Как гражданский активизм поможет власти? Сибирский вариант

«Тарифные войны» Новосибирска и контрэлита «Тарифная война» в Новосибирске весной 2017 года – один из показательных случаев, когда гражданское общество смогло отстоять собственный кошелек. Чиновники под натиском местных жителей на митингах отменили собственное решение и согласились снизить индексацию тарифов на теплоснабжение с 15 до 4 %. На конференции причины этого конфликта разобрал руководитель Новосибирского филиала Фонда развития гражданского общества (ФоРГО), доктор социологических наук Константин Антонов. Эксперт полагает, что сегодня любой гражданин может восприниматься в качестве эксперта на фоне происходящего процесса десакрализации власти. И кейс «тарифных войн» позволяет понять многие вещи, которые происходят в отношениях власти и общества, где вывод очевиден только один – сторонам нужно искать консенсус и приходить к согласованию интересов. Что особенно важно при развитии совершенно новых процессов, когда невозможно использовать старые шаблоны и ранее отработанные модели в похожих ситуациях. Об этих процессах говорит политолог Юрий Пустовойт из Сибирского института управления – филиала РАНХиГС при президенте РФ, выступивший с темой «Контрэлита»: местная власть и ее оппоненты в сибирских городах». Выводы эксперта были сделаны на основе специального исследования, изучавшего «формирование и развитие властных коалиций в сибирских городах». В его основу легли более 50 интервью в шести городах Сибири (Новосибирск, Томск, Барнаул, Кемерово, Новокузнецк и Абакан), изучение девяти протестных митингов и мнение восьми фокус-групп. Исследование показало, что в четырех богатых и самостоятельных сибирских городах (Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск) сформирован «режим роста» с конкурентными выборами и оспариванием властных инициатив, прежде всего официальной оппозицией». В то время как в Улан-Удэ, Горно-Алтайске, Абакане и Чите наметился статус-кво, при котором присутствует стабильность властной коалиции в отношениях с федеральным центром и региональными администрациями, но нарушение этих границ приведет к усилению протестных сообществ, росту электоральной и уличной активности. Исключениями стали Барнаул и Омск, где «режим» просто не сложился в «силу доминирования региональной политической власти и сложной социально-экономической ситуации». В то же время протесты в каждом крупном сибирском городе имеют специфику. Например, Новосибирск – относительно благополучный крупный торговый город без явно выраженной промышленной составляющей и с показателями выше среднего экономического, низкого социального (имеется в виду уровень преступности и наркомании) и высокого культурного капитала. На этом фоне особенностью новосибирских протестов является их высокий уровень организации и участие в оргкомитетах людей порой с диаметрально противоположными политическими позициями. В то же время в Иркутске отмечается социальная направленность на протестную активность. В Красноярске главная проблема местной повестки – экологическая. В Томске – «вечное желание протестующих вступить в аргументированный диалог с властью и попытки отстоять и использовать свое публичное пространство». Особенность барнаульской ситуации – разобщенность протестных сообществ и низкая политическая активность населения. В целом на митингах в сибирских городах часто можно увидеть одни и те же лица, а импульс общественной активности не переводится в конкретные цели, публичную артикуляцию и ценностную повестку. Гражданский активизм. Что делать? Эксперты полагают, что эти процессы носят сложный характер не только для сибирских мегаполисов на фоне смены поколений и постепенного ухудшения социальной инфраструктуры. Как полагает заведующий научно-исследовательской социологической лабораторией Горно-Алтайского государственного университета Евгений Литягин, сегодня требуется куда более активный диалог между властью и обществом. Часты случаи, когда чиновники должны действовать на опережение и сами выходить на наиболее активные общественные организации безотносительно того, в какой повестке они работают – федеральной или региональной, считает начальник отдела по связям с общественностью управления губернатора и правительства Иркутской области Александр Дормидонтов. В этом смысле важен характер взаимодействия. Многих поразил пример из Омска: бизнесмен предложил власти высадить 500 саженцев деревьев за собственный счет, но в итоге из-за различных бюрократических проволочек сделать этого так и не смог. Деревья, правда, в итоге посадили благодаря строителю, выделившему под благородное дело участок территории, но со стороны властных структур «помощь» оказалась недостижимой. Для экспертов вывод очевиден: чиновники должны учиться и понять, какие есть новые практики и как их грамотно использовать, в тех же социальных сетях. И если нет программы у властных структур, в этом должно помочь экспертное сообщество. По словам Константина Антонова, многие чиновники готовы воспринимать рекомендации и советы, и проведение подобных мероприятий в разных форматах способно помочь решить проблему.