С Индией или КНР будет дружить новый президент Шри-Ланки?
«Китайская марионетка рвется к власти на Шри-Ланке», «Клан Раджапакса возвращается в игру и претендует на высший пост», «Ланкийские меньшинства обеспокоены возможной победой Раджапаксы», «Ждать ли нового поворота Шри-Ланки от Америки к Китаю?», «Кто остановит Терминатора?» Это типичные заголовки западных газет, решивших в преддверии президентских выборов на Шри-Ланке рассказать о сложной политической ситуации в далекой южноазиатской стране. По их публикациям могло сложиться впечатление, что, если изберут Готабаю Раджапаксу, алое знамя КНР взовьется над Коломбо и Шри-Ланка превратится в плацдарм китайской экспансии в Индийском океане. Голосование прошло в субботу, 16 ноября. Раджапакса победил, набрав 52% голосов. Не прошло и пары часов, как премьер-министр Индии Нарендра Моди поздравил нового президента Шри-Ланки, выразив надежду на дальнейшее сближение двух стран, а Раджапакса в ответ пообещал крепить дружбу с великим соседом. Так кто же такой Готабая Раджапакса – марионетка КНР или большой друг Индии? Остров двух народов Шри-Ланка не всегда была островом. Долгое время ее связывал с материковой Индией сухопутный путь – так называемый Мост Рамы или Мост Адама. Именно по нему тысячелетия назад туда перебрались сингалы, а за ними и тамилы, жившие на юге Индии. В 1480 году необычайно мощный циклон размыл и без того постепенно исчезавший перешеек, отрезав Шри-Ланку от материка. Поначалу две народности уживались относительно мирно: остров большой, да и причин для вражды не было. Сингалы исповедуют буддизм, говорят на языке индо-арийской группы и составляют большинство обитателей Шри-Ланки, населяя западные, центральные и южные районы. Тамилы поклоняются индуистским богам, говорят на языке дравидийской группы и живут в основном на севере и востоке. Со временем европейские колонизаторы – сперва португальцы, затем голландцы, а потом англичане, называвшие остров Цейлоном (от «синхала двипа», земля сингалов), – покорили независимые королевства Шри-Ланки. Во времена британского владычества Цейлон, в отличие от многих других южноазиатских территорий, не входил в состав Британской Индии и не подчинялся вице-королю. Он имел статус коронной колонии – им управлял губернатор, отвечавший непосредственно перед Лондоном. Поэтому, когда Индия стала независимой, Цейлон не вошел в ее состав вопреки призывам отдельных индийских политиков; в 1948 году он получил статус доминиона, а в 1972‑м был провозглашен социалистической республикой. Англичане, уйдя с Цейлона, оставили свежеобразованному государству не только свою парламентскую систему, дороги и школы, но и предпосылки этнического конфликта. Британская система управления опиралась преимущественно на тамилов и часть сингальских элит, что у большинства сингалов, разумеется, вызывало раздражение. Оно усугублялось миграционной политикой: в колониальные годы британцы завозили на Цейлон тамильских переселенцев. Когда Цейлон получил независимость, к власти пришли сингалы, немедленно решившие отыграться на тамилах за более чем столетнее унижение. В ответ тамилы, подвергшиеся дискриминации, создали свою боевую организацию – Тигры освобождения Тамил-Илама (ТОТИ). В июле 1983‑го боевики ТОТИ расстреляли армейский патруль; в ответ по всей стране прокатилась волна погромов, погибли до трех тысяч тамилов. Шри-Ланка на десятилетия погрузилась в пучину гражданского конфликта. Именно тогда, в военные годы, и прославился Готабая Раджапакса. Старый Дон и его сыновья 7.30 утра, 19 мая 2009 года. Коммандос из Восьмой оперативной группы полковника Равиприйи прочесывают заросли на берегу лагуны Нандикадал. Накануне в яростном бою военные потеряли четырех человек убитыми и восемь ранеными, когда крупная группа боевиков ТОТИ пыталась вырваться из окружения. «Тиграм» удалось пройти через первую линию обороны, но в конце концов они все полегли под пулеметным огнем. Среди убитых опознали Чарльза Энтони – сына Велупиллаи Прабхакарана, лидера ТОТИ. Бой длился всю ночь: заросли, через которые разбившиеся на мелкие группы боевики пытались пробраться на другой берег лагуны, обрабатывали артиллерией и пулеметным огнем. «Утром, когда мы начали зачистку лагуны, мы насчитали около сотни трупов, качавшихся на волнах между мангровыми стволами», – вспоминал один из участников операции. Солдаты искали среди погибших тело самого Велупиллаи, но безуспешно. В 9.30 утра от одной из групп коммандос поступила просьба о помощи: недобитые боевики неожиданно атаковали их из засады. Бой длился около трех часов, пока последний «тигр» не был убит. Спустя десять минут полковник Равиприя получил сообщение от сержанта Мутху Банды: «Мы нашли его». Прабхакаран погиб, а с ним погибли и последние надежды ТОТИ. Правительственные войска выиграли войну, и этой победой они во многом были обязаны Готабае Раджапаксе – министру обороны в правительстве своего брата Махендры. Семья Раджапакса пришла в политику еще в 1930‑х, когда Дон Мэтью Раджапакса, сын богатого землевладельца из Южной провинции, был избран в парламент от округа Хамбантота. Потомки Дона Мэтью вели себя так, как и положено тем, кто намерен стать влиятельным политическим кланом: старались ни с кем не ссориться и медленно, но верно расширяли свое присутствие в органах власти, подтягивая родственников и знакомых на ключевые посты. Постепенно Раджапакса стали некоронованными королями Хамбантоты, управляя политикой района по своему усмотрению. Но подняться выше им никак не удавалось. В ланкийской политике в ту пору гос-подствовали семейства Сенанаяке и Бандаранаике: первое возглавляло Объединенную национальную партию, считавшуюся правоцентристской, второе – Партию свободы, тяготевшую к левым идеям, но при этом резко националистическую. Раджапакса сделали ставку на Партию свободы. Сперва все шло хорошо, но в 1977 году партия проиграла выборы с разгромным счетом, и семья Раджапакса впервые с 1930‑х лишилась мест в парламенте. Впрочем, уже на выборах 1989‑го клан вернул потерянные позиции – во многом благодаря искусным политическим маневрам молодого Махендры Раджапаксы, сына Дона Алвина. Махиндра прославился как борец за правду: он организовал группу «Движение матерей», изучавшую злодеяния «эскадронов смерти» и сил безопасности во время подавления коммунистического восстания 1987–1989 годов, и призывал ООН и западные страны расследовать преступления режима, а если ланкийское правительство откажется сотрудничать – ввести против него санкции. Спустя полтора десятилетия, став президентом, Махендра Раджапакса санкционировал беспощадное подавление последних очагов мятежа «Тамильских тигров». Готабая Раджапакса, планировавший операции, вел войну эффективно и безжалостно: коммандос при поддержке артиллерии и авиации зачищали один повстанческий анклав за другим. Когда артиллерия обстреляла больницу недалеко от линии фронта, Раджапакса хладнокровно заявил, что любое строение в зоне, контролируемой «тиграми», является законной военной целью, так как на территориях боевиков нет мирных жителей – есть только сочувствующие ТОТИ, потому что те, кто хотел покинуть зону боев, давно это сделали. Один из его подчиненных позже утверждал, что Готабая приказал солдатам расстреливать лидеров «тигров», если те попытаются сдаться правительству. Министра обороны обвиняли в том, что он стоит за серией похищений тамильских активистов в Коломбо: неизвестные по ночам вытаскивали людей из кроватей и на белых фургонах без номеров увозили в неизвестном направлении. Когда Готабаю спросили, причастен ли он к террору, он спокойно ответил, что белые фургоны забирают только преступников. В декабре 2006‑го в пригороде Коломбо в борт машины Готабаи чуть было не въехал набитый взрывчаткой тук-тук, за рулем которого находился смертник-«тигр». Охрана министра открыла шквальный огонь, и водитель тук-тука был убит. Двое коммандос погибли на месте, но Раджапакса не получил и царапины. Именно тогда к нему приклеилось прозвище Терминатор, которым его называли и ланкийские военные, и тамильские боевики, – одни с восхищением, другие с ненавистью. И на протяжении всего этого времени Готабая Раджапакса благополучно и совершенно открыто жил с двумя паспортами – ланкийским и американским. Он без проблем ездил в Соединенные Штаты по личным делам, несмотря на протесты тамильской диаспоры и тот факт, что его брат, правивший Шри-Ланкой, все активнее контактировал с главным американским соперником – Китаем. После разгрома Тигров освобождения Тамил-Илама Шри-Ланка почти десятилетие жила спокойно. Однако весной этого года страну потрясли страшные теракты, устроенные исламистами Lakruwan Wanniarachchi / AFP / East News Дела ланкийские 9 декабря 2017 года Шри-Ланка официально передала порт Хамбантота в аренду КНР на 99 лет. Это вызвало резкое недовольство Индии, заподозрившей Пекин в намерении превратить Хамбантоту в военную базу, добавив еще одно звено к «нити жемчуга» (так называют якобы создаваемую Китаем сеть баз и опорных пунктов, опоясывающую индийское побережье). Но у президента Сирисены и премьера Викрамасингхе, пришедших к власти в 2015 году, не оставалось иного выбора: за годы правления Махендра Раджапакса прочно загнал страну в долговую ловушку. Раджапакса, будучи уроженцем Хамбантоты, став президентом, попытался улучшить жизнь земляков. Он задумал возродить порт, существовавший в регионе до XIV века и угасший после того, как центром ланкийской экономической жизни стал Коломбо. Так как западные страны давали кредиты неохотно – не в последнюю очередь из-за жестких действий против тамильских повстанцев, – то Раджапакса обратился за помощью к КНР. Пекин не особо заботила проблема соблюдения прав человека, и он деньги дал. Когда порт достроили, оказалось, что он убыточен: иностранные грузовые суда предпочитали заходить в Коломбо, где находился экономический центр страны, а не в Хамбантоту, где не было даже подходящей инфраструктуры. В результате новым ланкийским властям, погрязшим в долгах, из которых китайские займы составляли лишь малую часть, ничего не оставалось, как передать порт КНР – никому больше он не был нужен. Изначально речь шла о выкупе 80% акций, но оппозиция возмутилась, и в итоге Викрамасингхе вынужден был уменьшить китайскую долю. Кроме того, в договоре особо оговаривалось, что Шри-Ланка сохраняет безусловный суверенитет над территорией Хамбантоты, а Пекин обязался не создавать в регионе военную базу. В авангарде протестов шли братья Раджапакса. Махендра, еще вчера считавшийся большим другом Пекина и противником Нью-Дели (он обвинял Индию в том, что она вмешалась в выборы в 2015 году и вынудила его сдать власть), неожиданно воспылал нелюбовью к КНР и вместе с братом Басилом создал партию «Шри-Ланка Подуджана Перамуна» («Народный фронт Шри-Ланки»), которая чуть ли не призывала изгнать китайцев с земли сингалов. Резкая националистическая позиция принесла партии успех на местных выборах 2018 года, после чего клан Раджапакса опять сменил пластинку, объявив, что без китайских инвестиций стране не прожить. Не прошло и года, как Махендра Раджапакса очутился в премьерском кресле. Нерушимый союз президента Сирисены и премьера Викрамасингхе дал трещину: лидер страны неожиданно заявил, что ланкийские спецслужбы предотвратили покушение на его жизнь. Террористы, связанные с индийской разведкой и действовавшие, возможно, с ведома Викрамасингхе, якобы планировали застрелить президента, а также расправиться с лидером оппозиции. При этом Сирисена утверждал, что уверен в непричастности индийского премьера Моди к покушению, поскольку тот всегда был другом Шри-Ланки и, очевидно, ничего не знал о готовящемся преступлении. За этими политическими кружевами крылось желание убрать от власти Викрамасингхе и вернуть Раджапаксу. Премьер обвинений не признал и отказался уступать кресло. Семь недель и два дня Шри-Ланка жила с двумя премьерами, пока Раджапакса добровольно не подал в отставку. Красивый жест не только дался ему сравнительно легко – он рассчитывал, что вернется к власти в следующем году не по милости президента, а благодаря честной победе на выборах, – но и помог набрать политические очки. Вознесенный взрывом Но куда больше очков принесли ему теракты на Шри-Ланке в апреле 2019 года. Девять взрывов в церквях и отелях, в результате которых погибло 253 человека и более 500 получило ранения, шокировали страну. Внезапно выяснилось, что на Шри-Ланке есть террористическое подполье и что власти и лояльные им силовики проморгали появление исламистов. Семья Раджапакса, разумеется, воспользовалась моментом. До каких пор, вопрошали работавшие на них агитаторы, понаехавшие на святую буддистскую и сингальскую землю меньшинства будут убивать коренных жителей? Объединенная национальная партия премьера Викрамасингхе попыталась перехватить повестку, но безуспешно: она лишь оттолкнула от себя часть мусульман. В результате расклад перед выборами сложился следующим образом: за Готабаю Раджапаксу, которого семья и «Народный фронт» выдвинули в президенты, готовы были отдать голоса большинство сингалов‑буддистов, кроме того, его поддерживали силовики, с которыми Готабая сохранил крепкие связи еще со времен войны против ТОТИ. Братья Раджапакса прекрасно понимали, что у политической гибкости есть пределы: можно не соблюдать договоренностей с кем угодно, включая китайцев, но армию обманывать нельзя. Военные были уверены: если Раджапакса победит, уголовное преследование за чрезмерно жестокое обращение с повстанцами и гражданскими во время войны им не грозит. Объединенная национальная партия Викрамасингхе сделала ставку на меньшинства – тамилов, мусульман, представителей низших каст, – а также тех из сингалов и военных, кто был недоволен семьей Раджапакса. Выдвинутый ею Саджит Премадаса был идеальным кандидатом – сын бывшего президента Ранасингхе Премадасы, погибшего от рук боевиков ТОТИ в 1993 году, человек с кристально чистой биографией, репутацией отличного управленца и представитель одной из низших каст. Это не помогло: избиратели предпочли обаятельного и жестокого Готабаю Раджапаксу. Новейшая ланкийская история свидетельствует, что островные политики – особенно семья Раджапакса – в совершенстве овладели искусством маневрирования. Вряд ли Готабая, который уже назначил своего брата премьер-министром, станет безвольной китайской марионеткой. Внешняя политика Шри-Ланки является продолжением внутренней: стране нужны китайские деньги, чтобы развивать экономику, но она не может не принимать во внимание интересы своего великого соседа – Индии. Так что, по всей видимости, Шри-Ланка под руководством Раджапаксы будет идти тем же путем, каким шла до сих пор, – лавировать между крупными игроками, не сближаясь слишком сильно ни с кем, руководствуясь прежде всего собственными интересами и пытаясь играть важную роль в регионе.
