Karar (Турция): что дала конвенция Монтрё?
Канал «Стамбул» обсуждается со многих точек зрения, но аспекту, связанному с конвенцией Монтрё, не уделяется достаточно внимания, у политического руководства, кажется, отсутствует четкое понимание на этот счет. Тем не менее канал «Стамбул», на который, как официально объявляется, не будет распространяться конвенция Монтрё, может снова поднять болезненный для Турции «вопрос проливов». Подход к каналу «Стамбул» не должен ограничиваться только ожиданием экономической выгоды, оживления экономики и голосов избирателей. То, что Турция зациклилась на «строительстве» канала вместо того, чтобы говорить о промышленности и технологиях, и так вызывает беспокойство. А особенно связь между каналом и конвенцией Монтрё делает эту проблему необычайно серьезной и с точки зрения внешней политики. Вопрос о конвенции Монтрё должен обязательно подробно обсуждаться с экспертами, дипломатами и специалистами по морскому праву. Что говорит политическое руководство? Представители власти делают смутные заявления по этому вопросу. «Это никоим образом не противоречит конвенции Монтрё о проливах, — отмечает официальный представитель Партии справедливости и развития Турции Омер Челик (Ömer Çelik). — Здесь будет сохраняться такая же свобода судоходства. Речь ни в коем случае не будет идти о ситуации, противоречащей свободе судоходства, предоставляемой конвенцией Монтрё» (6 января). Но конвенция Монтрё закрепляет не только «свободу прохода». Отдельно оговариваются случаи военного и мирного времени, есть и некоторые ограничения, и это важнее свободы прохождения. В таком случае будет ли действовать конвенция Монтрё применительно к каналу? В тот же день президент Эрдоган отметил: «Канал "Стамбул" не войдет в сферу действия конвенции Монтрё… Будет полностью вне конвенции. Военные корабли?.. Для них мы тоже найдем решение, они смогут пройти и здесь при необходимости». Очевидно, по вопросу о том, какие правила будут регулировать прохождение судов через канал, не велось никакой работы, и не сформировалось никакого представления! Это очень серьезное упущение. Очевидно, мы будем «искать решение», когда канал уже откроется и разразятся проблемы вроде «ты можешь пройти, а ты — нет»? А учитывая 250 тысяч долларов, которые, как утверждается, составит средняя плата за проход каждого корабля, мы будем говорить: «Пусть проходит тот, кто платит деньги»? Уроки истории Какую ценность будут иметь эти деньги, если Америка пожелает завести военные корабли и даже авианосец в Черное море?! В таком случае Россия будет давить: «Не пускай»! Или наоборот… Когда Россия пожелает переправить в Средиземное море свои военные корабли, которые сейчас присутствуют в Черном море или будут построены, Америка будет давить: «Не пускай»! ы также должны хорошо подумать над тем, почему Китай, как говорят, претендуют на участие в этом проекте. Это и есть историческая «проблема проливов», которая, боюсь, снова свалится на нашу голову! Именно поэтому Россия в 1833 году высадила пять тысяч военных на берега Босфора, благодаря чему добилась подписания Ункяр-Искелесийского договора с Османской империей. В 1912 году Россия пополнила военно-морской флот четырьмя дредноутами. Османская империя, не сумев получить поддержки Великобритании, которая договорилась с Россией, была вынуждена ввязаться в войну с немецкими кораблями «Гёбен» и «Бреслау»! Ранее, чтобы сдержать русских, британский флот проходил через Дарданеллы и бросал якорь в проливах! Президент Эрдоган задался вопросом: «Что конвенция Монтрё дала Турции?»… Безопасность, стабильность, дипломатическую силу. Геополитика не изменилась Сентябрь 1939 года. Позиции Сталина, который договорился с Гитлером, усилились, и советский лидер поднял «вопрос проливов»! В Москве министр иностранных дел СССР Молотов встретился с нашим министром иностранных дел Шюкрю Сараджоглу (Şükrü Saracoğlu), которого заставил ждать несколько дней, и протянул официальную ноту, отметив: «Пусть иностранные (западные корабли) не заходят в проливы». Сараджогу ноту не взял, и документ остался лежать на столе. Ответ Сараджоглу, вошедший в протоколы, был следующим: «Турецкое правительство не может согласиться на изменение конвенции Монтрё только с Советским Союзом, в то время как под ней стоят подписи и других государств!» Напомнив о других государствах, подписавших конвенцию Монтрё, Сараджоглу отклонил требования России, связанные с проливами. Таких примеров много. В этой связи я рекомендую непременно прочитать книгу одного из самых уважаемых дипломатов нашего министерства иностранных дел Феридуна Джемаля Эркина (Feridun Cemal Erkin) под названием «Турецко-советские отношения: вопрос проливов». Технологии кардинально поменялись, но геополитика — нет! В 2008 году, когда вспыхнул кризис в Грузии и Америка пожелала провести через проливы свои высокотоннажные корабли, Турция не разрешила, сказав, что это «противоречит конвенции Монтрё». Тогда Абдулла Гюль (Abdullah Gül, президент Турции с 2007 по 2014 годы — прим. пер.) сказал американцам: «Такое количество военных кораблей в маленьком Черном море опасно для мира». Открыть канал, правила пользования которым не установлены международными документами, и тем самым нейтрализовать действие конвенции Монтрё гораздо опаснее.
