Приказано считать подвигом
В ночь на 1 марта 2000 года в чеченских горах российская армия понесла самые серьезные потери во второй войне. Погибло 84 десантника 6 и 4 роты 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Мужество и героизм офицеров и солдат не подлежат забвению. Как и ошибки командования. 29 февраля 2000 года в преддверии выборов министр обороны маршал Игорь Сергеев доложил и.о. президенту Владимиру Путину «о выполнении задач третьего этапа» операции на Северном Кавказе. А и.о. командующего ОГВ Геннадий Трошев распинался перед журналистами на Ханкале, «чеченское сопротивление окончательно сломлено», полномасштабная войсковая операция завершена и за две-три недели добьют улизнувших из «шатойского мешка» боевиков. Помощник командующего Геннадий Алехин «по дружески» просил журналистов с гос СМИ передавать только «мирные вести»: «ну вы же понимаете остроту политического момента». В те дни командующий Трошев практически каждый день появлялся в новостных выпусках. О потерях не говорил, только об успехах группировки под его, «окопного генерала» командованием. Хотя 21 февраля под Харсеноем погибло 33 разведчика сводного отряда 2-я отдельной бригады специального назначения ГРУ ГШ. Когда автор спросил Трошева о подробностях того боя, командующий назвал «это враньем». Примерно такими же словами Трошев отвечал на вопросы о гибели десантников 1 марта, когда уже все было кончено. Канва трагических событий в официальной версии известна всем. Сводный отряд десантников получил приказ занять высоту 776 в Аргунском ущелье. Остальные господствующие высоты около Улус-Керта уже были надежно перекрыты десантниками 3-й роты во главе со старшим лейтенантом Васильевым. Они успели окопаться и организовать грамотную линию обороны. Но проход между руслами рек Шароаргун и Абазулгол оставался свободным. Поэтому командование группировки, в частности, командующий группировкой «Восток» генерал Макаров приказал «заткнуть дыру». Командир оперативной группы ВДВ Ленцов поставил боевую задачу командиру 104-го полка Мелентьеву. Тот отдал приказ только что назначенному командиру 6-й роты майору Сергею Молодову. Подстраховать его было приказано командиру 2-го батальона Марку Евтюхину. 15 км с полной боевой выкладкой по горам. На себе все для нового базового лагеря: вода, продовольствие, палатки и печки-буржуйки. Из вооружения только стрелковое оружие и гранатометы. Как позже рассказывал источник в штабе группировки, разведка не выявляла никакой активности боевиков в этом районе. И, соответственно, никаких вводных десантники не получали. Поэтому на высоте 776 не начали окапываться сразу. В это время банда боевиков двумя отрядами с головным и замыкающим боевым охранением (численностью до 50 «штыков») пыталась «обтечь» высоту. Головной дозор был уничтожен гранатами. Однако основные силы боевиков навалились на десантуру. Роте с ходу пришлось принять встречный бой. Несколько раз Евтюхин запрашивал командование группировки об отступлении или подкреплении. Ему говорили держаться. Другим подразделениям, которыми буквально был набит район Улус-Керта выход на помощь был запрещен. Наплевал на запрет заместитель Евтюхина майор Александр Достовалов. С пятнадцатью бойцами он пробился к командиру. На выручку шло еще одно подразделение десантников, но, говорят, их остановил личный приказ Макарова и Трошева. Командующий морской пехотой в Чечне генерал Отраковский требовал разрешения для своих морпехов. Ему отказали. В результате ребята были приговорены… По группировке тогда ходили разные слухи. Говорили и о деньгах, которые якобы передал Хаттаб командованию, и о неком неадекватном состоянии, в котором пребывал высший комсостав. В любом случае, трагедию вначале пытались замолчать. Но слишком велики были потери. Псков стоял на ушах. И было приказано считать ее подвигом. Посыпались награды. Все политики славно пропиарились на похоронах. Были сняты патриотические фильмы. Генералы и полковники группировки пошли служить дальше и выше. Главная военная прокуратура не углядела вины командования. Вот так, «от неизбежных на море случайностей» ушло 84 десантные души…
