Пили шампанское и кричали «ура»

Редакция «Советской Сибири» обратилась за помощью в Интегральный музей Академгородка. Его создательница и хранительница артефактов Анастасия Безносова-Близнюк согласилась помочь воссоздать атмосферу. А команда фотографов-реконструкторов под руководством Евгении Цвеклинской не только запечатлела эксперимент, но и помогла верно расставить акценты при погружении в интересующую нас эпоху. Даже выбирала нам прически, разложив на столе веером фотографии 60-х. Тот самый фасончик! Итак, 31 декабря 1965 года. Важны не только интерьер, наряды, блюда, украшения на елке. Что еще? Настроение! Да, непременно гитара, песни известных бардов, портрет Хэмингуэя на радиоле. Эпоха вольнодумства. Через три года его «укоротят», сначала в Ленинграде, потом, закрыв клуб «Под интегралом», в новосибирском Академгородке. А пока… Мы рассматриваем наряды, в которых когда-то блистали известные обитатели городка ученых. Надо заметить, что дамы были одеты с иголочки: дорогие ткани, изысканные фасоны, подогнанные под осиные талии. А как же! Мы говорим о столичных жительницах. Поражает, что они, подобно декабристкам, устремились в Сибирь за мужьями, где мороз и никаких еще условий для комфортной жизни. Попытаемся представить, как проводили последний день 1965 года первопоселенцы городка, а потом дадим слово им самим. Самому младшему участнику фотореконструкции — школьнику Арсению досталась шапка из другого десятилетия — из начала 70-х. Это почти легендарный головной убор: когда-то он принадлежал знаменитому дирижеру Арнольду Кацу. «Когда мы говорим про эту шапку, то рассказываем тыловую историю Новосибирска, — поясняет Анастасия Безносова-Близнюк. — Дело в том, что в нашу коллекцию эту шапку отдал нынешний художественный руководитель и главный дирижер Новосибирского симфонического оркестра Томас Зандерлинг, который родился в 1942 году в Новосибирске. В то время его отец, дирижер Курт Зандерлинг, находился здесь в эвакуации с оркестром Ленинградской филармонии. Семья потом уехала, Томас жил в Германии, но в 70-х годах приезжал в Новосибирскую филармонию. У него не оказалось подходящего для зимы головного убора, и маэстро Кац снял с головы свою шапку и отдал молодому коллеге» . Облачаемся согласно предлагаемым обстоятельствам. К шубкам подбираем головные уборы. Погода благоприятствует: тепло, легкий пушистый снег. Хрущевки — подходящий фон, тогда-то их и построили. Это все заранее обговаривалось с нашей неутомимой феей реконструкции Евгенией Цвеклинской. Фотосессии во дворе дома на улице Правды мешают только импортные автомобили, припаркованные с заездом на газон, — привычная картинка нового века. Возвращаемся в музей и наряжаем елку советскими игрушками — а как же без стеклянных зверушек и звезды? Хотя ученых и старались обеспечить всем необходимым, в годы становления Академгородка в местных магазинах елочные украшения купить было сложно. За ними надо было ехать в Новосибирск, куда поначалу ходила только служебная машина, причем всего один раз в день. А в городе перед праздником новогодние игрушки раскупались тысячами, писала «Советская Сибирь» в номере от 31 декабря 1965 года Сервируем стол. Вот из этих чашек пили чай оставившие заметный след в большой науке и истории персоны. У каждого предмета — своя история. Всех не расскажешь, лучше в Интегральный музей сходить на экскурсию. Дулевский фарфоровый сервиз был куплен в магазине городка в 60-х Риммой Звягиной, ученицей лауреата Нобелевской премии по экономике Леонида Канторовича. А розетки для варенья принадлежали Майе Ивановне Черемисиной, советскому и российскому лингвисту, главному научному сотруднику Института филологии СО РАН. Их предоставила музею ее внучка Екатерина Шиплюк. От царского дворца до «домика лесника» Без чего не обошелся бы новый, 1966 год? Открываем кулинарную книгу той эпохи: сельдь с репчатым луком, винегрет, маринованные грибы, варенье собственного приготовления, запеченная курица, отварной картофель с маслом и апельсины. Они действительно продавались в Академгородке в те времена. Кстати, сервизные тарелки принадлежали семье легендарного физика Будкера. На плите (и она есть в музее, и еще много чего, даже старинный холодильник!) уже варятся настоящие пельмени. Запах просто головокружительный. Никакой бутафории. Единственная подделка: вместо алкоголя в стопках и бокалах — вода и лимонад. Настроение поднимается, ощущение праздника, предновогодней суеты — потрясающе! Вот для чего все эти хлопоты и приготовления, оказывается, придуманы. Тем временем хозяйка музея рассказывает нам о Наталье Притвиц, ученом секретаре Сибирского отделения АН СССР, которая была, как сейчас бы сказали, спичрайтером всех председателей СО АН, а затем СО РАН, начиная с Лаврен­тьева. Наталья Алексеевна происходила из дворянского рода. Ее дед Аркадий был бароном и дружил, если можно так сказать про взаимоотношения с августейшей особой, с последним русским императором. Николай II стал крестным отцом сына барона Притвица. Так вот этот самый крестник царя — отец Натальи Алексеевны. Как удалось «старорежимной» семье уцелеть в советской стране — отдельная история. Бабушка-баронесса оставила Наталье наследство, в том числе уникальные вещи родовитых предков. Например, крошечное пасхальное яичко с миниатюрной куколкой внутри и подсвечник, лично подаренный последним русским царем барону Притвицу. Этот подсвечник украсил наш новогодний стол. Как встречали Новый год обитатели городка в то время? Наталья Притвиц, приехавшая в Академгородок в 1958 году, писала в своих воспоминаниях, что первые года два она и некоторые ее друзья отмечали Новый год в «домике лесника» — так они называли жилище Лаврентьева. В нем, кстати, однажды побывал и Никита Хрущев. Первый секретарь ЦК КПСС возмутился, что там дует изо всех щелей и что академику приходится затыкать их подушками. Лаврентьеву построили добротный коттедж. Но там ученый не прижился и... вернулся в свой домик. Вот такая история расселения. «Академик Михаил Лаврентьев очень любил молодежь. Бывало, скажет: «Давайте я вас покатаю», заведет свою «Волгу», мы привяжем к ней веревку и катимся на лыжах! — вспоминала Наталья Притвиц. — По воскресеньям он приглашал к себе молодежь, человек пять холостяков, на обед, потому что в этот день столовая не работала. Вера Евгеньевна, его супруга, хорошо готовила и была очень гостеприимна. Удивительная была женщина, владела несколькими языками, но, знаете, не разрешала молодежи мыть посуду после обеда. А ведь горячей воды не было». «В тот Новый год мы отправились к Будкеру» Своими новогодними воспоминаниями с нами поделилась коренная жительница городка Светлана Рожнова, мама Анастасии Безносовой-Близнюк. Светлана в прошлом — руководитель литературного клуба «Гренада». На этой гитаре играл Александр Галич, придя в общежитие НГУ. Свой инструмент дал ему студент факультета естественных наук Михаил Коростышевский, живущий сейчас в Израиле. Это был 1968 год, Галич приехал, чтобы выступить на фестивале бардов — Я приехала в новосибирский Академгородок в октябре 1960 года, — рассказала нам Светлана Павловна. — Городок, или его еще называли Лаврентьевка, имел тогда неприглядный вид. Вместо асфальта — деревянные щиты, идешь и хлюпаешь с мокрыми ногами. Я даже собиралась уехать, но, когда прожила здесь зиму, возвращаться уже не захотела, потому что городок был просто замечательный. Первый свой Новый год на новом месте наша собеседница и ее молодые друзья отметили совсем необычно: они отправились знакомиться с соседями. Путешествие в прошлое произошло в Интегральном музее-квартире повседневности Академгородка. Его хозяйка — дочь Германа Безносова, «министра странных дел», Анастасия, родившаяся в городке и впитавшая его культуру. Она собрала коллекцию вещей и связанных с ними историй о центре науки. В костюме салатового цвета когда-то блистала супруга первого декана матфака НГУ Павла Белинского, ученика самого Михаила Лаврентьева. Нина Ивановна смело отправилась с мужем в Сибирь и тоже преподавала на кафедре высшей математики НГУ. Белинские стали одними из первых жителей Академгородка, приехав сюда еще на стадии строительства. Как нам рассказала их внучка Оксана Томас, в 1959 или 1960 году супруги купили телевизор «Темп-3». По нему шла только одна программа. Смотреть художественные фильмы к Белинским собиралась вся городковская молодежь, молодые аспиранты — будущие доктора и академики. Что касается наряда, то этот салатовый костюм был «добыт» в одной из заграничных поездок, которые в 60-е годы Лаврентьев пробивал для молодых ученых и их жен. — Мы просто вышли из дома и пошли куда глаза глядят, — смеется Светлана Павловна. — Заходили в квартиры, где горел свет, поздравляли людей, знакомились, пели вместе песни, что-то ели, что-то пили — и отправлялись в следующий дом. Получилось необыкновенно! Все двери были открыты, нигде не нужно было стучаться. После этого Нового года мы уже здоровались со многими на улице и ходили в гости. С этими людьми мы живем в городке до сих пор. Помню, что в какой-то Новый год мы отправились к Будкеру. Он был очень значимый ученый для Академгородка и жил в своем коттедже неподалеку. У него в гостях мы пели, ели, пили — очень весело отметили праздник. А однажды Наташа Притвиц позвала встречать Новый год… на природе. Это было незабываемо! Собралась компания, мужчины расчистили в лесу хорошее местечко, повесили гирлянды, провели свет, и там мы года три подряд встречали Новый год совершенно замечательно. Пили шампанское, кричали «ура», а когда начинали замерзать, шли в дом к Дмитрию Васильевичу Ширкову, замечательному ученому и человеку. И там до самого утра пели и танцевали. А когда открылся Дом ученых, жители городка почти сразу после боя курантов бежали туда. Не было никакого контроля, билетов. Все просто бросали вещи у входа, родители с детьми устраивали там какое-то удобное местечко для чад, те засыпали, а взрослые собирались в спортзале и продолжали веселье. Однажды пришел Лаврентьев. Он был уже пожилым человеком и в отличие от своих детей появлялся в праздник там редко. И вот, когда он стал уходить, потерялась его шапка. О том, что кто-то ее мог украсть, даже мысли не было. Дали ему шапку какую-то чужую, чтобы он не замерз. Через день пропажу нашли и вернули. Пришлось академику пострадать немножко от Нового года. Вообще жили мы все в городке душа в душу, все было очень демократично. Это была такая концентрация интеллигентных людей. Я считаю, что мне выпало большое счастье, что я была причастна к тому месту и тому времени... В первом женском конкурсе красоты победил… мужчина Попрощаемся с уходящим 1965 годом. Чем он был примечателен? Одним из множества событий стал показ мод. Студентка пединститута Татьяна Морозова уговорили своих подружек и мужа показать наряды. Затеяли своего рода конкурс красоты, который выиграл… переодетый в дамское платье мужчина. Им оказался Герман Безносов. Правда, выиграл он конкурс вовсе не для курьеза, а поне­воле. — Папа сделал это не для смеха, — рассказала нам Анастасия. — Ни о каком дефиле в купальниках, разумеется, не могло быть и речи в этом конкурсе. Это было интеллектуальное соревнование, внешний вид оценивался минимально. Организаторы агитировали девушек прийти на конкурс, но боялись, что никто не решится. Поэтому пригласили артиста балета из оперного театра, планировали, что загримируют и оденут его под барышню. Артист не пришел, и папе пришлось занять его место. Ну а что же ждет жителей Академгородка в новом, 1966 году? Британская вещательная корпорация BBC снимет документальный фильм «Сибирь: великий эксперимент». В нем съемочная группа дотошно исследует все стороны жизни города ученых: что продается в магазинах и по каким ценам, над какими проектами идет работа и как отдыхают трудящиеся. Запечатлеют телевизионщики и показ мод Дома моделей. А еще пройдет традиционный конкурс красоты «Мисс интеграл» (через два года в нем будет участвовать будущая актриса Ирина Алферова — и завоюет титул «Мисс пресса»). Приедет президент Франции Шарль де Голль, на улицах Академгородка его встретят тысячи людей с флажками и цветами. Он пойдет прямо в толпу и будет говорить с горожанами. Ведь в Академгородке тогда многие знали французский язык, это было для Лаврентьевки естественно... Автор идеи Юлия Назаренко Интерьеры и костюмы Анастасии Безносовой-Близнюк Свет и бекстейдж Евгения Брускова и Юрия Воронцова