«Школа живет по понятиям, а не по закону» — Марк Башмаков, математик и собиратель книг Дали и Миро

Математик, альпинист и собиратель livre d'artiste Марк Башмаков даже в 82 года начинает день с бегового тренажера и открывает 14-ю выставку своих коллекционных изданий с графикой Миро, Пикассо и Уорхола в Эрмитаже. «Собака.ru» узнала у человека-легенды как в 60-е он работал над инновационной физико-математической школой, почему для альпиниста ум первостепенен и зачем он собирает книги, созданные Матиссом, Леже и Дали. Что такое livre d’artiste? Направление в искусстве XX века, придуманное французским маршаном (арт-дилером) Амбруазом Волларом. Тогда живописцы, «настоящие художники» не занимались книжной иллюстрацией — это было отдельным ремеслом. По просьбе Воллара Пикассо и Боннар создавали авторскую графику для дорогостоящих коллекционных изданий, которые отличались дорогой бумагой, часто отлитой вручную, и качественным макетированием. Мы с матерью почти всю блокаду провели в Ленинграде, а после возвращения отца с фронта жили в коммунальной квартире, и в нашей комнате стоял шкаф с книгами. Я до сих пор помню, какие это были издания, потому что прочитал все. Я вырос в мире, где текстов не было в свободном доступе. Вот где взять тексты Пастернака или Мандельштама? Как только я стал сам зарабатывать деньги в 1950-е годы, то начал приобретать книги, в том числе редкие, тиражом до 1000 экземпляров. Например, у меня ушло 10 лет на то, чтобы собрать все 88 номеров журнала «Аполлон», в котором печатались Ахматова, Гумилев, Блок. Я всем говорю, что я не коллекционер. Когда Пиотровский так меня представляет, я поправляю: «Михаил Борисович, я исследователь, я ученый прежде всего». Я заинтересовался livre d’artiste потому, что изучаю возможности человека с точки зрения восприятия визуальных образов. Конечно, если я ищу какое-то издание, то я как коллекционер проверяю аукционы, использую обширные знакомства среди европейских антикваров. Сейчас у меня есть около 1500 книг, лакун в собрании не так много. Мне очень нравится издание «Логики без труда» Льюиса Кэрролла, проиллюстрированное Максом Эрнстом. Книга эта в общем научная, про математику, а произведения сюрреалиста Эрнста запускают творческую работу образа в голове у ученика. Такая книга — самостоятельный объект, где неразрывно соединяются текст, изображение и типографика. Вопрос о том, заменит ли экран планшета книгу, еще не решен. Человек так устроен, что если он читает с монитора, то диапазон восприятия информации сужается. Я вчетверо быстрее читаю бумажную книгу, чем электронную. Иллюстрации создают дополнительные «зацепки» для сознания. Недавно я провел две лекции в Эрмитаже на выставке книг Жоана Миро из моего собрания. Кто-то прокомментировал, мол, тут абстракция какая-то, непонятно, что нарисовано. А один человек сказал: «Смотрите, вот это мост, а вот это — сова». Даже я вздрогнул: «Где же там сова по его представлениям?» В этом весь смысл искусства, которое появилось в XX веке, — не показывать что-то ясное и «сделанное», а заставлять человека работать, чтобы он сам участвовал в создании произведения. Современное искусство побуждает давать собственную интерпретацию, а не восклицать: «Ах, это хорошая иллюстрация к роману Жюля Верна!» Есть малообразованные люди, которые приходят в музей и говорят, что Матисс — это мазня. Ничего особенного — так было и 100 лет назад. Я неоднозначно отношусь к искусству последних 20–30 лет, но списываю это на собственную неразвитость. Художники изобретают новые приемы, к восприятию которых я не подготовлен. Например, недавно в Париже видел выставку, где к потолку подвешены сковородки разных форм и размеров. Люди плохо учатся новому, особенно взрослые — моя жена до сих пор не любит звонить мне в скайпе. Зато дети прекрасно понимают абстрактное искусство. Зайдите в Библиотеку книжной графики, там ребята с удовольствием рассматривают каталоги с работами Эрнста, Уорхола, Раушенберга. Законы об образовании сейчас сочиняют люди, которые не разбираются в философии и педагогике. Школа в принципе не может жить по закону — школа живет по понятиям. Это не бандитская терминология на самом деле. Учитель должен работать по понятиям, которые в него заложены, переписать их на юридический язык нельзя. Каждый новый закон в этой сфере — минус для школьной системы. Когда-то мы не могли себе представить, что в каждой школе появится компьютер. Помню, как на одном совещании по этому вопросу выступал бизнесмен, который недавно приобрел здание бывшего дома культуры — оно стоило как два компьютера. Цифровое обучение считалось фантастикой, а теперь государство массово заказывает ноутбуки в школы. Это решило проблемы образования? Нет. Сейчас учебники хотят заменить на планшет. Это неоднозначная идея с точки зрения человеческой физиологии, и мне кажется, что потеряем мы от этого гораздо больше, чем приобретем. Среди разработанных мною пособий по математике есть экземпляры, иллюстрированные цветными репродукциями Кандинского и Гончаровой — но они стоят дорого. Когда чиновник решает, закупить ему учебник за 50 рублей или за 100, то выбор чаще всего падает в пользу первого. «Школа в принципе не может жить по закону — школа живет по понятиям. Это не бандитская терминология на самом деле». Академическую гимназию (ФМШ № 45) мы организовали фактически за 1,5 месяца. 23 августа вышло решение Совета Министров, а 14 октября ребята, приехавшие со всего Союза, уже начали учиться. Как организатору мне был дан карт-бланш. Председатель городского комитета по образованию сказала: «Выбирайте любого директора из имеющихся в городе». Я пришел к декану физфака и взял трех аспирантов на должности учителей физики, из которых двое стали потом академиками. До сих пор я помню по имени каждого преподавателя и воспитателя из первого состава. Почему меня ценят альпинисты? Потому что на высоте голова гораздо важнее, чем умение хвататься за что-то. Я 15 лет был капитаном молодежной сборной, хотя физически я был слабее большинства. Во время восхождения нужно принимать решения, искать маршрут и делать сложный выбор. Математик и педагог Башмаков — доктор наук, сделавший блестящую карьеру университетского преподавателя и математика. Истинное призвание он нашел в сфере организации математического образования — под руководством Марка Ивановича вышло 50 учебников. Кроме того, он придумал массовый международный конкурс-игру «Кенгуру» для самых обычных школьников, не побеждающих в математических олимпиадах. Академическая гимназия и 610-я школа В 1963 году Башмаков с группой друзей-ученых поняли, что Ленинграду необходима математическая школа-интернат при ЛГУ по образцу уже существовавшей в Новосибирске. Благодаря поддержке академиков Зельдовича, Кикорина и Колмогорова им удалось в рекордные сроки открыть ФМШ № 45, которая сейчас называется Академической гимназией. В конце 1980-х Башмаков принимал участие в создании 610-й классической гимназии, например, он настаивал на обязательном обучении школьников латыни и греческому. «Кабинет книги художника» в Эрмитаже Первая выставка livre d’artiste из собрания Марка Башмакова прошла в Эрмитаже в 2013 году. Через четыре года в Главном Штабе появился зал «Кабинет книги художника» — каждые несколько месяцев там проходят выставки livre d’artiste: от Пикассо до Роберто Матта. Марк Иванович подарил музею 40 редчайших изданий, в том числе «Метаморфозы» Овидия с работами Пикассо и «Параллельно» Поля Верлена с литографиями Пьера Боннара. Альпинист Башмаков занялся альпинизмом поздно — ему было уже за 30, однако спустя три года после первой поездки в альпинистский лагерь он стал кандидатом в мастера спорта. Покорив все семитысячники Советского Союза, Башмаков завоевал звание «Снежный барс». «Цвет, ритм, юмор»: Книги Жоана Миро из собрания Марка Башмаков» «Книга художника: от Пьера Боннара до Энди Уорхола. Дар Марка Башмакова Государственному Эрмитажу» Государственный Эрмитаж, Главный штаб до 2 февраля 2020 года Текст: Генералова Александра Фото: Алексей Сорпов Стиль: Маргарита Шмакова Свет: Антон Попов (SKYPOINT)