Rzeczpospolita (Польша): освобождение или грабеж?

После Второй мировой войны в наших архивах оказалось много документов из Германии и Восточной Европы, рассказывал 20 декабря прошлого года Владимир Путин. Эти слова, конечно, затерялись на фоне той клеветы о довоенной Польше и польской дипломатии, которая прозвучала из уст российского президента. Я не буду комментировать интерпретацию исторических событий, которую мы услышали от Путина. Достаточно того, что о ней высказались премьер и Сейм, а США, Германия, Великобритания, Украина, Израиль и многие другие страны в один голос ее осудили. Я, будучи министром культуры и национального наследия Польши, в свою очередь, обязан отреагировать на высказывания российского президента на тему «оказавшихся» в России документов. Трофейные бригады Ни для кого не секрет, что нападение Германии и СССР на Польшу в 1939 году положило начало периоду разграбления нашей страны, который продолжался шесть лет. Оккупационная немецкая и советская администрация, а также подчинявшиеся им силы систематично и методично грабили польские музеи, библиотеки, архивы, костелы и квартиры частных граждан, присваивая произведения искусства, документы, рукописи, книги и другие ценные артефакты. Одна только Национальная библиотека в Варшаве лишилась за годы войны 80% своих фондов, в том числе 50 тысяч рукописей, 2 245 инкунабул, более 788 тысяч книг. Часть была похищена, часть умышленно сожжена. Горящая библиотека Красинских на варшавской улице Окульник, подожженная немцами в октябре 1944 года, стала символом судьбы польских библиотек во время войны. Захваченные в Польше сокровища польской национальной культуры немцы вывозили в Рейх или собирали на складах на оккупированных территориях. Когда на разоренные польские земли в 1944 году вошла армия СССР (на этот раз он выступал в роли члена антигитлеровской коалиции), поляки тешили себя надеждой, что период не имевшего аналогов за всю историю разграбления их национального достояния подошел к концу. К сожалению, во многих задокументированных случаях то, чего не удалось похитить или сжечь немцам, похитила или конфисковала Красная армия и другие структуры советского государства. В первую очередь разворовывалось польское имущество, ранее захваченное немцами, а также немецкое имущество, права на которое, по решению держав, получила Польша. Организованными грабежами занимались специальные трофейные бригады, которые вели свою деятельность непосредственно после войны не только на территории Германии, но и на территории Польши, не делая различий между польской собственностью, присвоенной немцами, и немецкой. Говоря сейчас, что польские документы по итогам Второй мировой войны «оказались» в России, президент Путин использует классический эвфемизм. Польские архивы и культурные ценности были в Россию незаконно вывезены! Я хочу четко подчеркнуть: то, что трофейные бригады «взяли на сохранение» и вывезли такое имущество в СССР, никоим образом не отразилось на юридическом статусе этих предметов. Россия не приобрела и никогда не приобретет прав собственности на них. Захваченные немцами и вывезенные советской стороной культурные ценности принадлежат и будут принадлежать Польше, которая продолжит требовать их возвращения. Обнаруженные сокровища Чтобы не быть голословным, представлю историю нескольких таких предметов. В московских архивах хранятся бумаги и памятные предметы из Музея Юзефа Пилсудского в Бельведерском дворце и Института имени Пилсудского, например, документы Польской военной организации, польского социалистического движения, польских легионов, а также рукописи Пилсудского и представителей его политического лагеря. Эту коллекцию похитили немцы и вывезли в оккупированный Вольный город Данциг. Оттуда, уже после того как он был присоединен к Польше в марте 1945, ее переправили в Советский Союз. В крупнейшей российской библиотеке, московской РГБ, хранится рукопись «Дневника из путешествия на восток» Юлиуша Словацкого (Juliusz Słowacki), принадлежащая Национальной библиотеке в Варшаве. В 2011 году ее обнаружил в фондах этой организации выдающийся исследователь польско-российских отношений XIX века Хенрик Глембоцкий (Henryk Głębocki). Польша обратилась к России с официальной просьбой вернуть этот великий документ, однако, мы его до сих пор не получили. Между тем самого профессора Глембоцкого задержала в Москве ФСБ, после чего ему запретили въезд в РФ, хотя он не нарушал закон, а свои исследования вел, пользуясь помощью благожелательно настроенных к нему российских ученых. В свою очередь, в известном на весь мир Пушкинском музее находится картина «Мадонна с младенцем» кисти Лукаса Кранаха — собственность коллегиального собора святого Николая в Глогуве, которая была взята под расписку «на хранение» Красной армией. У нас есть основания предполагать, что в том же музее от общественности также прячут бесценную польскую нумизматическую коллекцию из Мальборкского замка, вывезенную во второй половине 1945 года в Москву. В эту коллекцию входит полтора десятка тысяч монет, сделанных на монетных дворах Царства польского, Пруссии, Государства Тевтонского ордена и Силезии. Это лишь некоторые из принадлежащих польскому государству, польским организациям или частным гражданам документов и культурных ценностей, по поводу которых удалось установить, что они находятся в России. Таких предметов гораздо больше, но российским учреждениям приходится скрывать их от широкой общественности, поскольку они знают, что не имеют законного права владеть ими или выставлять их. В результате никто не может пользоваться этими сокровищами: ни поляки, ни россияне. Закон и логика За последние 20 лет министерство культуры и национального наследия подало как минимум 20 запросов на возвращение тех предметов, происхождение которых (из польских коллекций или коллекций, права на которые Польша получила, обретя права на территорию довоенной восточной Германии и Вольный город Данциг) подтверждено исчерпывающими документами. В ответ Россия или отказывается признавать польские права на эти предметы, ссылаясь, например, на несостоятельный с юридической точки зрения аргумент о том, что в период войны Данциг был частью Германии (ни одна из больших держав, в том числе Советский Союз, не признала решения Гитлера о присоединении его к Рейху), или создает бюрократические преграды, или, наконец, требует соблюдения положений российского закона от 15 апреля 1998 года «О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате Второй мировой войны». Абстрагируясь от вопроса, соответствует ли он международному праву, которое запрещает присваивать произведения искусства в процессе ведения военных действий, я обращу внимание на другое: Польша неоднократно указывала, что российские чиновники сами плохо знают содержание своего закона. Он касается исключительно так называемой компенсаторной реституции имущества врага, то есть Германии и ее союзников. Польша, в том числе с точки зрения СССР и России, была не союзником Германии, а членом антигитлеровской коалиции. Речь здесь идет даже не о праве, а о логике: нельзя применять принцип компенсаторной реституции в отношении союзника и жертвы агрессии. Это напрямую следует из норм международного права, как тех, которые действовали в 1939-1945 годах, так и современных международных конвенций, в первую очередь — принятой 14 мая 1954 года в Гааге Конвенции о защите культурных ценностей в случае военного конфликта вместе с ее Исполнительным регламентом. Сторонами конвенции выступают как Польская Республика, так и Российская Федерация. В документе четко говорится, что подписавшие его стороны обязуются после окончания военных действий вернуть находящиеся на их территории ценности компетентным властям, если эти ценности были ввезены в нарушение установленных принципов. Такие предметы запрещается присваивать в качестве военных репараций. Надежды, несмотря ни на что, остаются В связи с вышесказанным следует и дальше открыто ставить вопрос о том, по какому праву сокровища польской культуры удерживаются в России. Оснований для этого не дает ни международное, ни российское право, нет также абсолютно никаких препятствий, мешающих россиянам вернуть Польше похищенные у нее культурные ценности (за исключением бесправной политики, которую в этом отношении сначала проводил СССР, а потом его правопреемница Российская Федерация). Российское руководство считает, что Советский Союз освободил Польшу, а не оккупировал ее. Не вступает ли в противоречие с этим тезисом факт разграбления сокровищ польской культуры с последующим отказом их вернуть? Сегодняшняя дата, годовщина занятия Красной армией оставленных немцами руин Варшавы, в особенности заставляет задаться вопросом о том, можно ли говорить об освобождении Польши, если Россия продолжает отказываться освобождать из плена наши культурные ценности. Однако, несмотря ни на что, мы продолжаем питать надежду, что если не сейчас, то в будущем, рано или поздно, Россия признает простую правду: присвоение произведений искусства на оккупированной территории союзника не дает прав собственности на них. Мы надеемся, что она отринет опиравшуюся на тезис «грабь награбленное» большевистскую концепцию «освобождения от собственности» и таким образом вернется в ряды стран, которые придерживаются священной для цивилизованных народов нормы, гласящей: никто не может приобрести какие-либо права от субъекта, который сам этих прав не имел. Раз немцы, расхищая польские культурные ценности, не стали их владельцами, следовательно, Советский Союз не мог получить от них такого статуса.