"Афганистан стал разменной монетой" - Генерал КГБ – о начале афганской войны

Об этом Игорю Латунскому рассказал участник афганской войны, генерал-лейтенант КГБ в отставке Александр Голубев. – Александр Титович, вы были одним из непосредственных участников штурма дворца Хафизуллы Амина. Как это произошло? – В то время я был подполковником Первого главного управления (ПГУ) КГБ, занимавшегося разведкой за пределами нашей Родины. Владея персидским языком, я работал в Иране, хорошо знал ближневосточный регион и следил за происходящими там процессами. Потому руководство КГБ СССР решило, что я способен выполнить ту непростую задачу, которую высшее политическое руководство СССР поставило перед спецслужбами нашей страны. Для проведения штурма были подготовлены боевые группы. Та, в которую включили меня, называлась группой технического обеспечения. Она влилась в состав так называемого мусульманского батальона, состоявшего из солдат и офицеров – выходцев из республик Средней Азии. Всех переодели в солдатскую форму. Я, например, носил лычки сержанта. Поскольку дворец Амина представлял собой хорошо защищённую крепость, для участия в штурме отобрали самых подготовленных бойцов. Немаловажным фактором являлось знание местных языков. Расскажу одну деталь. За четыре часа до вылета в Афганистан меня принял лично председатель Комитета государственной безопасности СССР Юрий Владимирович Андропов. Он сказал, что мне предстоит загранкомандировка, коротко описал задачу. Я спросил его: а люди, которые будут вместе со мной, владеют иностранными языками? Тогда он похлопал меня по плечу и ответил: «В этом задании вашим языком будут автоматы и гранаты». «Вынесли четыре мешка документов» – Но что же заставило тогдашнее руководство СССР сделать столь резкий шаг? Ведь Хафизулла Амин считался нашим верным союзником. – Надо сказать, что добрососедские отношения с Афганистаном у Советского Союза сложились исторически, Афганистан одним из первых в мире признал СССР как независимое государство. И мы на протяжении многих лет помогали руководству и народу Афганистана. Придя к власти, Хафизулла Амин также много говорил о дружбе с Москвой и даже просил о вводе советских войск на территорию Афганистана, но это ему было необходимо только для того, чтобы удержаться в своём кресле, поскольку в стране нарастали серьёзные политические противоречия. Однако ему отказали. В это время американцы, несмотря на объявленную СССР программу разоружения, носились по всей Европе и другим регионам мира со своими крылатыми ракетами, не зная, куда их воткнуть. Тут им и подвернулся Амин. Очевидно, что размещение на территории Афганистана американских ракет создавало серьёзную угрозу для нашей страны. И если бы наши войска не успели войти в Афганистан, неизвестно, что осталось бы от СССР и существовали бы сейчас независимые среднеазиатские государства. Может быть, их давно бы уже накрыло «Першингами». – О том, что СССР был вынужден ввести в Афганистан свои войска, чтобы опередить американцев, говорилось много. Но есть ли этому доказательства? – После штурма дворца Амина я смог добыть доказательства, что он как раз начинал торговать с США афганской землёй для размещения на ней крылатых ракет с ядерными боеголовками. Собственно, в этом и заключалось моё задание, о чём мне прямо сказал Андропов: с боем ворваться во дворец и взять из кабинета Амина все документы, свидетельствующие о его сотрудничестве с США. Четыре мешка документов из канцелярии дворца и личного кабинета Амина, в том числе и его личный портфель, наша группа взяла и доставила в посольство СССР в Кабуле. Все эти бумаги я передал представителю КГБ СССР Борису Семёновичу Иванову. Не знаю, куда затем пошли эти документы. Кое-какие улики говорят, что они пошли и к афганцам, поскольку я видел их потом у руководства Афганистана. – В своё время покойный ныне начальник Управления нелегальной разведки ПГУ КГБ СССР генерал Юрий Дроздов, встречавшийся с Амином, описывал мне его такими словами: «Амин был крайне самолюбивым, властным диктатором, а также очень лживым и двуликим человеком, искусным политическим интриганом, которому ни в коем случае нельзя было верить». – Юрий Иванович был очень большим профессионалом своего дела и никогда не ошибался в людях. Был ли Амин платным агентом или марионеткой ЦРУ? Думаю, что вряд ли. У них просто совпали интересы. А Афганистан в силу своего географического положения стал той разменной монетой в войне, которая шла не по воле СССР, а по воле и по инициативе совсем другого государства. Как считать иначе, если после того как наши войска вошли на территорию Афганистана, по ним сразу же начали бить «Стингерами». Откуда они взялись в Афганистане? «Разумнее было не выводить войска» – Тем не менее сложно сказать, что афганцы приняли советских солдат с распростёртыми объятиями. В стране сразу возникли формирования моджахедов, развернувших настоящую войну с «неверными». За что же воевали и умирали наши солдаты? – Для нашей страны эта вой­на, во-первых, служила как фактор, сдерживающий полноценную ядерную войну с США. Во-вторых, она сдерживала распространение наркотиков с территории Афганистана на территорию СССР. В-третьих, она сдерживала исламское влияние на среднеазиатское население СССР. Наконец, в-четвертых, эта война была направлена на восстановление наших дружеских отношений с Афганистаном. Американцы, несмотря на объявленную СССР программу разоружения, носились по всей Европе и другим регионам мира со своими крылатыми ракетами, не зная, куда их воткнуть. Тут им и подвернулся Амин. Очевидно, что размещение на территории Афганистана американских ракет создавало серьёзную угрозу для нашей страны – После убийства в ходе спецоперации Хафизуллы Амина во главе Афганистана встал Бабрак Кармаль, во всём ориентировавшийся на СССР. Однако руководителем он оказался никудышным – наш главный военный советник в Афганистане генерал Майоров прямо называл Кармаля дураком и лодырем. Может быть, прав был бывший заведующий Международным отделом ЦК КПСС Валентин Фалин, который открыто заявлял, что нам, для того чтобы укрепиться в Афганистане, надо было с самого начала сотрудничать с Ахмадом Шахом Масудом. Да, он воевал против нас, но ведь политика и заключается в том, чтобы превратить врага в своего друга! – Ахмад Шах Масуд действительно был очень умным и дальновидным человеком. И хотя он являлся одним из самых известных полевых командиров, воевавших против нас, к «непримиримым» он не относился. Я могу судить о нём, поскольку лично встречался с Масудом. Это случилось накануне вывода наших войск из Афганистана. Встреча происходила в Тунисе, а устроил нам её Ясир Арафат. Передо мной стояла задача договориться с Масудом и главами других душманских группировок о том, чтобы те дали нашим войскам спокойно уйти без стрельбы и потерь с обеих сторон. Когда мы встретились с Масудом, после тяжёлых для него и для нас воспоминаний о событиях войны он пообещал, что ни одного выстрела в сторону наших войск, покидающих землю Афганистана, не прозвучит. Затем он сказал: «Заберите заодно с собой Колю Быстрова». Быстров, чтобы вы понимали, был наш солдат, которого моджахеды взяли в плен, но он выжил, принял ислам, стал личным охранником Масуда и даже женился на сестре его жены. «Зачем?» – спрашиваю я. «Если Коля будет жить в России, то и моим детям там будет легко прижиться», – ответил Масуд. Николая мы действительно забрали с собой в Союз, и он потом очень пригодился – по линии Комитета по делам воинов-интернационалистов он выезжал в Афганистан, искал там могилы наших солдат и привозил их останки на Родину. Так вот, Масуд тогда сказал ещё одну вещь. «Зачем вы уходите? – спросил он у меня. – Разве вы не понимаете, что на ваше место придут другие, отчего станет плохо и вам и нам?» Что ж, так в итоге и случилось, его пророчество сбылось. В 2001 году в Афганистан пришли войска натовской коалиции, и очень скоро сам Масуд был убит в результате теракта. – Так как же стоило поступить тогда? – Я думаю, что разумнее было не выводить с территории Афганистана наши войска.