Калмыкию поглотила Сеть: жители республики устроили онлайн-митинг
В Калмыкии продолжаются протесты против назначения на пост мэра Элисты Дмитрия Трапезникова, ранее занимавшего должность исполняющего обязанности главы непризнанной Донецкой народной республики (ДНР). Массовые уличные акции в столице Калмыкии идут несколько месяцев, но власти республики игнорируют их, отвечая участникам разве что административными делами. В целях безопасности оппозиция изобрела новый способ выражения своей позиции — онлайн-митинг в YouTube, с помощью которого региональный очаг напряжённости стал объектом международного внимания. Примечательно, что через день после этого события в РФ начались учения по «изоляции Рунета». NEWS.ru попытался выяснить подробности ноу-хау, а также узнать, грозят ли ему какие-либо запреты. Способ избежать репрессий Массовые протесты в Калмыкии начались в конце сентября после того, как глава республики Бату Хасиков распорядился назначить новым главой администрации Элисты Дмитрия Трапезникова. Как писал NEWS.ru, в 2018 году после гибели главы ДНР Александра Захарченко во время взрыва в Донецком ресторане «Сепар» Дмитрий Трапезников на несколько дней занял его пост. Впоследствии Генпрокуратура ДНР сочла данное назначение незаконным, и должность руководителя самопровозглашённого государства занял Денис Пушилин. Трапезникову в итоге пришлось уехать из Донбасса в РФ, где он стал мэром Элисты. После этого кадрового решения в Сети появилась петиция с требованием отстранить нового назначенца. Первый сход состоялся 29 сентября, в нём приняли участие до 500 человек. Одним из его организаторов стал исполком Съезда ойрат-калмыцкого народа. В октябре на одном из митингов против Трапезникова участвовали тысячи жителей республики. Хасиков пригласил Трапезникова. И это, как говорят, стало соломинкой, которая сломала хребет верблюду. Народ не выдержал и взорвался. Недовольство, которое накапливалось у людей в результате шагов Хасикова в области кадровой политики, вылилось. Это было действительно массовое, стихийное, общенародное возмущение, — объяснял вспышку народного негодования правозащитник Семён Атеев. За организацию якобы «несанкционированных» акций власти привлекли к административной ответственности нескольких активистов, в частности главу республиканского отделения партии «Яблоко» Батыра Боромангнаева и экс-министра спорта Калмыкии Владимира Довданова. Во избежание дальнейших преследований протестующие провели 22 декабря первый онлайн-митинг, который на двух YouTube-каналах собрал более 5900 пользователей не только из Калмыкии и других российских субъектов, но и из зарубежных стран. При этом протест в новом формате едва не сорвался из-за проблем со связью у организатора и модератора акции Бадма Бюрчиева. В интервью NEWS.ru он сообщил, что переход протестов в формат видеотрансляций «связан с вопросом безопасности». {{expert-quote-850}} Author: Бадма Бюрчиев [ гражданский активист, журналист ] Три из пяти уличных акций, проводившихся с сентября по ноябрь, признаны властями несанкционированными. Активистов за них наказывают в административном порядке — присуждают штрафы, обязательные работы. Примерно на 20 человек составлено по три протокола в полиции. Суды выносят обвинительные решения. А по нашему законодательству, после трёх «административок» подряд наступает уголовная ответственность. Поэтому пришлось изобретать новые формы протестных акций. Кроме того, митинги в Элисте показали, насколько судьба города небезразлична тем, кто уехал жить и работать в другие города и страны. Они нас очень активно поддерживали в соцсетях, когда мы выходили на улицу. И мы нашли способ дать высказаться тем, кто не может сейчас находиться в Элисте физически. На нашей площадке выступили представители московского землячества, диаспор в США, Канаде, Норвегии, Швейцарии, Франции, Германии, Монголии. В целом было около 30 спикеров. По словам Бюрчиева, новый формат позволил подключить к протестам гражданских активистов из других регионов — Ингушетии и Дагестана, а также сенатора от Иркутской области Вячеслава Мархаева. Видеообращения к элистинцам записали председатель псковского отделения партии «Яблоко» Лев Шлосберг, политолог Валерий Соловей и социолог Денис Соколов. Мы запускали их ролики во время прямого эфира и потом ещё распространили их отдельно в соцсетях. Это добавило медийности нашей акции, — прокомментировал Бюрчиев. По словам организаторов, новый формат довольно прост — это стрим в YouTube. В перспективе активисты из Калмыкии намерены возвращаться к этой форме гражданской активности, однако, как считает Бадма Бюрчиев, «если злоупотреблять доступностью интернет-площадки, то формат быстро наскучит». Однако в перспективе он может стать инструментом для повседневного межрегионального взаимодействия гражданских активистов и выведения на федеральный уровень локальных проблем, считает он. Ингушетия и Калмыкия: опыт изоляции Говоря о трудностях, с которыми столкнулись организаторы онлайн-митинга, Бадма Бюрчиев сообщил, что во время трансляции у него отключился Интернет, напомнив, что на следующий день после акции «проводились учения по изоляции Рунета». (Действительно, 23 декабря, Минкомсвязь проводила мероприятия, в ходе которых «проверялась целостность и безопасность функционирования Интернета в результате негативных внешних воздействий». Однако они анонсировались ранее и вряд ли могли быть непосредственным «ответом» на акцию в Калмыкии.) Свою акцию мы запланировали на 17:00. Это оптимальное время для того, чтобы вывести в прямой эфир земляков в Северной Америке и Монголии. И ровно в 17:00 в моей квартире отключили Интернет. Возможно, сказались упорные тренировки накануне учений — отключение произошло минута в минуту, я как раз отключил всем звук и приготовился приветствовать участников. Приложение, в котором мы организовали митинг, подразумевает только одного организатора. Поэтому мне пришлось ехать к друзьям на другой конец города и выходить на связь оттуда, — рассказал Бюрчиев. За это время, по его словам, активисты из Калмыкии «создали другую ссылку, разослали новые приглашения участникам и гостям». Всё это немного внесло сумятицу. И получасовая заминка наверняка сказалась на количестве просмотров в YouTube — мы вели стрим на двух каналах. Но в целом мы справились. Митинг длился три часа. Непосредственно во время прямого эфира на двух каналах в сумме было около двух тысяч просмотров. За неделю эта цифра превысила 12 тысяч. Для 100-тысячного города это хороший показатель, — пояснил активист. Попытки отключить Интернет во время уличных акций в России уже имели место. Как писал NEWS.ru со ссылкой на главу правозащитной организации «Агора» Павла Чикова, в мае Магасский суд оставил без удовлетворения иск жителя Ингушетии Мурада Хазбиева к ФСБ об отключении мобильного Интернета во время протестов в республике. Суд отказал в удовлетворении исковых требований, сославшись на норму закона о связи, которая позволяет силовикам приостанавливать оказание коммуникационных услуг. Управление ФСБ по Ингушетии признало факт отключения мобильного Интернета в республике. При этом за год это происходило восемь раз и всегда, как подчёркивал Чиков, совпадало с планировавшимися или проходившими протестными выступлениями. С сентября 2018 года северокавказская республика протестовала против изменения границ с соседней Чечнёй. Массовые выступления там закончились не только отставкой экс-главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова (который пошёл на повышение в Минобороны), но и уголовными делами в отношении местных активистов. Касаемо опыта интернет-митинга в Калмыкии, республиканская оппозиция полагает, что власти учатся отключать Интернет, однако потенциал Сети может более эффективно использовать мирные формы протеста. Наш формат я пока ни у кого не встречал. Если возвращаться к межрегиональному взаимодействию, то специалисты в крупных городах, интересующиеся IT-технологиями протестов, могут выдать готовый продукт гораздо круче нашего эксперимента. Всё-таки все лучшие уезжают в мегаполисы. И нам тоже помогали парни, работающие в Москве. Но если кто-то доработает идею, которая поможет через Интернет объединить города и регионы России в борьбе за свои права, и при этом про наш митинг все забудут — мы уж точно не будем в обиде. И с удовольствием воспользуемся более совершенным инструментом, — уверен Бадма Бюрчиев. Пока рано запрещать Глава комиссии Совета Федерации по защите госсуверенитета и борьбе с иностранным вмешательством Андрей Климов полагает, что дело не в форме, а в содержании подобных мероприятий. При этом он полагает, что властям пока не время вводить дополнительное ограничение для таких акций. {{expert-quote-851}} Author: Андрей Климов [ сенатор, председатель временной комиссии Совета Федерации по защите госсуверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела РФ ] Запрещаются не формы как таковые. У нас же конституция налагает ограничения на содержательные вещи — призывы к насилию, основы конституционного строя и так далее. А каким образом люди коммуницируются друг с другом — это само по себе редко выходит за пределы того, что ограничивает конституция. Важно не то, как они это называют, важно то, что за этим кроется. Если здесь нет прямого воздействия каких-то иностранцев, если это не модерируется откуда-то издалека, если там не рекламируют запрещённую в РФ группировку ИГ, например, не призывают громить магазины и не подчиняться работникам правопорядка, если это не делается на чужие деньги, то это само по себе не является предметом какого-то дополнительного регулирования. Сенатор полагает, что если подобный «обмен мнениями» не выходит за рамки конституции и других законов, то поводов для беспокойства нет, однако в случае появления неких «непонятных серых зон», законодатели будут изучать их. Пока всё что-то новое является чем-то старым, только по-другому названным или поданным. Для меня, например, нецензурное слово, написанное на заборе и написанное в Интернете, — это всё равно нецензурное слово. Радикальный призыв, сказанный в социальной сети или на улице, — для меня это всё равно радикальный призыв. Но если люди говорят о том, что, допустим, у нас в городе или деревне не убирают мусор, то что мы тут можем сделать... Наверное, властям надо прислушаться, о чём там граждане говорят. Если надо — что-то разъяснить. Если надо — что-то исправить. У нас нет запретов высказываться за или против любого руководителя. У нас и президенту люди всякие разные вопросы задают, причём публичные и далеко не самые, на мой взгляд, приятные, но он же отвечает — публично, на весь мир, — резюмировал Климов. Также NEWS.ru попросил прокомментировать калмыцкое ноу-хау другого сенатора Андрея Клишаса, который считается одним из авторов закона об «изоляции Рунета». К сожалению, он не стал отвечать на вопросы о том, следует ли, на его взгляд, ограничивать право на выражение гражданской позиции таким образом.
