Какое будущее мы видели в прошлом
Космические корабли не бороздят Туманность Андромеды, но, рассуждая о будущем, писатели-фантасты во многом оказались правы. У Курта Воннегута, к примеру, есть описание беспилотника и навигатора (автомобиль в «Утопии 14» сам возит пассажиров, да еще и вежливо разговаривает с ними), сделанное в 1952 году. А каким видят будущее современные писатели-фантасты? Может ли литература влиять на развитие науки? Как со временем изменялись представления об идеальном обществе? Эти вопросы стали главным предметом обсуждения на прошедшей 4 февраля конференции «Образы будущего в русской литературе» — совместном проекте «Клуба проектирования будущего» делового издания «Инвест-Форсайт» и литературной премии «Новые горизонты». Писатель Владимир Березин (справа) и шеф-редактор «Инвест-Форсайта» Константин Фрумкин Открыли «первую научно-фантастическую конференцию» шеф-редактор «Инвест-Форсайта» Константин Фрумкин и основатель премии «Новые горизонты», литературный критик Сергей Шикарев, которые заметили, что, судя по количеству спикеров (было заявлено более десяти докладов!) и участников, вопрос об актуальности фантастики сразу может быть снят. Тема оказалась действительно интересной — всем любопытно заглянуть в будущее, которое писатели-фантасты часто угадывают с точностью ясновидящих. Так, признанные лидеры советской фантастики Аркадий и Борис Стругацкие создали настолько яркие и притягательные образы будущего, что они не померкли и сегодня. Единое планетарное государство, материальное изобилие, смелые космические полеты — вполне коммунистическая утопия. Андрей Ермолаев, сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН, обратил внимание участников конференции на то, что «Мир Полудня» Стругацких не статичен, он эволюционирует, развитие техники провоцирует и развитие социальных отношений, и многие технологические новинки, описанные в романах, сегодня прочно вошли в нашу жизнь. Например, «самодвижущиеся дороги» в аэропортах уже никого не удивляют, «копирование предметов» становится все более совершенным, а развитие информационных технологий даже опередило дерзкие фантазии фантастов. Тему продолжил кандидат исторических наук, критик, исследователь фантастики Глеб Елисеев, по мнению которого образ будущего в произведениях фантастов определили два знаковых текста — «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова (читайте материал «Инвест-Форсайта» о его образах будущего — ред.) и Третья Программа КПСС. Первый обещал нескорое построение коммунистическое общества лет, скажем, через пятьсот, второй называл конкретную дату победы коммунизма — 1980 год. Писатели оказались в идеологической ловушке, особенно те, кто писал о сравнительно близком будущем. Тем не менее была выработана более-менее единая для разных фантастов картина будущего: роботы делают всю тяжелую работу, полеты на другие планеты доступны, как поездки на трамвае. Изменились к лучшему условия жизни, изменилось и общество, став справедливее и гуманнее. По словам Елисеева, прокрутив все возможные варианты построения «светлого будущего», фантастическая литература терпит крах. Сегодня утопии не пишет никто. Не только в России, но и во всем мире. Почему? Литературный критик Василий Владимирский считает, что утопия изжила себя, стала невозможна: «Утопия — авторитарная эгоистичная литература, основанная на том, что человек (или партия, социум, умная компьютерная программа) знает, как сделать счастливыми всех. В начале и середине прошлого века появляется несколько ярких утопий. Но вскоре становится очевидным, что даже в идеальном мире всегда найдутся люди, которые не могут или не хотят быть счастливыми, радоваться жизни вместе со всеми. Сегодня написать утопию уже никто не возьмется. Впрочем, как и антиутопию, которая остается только в литературе young adult. Нелегко выделить самый страшный тренд, который приведет мир к катастрофе». Тему развил литературный критик Константин Минчин: «Антиутопия как жанр возможна, когда в обществе есть хоть какое-то, пусть даже мнимое, благополучие. Заглянуть в ад интересно, когда кажется, что живешь в раю. Антиутопии как капсулы времени хранят все страхи современников. В книге “Живая Земля” Андрея Рубанова мы найдем и сокращение России до размеров Москвы, и перенесение столицы в Сибирь, и голод, и нищету». Литературный критик Константин Минчин (справа) и шеф-редактор «Инвест-Форсайта» Константин Фрумкин Писатель Владимир Березин добавил, что в условиях, когда вся система государственных обещаний — сплошная утопия («ни одна из пятилеток не была выполнена, вместо коммунизма в 1980 году наступила Олимпиада, жилищная программа Горбачева так до сих пор и не реализована, «Волгу» за ваучер никто не получил»), развивать жанр утопии в литературе стало как-то уже не очень интересно. А одним из самых любопытных романов-утопий Березин назвал «Незнайку в Солнечном городе», ведь в этой книге Николая Носова есть конкретные приметы времени — борьба с излишествами в архитектуре, высмеивание стиляг. Есть в Солнечном городе и впечатляющие описания техники — вращающиеся и светящиеся «умные» дома, роботы-уборщики, машины, не нуждающиеся в водителях. Владимир Комиссаров, доктор исторических наук, исследователь фантастики, считает, что в произведениях писателей-фантастов вообще немало интуитивных прозрений относительно будущего. Роботизация, усовершенствование техники, техногенные аварии, научные открытия… В этих областях литературные прогнозы часто оказываются необычайно точны. Именно этим, по словам предпринимателя и переводчика Алексея Безуглого, и объясняется интерес к фантастике как к инструменту интеллектуального поиска — конкурсы научно-фантастических рассказов проводятся по всему миру, а спонсорами премий часто оказываются самые неожиданные организации, например агентства военных инноваций. Кстати, проводится конкурс фантастических рассказов и в России. Марина Галина, колумнист журнала «Новый мир», зачитала отрывки из сборника рассказов финалистов премии «Будущее время» и отметила, что научная фантастика зашла в экзистенциальный тупик, и нужен серьезный проект по перезагрузке, чтобы ее оттуда вывести. «Средний возраст участников “Будущего времени” — 45 лет. И при этом никто не понимает, как сейчас писать научную фантастику. Сюжеты и образы повторяются, кочуют из произведения в произведение. Можно сказать, что научная фантастика идет жопой вперед», — заявила Галина. Действительно, будущее, о котором написано в большинстве известных научно-фантастических романов, уже наступило. Гости их будущего — это мы, люди живущие (или родившиеся) в XXI веке. И нам тоже хочется читать про будущее. До чего дойдет прогресс через полвека? Молчат фантасты, не дают внятных научно-фантастических прогнозов. Автор: Наталья Сысоева
