Рождественский расстрел: 30 лет назад убили Елену и Николае Чаушеску

Елена Чаушеску, жена румынского лидера, родилась в крестьянской семье. С трудом закончила школу. Все изменилось после вступления в коммунистическую партию и знакомства с будущим мужем. Они жили долго и счастливо, но умерли трагично и в один день. Ровно тридцать лет назад президента Румынии и его жену расстреляли – об этом в материале корреспондента телеканала «МИР 24» Родиона Мариничева. 25 декабря 1989-го, когда вся Румыния отмечала Рождество, в небольшом городке Тырговиште народу готовили подарок: расстрел президента и его жены. Супругов Чаушеску поставили к стене, за которой находилась солдатская уборная. У организаторов казни было две главных задачи: провести ее как можно быстрее и сделать максимально публичной. Вон там, напротив, заняли позиции стрелявшие, а чуть в стороне расположились камеры. Они должны были запечатлеть исторический момент. Через несколько часов запись показали по румынскому телевидению. Так этот расстрел фактически стал первой в послевоенной Европе публичной казнью государственного лидера. Чтобы расправиться с супругами, понадобилось меньше двух часов. Приговор вынес военный трибунал. Заседал он здесь же, в здании казарм. Оно стало последним пристанищем Чаушеску. «Это обыкновенная солдатская посуда, которой пользовались в военной части. Чаушеску ели то же, что готовили на здешней кухне. Скорее всего, это было зимнее солдатское меню: картошка, фасоль, кислая капуста, рис. Известно, что супруги жаловались на еду», – говорит научный сотрудник музея Михай Нэстасе. Почти четверть века они были хозяевами целой страны. В президентском дворце – 80 комнат, с гобеленами и позолотой. На стенах – картины, которые изымали из музейных собраний. Отдельное помещение для кинотеатра, винный погреб, оранжерея. Во дворе – павлины. Все это нравилось первой леди. Особая страсть у Елены Чаушеску была к золоту. Им отделано буквально все – от потолков до кранов в ванной. Ели хозяева только из позолоченной посуды. «Чаушеску был человеком простым, высоким уровнем культуры не отличался. У него были все задатки диктатора, но при этом изначально он не был злым. Он все же был политиком, у него было политическое чутье. С ним все же можно было договориться. Ну а его жена Елена всегда была зла и глупа. Для мужа она была эдакой «кукушкой», которая плохо на него влияла», – считает директор Института румынской революции Джелу Войкан Войкулеску. Это была любовь с первого взгляда. Оба – коммунисты-подпольщики. Он – ученик и подмастерье сапожника, она ткачиха, затем лаборантка на химзаводе. Познакомились перед Второй мировой. Но Николае не воевал: пока во всей Европе шли бои, он сидел в тюрьме как борец с фашистским режимом. Верная Елена его дождалась. Свадьбу сыграли в 1947-м, как раз тогда, когда у Чаушеску начался стремительный карьерный взлет. «Выйдя из низов со своим пролетарско-уголовным прошлым, он их всех обыграл и поставил в свое время на место», – комментирует военный историк, писатель Михаил Поликарпов. После войны Румыния меняет нацистский блок на социалистический. Бывший подпольщик – теперь министр сельского хозяйства, затем – высокопоставленный партийный функционер. Помогли старые тюремные связи. Главный покровитель – будущий руководитель коммунистической Румынии Георге Георгиу-Деж. «Они вместе сидели в тюрьмах и концлагерях по политическим статьям в сороковые годы Он был упертый, он оказался в политической обойме, но, когда умер Деж, Чаушеску никто всерьез не рассматривал», – говорит Поликарпов. Эпоха Чаушеску началась в Румынии 22 марта 1965-го. В этот день его единогласно избирают новым лидером Рабочей партии. Он становится генсеком, а через несколько лет занимает учрежденный пост президента. В этой должности его невозможно представить без супруги. Так дочь бедного крестьянина превращается в первую леди. «Это была, по сути, двойная диктатура. Один диктатор – сам Чаушеску. У него своя свита, которая выполняет его указы. Вторым диктатором была Елена. Кабинет министров, по сути, подчинялся ей. И очень часто она не допускала того, чтобы до ее мужа доходила верная информация. Например, заявляла: товарищ Чаушеску нездоров, говорите со мной. И, таким образом, Елена заметно влияла на политику», – рассказывает Войкулеску. Она сопровождает мужа во всех зарубежных поездках, появляется на публике не реже, чем сам президент. Заботится и о собственном имидже. Стрижется у лучших парикмахеров, одевается у известных модельеров. Телеоператорам строго запрещено снимать ее в профиль – так она хуже выглядит из-за слишком крупного носа. Вещи из ее гардероба – шубы, обувь, украшения – до сих пор время от времени распродают на аукционах. А для большинства румын социалистическая малогабаритка – предел мечтаний. В стране, где треть населения и сегодня живет без теплого туалета, – дефицит жилья. «Вот игрушки тех времен, в основном, куклы. У меня и самой были такие. Честно сказать, я их терпеть не могла. Но других, увы, не было». Основа румынской экономики при социализме – кредиты, в основном, западные. На эти деньги Чаушеску бурно развивает промышленность. Налаживает торговлю с соцстранами. В СССР охотно покупают румынскую мебель, одежду, обувь. Причем порой ее можно достать только по блату. Пользуется спросом и сельхозпродукция из Румынии. Но социалистического рынка оказывается мало, а на Западе румынские товары никому не нужны. Тем временем началу 1980-х внешний долг страны по кредитам достигает 22-х миллиардов долларов. «Он мог это спокойно по подписанным договорам до середины 1990-х годов отдавать. Он мог, собственно, растянуть это, потому что сотни стран долги затягивают и не отдают. Но он решил, что он сейчас сделает себя совершенно суверенным, и отдаст долги», – говорит директор НП «Институт Восточной Европы» Александр Погорельский. Долги действительно касались румынского суверенитета. Запад готов был их списать, но только в обмен на выход из социалистического блока. Для идейного коммуниста Чаушеску это было равносильно самоубийству. Кредиты он погасил к весне 1989-го, всего за полгода до революции. Но ради этого страна на несколько лет затянула пояса и перешла на карточную систему. Здесь – привычная картина позднего социализма: полупустые прилавки. «Ты заходил в этот рынок, где вокруг было очень холодно из-за того, что один бетон и мало людей. И на 10 метрах, так сказать, погонной площади одного прилавка можно было видеть какой-то сухой укроп и какую-то невзрачную брынзу», – вспоминает бывший корреспондент ТАСС в Румынии Николай Морозов. В месяц на одного человека полагается 5 куриных яиц, по 900 граммов муки и сахара, 230 граммов маргарина. Автовладельцам отпускают не больше 30 литров бензина. Грузовики, тракторы и другую технику заменяют на лошадей, пылесосы – на веники и метлы. Нормативная комнатная температура – плюс 14 градусов. 4 декабря 1989-го, Москва. Михаил Горбачев принимает своего румынского коллегу. Чаушеску все еще надеется увидеть в советском лидере союзника. Но напрасно. «Они, хоть и были оба коммунистами, имели разные взгляды на перестройку. Горбачев считал, что перестройка будет способствовать развитию коммунизма, а Чаушеску видел в этом разрушение государства. И он оказался прав», – отмечает публицист, автор научных статей о событиях 1989 года в Румынии Ион Кристою. Народное недовольство начинается с протестов в городе Тимишоара, но быстро охватывает всю страну. Президенту Чаушеску приходится срочно прервать официальный визит в Иран. Под бдительным присмотром жены он пытается успокоить народ. 21 декабря созывает митинг в свою поддержку. Площадь перед бывшим зданием ЦК Компартии Румынии в Бухаресте – не самая большая. Тем не менее, здесь удалось собрать около 100 тысяч человек. Все они смотрели вот на этот балкон, на котором появился Чаушеску. Предполагалось, что все пройдет, как обычно: президент произнесет громкую речь, заявит о незыблемости коммунизма, и успокоенный народ разойдется по домам. Но уже с первых минут все пошло не по сценарию. Поняв, что там, внизу, противников куда больше, чем сторонников, Чаушеску уходит с балкона. В городе начинается стрельба. Кто именно первым открыл огонь, точно не известно до сих пор. По одной версии, сотрудники спецслужбы Секуритате. По другой, за автоматную очередь демонстранты приняли звуки петарды. Есть, впрочем, и еще одно объяснение. «Тройки такие ходили: представитель милиции, представитель армии и народной дружины – все вооружены. И, конечно, оружия у вот этих народных дружинников было много, если так в целом по Бухаресту взять. И вот кто-то решил то ли в честь революции, то ли в честь не знаю чего, пальнуть», – предполагает заведующий бюро АПН «Новости» в Бухаресте в 1989 г. Вячеслав Самошкин. 22 декабря Чаушеску пускается в бега. Вместе с Еленой, двумя ближайшими соратниками и двумя агентами Секуритате он поднимается на крышу здания ЦК компартии, с балкона которого выступал накануне, и садится в вертолет. Но далеко улететь они не смогли. Неподалеку от города Тырговиште пилот высаживает их и объявляет, что он тоже на стороне революции. «После того, как вертолет приземлился, они были вынуждены ловить машину. Их сначала отвезли в местный сельскохозяйственный институт, и уже оттуда доставили сюда», – рассказывает Михай Нэстасе. Стоя у стены в ожидании расстрела, президент Чаушеску вспомнит, как когда-то они вместе с женой сами были революционерами. Историкам известны последние слова казненных. «Пока Чаушеску вели сюда из здания, он пытался петь «Интернационал». Ну а перед самыми выстрелами они ничего не говорили, словно уже были где-то далеко», – говорит Михай Нэстасе. «Все это было очень низко. Только представьте: тела расстрелянных погрузили в вертолет, и там на них сверху сели солдаты. Потом их, по сути, выкинули на кладбище и забыли о них. Это неуважение к смерти!», – констатирует Ион Кристою. Сценарий румынской революции окажется востребованным. Он еще пригодится Западу, чтобы нести демократию, например, на Ближний Восток. Иракского президента Хусейна под объективами телекамер казнят спустя 17 лет после Чаушеску – в декабре 2006-го. А еще через 5 лет будет свергнут ливийский лидер Каддафи. Повстанцы устроят над ним самосуд.