«Транснефть» играет в жертву?

Арбитражный суд Москвы 1 ноября частично удовлетворил иск «Транснефти» против «Независимой газеты» и директора Фонда прогрессивной политики Олега Бондаренко о защите чести и деловой репутации. Камнем преткновения стала публикация в СМИ материала «Будем компаундировать» о нашумевшей и до сих пор дающей негативные последствия аварии на нефтепроводе «Дружба». В ней автор размышлял, какое отношение имеет компания к загрязнению. ОСНОВНОЙ довод юристов «Транснефти» – якобы именно эта публикация, а не тысячи других, которые широко обсуждали инцидент, нанесла ущерб репутации госмонополиста, при этом акцент в иске был сделан буквально на трёх фразах в статье. Напомним, в апреле этого года на нефтепроводе «Дружба» случился крупнейший за всю его историю инцидент с загрязнением нефти. В добычной нефти каким-то непостижимым образом обнаружилась загрязнённая хлорорганикой нефть. К слову, прошло уже больше полугода, однако ни причин загрязнений, ни виновников, ни механизма, как это произошло, ни объёмов загрязнённой нефти до сих пор широкой общественности не представлено. Получается, что «Транснефть» и поныне не понимает, что же у неё случилось? В целом сама авария и довольно невнятная реакция «Транснефти» на события наносят ущерб не столько деловой репутации госмонополиста (хотя сложно представить, что это вообще хоть как-то бьёт по монополисту), сколько бьёт по имиджу России как надёжного поставщика чёрного золота. В конце концов, оказывается, у нас нет гарантий, что покупатель не получит вместо качественного товара некондиционную нефть. Ситуация под контролем? «Транснефть» считает, что её деловую репутацию подрывают публикации СМИ, которые рассказывают о загрязнении «Дружбы». Хотя очевидно, что журналисты вынуждены лишь довольствоваться версиями происходящего, так как сама компания, как пишут различные издания, на запросы журналистов не отвечала и освещением расследования инцидента себя не утруждала. Кроме того, «Транснефть» действительно, как и писал Бондаренко, скорее хотела убедить всех, что ситуация под контролем, нежели это было на самом деле. Почему, например, компания постоянно переносила ожидаемые сроки восстановления работы нефтепровода «Дружба»? Сначала заявлялось, что проблему решат к 22–23 апреля, потом уже – к концу месяца, позже, что на очистку трубопровода уйдёт 6–8 месяцев. Если ситуация была под контролем, то с чего вдруг в середине лета на польском участке «Дружбы» вновь была зафиксирована заражённая нефть, в результате чего польский оператор трубопровода концерн PERN перекрыл передачу сырья? Единственное объяснение первого загрязнения, которое в то время дали в «Транснефти», – якобы кто-то украл нефть, а чтобы сокрыть кражу, подлил хлорорганику. По словам же экспертов, примеси хлороформа в загрязнённой нефти могут говорить о том, что в трубу скорее сливали остатки непереработанного нефтехимического производства. И судя по их количеству, делали это регулярно. Так что закрадывается мысль, что вряд ли «Транснефть» была не в курсе происходящего, так как это, похоже, была всё-таки не разовая акция неких злоумышленников. Ещё одна формулировка в «Независимой газете», за которую зацепились юристы монополиста, – «компаундирование является источником неподконтрольной прибыли «Транснефти». Реальная практика состоит в том, что стандартная российская нефть, добываемая компаниями-отправителями, изымается из трубы и перекидывается на бесконечное множество – десятки и сотни – мини-заводов, которые прилепились к «Транснефти». Там из нее извлекаются лёгкие фракции, а назад в трубу сливаются отходы низкотехнологичной перегонки, непереработанные остатки нефтехимического производства и посторонние примеси, разбавленные растворителями. Отсюда – обнаруженный поляками хлороформ и прочие ингредиенты нефтехимии, которых ни при каких обстоятельствах не может быть в добычной нефти. Вот что такое компаундирование в терминологии «Транснефти». Это слово объясняет, что происходит и будет происходить с «грязной» нефтью. Сама ситуация с «Дружбой» – прямой результат компаундирования. При этом публично объявляется, что единственным средством устранения результатов компаундирования является, представьте себе, компаундирование. Мастерство «Транснефти» в том, что, попав в скандальную ситуацию, она технично и последовательно превращает ее в источник извлечения дополнительной выгоды для себя». При этом расчёты экспертов говорят, что одна только «Нефтеперевалка» виновной в таком загрязнении «Дружбы» быть не может. Банально, на это потребовалось бы слишком много времени. Для накопления в резервуарах «Лопатино» и прокачки 5 млн тонн той самой загрязнённой нефти при ежедневной поставке «Нефтеперевалкой» через этот узел 2800 тонн/сутки понадобилось бы порядка 5 лет. К слову, сейчас под следствием в деле о загрязнении нефти в экспортном трубопроводе «Дружба» фигурантами выступают четыре сотрудника 100%‑ной «дочки» «Транснефти». Вполне можно предположить, что «компаундированием» занимается куда большее число людей и компаний, имеющих отношение к «Транснефти». Додумывание фактов И тут тоже любопытная деталь, которая была в иске «Транснефти» к «Независимой газете» и Бондаренко. Указывалось на то, что мини-НПЗ не существуют! Получается как в старой поговорке: явление есть, а слова нет? В конце концов неоднократно в пресс-релизах «Транснефть» признавала, что мини-НПЗ существуют и являются серьёзной проблемой. Ведь из-за них и страдает качество нефти. В своей публикации Бондаренко как раз указывает на то, что вследствие функционирования мини-НПЗ качество нефти снижается. А уж причастна ли к этим НПЗ сама «Транснефть» – можно только строить догадки, пока мы ждём результатов расследования. По словам представителя «Независимой газеты» на суде, фактически «Транснефть» занималась додумыванием фактов. И почему-то сама решила углядеть в тексте некую попытку очернить компанию. В ходе суда была масса процессуальных нарушений вплоть до необоснованного переноса сроков под видом опечатки и отказа ответчику в праве на ознакомление с материалами. Рвение суда объясняют стараниями вице-президента «Транснефти» Ларисы Каланда, которая курирует все судебные процессы монополии. Как пишут телеграм-каналы, «сила Ларисы Каланда в её муже Владимире, который долгое время был секретарём президентской комиссии по назначению федеральных судей. Через руки (в буквальном смысле слова) Ларисы Каланда прошёл почти весь судейский корпус. В своё время, двигая очередного судью на должность, Владимир Каланда прописывал его у себя в квартире по Мичуринскому проспекту, д. 27, корп. 1, кв. 8. Всего по этому адресу было прописано около 100 будущих судей, которые позже и создадут Ларисе Каланда репутацию «расхитительницы юридических бюджетов» в компаниях, где она работала судебным решалой». Снять вину с себя А самое смешное – фактически вред деловой репутации нанесён не был. Понятно, что нет никакой методологии его расчёта, но, как правило, плохая репутация не позволяет брать кредиты в банках, не даёт заключать выгодные сделки или же стоимость акций компании снижается. Однако всего этого не произошло, а те же акции, как отмечал представитель «НГ» на суде, – наоборот, после инцидента только пошли вверх! «Транснефть» вышла сухой из воды, несмотря на такой скандал! Так зачем же госмонополисту воевать против СМИ? Чтобы выиграть несчастные для госкомпании 1, 5 млн рублей (именно в такую сумму оценил репутацию «Транснефти» Арбитражный суд)? Куда больше денег некоторые топ-менеджеры её «дочек» тратят на тендеры на закупку авто для личного пользования. Или же в этом есть какой-то другой смысл? Пока складывается впечатление, что «Транснефть» пытается предстать потерпевшей стороной во всей этой истории с трубопроводом «Дружба». Хотя различные факты говорят о том, что загрязнение без ведома монополиста произойти просто физически не могло. Кто-то, видимо, из структур «Транснефти» должен был иметь к этому отношение. И главный вопрос – а не с молчаливого ли согласия моноплиста всё это происходило? О том, что «Транснефть» пытается снять с себя вину за произошедшее, говорит процессуальное поведение истца во время рассмотрения иска против «НГ». Истец пытался обосновывать, что инцидент произошёл по вине каких угодно третьих лиц, только не самой «Транснефти». Некоторые юристы полагают, что действия «Транснефти» направлены на использование судебного акта по настоящему делу в других делах. Мол, компания добивается определённого судебного решения, в котором чётко сказано – обвинения монополиста в том, что он несёт ответственность и виноват в том, что были поставки загрязнённой нефти, – это всё навет и попытка нанести ущерб деловой репутации. Следовательно, в других судебных делах можно будет ссылаться на решение Арбитражного суда по иску к «НГ». И получается, что «Транснефть» ни в чём не виновата. Хотя до завершения расследования правоохранительными органами инцидента на «Дружбе» делать вывод о том, чьи действия – «Транснефти» в лице её сотрудников или других лиц – стали причиной инцидента, преждевременно. Кстати, а собирается ли «Транснефть» подавать иск в отношении первого вице-премьера правительства РФ министра финансов Антона Силуанова? В своём комментарии после аварии и вопроса выплаты дивидендов он чётко дал понять, что государство не собирается расплачиваться за косяки монополиста, и назвал последствия инцидента недоработками компании, которая не выполнила свои контрактные обязательства по поставке качественной нефти. Фигура-то помощнее, чем Бондаренко. Почто министр бедную «Транснефть» обижает?