10 идей, которые определят 2020-е годы

Москва, 4 января - "Вести.Экономика". Издание Fortune призвало самые острые умы проанализировать эпические, разрушительные, захватывающие, ужасные и великие идеи, которые сформируют следующее десятилетие. Будущее наступает уже сегодня. Исчезнут ли бумажные деньги? Изменится ли генная медицина? С началом нового десятилетия трудно представить себе индустрию, которая бы не находилась на грани масштабной трансформации. Мариана Маццукато: бизнес и правительство снова будут работать вместе! Признаки того, что рынки капитала не действуют должным образом, есть повсюду. Взять корпоративную прибыль. В долгосрочной перспективе она вырастет. Но инвестиции снижаются. Теперь рассмотрим уровни неравенства в доходах и безработицы среди молодежи: молодые трудоспособные люди лишены навыков, позволяющих им конкурировать на рынке труда, а компании отчаянно нуждаются в квалифицированных работниках. По словам Марианы Маццукато, экономиста и директора-основателя Института инноваций и общественных целей Калифорнийского университета в Лондоне, подобные парадоксы говорят о том, что государственный и частный сектор потеряли связь. Когда-то между ними было довольно слаженное партнерство, в котором НИОКР, финансируемые из государственного бюджета, помогли продвинуться в эпоху космической гонки, а позже — в эпоху компьютеров и Интернета. Маццукато предупреждает, что если не восстановить эту связь, инновации иссякнут, рост и прибыль пострадают, усугубится неравенство. Государственный сектор должен не только устранять провалы рынка. Он также должен инвестировать в ряд самых неопределенных областей с высокой капиталоемкостью, прежде чем это сделают компании. Нужно сосредоточиться на более целенаправленной системе, которая выходит за рамки акционерной стоимости. А это требует изменения систем управления как государственного, так и частного секторов и того, как они связаны друг с другом. Роберт Шиллер: экономику будет определять мода на новые идеи Экономика станет менее механической. Больше внимания будет уделяться рассказыванию историй и изменению популярных идей. И это даст толчок к попыткам манипулировать и управлять повествованиями. Это то, что политики совершают инстинктивно. В 1933 году Франклин Рузвельт сказал, что единственное, чего вам следует бояться, - это самого страха. В 1920-х годах, Келвин Кулидж, который всегда активно развивал рынок, заявил, что президент должен внушать доверие. Хотя, может он и не совсем прав, потому что это плохо кончилось, если вспомнить 1929 год и Великую депрессию. Некоторые истории повторяются. Более 2 тыс. лет назад Аристотель выдвинул идею, что машины могут заменить рабочие места. Теперь мы слышим это снова. Автоматизация - модное слово 1950-х годов. Фактически, спад в 1957–58 годах был назван «спадом автоматизации». С точки зрения сегодняшнего повествования, есть опасность серьезного сокращения, как было 10 лет назад. Фондовый рынок достиг новых рекордных уровней, поэтому некоторые обеспокоены. Но многие экономические показатели остаются сильными. Никто точно не знает, что будет. Это очень похоже на 1929 год, когда ничто не позволяло предположить, что наступят перемены, но они наступили. Клаус Шваб: появится «золотой стандарт» цифровых валют. В течение следующего десятилетия может появиться совершенно новая форма денег, «стейблкоин». Если это произойдет, население мира сможет обходиться без банков и для всех будет действовать стабильная финансовая система. Эксперименты с блокчейном в финансовом секторе уже привели к развитию цифровых валют, таких как биткойн и Ethereum. Но они неэффективны и подвержены значительным колебаниям и неправильному использованию. Более того, их сложно использовать в повседневной жизни, и лишь немногие розничные торговцы принимают их в качестве формы оплаты. «Золотой стандарт» цифровых валют пока не появился. Реальная возможность в том, что основные гаранты финансовой системы, такие как центробанки и правительства, содействуют развитию наднациональной формы денег. Новая валюта могла бы способствовать проведению международных платежей и включать тех людей и малые предприятия, у которых нет банковских счетов в финансовой системе. По большому счету, эта перспектива должна помочь не столько Нью-Йорку, Лондону, Сингапуру или Токио, где у большинства людей и предприятий достаточно способов ведения бизнеса и перевода денег. Она должна помочь тем, кто не имеет доступа к банковским услугам в таких странах, как Индия, Индонезия, Эфиопия или Конго. Стейблкоин поможет включиться им в финансовую систему. Пожалуй, со времен Бреттон-Вудса не было ничего более захватывающего. Эндрю Макафи: капитализм спасет планету. В индустриальную эпоху экономика росла за счет земли. Добыча ресурсов напрямую связана с накоплением богатства: увеличение добычи металлов, вырубка лесов и сжигание битума приводило к большему процветанию. Капитализм стал почти ругательным словом. Эндрю Макафи, главный научный сотрудник Школы менеджмента MIT Sloan, считает, что меняется. Он считает, что капитализм частично является решением своих собственных проблем. В США «мы больше не истощаем землю. Мы используем ее меньше, даже если наш рост продолжается», - говорит Макафи. Ежегодно снижается уровень загрязнения в развитых странах. Объем использования электричества в Америке практически не изменился в течение десятилетия, даже несмотря на то, что рост продолжается. По словам Макафи, компании «страдают от жестокой конкуренции» из-за капитализма. Многие борются за то, чтобы использовать меньше ресурсов и энергии, что тоже стоит денег. В то же время инновации в цифровых технологиях дают более чистые и эффективные альтернативы материальным товарам. Например, смартфон. Насколько меньше сейчас производится камер и видеокамер, автоответчиков и факсов? «Смартфоны позволяют нам легче идти по планете», - говорит Макафи. Это не значит, что человечество может оставаться самоуспокоенным. Без регулирования капитализм будет «ненасытен», говорит Макафи. «Он уничтожит морских выдр, тигров, носорогов и голубых китов, если мы позволим», - отмечает он. Он считает, что правительства должны защищать вымирающие виды животных и делать загрязняющие технологии более дорогостоящими, чем зеленые. Они должны ввести налог на выбросы углерода, или дивиденды, которые предприятия должны будут платить гражданам в зависимости от объемов выбросов углекислого газа, выделяемого фирмами. Пол Кольер: Бизнес возьмет на себя ответственность за спасение капитализма. Я верю в капитализм. Это единственная система за 10 тыс. лет, которая смогла поднять уровень жизни. Но она не работает на автопилоте. Периодически она сходит с рельсов, и мы падаем. Обществу нужно множество различных организаций, которые несут моральную нагрузку. Люди естественным образом объединяются в группы, а самая важная группа на Земле - это фирма. Фирмы должны нести моральную ответственность за свою деятельность. На протяжении большей части человеческой истории они это и делали. Но все изменилось с 1970-х годов, когда Милтон Фридман заявил, что единственная цель фирмы - приносить прибыль акционерам. Вот почему после 30 лет Business Roundtable, некоммерческая ассоциация, наконец-то набралась смелости сказать: «Мы просто этого не делаем!». Теперь настало время поговорить серьезно. Измерение достижений компаний имеет значение, потому что, если важным является только одна вещь — прибыль, то в итоге вы получите только ее. Если одна из целей определенной фирмы - помочь людям в Африке, то лучшие краткосрочные показатели - рабочие места, которые она создает в стране, налоговые выплаты правительству, а долгосрочные — стимулирует ли это предприятие другие компании к созданию или росту. В том, что касается культуры организации, чрезвычайно важно лидерство. Если рассмотреть культовые японские компании, генеральный директор и высшее руководство одеты как обычные рабочие, едят в столовой как обычные рабочие, поэтому они могут использовать слово «мы», и никому не придет в голову смеяться над этим. Если некий гендиректор хочет создать чувство общности, он может сократить свою зарплату, путешествовать тем же классом, что и сотрудники, питаться вместе с сотрудниками - по сути, принести личную жертву. Нет никаких готовых рецептов, которые бы спасли общество. Общество должно спасти себя само. И пока оно не торопится что-либо исправлять. Но если не сделать этого, наши дети будут жить в больном обществе. Дженнифер Дудна: Геномика перевернет медицину и систему профилактики здоровья. Дженнифер Дудна вполне может быть королевой Криспра. Профессор Калифорнийского университета в Беркли и всемирно известный биохимик - один из пионеров технологии корректировки генов, которая может быть использована для борьбы с самыми разными состояниями, от рака до заболеваний крови и многих наследственных заболеваний. Но эта геномная революция также поднимает фундаментальные вопросы об этике и стоимости этих операций для потребителей. Дудна отмечает, что через 10 лет можно ожидать более качественные прогнозы относительно результатов для здоровья людей, основанные на исследовании их генов. Кроме того, нельзя забывать, что корректировка генома используется для профилактики, а не только для лечения существующих болезней. В предстоящее десятилетие мы увидим растущие глобальные усилия по разработке соответствующих правил использования коррекции генома. И здесь будет учитываться не только репродуктивное здоровье человека, но и сельское хозяйство. Это область, где есть широкие возможности для редактирования генома, но к которой также следует подходить с осторожностью. Если говорить о том, когда в США одобрят первый препарат на основе Crispr, Дудна отмечает, что это, возможно, будет через 10 лет. Для тех, кто работает в этой области, невероятно интересно увидеть недавние объявления о разработках с использованием Crispr для лечения рака и лечения заболеваний крови. Также особое внимание стоит уделить вопросу стоимости и доступа. Как сделать доступным корректировку генома для как можно большего числа людей во всем мире? Многое из этого должно произойти в результате дополнительного технологического развития - не столько на стороне Crispr, сколько в том, как мы производим молекулы, которые используются для редактирования генов, и как мы доставляем эти новые лекарства. В течение 5 лет можно будет внести практически любые изменения или редактировать любой геном в любом одноклеточном организме. Теперь это возможно в лабораторных условиях. Возможно, пройдет больше времени, прежде чем появится возможность вносить такие изменения в геном организма у реальных пациентов. Следующий шаг - разработка способов эффективного предоставления этих инструментов редактирования генов. Джон Макки: Мясо из пробирки изменит способ, которым вы едите. В течение следующего десятилетия рацион питания будет становиться все более индивидуализированным - веганским, кетогенным, безглютеновым. Массовый рынок все еще существует, но он сокращается. Компании теряют объемы продаж традиционных потребительских товаров. Одна вещь, которая способна застать врасплох, заключается в том, что рост производства мяса на растительной основе не зависит от здоровья или даже от этики поедания животных. Это обусловлено тем, что миллениалы хотят питаться более рационально. Исторически это совершенно новое явление. Мы находимся в самом инновационном цикле в истории. Есть огромные объемы капитала, и любой хорошей идее сейчас легче получить финансирование и быстро распространиться по всему миру. В результате появилось одно новшество - мясо из пробирки. В долгосрочной перспективе это будет нечто большее, чем мясо на растительной основе, которое не имеет вкус мяса без особой обработки. Но мясо из пробирки на основе клеток может изменить всю планету. Эта тенденция изменится в следующем десятилетии. Это не только более этично или менее вредно для окружающей среды, но и дешевле. Человечество всегда находится в гонке из-за роста населения и нехватки ресурсов, а не из-за инноваций, таких как мясо из пробирки. Но пока что инновации побеждают. Ричи Этвару: 31-м правом человека должно быть право доступа к вашим медицинским данным. Есть проблема фундаментального отсутствия доверия между потребителями и корпорациями. И это недоверие неудивительно. Продавцы могут злоупотреблять данными, и утверждать, что у них есть согласие на то потребителя. В конце концов, они подписали контракт, позволяющий компаниям делать это, думает компания. То, что мы изобрели, на основе нашей уверенности в том, что у потребителей должны быть лучшие способы взаимодействия, - это то, что изменяет принцип «Я принимаю». Сюда можно включить приложения для различных отраслей - от авиаперелетов до здравоохранения - и это создает идею 31-го права человека на владение собственными данными, вдобавок к 30 правам, принятым ООН в 1948 году. В будущем в таких отраслях, как здравоохранение, компании не будут покупать данные, просто чтобы владеть ими, они будут арендовать их, чтобы впоследствии использовать. Целостность данных разрушается очень быстро. Вы не заинтересованы в океане данных, вы заинтересованы в потоке данных — доверие разрушается с появлением каждой последующей стороной в цепочке поставок. Они делятся этими данными с полицией, правительством или медицинской страховой компанией, которая затем модифицирует их, потому что мы не предпринимаем достаточно шагов. Теперь потребители понимают, что на самом деле происходит. Экосистема торговых партнеров должна быть более прозрачной, а не хищнической по отношению к данным потребителя. 30 прав человека не затрагивают проблему конфиденциальности данных, а это жизненно важно. Джейми Даймон: Будущее работы - это навыки, так что перестаньте беспокоиться о высшем образовании и научной степени. Четырехлетнее высшее образование - не единственный путь к хорошо оплачиваемой работе. Это устаревший стереотип, и он отчасти виноват в том, что сдерживает рост Америки и перекрывает доступ многих людей к возможностям. Реальность такова: будущее работы зависит от навыков, а не только от уровня вашего образования. Технологии меняют способ работы, поэтому необходимо более эффективно обеспечивать пути к хорошей работе, доступ к которой должен быть у каждого. Начнем с того, что это возможно только, если бизнес и преподаватели колледжей сотрудничают в разработке учебных программ и курсов. Таким образом студенты получают возможность совмещать учебу и практику прямо на рабочем месте. В Вашингтоне этот подход давно укоренился. Работодатели сотрудничают со средними школами, местными колледжами и университетами, чтобы подготовить студентов к получению высокооплачиваемых рабочих мест в области технологий, включая 30 тыс. открытых рабочих мест по кибербезопасности только в Северной Вирджинии. Общественные колледжи, которые являются доступным и достижимым почти для всех вариантом, есть в каждом сообществе. В них обучаются 13 млн различных студентов в год, и их часто упускают из виду, хотя они могли бы быть бесценными источниками талантливой рабочей силы. В прошлом году для трех четвертей рабочих мест, опубликованных в JPMorgan Chase, не нужно было получать научную степень. Такие школы, как Columbus State Community College в штате Огайо, становятся все более ценным ресурсом для компаний и многих других работодателей, от сферы технологий до здравоохранения. В следующем десятилетии следует снять клеймо с общественных колледжей. Наконец, на фоне примерно 7 млн вакансий и 6 млн безработных в США люди с криминальным прошлым имеют такое же право получить востребованные навыки и хорошую работу, как и все остальные. Стоит устранить барьеры на пути их трудоустройства, расширив доступ к грантам Pell и финансовой помощи, исключив вопросы о криминальном прошлом из заявлений о приеме на работу. Рут Уиппман: женщины - двигатель прогресса Хотя мы добились определенных успехов в области равенства в трудовой жизни, вот, что мы действительно дали понять: «Женщины, ваши традиционные женские нормы не так ценны или полезны, как мужские. Мы должны стремиться к тому, что делают и ценят мужчины». Мы создали культурную уравниловку. Напористость важнее, чем почтение, требовательность важнее, чем умение слушать. Нам нужно попросить мужчин отступить назад, больше слушать и быть послушными. Вместо того, чтобы напоминать женщинам о том, чтобы перестать извиняться, нам нужно заставить мужчин больше извиняться, когда они совершают ошибки! В последние 10 лет бремя самосовершенствования лежит на женщинах. Если удастся заставить мужчин воспринимать женские нормы такими ценными и важными, как мужские, это будет реальный шаг к истинному равенству. Компания должны взять на себя ответственность за гендерное неравенство. Тогда общество начнет концентрироваться на том, чтобы мужчины преобразовывали этот мир, а не устанавливали мужские нормы, диктующие стандартное поведение для всех.