Есть ли в Бурятии контрэлита и кто стремится встать на смену республиканской власти?
Напомним, самые громкие протестные акции возглавил непосредственно глава бурятского КПРФ, сенатор Вячеслав Мархаев, проходила информация о возможной причастности других влиятельных политических фигур. Напрашивается вывод, что в Бурятии обострилось противостояние правящей элиты с т.н. контрэлитой. Попробуем рассмотреть внимательнее, что представляют собой контрэлиты Бурятии, и правомерно ли говорить об их наличии. Обратимся к академическим формулировкам. Согласно словарю-справочнику политологии под редакцией Михаила Василика, «контрэлита — оппозиционная по отношению к правящей политической элите часть бюрократии, которая борется за право на вхождение в элиту или создание новой». Другая формулировка: «субъект политики, который действует достаточно организовано (легально или нет) и стремится получить власть в свои руки или передать её другой». Заведующий кафедрой политологии БГУ Алексей Комбаев определяет контрэлиту как людей, которые готовы в любой момент взять существующую власть и править. При этом не имеет значения внешняя оппозиционность или провластность деятеля. Воинственная протестная риторика может быть лишь камуфляжем для решения представителем элиты политических задач. Равно как и безупречная лояльность – прикрытием для представителя контрэлиты, чтобы оказаться во власти. Алексей Комбаев приводит в пример Перестройку в СССР, когда многие заслуженные коммунисты вдруг стали воинственными демократами, и прямо заявляли, что всю жизнь лишь притворялись. Как отмечает Алексей Комбаев, контрэлиту не стоит смешивать с другой категорией политически активных граждан. - Есть ещё так называемая «антиэлита». Она гораздо больше, и больше настроена на то, чтобы критиковать сложившийся порядок. Некая интеллигенция, которая понимает, что происходит в стране и в регионе, имеет собственную чёткую позицию, но не готова взять на себя ответственность за судьбы людей, за управление регионом или страной. Таких сегодня в Бурятии - большинство, - говорит Алексей Комбаев. Крикливые оппозиционеры – как правило, на самом деле лишь «пешки» или критиканы. Настоящие же представители контрэлиты предпочитают обычно не на виду. - Обычно массы двигаются настроениями антиэлиты – интеллектуального ядра, которое вбрасывает идеи, но не готово править. А контрэлита – это люди, которые находятся в тени, иногда спонсируют антиэлиты или подогревают их настроения, те «подогревают» массы, и всё это выливается в некий бунт, - рассказывает Алексей Комбаев. Тем не менее, по словам Алексея Комбаева, кадры контрэлит подпитываются амбициозными выходцами из низов, которые готовы взять власть, но не могут из-за перекрытых «социальных лифтов». При СССР таких людей в одно время старались инкорпорировать в элиту, чтоб избежать напряжённости, но потом система нарушилась, и это привело к распаду старого порядка. При этом новые «элитарии» имели сугубо эгоистичные интересы, и занялись просто «приватизацией» советского наследия. Таким образом, приход во власть новых людей не всегда автоматически благо. Продолжая рассуждения о контрэлите. Ныне покойный эксперт-политолог Эрдэм Дагбаев относил к ней актив оппозиционных партий, таких как КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия», а также отдельных представителей крупного бизнеса и интеллигенции. При этом, по его мнению, человек не должен занимать каких-то постов в органах власти. Но с этой позицией не все согласны. Так, политолог и депутат Государственной Думы от Бурятии Николай Будуев отмечает, что представитель элиты, лишившись властного кресла, не перестаёт быть её частью. А также нередки случаи, когда в органах власти должность занимает человек, не имеющий финансового ресурса и реального влияния, а потому причислять его к элите неправомерно. [caption id="attachment_606623" align="alignnone" width="900"] В. Мархаев[/caption] Что касается партийной принадлежности, здесь тоже всё очень условно. Политические партии в России давно перестали быть сообществами идейных единомышленников, превратившись в механизмы по продвижению в органы власти. Политические деятели Бурятии, если им нужно, легко переходят из партии в партию, что не свидетельствует об идейности. Были прецеденты, когда крупные единороссы, не пройдя праймериз «Единой России», переходили в оппозиционные партии, или шли на выборах как самовыдвиженцы. Бурятские ЛДПР и «Справедливая Россия» давно действуют как бы в «смычке» с бурятской ЕР. Не говоря уже о «виртуальных» отделениях откровенно «спойлерных» партий вроде «Коммунистов России» и КПСС. Реально оппозиционной можно считать лишь БРО КПРФ (не считая совсем эфемерного бурятского «Яблока»), но и в нём регулярно выявляется немало «попутчиков», готовых действовать в интересах правящей элиты. Говоря о контрэлите, для понимания её сущности требуется затронуть и понятие элиты. Это привилегированная группа, которая занимает руководящие позиции во властных структурах и непосредственно участвует в принятии важнейших решений, связанных с использованием власти. Это люди, имеющие всю ее полноту в государственных и партийных структурах. Политологи ввели в оборот понятие «властной группировки» - неформальной группы лиц, объединённых отношениями личной преданности, иерархически структурированной, и сообща контролирующей некий политический ресурс. Это перекликается с выводами из наблюдений за бурятской политикой – местная элита многими воспринимается как совокупность сообществ, объединённых родственными и земляческими связями, а также бизнес-интересами и старой дружбой. Кто же всё-таки входит в контрэлиту Бурятии? Представителей бизнеса ученый Алексей Комбаев к её числу не относит. - Предприниматели не власти хотят, а отстаивать свои интересы через власть. Стоять в сторонке и влиять из-за ширмы. Кто в Бурятии конкретно контрэлита – достаточно сложно сказать, поскольку всё очень расплывчато. «Если взять, к примеру, бизнесмена Вадима Бредния, у него скорее финансовые интересы», - говорит Алексей Комбаев. Отметим, представитель элиты, лишившийся формальной власти, и, стремясь вернуться «в обойму», обычно становится в оппозицию к правящей элите. И, таким образом, оказывается в категории контрэлиты. В Бурятии наглядный пример – Мункожап Бадмаев. Лишившись должности зампреда правительства, он пытался бороться за кресло мэра Улан-Удэ, потом вошёл в альянс с коммунистом-сенатором Вячеславом Мархаевым. Не исключено, что он мог как-то содействовать и сентябрьским протестам в Улан-Удэ. Другой пример – экс-мэр Улан-Удэ Геннадий Айдаев, пытавшийся вернуться во власть. В Бурятии, как в любом обществе с развитой политической сферой, активны контрэлиты и антиэлиты. С одной стороны, их стремление оказаться у власти либо досадить доминирующей элите дестабилизирует обстановку. С другой стороны, как говорится, «на то и щука, чтобы карась не дремал»: противодействие контрэлит и антиэлит побуждает элиту стараться избегать управленческих ошибок, принимать более качественные решения. Также, если внимательно рассматривать контрэлитные группировки, может оказаться, что на самом деле правомернее говорить о конфликте группировок внутри элиты. В любом случае, политическая борьба должна вестись в рамках неких правил, «политической культуры», а заигрывание с радикальными настроениями и провоцирование уличных беспорядков - безответственно. Но и монополия на власть - не есть хорошо, в любой сфере для развития должна быть конкуренция.
