бессознательное проявляет себя и в политике. 15 марта Аньез Бузин пошла голосовать на избирательный участок неподалеку от ее дома в 5-м округе. Скорее, попытаться проголосовать. Лидер списка «Вперед, Республика» сначала забыла удостоверение личности: осталось дома в другой сумке. Пока ее сотрудники решали проблему, она томилась ожиданием перед участком. Когда она опустила бюллетень, у нее заел дозатор флакона с антисептическим гелем… Плохая карма, плохой знак. Вечером ее обошли действующий мэр Анн Идальго и Рашида Дати. Мог бы Бенжамен Гриво рассчитывать на лучший результат? «Безусловно, нет, — уверена она. — Когда я пришла, его рейтинг был 13%». Аньез Бузин не свойственно по характеру играть вторые роли. Она выставила свою кандидатуру, поскольку была уверена, что может изменить правила игры. Пришло ее время, думала она. Или мучения, если судить по обстоятельствам. Сегодня она размышляет обо всех этих событиях и признает, что переживает внутреннюю трагедию. Все началось 14 февраля. Тогда в ВОЗ еще не говорили о пандемии, а эпидемиологи сравнивали смертность с вирусом гриппа. Изолирована была только китайская провинция Хубэй. В утреннем эфире «Франс Интер» Аньез Бузин рассказывала об этом и о санитарной ситуации. Тогда она еще не знала о секс-видео Бенжамена Гриво, которое только начало ходить по соцсетям. Ее спросили, не станет ли она кандидатом в одном из столичных округов. Гриво в тот момент предлагал ей только третье место в списке в 15-м округе, как сейчас объясняет она. Не ее уровень. Она не хочет вдаваться в детали и повторяет: «Я не могла быть кандидатом. У меня уже была очень насыщенная программа, множество реформ в министерстве, и на все это наслоился неожиданный рост работы из-за кризиса с коронавирусом». Казалось, что вопрос решен. Что произошло в период с утра пятницы по вечер субботы, когда она оказалась на первых ролях на парижской сцене после того, как Гриво вывесил белый флаг? По ее словам, она видела, что вырисовывалось на горизонте. «Думаю, я первой поняла, что происходило в Китае: 20 декабря в одном англоязычном блоге были описаны детали странной пневмопатии. Я предупредила об этом гендиректора по здравоохранению. 11 января я направила президенту записку со сведениями о ситуации. 30 января я предупредила Эдуара Филиппа о том, что выборы ни в коем случае нельзя проводить. Я закусила удила». Зачем тогда было бросать все и вставать на место Гриво? «Ни Эммануэль Макрон, ни Эдуар Филипп не давили на меня. Но мне приходили тысячи сообщений со словами: „Осталась только ты…" Я сказала себе, что не могу оставить партию „Вперед, Республика" в тяжелом положении… Мэр Парижа — важная должность. Я сама позвонила президенту, чтобы сообщить о моем решении». Краткий миг счастья Осознание санитарного кризиса и готовность участвовать в выборах — такова суть загадки Аньез Бузин. Она стала известным гематологом, но грезила политикой и вошла в правительство в 2017 году. «Я всегда мечтала о ней, — признает она. — Это часть ДНК семьи Вейль», в том числе ее бывшей свекрови Симоны, которой она восхищается. У нее чуть не получилось это при прошлом президенте Франсуа Олланде, который подумывал назначить ее министром. Еще раньше Франсуа Фийон отметил ее, когда она еще была президентом Института радиационной защиты и ядерной безопасности, и предложил ей стать его помощницей в Париже во время парламентских выборов 2012 года. Тем не менее она отказала, поскольку придерживается левых убеждений (быть может, еще и потому, что это показалось ей слишком скромным началом). Аньез Бузин посчитала борьбу за пост мэра Парижа счастливой возможностью. Казалось, что столица, ее родной город, распахнула перед ней свои объятья. Ей тем охотнее верилось в это, что в правительстве ее поле для маневра становилось все уже. Персонал в больницах слал в ее адрес проклятья, пенсионная реформа обернулась провалом, будущий закон о социальном обеспечении не получил необходимой поддержки… Если она будет на этом посту в 2022 году, а Макрон не добьется переизбрания, что останется от ее репутации? Аньез Бузин не любит проигрывать, и перед ней открылась новая политическая карьера. Бывший социалист Оливье Веран, невролог и депутат, выглядел хорошей заменой. Начало кампании стало кратким мигом счастья. У партии «Вперед, Республика» вновь появилась надежда в Париже после удара в результате скандала с Гриво. Кандидат принялась за дело, засучив рукава. Она похоронила ключевые проекты предшественника и сделала «фирменное» обещание: помощь пожилым людям на дому. Доброжелательность, близость, безопасность и чистота. Какие еще аргументы были в ее арсенале? Ее собственное прошлое, то есть серьезный подход, компетентность и легитимность. Несколько дней она верила в свою счастливую звезду. Результаты опросов бурлили. Критика в ее адрес не прекратилась, хотя и стала мягче. «Я люблю людей, и, чтобы на этот счет ни говорили, в министерстве становишься дальше от них», — считает она. Кандидат приободрилась и допустила ошибку с критикой неподготовленности парижской мэрии к эпидемии, хотя незадолго до этого сама приветствовала (причем в письменном виде) ее действия. Быть может, эта критика стала отражением чувства вины? Потом вирус затмил собой все, и на телевидении на первый план вышел Оливье Веран. Он излучал профессионализм и уверенность, его работу признали прекрасной. С этого момента начались ее мучения. Аньез Бузин прекрасно демонстрировала свои знания в дебатах, но у нее не получалось продвинуться в опросах. Как собрать вокруг себя людей во втором туре, если она финиширует после Идальго и Дати? «Я не политик, а профессиональная защитница общественного интереса», — заявила она в отправленном на 500 000 телефонов обращении. Кризис здравоохранения без конца вынуждал ее возвращаться к прошлому министра. А по соцсетям начали ходить слова, произнесенные ей 24 января: «Риск распространения коронавируса среди населения очень мал». «Разумеется, мне не следовало это говорить. Но перед уходом из министерства я все подготовила, несмотря на бездействие…» К упрекам в собственный адрес примешивается стремление убедить, что для нее еще не все кончено. «Я осталась без работы, но продолжаю говорить себе: министр на день, врач навсегда. Я понадоблюсь в больнице. Там будут тысячи смертей». «Мне жаль, что я использовала слово „маскарад" После выхода статьи Аньез Бузин решила „объяснить" свои слова в вышедшем днем пресс-релизе. „Да, я с самого первого дня выражала обеспокоенность, потому что в этом была моя роль", — говорит бывший министр здравоохранения, отмечая „полную солидарность" с принятыми правительством мерами. Приведенные в „Монд" слова „прозвучали на пике кризиса, и их следует рассматривать в контексте. Мне жаль, что я использовала слово „маскарад", которое на самом деле касалось начала обсуждения слияния избирательных списков в нынешних условиях".