Как шаманы и политики смущают стихии в Бурятии

Еще недавно Улан-Удэ переживал политические волнения — несанкционированные митинги в центре города, жесткие задержания. Все это на фоне похода так называемого «якутского шамана» Александра Габышев, закончившегося именно в Бурятии. Спецкор газеты ВЗГЛЯД выяснил, как властям республики удалось преодолеть назревавший политический кризис, на что готова оппозиция и что обо всем этом думают в общине настоящих бурятских шаманов. «Получи землю бесплатно и быстро при поддержке государства», — призывает плакат на площади Советов в самом центре Улан-Удэ. Рекламируют дальневосточный гектар: Бурятия с прошлого года присоединена к ДФО. Впрочем, земли — а также песка, щебня и техники — оказалось в избытке и на самой площади Советов, где в начале осени прошли несанкционированные акции протеста. Подряд на ремонт центральной площади Улан-Удэ впервые пытались расторговать в августе. Пришла лишь одна заявка, причем не соответствовавшая требованиям. Вторая — и успешная — попытка состоялась 12 сентября, сразу после митингов. Поводов для протеста было два. Задержание водителя Игоря Коношанова, примкнувшего к группе «якутского шамана» Александра Габышева. И итоги выборов мэра Улан-Удэ, где кандидат от КПРФ, член Совета Федерации от Иркутской области Вячеслав Мархаев занял второе место с третью голосов избирателей. Власти считают, что основной повод — выборы. Точнее — недовольство команды Мархаева их результатами. Коммунисты — что задержание, по их мнению, несправедливое. Как бы то ни было, к началу октября ремонт на площади Советов завершился. За это время в Улан-Удэ состоялись еще два протестных митинга, уже разрешенных. Оба — не в центре города, а в парке «Юбилейном». Первый митинг в середине сентября собрал больше тысячи человек. К протестующим пришел не только Вячеслав Мархаев, но и глава Бурятии Алексей Цыденов — выслушал крики «в отставку» и пообщался с теми, кто пожелал выслушать его аргументы. Позднее глава региона подробно изложил свою позицию в беседе со спецкором газеты ВЗГЛЯД. Улицы Улан-Удэ (фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД) Под конец сентября состоялся второй разрешенный митинг. Заявители утверждают, что пришло более пятисот человек, полиция настаивает на двух сотнях. Не появился даже Мархаев. Среди выступающих — свобожденный к тому времени водитель Коношанов («Я оказался в роли маленького снежного клубка, который набрал массу и превратился в лавину»), глава движения «Трезвая Бурятия» Александр Карнаухов и другие активисты. В том числе — отсидевшие административные «сутки» по итогам несанкционированных выступлений. Общий пафос — «нет полицейскому произволу». А вот об итогах выборов в конце сентября вспоминали мало. Как и о самом «якутском шамане» Александре Габышеве, чей путь в Москву окончился как раз в Бурятии, на границе с Иркутской областью: ночное задержание, перелет на родину в Якутск, подписка о невыезде, первичное психиатрическое освидетельствование. И — по словам защиты Габышева — признание невменяемым, которое адвокаты собираются оспаривать. Впрочем, несмотря на подписку, Габышев в минувший четверг вновь заявил о готовности пойти на столицу. Видимо, опять через Бурятию. — В августе мы уже один раз встретили его, — говорит Баир Цырендоржиев, верховный шаман местной религиозной организации шаманов (МРОШ) «Тэнгэри». — Можем сделать это еще раз. Видео августовской встречи бурятских шаманов и Александра Габышева на границе Забайкалья до сих пор популярно в Бурятии. Не в последнюю очередь благодаря вопросу главы МРОШ: «Я вас спрашиваю, Александр Прокопьевич, почему вы как шаман нарушаете основы нашей религии — шаманизма?» — Мы не хотели остановить Габышева, — указывает верховный шаман. — Это неправильная информация, будто бы шаманы «Тэнгэри» хотели остановить «якутского шамана» на границе с Бурятией. Во-первых, никакого не шамана: это самозванство называется. Во-вторых, если ты назвался шаманом — будь шаманом! Будь в рамках законов Вселенной, законов мироздания. Неси древние познания. Не нарушай гармонии... Мы провели предупредительную встречу. Сообщили Габышеву, что нарушение законов гармонии и мироздания возбудит стихию несогласия. Что из-за этого будут конфликты между людьми, очень нежелательные. Так и получилось: протестные, дисгармоничные события всколыхнули нашу республику. Есть много стихий, объясняет Баир Жамбалович, — которые приносят людям не только радость, но и трагедии: — Вода приносит людям большой урожай, изобилие — и наводнение, которое сносит на своем пути всех, не жалея ни стариков, ни детей. Огонь — стихия, которая согревает человека, начало цивилизации людей: пришел огонь, и человек стал разумным, как наша мудрая наука говорит. И вместо с тем, он несет пожары… Верховный шаман принимает посетителей на первом этаже Дворца Неба — в самом центре комплекса «Тэнгэри»: окраина Улан-Удэ, между частным сектором и железной дорогой. В небольшом одноэтажном офисе неподалеку от Дворца — памятка «Кто и как становится шаманами?» («Свой особый дар шаман наследует от предков и, кроме того, шаман должен быть избран духами»). Расписание камланий — дата, камлающие, «ответственный». И магазин с магнитиками, традиционными лентами, предметами для ритуалов. Комплект для обряда кузнеца, к примеру – маленькие инструменты, горн и наковальня — стоит 5 000 рублей. — Есть понятие закона и власти. Это тоже стихии, которые посланы богами, — говорит верховный шаман «Тэнгэри». — Человек, все существа — и мир животных, и мир растений — живут по своим законам, под своей властью. Власть несет человеку добро, развитие, благосостояние. И она же может принести человеку очень большой вред — те же войны, которые не жалеют никого. Чтобы быть в гармонии со стихиями, надо уважать их. Это очень древняя заповедь, которая передают из уст в уста, и является основой шаманизма. Со спинки деревянного кресла Баира Цырендоржиева на посетителей смотрят две совы и орел. Вокруг кресла – шаманское облачение и бубны. На столе — самоцветный треугольник с надписями «Шеф думает», «Шеф отдыхает»; ленты и шкатулки; канцелярские ножницы и приходно-расходные ордера. Кабинет с табличками «главный бухгалтер» и «заместитель верховного шамана по финансам» — здесь же, во Дворце Неба, через дверь. Баир Цырендоржиев, верховный шаман "Тэнгэри" (фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД) — Назвав себя шаманом, этот человек нарушил заповеди, — утверждает верховный шаман «Тэнгэри». — Пошел против власти и закона, призвал людей к беззаконию — свержению власти и так далее. Это может привести к нарушению гармонии для тех, кто живет здесь. Вся общественность нашей республики в Габышеве это почувствовала. — Вы довольны тем, что Александра Габышева больше нет в Бурятии? — Этот человек всколыхнул стихии. Выступления на площади Советов связаны со смущением стихий. Если общество само избрало власть и потом начинает ее опровергать — это очень нежелательный момент. Но изъятие самозванца — знак того, что проблема быстро исчезнет, — предсказывает Баир Цырендоржиев. Эдуард, житель Улан-Удэ: — Ходил я однажды к официальным шаманам. У меня буровая установка была. В Бурятии у нас кого ни возьми — все воду бурят, и я тоже бурил. Ну что, одна железяка сломается, другая сломается. Потом бур сломался, который вообще не ломается. Позвонил на челябинский завод, который установку делал — так и так, говорю, сломался ваш бур. Те: «Как так?» «Вот так», говорю. Чего-то охают там в Челябинске, а сделать-то что? Соседи говорят: иди к шаманам, делай обряд кузнеца. Это как раз инструменты благословить. Пришел, говорю. Они мне: «Принеси для обряда то-то, то-то и еще вот чего» — целый список. «И пять тысяч рублей», говорят. Я о***л, извините. Как пять тысяч? Шаманы же обычно денег не просят — сколько сможешь, столько и несешь. Разве что говорят обычно: «сколько сможешь» — это от пятисотки и выше, чтобы по десять рублей не носили и не наглели. «Ну так», говорят. «У нас пять тысяч». — Мы не выходили на площадь Советов, — говорит Вячеслав Мархаев, член Совета Федерации от Иркутской области и первый секретарь Бурятского республиканского отделения (БРО) КПРФ. — Мы если выходим, то только в соответствии с федеральным законодательством... Позиция бурятских коммунистов такова: на площадь в начале сентября люди вышли в знак протеста против задержания Игоря Коношанова и Петра Дондукова — бывшего координатора штаба Алексея Навального в республике, в сентябре присоединившегося к походу Александра Габышева через Бурятию. На площади появился и депутат Народного Хурала Баир Цыренов, позже оштрафованный за нарушение правил проведения митингов. Парламентарий, следует признать, отделался малым. Многие активисты без мандатов — к примеру, улан-удинский таксист Дмитрий Баиров, призывавший к выходу на площадь — как и Дондуков, получили по десять суток административного ареста. — Меня информировали о данном конфликте. Что ситуация становится сложной, напряженной. Я подошел на площадь. Я вник в тему, — вспоминает Мархаев. – — Пригласил руководство полиции Улан-Удэ для урегулирования. Люди, пришедшие на призыв Баирова, конечно, задавали вопросы и о выборах мэра столицы. Ситуация была накалена. Кампания прошла, мягко говоря, сложно… А последующие действия силовиков на площади Советов — с использованием непонятных людей в гражданской одежде и в масках, с топориками и арматурой — это уже вообще вопиющий случай. Силовой захват, даже если говорить о каких-то нарушениях — процедура крайне избыточная. Приглашение Цыденова прийти на общую встречу с кандидатами на пост мэра Улан-Удэ, состоявшуюся несколько недель назад, Мархаев отверг сразу: — С кем из них обсуждать тему выборов? О чем с ними можно говорить? Один зарегистрированный кандидат — русский, остальные — от партий, технические, фейковые — буряты. Разыгрывали национальную карту… — И все они — по правовому статусу — такие же кандидаты, как и вы. Причем многие из них — как и вы – из партий, представленных в Госдуме. — Я работал и в Госдуме, — прерывает Мархаев. — И знаю, что это за партии — подпорки действующей власти в любом вопросе. Наша фракция неистово борется за интересы большинства населения, вносит серьезнейшие законодательные инициативы... Принцип регистрации кандидатов, итоги пересчета КОИБов — к электронике были вопросы, пришлось считать вручную, — попытки агитации в день тишины и борьба в прочие дни «с нашими скромными газетами и листовками». Все это — и многое другое — станет основой для готовящегося иска на отмену выборов мэра Улан-Удэ, который обещает Мархаев. Скорее всего, иск будет подан уже в октябре. — Но все протоколы на всех 160 с лишним участках подписаны вашими наблюдателями. Ни особых мнений, ни несогласия не зафиксировано… — Ошибаетесь, это далеко не так! Вы говорите языком власти, – уверяет сенатор. – Словами Алексея Самбуевича и руководителя республиканского избиркома, к которому накопилось очень много вопросов... Мы будем отстаивать свои права, законными путями. Так же, как мы это делаем всегда! К сожалению, с нашим правосудием, с нашей правоохранительной системой крайне сложно добиться объективности… Чуть позже Мархаев признает: — Да, наши наблюдатели подписали. Но ущемление в выборной кампании присутствовало. Ресурс, который есть у власти, несопоставим с нашим. И это преимущественное право они использовали с лихвой. Но мы всегда были и будем за диалог. Оба наши митинга — санкционированные, разрешенные — тому прямое свидетельство. Мархаев не скрывает: он обеспокоен за будущее «нашей страны, нашей Бурятии, нашего Улан-Удэ». — Почему люди уезжают из региона в поисках работы в другие города России и даже в Южную Корею? Почему низкие доходы и высокие тарифы? Почему не можем разобраться с мусором в городе, с водоканалом, с экологией Байкала? — задает вопросы сенатор. — Да, власть строит новые детские сады и школы, это хорошо. А об экономике, о новых рабочих местах кто будет думать? Об экономике, к слову, в Бурятии за два последних года тоже задумались всерьез. В начале осени подписали инвестиционное соглашение по ГОК «Озерный» в Еравнинском районе: цинк и свинец, вложения — более 70 млрд рублей, выход на проектную мощность через пять лет. Две с половиной тысячи вакансий на ГОКе плюс примерно столько же — вокруг него. Другое дело, что и этот, и другие крупные проекты – например, качественная реанимация авиазавода в Улан-Удэ — принесут планируемую отдачу не сегодня и даже не завтра. Пока что, на нынешнем этапе, они помогают глубоко дотационной республике не столько подняться, сколько не упасть ниже. А уровень жизни людям нужен здесь и сейчас. И с людьми, если они недовольны, надо разговаривать. В чем и у Цыденова, и у Мархаева, кажется, разногласий не наблюдается. — Алексей Самбуевич пришел на наш первый митинг. Шаг нормальный. Есть готовность к диалогу, — оценивает Мархаева последние действия своего политического оппонента. — Да, были крики, шум, призывы подать в отставку. Я это не приветствую. Но в разговор-то со сцены можно было вступить — по результатам кампании, например?.. Видно, что для Мархаева кампания по выборам мэра Улан-Удэ — до сих пор живой и болезненный опыт. — Почитайте, что обо мне все эти месяцы писали, — предлагает он. — И что обо мне по одному федеральному каналу говорили… Я прошел очень многое. В дураках меня выставлять, представителя Совета Федерации — что это такое? Почему Алексей Самбуевич не использовал свой авторитет, чтобы помешать чернить оппозицию? Это разве законно, это разве допустимо? Это разве не дискредитация власти?.. — Цыденов что-то делает для республики, мы это лишь приветствуем, вопросов нет, - резюмирует Мархаев. — Но и на эти вопросы надо отвечать, быть открытым. Готовность к диалогу должна заключаться не только в обвинении оппозиции, но и в признании своих просчетов и ошибок. Эдуард, житель Улан-Удэ: — Принес я шаманам все для обряда кузнеца и пятерку. Сделали обряд. Опять все на буровой ломается. Иду опять к шаманам, без претензии совсем, просто говорю: «Обряд не работает-то». Те слушают и говорят: «Надо еще обряд. Неси то, что в прошлый раз, и пятнадцать тысяч». Я опять о***л, извините. Но с женой советуюсь — та говорит: «Надо дать». Собрал эти пятнадцать тысяч, еще занимать пришлось. Принес. Сделали обряд. Все равно ломается. Я опять к шаманам. Те говорят: «Надо еще обряд, двадцать пять тысяч». Ну тут меня прорвало, извините. Ни с кем не советуюсь, прямо ему на месте говорю: «Никакой ты не шаман, ты коммерсант, давай до свидания». И ушел. А дальше делать-то что?.. — «Буряты, мы потомки Чингисхана, собирайтесь все», — цитирует призыв одного из организаторов несанкционированного митинга Серафима Юмова, заслуженный врач России. — Вот это больше всего меня возмутило. Глупость и шовинизм. То есть, все за власть, а мы, буряты, против? Унизительные глупости. (фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД) Доктор Юмова работала начмедом в центральной районной больнице Селенгинского района. Вышла на пенсию, но вскоре ее позвали обратно — в сосудистое отделение, заведующим по медицинской реабилитации. В Гусиноозерске, центре Селенгинского района, как и везде – дефицит специалистов, особенно узких. При том, что больница — из лучших в Бурятии. Настолько, что сюда приезжают лечиться из Улан-Удэ, за сто километров. — Хирургию новую мы закладывали еще во времена взаимозачетов, - вспоминает Серафима Цыреновна. – Когда появились деньги, удалось ими распорядиться так, что просто удивительно. И сосудистый центр, и хирургия, и инфекционка — конфетки! В прошлом году гемодиализ запустили — государственно-частное партнерство, но по обязательному страхованию бесплатно. Еще бы МРТ — будем вообще государством в государстве. Гусиноозерск — моногород, кормится с ГРЭС. Электростанция, в свою очередь, работает на берегу озера Гусиное. В прошлом году встал вопрос о повышении платы за водопользование — до 1,3 миллиарда рублей в год против 600 с лишним миллионов у соседей в Иркутской области. Для предприятия — сумма неподъемная, ведущая станцию к банкротству, а 25-тысячный Гусиноозерск к полнейшему упадку. Чтобы остановить повышение, Цыденову потребовался год согласований в Москве. «В результате вопрос решился, станция сохранена. Так еще теперь ГРЭС выделит на развитие Гусиноозерска 350 миллионов (на радостях)», — сообщает глава Бурятии на своей странице в Facebook. Деньги пойдут, в частности, на городские теплосети: износ огромен. — Но город у нас, насколько это возможно, неплохой, — указывает Юмова. — Два стадиона, лыжная школа олимпийского резерва. Благоустройство хорошее — тут территориальное самоуправление старается. И дороги при Алексее Самбуевиче начали делать, очень резво. И томограф в Селенгинской ЦРБ, скорее всего, будет. Два нацпроекта плюс недавно обретенный дальневосточный статус Бурятии — это, как говорят здесь, «совсем другие деньги». На дороги, на больницы. И на школы. Горький и Есенин расположились на штакетнике вокруг дома Анны Кругловой. Бюсты переехали в дом Кругловой - директора школы в поселке Новоселенгинск — временно. В Новоселенгинске наконец-то строят новую школу, которую здесь просили еще на излете СССР. — В Монголии землетрясение — у нас второй этаж ходуном ходит, — говорит директор Круглова, показывая на деревянную двухэтажку начала 1950-х, обхваченную кустарными подпорками. Старая бочка с проржавевшими обручами, других ассоциаций нет. — Мыслимое ли дело? Нынешний Новоселенгинск — некогда едва ли не первая крепость-острог в этой части российской имперской географии, родина Селенгинского пехотного полка (Бородино и далее повсюду, включая Крымскую войну), место ссылки декабристов Бестужевых. О полке напоминает восстановленная триумфальная арка. О декабристах — музей, бережно сохраненный теми же новоселенгинскими школьниками и их преподавателями. До подхода подкреплений из республиканского министерства культуры и взятия старинного особняка на полный государственный кошт. — А кому еще? Две тысячи жителей в поселке всего. С пятого класса в музее практику проходят, — говорит Круглова. — Экскурсии проводить, исторические перформансы на темы восстания и воинской славы — все могут, все на себе вытащили. Нынче поселок живет лесопилкой и «тем, что в Улан-Удэ попадется по работе». Либо вахта — нефть-газ, от Ямала до Сахалина. Новая школа на 160 учеников («Чуть-чуть на вырост, детей много, тьфу-тьфу-тьфу») строится на месте старого корпуса начальных классов – шлакозаливного самостроя, простоявшего с шестидесятых. Средства — 300 миллионов из почти полуторамиллиардной дальневосточной субсидии на республиканские школы. Начали этим летом, сдача намечена в следующем году, перед 1 сентября. Вопрос о стройке принципиально решили еще два года назад, когда Алексей Цыденов впервые приезжал в Новоселенгинск – еще в качестве и.о. — Я ему все документы по школе собрала — и аварийные, и почему новая нам нужна очень. В красивую папку сложила, первую попавшуюся, - вспоминает Анна Круглова. — Протягиваю главе — а папка-то зеленая, как у президента. Помните, Владимир Владимирович в них поручения новым губернаторам раздавал?.. Алексей Самбуевич смеется: «Опять?» А я ведь правда не нарочно, какая уж попалась. Может, папка и помогла: школ старых, как наша, везде по республике много, хоть в очередь становись… Эдуард, житель Улан-Удэ: — А дальше вот что было. Сосед другого шамана посоветовал, неофициального. Пришел я к нему, рассказал. Тот сказал: «Капать надо, камлать надо». Взял триста рублей, прокапал-накамлал. И — как по маслу все пошло! А у меня жаба же. Я его спрашиваю: «Вот ты триста рублей взял, а там я двадцать тысяч оставил. У них не получилось, у тебя получилось. Почему так?» Шаман смотрит так и говорит: «Почему не получилось? Получилось же. Сначала они обряды делали, потом я обряд сделал. Вот так и получилось. Сложный случай, если у тебя даже бур поломался, который не ломается вовсе». У духов, короче, своя траектория. Не понять нам ее. И не надо, наверное. — Из одноклассников в Кяхте осталось человек пять, —подсчитывает Вадим Еремин, выпускник 2009 года, ныне учитель в Кяхтинской школе №4. — А было нас два десятка. Зато есть приток тех, кто служит на границе и потом у нас остается. Так на так и выходит… «Русские ведут специфическую для нас внутреннюю торговлю, в которой у них, по-видимому, не будет соперников. Эта торговля имеет своим главным, если не единственным местом действий — Кяхту, расположенную на южной границе Сибири». Написано в середине XIXвека, автор — Карл Маркс. Гостиный двор на окраине Кяхты некогда был заполнен китайскими купцами, которые именно тут начинали свой «Великий чайный путь» до самой Москвы со многими остановками. Толстенные кирпичи гостиного двора в Кяхте пережили и изобилие китайских торговых гостей, и советскую трикотажно-прядильную фабрику, и ее разорение. И главное — полное отсутствие какой-либо полезной активности в последние десятки лет. Единственное, что не изменилось — пограничный пункт так и остается неподалеку. Правда, трафик роскошной жизни ушел в небытие вместе со словом «цыбик» —так называли ящики, в которых из Китая привозили товар на расфасовку и упаковку с надписью «кяхтинский чай». Теперь здесь просто граница с Монголией. Которая, впрочем, продолжает кормить Кяхту —пусть и куда более скудно, чем во времена расцвета города миллионеров, «песчаной Венеции». Или, учитывая кяхтинские нравы вплоть до начала Первой мировой — «Забалуй-городка». — Служба по контракту, мотострелковая бригада, — перечисляет традиционные для Кяхты места трудоустройства Александр Николаев, атаман городского казачьего общества (109 реестровых казаков). —Плюс гражданские должности при расположении и инфраструктура. Дальше —пограничная комендатура. И таможня. Это здесь всегда. К тому, что здесь есть всегда, вскоре добавится таможенно-логистический терминал «Наушки» в пограничном поселке Хоронхой. Прежде всего это еще сто рабочих мест —при этом, как подчеркивается в обосновании, «необходимости привлечения иностранной рабочей силы нет». — В 2000-е вообще ничего в смысле работы не было, кроме как погоны надевать, — говорит Билигма Батомункуева, кяхтинский предприниматель. Свой магазин Билигма Дамдиновна открыла двадцать семь лет назад. Судя по тому, что дело на плаву до сих пор, его хозяйка знает о реальной экономике Кяхты больше всей официальной статистики, вместе взятой. —Сейчас к лучшему все пошло. Дороги хорошие появились, школы и детсады ремонтируют. Конкурс на благоустройство города выиграли, больше 50 миллионов рублей. По водопроводной воде для тех районов Кяхты, где ее никогда не было — и то вопрос решаться пошел! (фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД) — Власть знает, чем мы живем и дышим, какие есть проблемы, — уверена Людмила Хамидулина, старшая медсестра Кяхтинской ЦРБ. По ее подсчетам, Цыденов за два года уже приезжал сюда «не меньше, чем предыдущие за весь свой срок». Тем более, из главных проблем здесь —как раз больница: 1973 год, под полвека. При том, что тяжелое оборудование на 58 миллионов рублей — рентген, два УЗИ экспертного класса — сюда уже пришло. И под него есть три специалиста — «и два из них молодые», подчеркивает Людмила Михайловна. Но, к примеру, томограф никто сюда пока не даст: его в старое здание просто не затащить и не подключить, никакие нормы не позволяют. — Стало быть, очень ждем хотя бы новую пристройку, — говорит медсестра Хамидулина. И тут же, без перехода: — Только на ноги подниматься стали. Скажите там в Улан-Удэ: не надо больше митинговать, пожалуйста. «Я голосую за шашлыки!» — сообщает билборд около площади Советов в Улан-Удэ. Изображение жареного мяса на фоне стилизованного бюллетеня с квадратиком и галочкой — пожалуй, единственное, что напоминает и о выборах мэра, и о сентябрьском политическом кризисе. Который начался то ли с результатов голосования, то ли с задержания людей из группы Александра Габышева — и относительно быстро завершился. Быстро — и, судя по всему, окончательно. Если, конечно, какие-либо стихии вновь не будут смущены.