Украинские трудовые рабы в Германии: забытые ради новых рабов
Но эта страница истории теперь не считается ни трагической, ни унизительной. Хотя уже новое поколение машет лопатой, сменив приставку «ост-» на «гаст-». Между прочим, остарбайтеры — еще одна тема, где проявляется избирательность в оценках прошлого. Институт нацпамяти многократно утверждал, что первыми украинцами, попавшими на принудительные работы еще в 1939 году, стали жители Закарпатья и Галичины. Но с точки зрения немецкого учета эти люди шли по другой категории, поскольку имели отношение к территории Венгрии и Австрии. При этом, с точки зрения того же самого беспамятного института (только для других эпизодов), галичане и закарпатцы — жители «повторно оккупированных территорий». То есть, сколько ни пытайся скрыть проблему наличия двух совершенно разных Украин с разным, если позволите, бэкграундом, они все равно вылезает. Все люди из новосозданного Дистрикта Галичина, закарпатцы, а также украинцы, прибывшие в Германию с территории Франции (а таких было немало), не являлись остарбайтерами — низшей, самой бесправной категорией, хуже которой жилось только советским военнопленным. Они стояли на ступеньку выше, имея статус «гражданских работников», как поляки или чехи, например. У них было меньше прав, чем у немецкого населения, кто-то носил нашивки, они дольше работали и меньше ели, но все же считались за людей. Украинцы же считались скотом и часто жили за колючей проволокой — для удобства хозяина. В общем и целом это соответствовало генеральному плану «Ост», появившемуся в том же 1942 году: люди в Новой Германии, под которую отводилась территория Украины, рассматривались только как источник «иностранной рабочей силы» и материальных ресурсов — не более. О судьбе тех, кто тут жил до колонизации, в плане только два слова: «германизация» и «выселение». У жителей Дистрикта, «своих» и знакомых, какое-то будущее было. Но точно не общее с Украиной — и поэтому «борьба» западноукраинских националистов при таком раскладе выглядит, мягко говоря, странно. Да вы нигде и не найдете, что отряды УПА*, мельниковцев или бульбовцев пытались освободить угнанную украинскую молодежь. Зато уничтожение реестров, поджог бирж труда, нападения на охрану при отправке людей, срыв «мероприятий» по их отлову — постоянное направление деятельности советских подпольщиков. В частности, это одна из известных акций краснодонской «Молодой гвардии». «В одну из декабрьских ночей 1942 года штаб «Молодой гвардии» собрался на заседание. Люба Шевцова узнала, что через несколько дней начинается массовый угон юношей и девушек в Германию, и срочно сообщила об этом штабу. Во чтобы то ни стало спасти молодежь Краснодона от каторжных работ — это стало для нас первоочередной задачею… Ночью 5 декабря трое незаметно пробираются к бирже и несмотря на то, что в прихожей дежурил полицейский, им удается проникнуть вглубь здания, облить бензином шкафы с документами и поджечь их. Когда, поднятые по тревоге, подъехали полицаи и фашисты и бросились тушить биржу, было уже поздно, она вся была охвачена пламенем. Горело это "гнездо рабства" до рассвета, а утром от биржи труда остался лишь черный сгоревший остов. Эта дерзкая операция спасла от угона в Германию около двух тысяч юношей и девушек Краснодона», — свидетельствовал после войны член организации Радий Юркин, ставший морским летчиком. Широко известно, что национал-социалистическое «использование иностранцев» стало крупнейшим массовым применением рабского труда в экономике отдельного государства — если не считать США, конечно. Но основная масса этих рабов была вывезена именно с территории Рейхскомиссариата Украина. Собственно, и «Памятка остарбайтеру» содержит колонку на украинском языке, только явно не из уважения к нему. Немалую часть угнанных составляли молодые девушки. В сентябре 1942 года было отдано распоряжение доставить дополнительно 400-500 тысяч украинок в возрасте 15-35 лет для ведения домашнего хозяйства германских женщин, о досуге которых переживал фюрер. Безусловно, приоритет был за молодыми мужчинами, способными к грубому физическому труду на строительстве дорог, на военных заводах, в сельском хозяйстве. Но в «данцигской трилогии» Гюнтера Грасса «Жестяной барабан» есть и такой момент: «Позади нас, меж рельсами, восточные работницы в белых платочках кирками и лопатами долбили гравий». Кстати, весьма любопытно, что одними из первых попали в партии «завербованных» бывшие красноармейцы, отпущенные в 1941 году из полевых лагерей военнопленных как украинцы, к которым, как утверждает пропаганда, «немцы относились хорошо». Мол, только зверства красных партизан изменили это отношение. Но на самом деле оно никогда не менялось. А к ноябрю 1943 года возрастное ограничение по набору остарбайтеров вообще было снижено в нижнем пороге до 10 лет. Но если даже вести подсчеты только по тем, кого сажали в товарные вагоны и везли на Запад, цифра будет неполной. Тем, кто попал под «военную необходимость», не причиталось вообще ничего. Возьмем, например, фельдмаршала Эриха фон Манштейна, который с истинным состраданием представителя высшей расы описывает события 1943 года на подступах к Запорожью: «Необходимо было помешать противнику немедленно после выхода на Днепр безостановочно продолжать свое наступление, перейдя к нему непосредственно после преследования. По этой причине немецкая сторона вынуждена была прибегнуть к тактике «выжженной земли». В зоне 20-30 км перед Днепром было разрушено, уничтожено или вывезено в тыл все, что могло помочь противнику немедленно продолжать свое наступление на широком фронте по ту сторону реки… Так как Советы в отбитых ими у нас областях немедленно мобилизовывали всех годных к службе мужчин до 60 лет в армию и использовали все население без исключения, даже и в районе боев, на работах военного характера, Главное командование германской армии приказало переправить через Днепр и местное население. В действительности эта принудительная мера распространялась, однако, только на военнообязанных, которые были бы немедленно призваны. Но значительная часть населения добровольно последовала за нашими отступающими частями, чтобы уйти от Советов, которых они опасались. Образовались длинные колонны, которые нам позже пришлось увидеть также и в восточной Германии. Армии оказывали им всяческую помощь. Их не «угоняли», а направляли в районы западнее Днепра, где немецкие штабы заботились об их размещении и снабжении». Мы, говорит, не угоняли никого. Просто всё выжгли, а население само построилось в колонны и пошло в Германию, спасаясь от ужасов большевизма. И таким вот образом туда попало более двух миллионов украинцев. Подсчеты по сей день не являются окончательными и точными. Первые из них осуществлялись на основе расследований Чрезвычайной Государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников, проведенных в 1943-1945 гг. При каждом исполкоме областных и районных советов действовали специальные комиссии «по выявлению и учету фактов преступлений, ущерба, нанесенного немецко-фашистскими захватчиками государственным, кооперативным организациям, учреждениям и гражданам СССР». Кроме того, в 1944-47 годах городские и сельские советы составляли отчеты, своего рода первичную статинформацию, в которой, среди прочего, указывали количество убитых оккупантами граждан и количество вывезенных «на каторжные работы в Германию». Уже к 20 мая 1945 года было установлено, что таковых было 2 143 581 человек. В ходе дальнейшего уточнения в 1947 году цифра увеличилась до 2 033 639 человек. А в 1963-1965 гг. областные партархивы по запросу Института истории партии ЦК КПУ подготовили справки, на основании которых появилась третья цифра — 2 400 342 человека. Именно она фигурирует в третьем томе издания «Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941-1945 гг.». Ее уже никто не перепроверял. Тем более, когда дело дошло до выплат со стороны Германии. Указом № 453 Кабинета министров Украины от 16.07.1993 г. в качестве филиала одноименного немецкого федерального фонда был создан Украинский национальный фонд «Взаимопонимание и примирение», а также его региональные представительства. По состоянию на 1.09.1999 г. гуманитарные выплаты получили 631 375 человек, на что было выделено 377 407 тыс. марок. Однако это выглядело скорее как подачка, и под международным давлением в 2000 г. в ФРГ был создан Фонд «Память, ответственность и будущее», в котором приняло участие не только государство, но и частный капитал. Задачей Фонда стала выплата компенсации бывшим принудительным рабочим. 31 декабря 2006 года индивидуальные выплаты на сумму 881,5 млн евро были закончены, их получили 468 тысяч «законных претендентов». Еще 40 тысяч человек взяла на себя Австрия, хотя в это количество входили и узники концлагерей. Интересный нюанс: при сопоставимом количестве людей Польша получила от Германии почти на сто миллионов больше. Но дело не в них, а в том, что между цифрой в 2,4 млн остарбайтеров и количеством получивших, в общем, невеликие деньги за потерянные молодость и здоровье, разница весьма велика. И никто из профессиональных патриотов никогда не возмущался по этому поводу. Наоборот, про этих людей просто забыли. Их как бы не было — только хтоническое советское зло, заставлявшее людей трудиться на свою собственную страну, что очень, очень плохо. Так что, согласитесь, злая ирония жизни, когда Европа безо всякой войны получила уже не ост-, а гастарбайтеров для таких же тяжелых и неквалифицированных работ, по-своему вполне оправданна и логична.
